Долг публичного человека, сексуальный харасмент и настоящая дружба
Disclaimer: мы с моим другом Даней поспорили по данному вопросу и поэтому написали статьи с отстаиванием противоположных точек зрения. Эту статью написал Макс, вся пунктуация и орфография сохранена.
Альтернативное мнение: https://zen.yandex.ru/media/id/5a2fbfe47425f5b3d101ab70/dilemma-druga-mudaka-za-mudaka--5a8ee205f4a0ddeb989a5a6b
“Творческая интеллигенция по-разному отнесётся к победе большевиков. Например, Александр Блок приветствует Октябрьскую революцию. Многие из друзей перестанут с ним общаться. В 1919 году Блок встретится в трамвае с Зинаидой Гиппиус. «Подадите ли вы мне руку?» — спросит он. «Лично — да. Общественно — между нами взорваны мосты», — ответит она”.
Эта цитата из книги Михаила Зыгаря “Империя должна умереть” отражает всю суть сложнейшей моральной дилеммы: должен ли известный человек публично осудить поступок своего друга. В качестве простой актуальной модели: должна ли Хилари Клинтон публично осудить своего друга Харви Вайнштайна?
Эта дилемма — не просто удел известных людей, каждый из нас в какой-то степени публичная фигура. У каждого есть знакомые, которые ценят наше мнение и ориентируются на него. Должен ли каждый из нас осудить своего друга? Или дружба подразумевает поддержку в любой ситуации?
В этой части блога вы увидите все аргументы в поддержку осуждения. Альтернативные аргументы можно найти по ссылке:
Публичный долг
Первая линия аргументации — долг известного человека перед публикой. Используя нашу модель, тысячи людей ориентируются на мнение Х. Клинтон при формировании своей позиции по поводу сексуальных домогательств. В этом смысл выражения “лидер мнений” или “trend setter”: перед тем, как занять какую-либо сторону, люди ждут морального суждения от своих кумиров.
В случае публичной фигуры, как высказывание, так и его отсутствие — действия, которые несут смысл. Публичный профиль в социальной сети — вечный интервьюер, который в прямом эфире подходит к человеку и задаёт вопрос. Варианта три: осудить, защитить, отказаться давать комментарии.
Так как в обществе нет консенсуса по поводу сексуального харасмента (вспомним недавнее письмо 100 французских женщин в поддержку флирта), то отсутсвие реакции со стороны Клинтон — аргумент для противников борьбы с харасментом.
В барах и на кухнях (где и формируется общественное мнение) сторонники борьбы с харасментом будут встречаться с подобной тактикой нападения: “Вон даже твоя Х. Клинтон, несмотря на то, что она борец за права женщин, не имеет чёткой позиции”. Ответы “всё потому что они друзья и тд.” уже не запомнятся. Общество чаще запоминает тезисы, а не ответы на них.
Публичный человек просто обязан внести свой вклад в формирование общественного консенсуса. Слишком много людей ориентируются на его высказывания. Не зря используется выражение “лидер мнений”.
Осудить не человека, но поступок
При решении этой моральной дилеммы, можно использовать известное утверждение “не бывает плохих людей, бывают плохие поступки” (к этому инструменту часто прибегает подкаст “Дело случая”).
Осуждение может быть направлено не против человека, но против поступка им совершённого. Например, опять используя нашу модель, обвинение Х. Клинтон могло бы звучать следующим образом: “Сексуальных харасмент — это ужасно, и мне горько, что мой друг Вайнштейн стал соучастников этого преступления”, а не “Х.Вайнштейн — ужасный человек”. Фокус смещается с личности на поступок.
Почему дружба = неосуждение?
Если прошлые два аргумента показали почему надо судить и как это корректно сделать, то этот — доказательство, что осуждение не аморально.
Во-первых, осуждение сделанное в корректной форме — не вред для друга, а сильный стимул меняться. Личное осуждение работает намного хуже публичного. Опять используя нашу модель, нам доподлинно известно, что в Голливуде сотни людей знали о домогательствах со стороны Х. Вайнштейна. Логично предположить, что в личных беседах кто-то намекал ему на то, что такое поведение преступно. Тем не менее со стороны Вайнштейна ничего сделано не было.
После волны публичных осуждений Вайнштейн сразу же начал курс лечение от своей “психической проблемы” и вряд ли когда либо повторит подобное. Это небольшая иллюстрация, почему публичное осуждение намного эффективнее осуждения личного.
Выученное нами с детства выражение “стоять за друга горой” может привести к достаточно плачевным последствиям. В таком случае, человек, окружённый друзьями, будет в какой-то степени окружен прочным кольцом защиты, а критика просто не будет доходить до него. Эта ситуация чем-то похожа на политиков автократических режимов, где все элиты — друзья и не осуждают друг-друга. В итоге, картина мира автократии совершенно не соответствует реальности.
Убеждение в “аморальности осуждать” несправедливо ко многим людям. Как называть отношения, когда два человека доверяют друг другу, помогают, постоянно видятся, но оставляют себе право на публичное осуждение? Чем они хуже тысяч “лучших друзей”, которые хорошо если видятся раз в год.
Есть интересный “перевёрнутый” аргумент. Если друзья обязаны защищать друг-друга перед критикой общества, то у индивида нет права совершить аморальный поступок и нести индивидуальную ответственность за него. Ответственность сразу же становится коллективной, ведь все друзья обязаны как минимум молчать или даже публично защищать противные им поступки. Это напоминает неприятное устройство “круговой поруки”.
Почему осудивший — не предатель? Идея дружбы
Вторая известная нам с детства максима — “Дружба — это навеки. И в горести, и в радости…”. Её использование легко приведёт к тому, что все друзья, осудившие человека, — предатели, ненастоящие друзья и тд. Понимание того, что такое дружба, скорее приводит к идее, что это — “отличные бывшие друзья с которыми мы разошлись”, но никак не предатели.
Что такое для нас другой человек? Другой человек — набор фактов, которые мы о нём знаем и коллекция общих воспоминаний. Мы начинаем верить, что человек — наш друг, основываясь на всей доступной нам о нём информации.
Каждый новый факт — дополнение к природе человека. Можно сказать, что после каждого нового факта мы заново узнаём своего друга. Это легко увидеть на радикальном примере: вы познакомились с самым миролюбивым человеком, а в какой-то момент он становится сторонником войны и идёт в армию. Человек до того, как вы узнали этот факт и человек после — два разных человека. Из общего у них только биология.
Действительно, “большие” факты (как совершённое преступление) могут полностью поменять впечатление о человеке. Достаточно вспомнить, как часто в детективах используется формулировка: “Перед мной стоял совершенно другой человек”. Поэтому можно предположить, что человек до того, как вы узнали новый факт из его биографии был вашим другом, а новый человек, появившийся после — уже нет.
В этой концепции каждый раз, когда вы узнаёте новый факт о человеке, вы подсознательно принимаете решение дружить вам дальше или нет.
В целом, идея, что единственная нормальная дружба — на века, отживший институт. Мы уже давно оставляем людям право выйти из любых отношений: брака и любви; работы; гражданства (эмиграция). Мы даём людям право выйти из любых отношений, которые нарушают их ценности или где им плохо. Почему дружба остаётся на века? Это какой-то атавизм.
Вывод
Публичный человек имеет не только право, но и обязанность осудить своего друга, совершившего аморальный поступок, потому что:
- как его действие, так и его бездействие оказывают сильный эффект на общественную дискуссию
- осуждение не равно осуждению человека, достаточно высказывания по поводу поступка
- дружба подразумевает критику, а не слепую защиту
- люди могут перестать быть друзьями, не предавая друг друга
Следить за (А)МОРАЛЬНО в Telgram можно на канале t.me/goliyzemlekop