Опубликовано 15.12.2017 в ПРОВЭД
Разнобой в данных таможенной и инвестиционной статистики в российско-египетском экономическом сотрудничестве может негативно отразиться на его будущем. Даже не смотря на «стратегический» характер нашего взаимодействия, декларируемый президентами В.В. Путиным и Абд аль-Фаттахом ас-Сиси.
От состоявшегося 11 декабря с.г. визита президента России В.В. Путина в Каир ждали многого. Истосковавшиеся по жаркому красноморскому солнцу россияне и прозябающие от отсутствия российского туриста египтяне – решения о возобновлении авиасообщения между странами. Внешнеторговые эксперты и предприниматели – подписания окончательного соглашения о создании российской промышленной зоны в Восточном Порт-Саиде. Военные – конкретизации достигнутых ранее договоренностей об использовании египетского воздушного пространства и, видимо, неких новых контрактов, проходящих в таможенной статистике по категории «Секретный код». Атомщики – финального контракта на строительство АЭС в ад-Дабаа. Из всего перечисленного оправдались ожидания лишь в сфере сотрудничества по ядерной энергетике.
Рекордная атомная сделка и туристическое разочарование
В присутствии президентов России и Египта 11 декабря генеральный директор Госкорпорации «Росатом» Алексей Лихачёв и министр электроэнергетики и возобновляемых источников энергии Египта Мохаммед Шакер подписали акты о вступлении в силу коммерческих контрактов на сооружение АЭС «ад-Дабаа».
Атомное соглашение с Россией – рекордная сделка в экономической истории Египта, как и в мировой атомной отрасли. В местечке ад-Дабаа в египетской провинции Матрух Россия к 2026 г. намерена запустить первый из 4-х реакторов поколения 3+ ВВЭР-1200, что сделает Египет первым и пока единственным обладателем подобных реакторов в Африке и на Ближнем Востоке. Объем инвестиций в проект оценивается в $30 млрд, из которых 85% или $25 млрд. Россия предоставит Египту в виде 13-летнего кредита под 3% годовых. Оставшиеся 15% должны быть обеспечены египетской стороной. Уникальность проекта заключается в его комплексности, охватывающей весь жизненный цикл атомной станции на 70-80 лет. В рамках подписанного соглашения, помимо поставки и монтажа реакторов, Россия обеспечит АЭС ядерным топливом на протяжении всего жизненного цикла атомной станции. Кроме того, Росатом проведет обучение персонала и окажет египетским партнерам поддержку в эксплуатации и сервисе АЭС в течение первых 10 лет работы станции. В рамках еще одного соглашения российская сторона построит специальное хранилище и поставит контейнеры для хранения отработавшего ядерного топлива. В ходе строительства будут задействованы десятки египетских компаний. При строительстве первого блока египетской атомной станции уровень локализации составит не менее 20%, а в дальнейшем он будет еще выше.
По своей значимости совместный российско-египетский атомный проект стоит в одном ряду с такими знаковыми объектами в этой арабской и африканской стране, как сооружение при помощи СССР Высотной плотины на Ниле в Асуане в 1960 г. и Хелуанского металлургического комбината в 1974 г., давших мощный толчок развитию местной экономики. Он вполне укладывается в понятие «стратегического характера» отношений между двумя странами, на который упирали оба президента в своих выступлениях для прессы по завершении визита В.В. Путина в Каир. Однако, соразмерный стратегическому партнерству прогресс в других областях российско-египетского взаимодействия просматривается либо слабо, либо неотчетливо.
До 2015 г. важной составляющей российско-египетского сотрудничества был туризм, являющийся важным сектором египетской экономики в целом: его вклад в ВВП страны составляет 11%. Доходы от туризма составляют до 20% от всех поступлений Страны пирамид в иностранной валюте. До трагических событий октября 2015 г. и ввода запрета на прямое авиасообщение между Россией и Египтом, красноморские курорты Шарм эль-Шейх и Хургада были излюбленным местом круглогодичного посещения россиянами. Ежегодно сюда на отдых приезжало около полутора миллионов туристов из России. Сегодня – всего несколько тысяч, добирающихся до любимых курортов окольными путями. Более 2-х лет египетские и российские специалисты вели работу по повышению уровня безопасности аэропортового обслуживания, но смогли согласовать надежность обслуживания пассажиров лишь в Каирском международном аэропорту. Провинциальные аэропорты в популярных Хургаде и Шарм эль-Шейхе даже не изучались. К разочарованию российских и египетских ожидающих, по итогам переговоров В.В. Путина и ас-Сиси никаких документов о возобновлении авиасообщения подписано не было. Этот вопрос был отложен на будущее.
Ложь, наглая ложь и статистика
Весомой частью российско-египетских экономических отношений является торговля. Россия входит в ТОП-10 крупнейших торговых партнеров Египта, занимая в нем 7-ю строчку. Товарооборот, по словам президента В.В. Путина, между нашими странами неуклонно возрастает и за 3 квартала текущего года увеличился в полтора раза, превысив $4 млрд. Но здесь-то при всей известной строгости и придирчивости отечественной таможни, царит полная неясность. Согласно данным ФТС, товарооборот между Египтом и Россией в 2016 г. достиг $4,15 млрд. против $4,09 млрд. в 2015 г. За 9 месяцев 2017 г. этот показатель составил уже $4,04 млрд., что обещает рекордный уровень внешней торговли между Россией и Египтом за всю историю торговых взаимоотношений между странами. По данным же египетского Центрального агентства общественной мобилизации и статистики (CAPMAS - аналога отечественного Росстата), товарооборот в 2016 г. составлял даже меньше, чем с Украиной - $2,56 млрд. против $3,75 млрд. годом ранее. За три квартала текущего года Россия и Египет наторговали примерно на $2,5 млрд. Разница – в разы!
Ситуация в области инвестиционного сотрудничества между Египтом и Россией еще более разительна. По данным Торгпредства РФ в Каире, объем накопленных российских инвестиций в Египте на начало 2017 г. составлял $3,1 млрд. А по сведениям египетского CAPMAS – всего $0,064 млрд. Причем накопленных почти за 50 лет – с 1970 по 2017 гг. Здесь, разумеется, также можно дискутировать о том, нужно ли относить к прямым иностранным инвестициям (ПИИ) в Египет $1,6 млрд., вложенных финансовой группой «Альтимо» в акции египетского телеоператора Orsacom, или $1,25 млрд. – стоимость приобретения ОАО «Роснефть» доли в газовом консорциуме у итальянской Eni на месторождении Шурук, или инвестиции ОАО «Новатек» в геологоразведку на средиземноморском шельфе, но дело не в дискуссиях и спорах. В египетских СМИ из издания в издание циркулирует именно эта весьма скромная сумма в $60 млн. наколенных российских инвестиций, распыленных к тому же между 413 компаниями, что составляет в среднем по $145 тыс. на компанию – стоимость нескольких средних квартир в Москве. А учитывая, что большинство компаний с российским участием в Египте зарегистрированы в Красноморской провинции и в провинции Гиза – основных туристических кластерах Египта, можно считать, что мало-мальски серьезных инвестиций из России в Египет в сектора, где создается продукт с высокой добавленной стоимостью, попросту нет. Во всяком случае, занимающая 47-е место в перечне иностранных инвесторов Египта Россия в глазах египтян не идет ни в какое сравнение с Китаем, США и ЕС, ежегодно инвестирующими сюда миллиарды долларов.
Разумеется, во внешнеэкономической статистике действует хорошо известный эффект так называемых «экспортных ножниц», когда национальные таможенные службы по-разному учитывают объем проходящих товарных потоков в зависимости от страны назначения и происхождения, но не в таком же объеме! Проблема «конфликта» или даже «войны» внешнеторговых статистик не нова и хорошо известна. В 2015 г. она настолько обострилась, что в Государственной Думе РФ была создана специальная рабочая группа для ее изучения. Однако практиков - маркетологов и специалистов по внешней торговле, подобные нестыковки настораживают и заставляют подходить более консервативно и взвешено к оценке рыночного потенциала и рисков на конкретных страновых рынках. И для Египта, где по великому державному разумению запланирован еще один знаковый совместный проект российской промзоны, статистическая разноголосица представляется уже отнюдь не казусом, а вполне осязаемым фактором, который нельзя не игнорировать при принятии решения о выходе на рынок этой страны.