Минчанин Артем Фандо вместе с другом отправился в большое путешествие по восточному побережью коммунистического Китая. Ребята с удивлением обнаружили, что из «красного» в стране остался только флаг.
Пекин
«Здесь на велосипедах все, кроме нас. Даже сумасшедшие», — с завистью кивнул Костя в сторону человека, со злостью швырнувшего велосипед фирмы Ofo на асфальт и вышедшего на проезжую часть выяснять отношения со всеми тойотами и маздами, которые равнодушно плелись мимо него.
Велосипед или мопед — это очень удобно на пекинских дорогах. Они не застревают в пробках, безнаказанно игнорируют правила и при случае выезжают на тротуар. Автомобили еле тащатся, останавливаются на всех светофорах и следят, как бы ненароком не въехать в наглого велосипедиста. Велосипедисты — цари дорог и императоры перекрестков. Причем нет ничего проще, чем влиться в их ряды.
Велосипедов конкурирующих фирм Ofo и Mobike было вокруг как грязи, но мы не могли рассчитывать ни на один из них. Оказалось, чтобы снять замок, нужно через специальное приложение отсканировать QR-код под сиденьем. А чтобы запустить приложение, нужно ввести код подтверждения, пришедший на номер телефона. На китайский номер.
Пекин — фантастически комфортное место для китайцев и полоса препятствий для всех остальных. То же самое можно сказать про любой крупный город в Китае.
Костя решил подключиться к местной сети. Я сказал, что обойдусь. В первом сервис-центре нас не поняли. То, что Константин Викторович четыре года учил китайский язык,не помогло в общении. Во втором с интересом повертели в руках белорусский паспорт и направили нас в офис покрупнее, в котором нашелся сотрудник, разговаривающий на английском. Через час Костя стал абонентом China Mobile.
Через неделю, побитый жизнью, я приобрел симку China Unicom. Всех проблем это не решило. По-прежнему приходилось с боем менять валюту на юани, ни в одном месте не принимали для оплаты карты хоть Visa, хоть MasterCard (их выплевывали даже банкоматы), не все хостелы открывали двери для иностранцев…
Рядовой офисный работник без заслуг зарабатывает в Пекине около 1 000 долларов в месяц. И этого вполне хватает, чтобы не задумываться о том, кто больше прав — Адам Смит или Карл Маркс.
Тем не менее были и очевидные плюсы. Мы пересели на велосипеды, получили доступ к Интернету и, главное, установили WeChat, благодаря которому китайцы не рвутся в заблокированные Facebook, YouTube, Viber, Skype… WeChat намного лучше: он объединяет функции всех этих соцсетей и мессенджеров, а еще служит чем-то вроде продвинутого ЕРИП. Через приложение можно не только купить билет на поезд или оплатить коммунальные услуги, но и рассчитаться непосредственно в магазине или такси. Наличные деньги в Китае уходят в прошлое.
«Что будет, если вы случайно уроните телефон в реку?» — спросил я у китаянки, с которой разговорился во время прогулки на лодке. «Лучше я сама окажусь за бортом», — ответила та и покрепче сжала смартфон в руке.
Конечно, WeChat подконтролен государству, но это не доставляет пользователям никаких неудобств. Вообще, о подобного рода неудобствах начинают вспоминать в моменты жизненной неустроенности, а в Китае живут хорошо. Рядовой офисный работник без заслуг зарабатывает в Пекине около 1 000 долларов в месяц. И этого вполне хватает, чтобы не задумываться о том, кто больше прав — Адам Смит или Карл Маркс. Тем более что Китай уже давно существует по законам рынка. Ofo конкурирует с Mobike, China Mobile — с China Unicom… А как называть политическую платформу, при которой расцветает Китай, волнует не так уж много людей. Коммунистической? Любой каприз, пока Интернет бесперебойно работает на скорости 4G даже в несущемся вагоне метро.
***
Лю Сыцзя стал нашим другом внезапно. «Хелло! Откуда вы?» — подошел он к нам на футбольном матче. «Из Беларуси», — ответили мы. «Беларусь?.. А какая столица?» — «Минск». — «О-о-о! Красивый город!» — «Ты бывал в Минске?!» — «Нет. Просто все столицы красивые». Мы обменялись контактами в WeChat.
Счастье — это когда тебя понимают. В Китае тебя не понимает никто.
Здесь учат английский в школе, но забывают язык моментально, если он не нужен по работе. В быту в нем нет никакой необходимости. Тем более Китай всегда был не столько закрытой страной, сколько самодостаточной. Европейцы с тех пор, как узнали о его существовании, ломали голову, что предложить тогда еще империи, кроме серебра и золота, в обмен на шелк, фарфор, чай, специи… У Китая все было. В итоге англичане решили проблему, подсадив местное население на опиум.
У Китая все есть и сейчас.
Единственное снисхождение для иностранцев в плане языка — английский дубляж надписей на указателях в метро и на железнодорожных вокзалах. Но если вы подойдете в том же метро к полицейскому или на том же вокзале к кассиру, они даже не смогут объяснить, что не говорят по-английски. При этом вам рады помочь, но ради вас никто не будет учить иностранный язык. У китайцев хватает неразберихи со своим. Это для европейца Китай — полтора миллиарда одинаковых людей. А пекинец приедет в Гуанчжоу и ни черта не поймет, что там ему бормочут на кантонском наречии.
Лю Сыцзя выучил английский, чтобы читать в Интернете новости про любимый футбольный клуб «Манчестер Юнайтед». Ему 23. Живет с родителями. Он получил высшее образование и полгода сидит без работы. Не особо и ищет. По выходным ходит на стадион поболеть за «Бэйцзин Гоань» и смотрит в Интернете английскую Премьер-лигу. Его план — подтянуть инглиш, чтобы сдать экзамен TOEFL и уехать учиться в Манчестер. Если получится, не прочь остаться там работать и ходить в выходные на «Олд Траффорд», а игры «Бэйцзин Гоань» смотреть в Интернете.
Один раз он уже пытался сдать экзамен на знание языка и провалился, но сохраняет оптимизм. Родители на единственного сына не давят.
Уехать в Манчестер — это не мечта типичного китайца. Но типичного китайца на самом деле не существует. Все они разные, у всех разные мечты, и трудно представить ту, которую нельзя было бы осуществить в Китае. Здесь мало кто знает английский, но выучить его, как сделал Лю Сыцзя, при желании не проблема — есть школы, курсы, репетиторы. Просто надо шевелиться, само ничего не придет, хотя это и не очень по-коммунистически.
Тяньцзинь
Мы провели в Тяньцзине три дня. Хозяйка квартиры, в которой поселились, за эти три дня ни разу не вышла за порог и прекрасно себя чувствовала. Она, молодая девушка лет двадцати пяти, бесконечно смотрела в телефон, иногда отрываясь, чтобы открыть дверь курьеру. Тот заносил в коридор пакеты с обедом, ужином и полезными в быту вещами. Идти в магазин не было никакого смысла — заказывать на интернет-площадке «Таобао» выгоднее даже с учетом доставки. А доставят и пачку скрепок — никакого минимального порога по сумме заказа нет. Таким способом «Таобао» ведет борьбу с офлайн-конкурентами и, похоже, выигрывает ее. Тем более мы жили в небоскребе, а спускаться с пятьдесят шестого этажа по пустякам накладно.
«А куда идти? В Тяньцзине ничего такого нет, а на улице слишком жарко», — говорила хозяйка. «Это в 15-миллионном городе?» — сомневались мы. «Ну, сходите в дом-музей нашего последнего императора… м-м-м… как его…» — задумывалась она. «Пу И», — подсказывали мы, кое-что почитавшие перед поездкой.
Пу И прожил удивительную жизнь. В два года он стал императором Китая, а в пятьдесят четыре — садовником в Пекинском ботаническом саду. На долгом пути от одной профессии к другой он в том числе семь лет провел на территории японской концессии в Тяньцзине. Тогда он еще думал, что с императорством покончено лишь на время.
Сегодня, кажется, абсолютному большинству китайцев нет дела не только до Пу И, но даже до Мао Цзэдуна, который позволил императору вернуться в столицу, чтобы стричь там газоны. В крупных городах с рекламных и прочих щитов на прохожих смотрит не Великий кормчий, а звезды НБА — Стефен Карри и ЛеБрон Джеймс. В Китае любят НБА. Когда смартфон Vivo держит в руке Стефен Карри, это добавляет смартфону привлекательности.
У нашей хозяйки был Vivo, хотя она равнодушна к баскетболу и разыгрывающий «Голден Стэйт» в этот раз точно ни при чем. В чем бы выиграл смартфон, находись он в руке Мао Цзэдуна, неизвестно. Да и вряд ли это разрешили бы проверить. Уважение к Мао в первую очередь проявляется в том, что ему позволяют быть спокойно забытым.
***
Я разглядывал город с высоты пятьдесят шестого этажа и размышлял, стоит ли спускаться на первый. Из окна открывался живописный вид на выводок таких же небоскребов и реку. Можно разместить все это в «Инстаграме» — и быть королем.
«Инстаграм» в Китае заблокирован, но VPN решает эту проблему. В 2018 году в Китае выйдет закон, запрещающий VPN. Интересно, насколько противились бы блокировке «Инстаграма» в Беларуси, если бы средняя зарплата в стране достигла 1 000 долларов в месяц?
Уважение к Мао в первую очередь проявляется в том, что ему позволяют быть спокойно забытым.
Прогулка по улице — это неминуемые расходы, а дефицит бюджета наметился практически сразу. Китай оказался не таким дешевым, как мы привыкли думать. Даже в пролетарском Тяньцзине, главная достопримечательность которого — пыхтящие трубы заводов тяжелой промышленности, за стакан сока требовали 15 юаней. Это больше двух долларов. Это больше четырех белорусских рублей. Можно, конечно, взять бутылку воды, но зачем ехать за семь тысяч километров, чтобы пить воду, которой полно и в Беларуси? Тем более, если совсем прижмет, всегда можно перейти на рис: в любой забегаловке вам подадут целую миску за два юаня. Просто сваренный рис — без приправ, без соли, без чего бы то ни было, зато продовольственный вопрос снят с повестки дня. Я не исключал, что этот план когда-нибудь придется активировать.
Прогулка по улице — это хотеть майку, чтобы на память, и холодного сока, потому что жарко. Это заказывать еду наугад, потому что все блюда в меню подписаны примерно вот так — 辣椒香面 (правда, много где есть картинки, но правда и в том, что картинки не всегда помогают сделать правильный выбор). Это учиться есть палочками. Если попросить вилку, вас не поймут. А когда поймут, посмотрят как на дикаря, и все равно ничем не помогут, потому что вилок нет. Вы возьмете палочки и заляпаете только что купленную майку.
Фирменная майка Li-Ning стоит больше 200 юаней. В соседнем павильоне будет висеть футболка Adidas в полтора раза дешевле, но хочется ведь чего-то аутентичного… Все-таки торговые улицы — это для туристов. Настоящие китайцы не высовываются из дома и заказывают все необходимое на «Таобао».
Шанхай
На юге Китая темнеет стремительно. 18:50 — еще светло, 19:00 — уже горят фонари. Мы сомневались, стоит ли вечером идти в шанхайские трущобы. Историческое наследие, оберегаются от сноса законом, но… «Нас там не побьют в такое время?» — поинтересовались мы у Паши Авраменко. Паша чуть не упал со стула. «Вы доберетесь до места часам к девяти — там уже некому будет вас бить, все разойдутся по домам. Здесь вообще нет криминала. Можно ходить в любое время в любом месте и чувствовать себя в полной безопасности. Другое дело, что после девяти-десяти вечера гулять особо негде. Темно, безлюдно, почти все закрыто», — рассказал он.
Китайцы кто угодно, но только не ночные тусовщики. Даже большинство веток шанхайского метро закрывается до 23:00. В других городах еще раньше — чтобы не гонять впустую поезда, в которых мало кто ездит.
Паша Авраменко — коренной минчанин. Он уже три года живет с семьей в Шанхае, а до этого семь лет провел в Пекине. На юге гораздо лучше — тепло и нет смога. Но и закрепиться в Шанхае тяжелее, чем где-либо еще. Прописки добиваются только самые богатые, ушлые и имеющие связи. Чего-то одного — богатства, ушлости или связей — может не хватить. А аренда жилья в любой точке города начинается от 700–800 долларов. И это не все.
Авраменко платит за воду 30 долларов в месяц (без учета питьевой — из-под крана никто себе не наливает), за газ — 50, за электроэнергию — до 150. Так много за электроэнергию — потому что на территории Китая южнее Янцзы отсутствует центральная система отопления. Зачем она нужна, если даже зимой температура не падает ниже нуля? Зато в каждой квартире есть кондиционер, который сжирает столько киловатт, что становится дурно.
Накладнее коммуналки только дети.
В коммунистическом Китае из бесплатного остались лишь мавзолей Мао Цзэдуна в Пекине, исторический музей в Шанхае и общественные городские туалеты по всей стране. Медицина — платная. Образование — платное. Самые дешевые сады и школы — государственные — обходятся родителям примерно в 180 долларов в месяц. В частных учреждениях ценник выше. После школы мальчика надо вести на ушу, а девочку — на танцы. Еще плавание. Еще английский, который по окончании школы, скорее всего, будет успешно забыт. Если ребенок не посещает секции, он проигрывает конкуренцию сверстникам. Каждая секция — от 150 до 230 долларов в месяц.
Сегодня закон не запрещает гражданам заводить второго ребенка. Но каждая семья серьезно задумывается, потянет ли такую роскошь. Причем вопрос именно в том, чтобы обеспечить образование, а не прокормить.
Многие все-таки решаются на второго. У Паши Авраменко двое.
***
Шанхай — это, безусловно, город про деньги. Но деньги здесь вызывают у окружающих не зависть, а уважение. А как по-другому: раз добился успеха — значит, сделал то, чего хотел и я, но лучше меня.
Со времен Опиумных войн Шанхай всегда был торговым городом. Здесь каждый мечтал о своем деле — открыть лавку, создать производство… В этом мегаполисе есть масса способов заработать и еще больше — потратить. Музеи, океанариум, смотровые башни, рестораны различных ценовых категорий, прогулки по реке на катамаранах, прогулки по реке на круизных катерах… Недавно открыли «Диснейленд», в который сразу же образовалась очередь, чуть схлынувшая только через полгода.
В Шанхае столько народу, что очередь образуется, что бы ни открыли.
Причем сюда продолжают стекаться люди. Согласно «Википедии» здесь проживает 25 миллионов человек, по ощущениям — гораздо больше. Все они надеются проявить себя и зацепиться.
Гуанчжоу
Мы были просто в восторге: время пути из Шанхая до Гуанчжоу составило меньше семи часов, при этом от пункта Ш до пункта Г — около полутора тысяч километров (поезд от Минска до Гродно едет шесть часов). Если бы не остановки, несущийся на скорости 300 км/ч «гаутхе» домчал бы еще быстрее.
Конечно, из Шанхая до Гуанчжоу можно добраться и альтернативным способом, но за сутки. Однако маркер нынешнего Китая — это именно скоростные поезда и переплетение современных железных путей, которые позволяют «гаутхе» разгоняться до скорости болидов «Формулы-1». Здесь есть велорикши, но для туристов. Здесь есть ветхие хутуны, но в каких мегаполисах нет похожих районов? Нью-Йорк также соткан не из одних небоскребов и Уолл-стрит. В Китае есть древние храмы, но на них города делают деньги. А вокруг кипит огромная стройка того, что для страны действительно важно.
Удивительно, что километры новейших рельс и шпал оплели страну мгновенно, хотя китайцы внешне совершенно неспешны. Оказавшись в потоке людей, вы обнаружите, что передвигаетесь быстрее всех и постоянно кого-то обгоняете. В метро, выбирая между лестницей и эскалатором, китаец всегда выберет эскалатор. К нему обязательно выстроится огромная очередь, хотя широкая лестница в метре справа будет совершенно пуста. Женщины за сорок собираются в группки на улицах, чтобы на несколько часов забыться в медитативном синхронном танце. Мы встречали таких не раз: даже если начинался внезапный дождь, тетеньки разбегались без суеты и резких движений.
Китай живет в отличном от европейского ритме, но успевает как будто намного больше. Может, дело в количестве пар рук… Ну конечно! Все, кто не бывал в Китае, так говорят.
Текст и фото: Артем Фандо
Оригинал публикации размещен на сайте журнала "Большой"