Учитель математики в инклюзивной школе Ксения Никулина поделилась с нами наблюдениями своего девятилетнего опыта работы. Ксения рассказала нам о том, почему математика нужна даже гуманитариям, и о том, как дети с ограниченными возможностями взаимодействуют со своими здоровыми одноклассниками.
– Ксения, какие профессии сейчас предпочитают школьники? Какие специальности «в тренде»?
– В первую очередь все, что связано с информационными технологиями и инженерным делом. Это то, что, по мнению сегодняшних школьников, приносит достойный заработок. Популярны, но в меньшей степени, и другие специальности: экономика, психология и менеджмент.
– А как вы работаете с убежденными гуманитариями? Что отвечаете на вопрос: «Зачем мне математика, как она пригодится мне в жизни?»?
– У меня есть два ответа. Один из них шуточный. Говорю: «Она пригодится умным детям». То есть я не говорю, что предмет понадобится конкретно автору вопроса. Однако эта уловка часто срабатывает, и дополнительные подобные вопросы отпадают.
Второй вариант ответа более серьезный: «Возможно, вам в дальнейшем и не пригодится формула дискриминанта, но сейчас вы прежде всего развиваете функции своего мозга. Математические задачи учат вас выстраивать логические цепочки. Во взрослой жизни вы сможете размышлять последовательно, это позволит быстро и эффективно решать возникающие в жизни проблемы».
– Вы преподаете в инклюзивной школе. Расскажите, пожалуйста, об особенностях работы, сложностях и взаимоотношениях в классах.
– При инклюзивном обучении дети с ограниченными возможностями здоровья обучаются в классе вместе с обычными ребятами. Это способствует социализации и тех, и других. Взаимоотношения в классе, где наряду с обычными учатся «особенные» дети, такие же, как и в обыкновенных.
Многое зависит от того, как ведет себя сам ребенок с ограниченными возможностями, насколько дружелюбно он настроен к одноклассникам. Те, в свою очередь, стараются помогать. Например, прошлогодние одиннадцатиклассники, рассуждая о катании на лимузине в выпускной вечер, в первую очередь спросили, не устанет ли их одноклассница, у которой ДЦП, и не стоит ли поменять развлекательную программу.
Сложность, на мой взгляд, в том, что зачастую некоторые учителя и родители забывают основное правило инклюзивного учебного заведения: все учащиеся в сообществе школы равны между собой.
И если учитель делает замечание обычному ребенку за то, что тот, допустим, дергает девочек за косички, то и «особенному» ученику тоже нельзя спускать с рук подобные вещи. Необходимо в индивидуальном порядке дать понять, как стоит себя вести.
– Согласны ли вы с утверждением, что каждое следующее поколение все меньше заинтересовано в обучении?
– Я не могу сказать, что согласна с этой точкой зрения. Мне кажется, в их годы я не была умнее большинства нынешних школьников. Но они, бесспорно, не берут все, что могли бы взять от среднего образования, и используют информационные технологии в большей степени для развлечения, а не учебы.
Если раньше дети по ночам читали под лампой книгу, то сейчас представители молодого поколения под одеялом смотрят какой-нибудь «канальчик» на YouTube. А передач, которые помогают ребенку развиваться, не так уж много.
Кроме того, школьники делают акцент не на правильных вещах. Возьмем, например, популярные на сегодня рэп-баттлы. В школе много поклонников одного из их участников – Оксимирона. Но дети почему-то обращают внимание не на его ум, начитанность и эрудицию, а на то, какая задача лежит в основе этих музыкальных поединков: унизить соперника.
При этом стирается грань, разделяющая темы, по которым можно «пройтись», пошутить, и темы, которые порядочный человек затрагивать не будет.
– Как, будучи молодым учителем, налаживаете взаимоотношения с учениками и устанавливаете дисциплину на уроках?
– Думаю, меня пока спасают молодость и чувство юмора. Дети часто спрашивают: «Как вы, вообще, выбрали эту профессию?». Я рассказываю о своей детской мечте, после чего закатываю глаза и говорю: «Как я могла на это подписаться? Вы мне так надоели». Но это, конечно, шутка.
– Есть ли у вас любимчики?
Мне интересно со всеми детьми, ведь у каждого своя история. Поэтому я часто разговариваю с ребятами тет-а-тет, когда замечаю, что у них возникли какие-то проблемы. И эти беседы не касаются математики.
Удивительно, но после каждого такого разговора я вижу изменения в поведении учеников в лучшую сторону, меняется отношение ко мне, а отсюда – и отношение к предмету, который я веду.
С дисциплиной у меня порядок, при этом мои уроки никогда не проходят в гробовой тишине. И мне кажется, что это нормально: это рабочий процесс. Тишина во время занятий – не всегда показатель хорошей дисциплины.
Она может означать, что дети не поняли тему. Однажды на уроке в шестом классе мы с детьми изучали понятие «прямая пропорциональная зависимость». Один мальчик засмеялся, а на мое замечание заявил: «Чем дольше ржешь, тем дольше живешь!».
«Это прямая пропорциональность!» – прокомментировал его одноклассник. Возможно, кто-то решит, что дисциплина в этом классе «хромает». Зато учебный материал они схватывают на лету.
Беседовала Лидия Фомичева.