Зайдя в квартиру, Юджин, как гостеприимный хозяин, предложил нам выпить, а мы и не думали отказываться. Он достал бокалы и спросил, открывая холодильник:
- Что будем? Соджу, мартини или пиво?
Как сговорившись, мы втроем разом ответили:
- Соджу!
Юджин спрятал бокалы и достал стопки. Вытащив из холодильника судки с закуской, он пригласил всех к столу.
Меня удивило обилие еды в доме, поэтому я задала самый банальный вопрос на свете:
- Кто поливает дерево и убирает дом в твое отсутствие?
- Помощница. У нее есть ключи, она покупает еду в магазине, убирает квартиру. Это очень удобно и недорого.
- Счастливые вы, а у нас все на женских плечах – и муж, и дети, и дом. И это у большинства помимо работы, на которой женщина зарабатывает иногда больше мужчины,- я состроила несчастную гримасу.
- Вот поэтому русские невесты и пользуются самым большим спросом в брачных агенствах всего мира, - заулыбался Юджин.
Мы пили одну рюмку за другой, не успевала я поставить ее на стол, как Да Е тут же наливал мне снова. Я и не заметила, как меня развезло, и я начала засыпать. Юджин бережно поднял меня и отнес в свою спальню. Когда он положил меня на кровать, сознание мое прояснилось, и я с вызовом спросила:
- Настал час расплаты за великолепный уикенд?
На что Юджин, с оскорбленным видом ответил:
- Ты считаешь меня таким мерзавцем, способным воспользоваться беззащитной женщиной? Ты правда думаешь, что я – хозяин дома, могу совершить это без твоего желания? А я думал, ты поняла, что пригласив тебя к себе и познакомив со своей семьей, ты увидишь, как серьезно я к тебе отношусь, и посмотришь на меня другими глазами.
Мне стало стыдно, и я попросила прощения за свою дерзость. Он ушел, а я, переодевшись в ночную сорочку, легла спать и мгновенно забылась крепким сном. Мне снился секс с Да Е, я видела и ощущала все будто на яву, его страстные объятия, нежные поцелуи и руки, дразнящие самые интимные места моего тела – это было так реально, что я невольно проснулась. Была глубокая ночь, и в комнате не видно было ни зги, и вдруг я почувствовала, что чья – то рука ласкает « мою девочку». Это было так обжигающе приятно, что я не смогла воспротивиться своему желанию и отдалась ощущениям.
Мужчина рядом тяжело дышал, темп амплитуды движения его руки набирал обороты, по моему телу пробежала волна наслаждения, и оно изогнулось под натиском страсти. Незнакомец, не долго думая, забрался в мою лодочку и быстро поплыл на остров желаний за наливным яблочком. За то время, пока он добирался до этого острова, я успела несколько раз почувствовать сладкий вкус этих спелых плодов.
Доплыв до него, он громко застонал, содрогнулся в конвульсиях и упал всем весом на меня. И только в этот момент, я поняла, что даже не знаю, кто воспользовался мной этой ночью. Я попыталась спросить, но незнакомец нашел мои губы и припал к ним в долгом поцелуе. Затем он встал с кровати и тихо вышел из комнаты, а я осталась лежать, сгорая то ли от чувства любопытства, то ли от стыда, а может от удовольствия и блаженства.
Когда утром я проснулась, первой мыслью было: « Как узнать, кто приходил сегодня ночью?». Напрямую не спросишь, стыдно попасть впросак. Я решила за ними понаблюдать, может само все откроется. Выйдя из комнаты в пеньюаре поверх сорочки, я сразу пошла на кухню, где вовсю орудовал у плиты Да Е, увидев меня, он засмущался и сосредоточился на дымящейся сковородке. « Точно – это он», - подумала я, « Вон, как покраснел. Ну, приедем в Москву, я с ним разберусь, а пока, чтобы не портить остаток выходных оставлю все, как есть».
Мы быстро позавтракали яичницей с ветчиной и овощами, приготовленной Да Е, и одевшись, спустились в подземную стоянку.
- Сегодня ты увидишь дорамную Корею, - пообещал Юджин, - Мы посетим корейскую фольклорную деревню, храм Чогеса, дворец Кенбоккун и пообедаем в универмаге Лотте – рае для любителей покушать.
Я, предвкушая увидеть дорогие сердцу пейзажи, села в машину на заднее сидение между Юджином и Да Е. Хе Джун нажал кнопку зажигания, и мы понеслись навстречу незабываемым приключениям.
Солнце слепило ярким светом глаза, а в воздухе ощущалась легкость и свежесть, когда выйдя из машины, мы подошли ко дворцу Кенбоккун, что в переводе означает «Лучезарное счастье». « Так вот, почему Корею называют страной утренней свежести», подумала я, втягивая носом палитру ароматов, в которой чувствовался морской бриз и запахи цветущих растений.
Пока мы гуляли по дворцу, Юджин все время держал меня за руку, но как только он отошел в сторону – спросить у экскурсовода, интересующий меня вопрос, Да Е тут же занял его место. Хе Джун, молча посмотрел на него, но ни слова не сказал, зато, подошедший к нам Юджин, не привлекая внимания, быстро отправил сына за водой, они не показывали, но между ними постоянно было соперничество, Да Е ни в чем не хотел уступать отцу.
Из увиденных в этот день исторических объектов, больше всего на меня произвел впечатление храм Чогеса, расположенный вблизи улицы Инсадон, на которой мы гуляли вчера. Сам по себе храм не большой, построенный в 1920 году, но он был настолько красивым! Мы попали как раз накануне буддисткого праздника и прихрамовая территория была украшена тысячами разноцветных фонариков, огромными цветочными экспозициями и разными фигурками.
Внутри храма была большая золотая статуя Будды, окруженная сотнями горящих свечей. Я прикоснулась к святыне дзен – буддизма и загадала желание.
Мы погуляли по территории храма, где росло множество старых, величественных деревьев. Юджин сказал, что белой сосне и японской софоре уже более пятисот лет.
- Ты не видела этот храм вечером, когда он подсвечивается тысячами огней, - сказал Да Е, - фигурки животных подсвеченные огнями, кажутся живыми сказочными героями.
Мы достаточно долго гуляли по этому уголку умиротворения и покоя, находящемся в самом центре сердца Кореи.
- Ты не проголодалась, - поинтересовался Да Е, - может пора уже навестить универмаг Лотте?
Я утвердительно кивнула, и мы пошли пешком до «места изобилия», как его величают аборигены. Снаружи он выглядел, как обычная современная торгушка, сделанная из камня, напичканная рекламой, но внутри я окунулась в такой милый и невыносимо родной мир корейского кинематографа. Со всех стен на меня смотрели Они - « мои любимые кавайчики». Мне улыбался Ли Мин Хоша, подмигивал Гын Сочек и смеялся Ким Бом, а я таяла и пищала, не в силах идти дальше. В этом холле они оставили свои отпечатки, и я с трепетом и благоговением прикладывала к ним свою руку.
Наверно только теперь Юджин и Да Е осознали всю силу моей любви к Корее, они были крайне польщены, но все же им пришлось увести меня из этого зала чуть ли не силой, так как на нас, улыбаясь, стали оборачиваться прохожие. Мы погуляли по торговым залам, но покупать себе вещи мне не хотелось. Я купила сувениры для Юджина и Да Е, Хе Джуна и Ю Ны в качестве благодарности за прием.
Наконец мы дошли до места, ради которого и пришли сюда. Это была огромная площадь заполненная рядами торговцев сладостями и вкусняшками. Такого разнообразия я еще никогда не видела, и испытала гастрономический шок от изобилия ассортимента. Они были абсолютно правы – это настоящий рай для гурманов, кажется, нет такого блюда, которое вы не смогли бы здесь попробовать. От увиденного у меня автоматически начала выделяться слюна и Да Е, схватив меня за руку, потащил за барную стойку, вдоль которой двигалась лента, уставленная всевозможными явствами.
В результате рокировки, я оказалась сидящей между папой с сыном. Они наперебой стали снимать с ленты самые вкусные, по их мнению, блюда и кормить меня ими, кладя в рот куски своими палочками, а когда я отказывалась – они обижались, будто я нанесла им личное оскорбление. И тут я вспомнила, что Юджин говорил мне в самолете об их пристрастии к еде. Они поглощали пищу с особой любовью, смакуя каждое блюдо. Я оглянулась вокруг и увидела, что все корейцы окружающие нас, примерно также реагировали на этот праздник живота. Они были похожи на детей, которым впервые дали плитку сладкого молочного шоколада. На самом деле это подкупало и умиляло. Мне всегда нравились люди со здоровым аппетитом. « Эх, была, не была! Прощай моя стройная талия, но быть скромной в этом месте искушений не реально», - подумала я, и открыла рот для очередного кусочка вкуснющего пирожного, предложенного мне Да Е.
Объевшись сладостей, наша компания вышла из торгового центра и уселась в машину, пришло время возвращаться в Москву. Хе Джун довез нас до аэропорта Инчхон и мы, взяв чемоданы, пошли сдавать багаж. Когда, при прощании Хе Джун обнял меня, я вдруг почувствовала знакомый аромат его тела, он поцеловал меня в щеку, а мне захотелось влепить ему пощечину за дерзость, с которой он вел себя этой ночью. Я была в шоке, такого со мной еще не было. Так в мою жизнь ворвался случайный секс.
Улетать из Сеула было невыносимо грустно, я чувствовала себя Золушкой, часы которой пробили полночь, радовало только одно, я представляла, как буду делиться впечатлениями о Корее Юноне, дочкам и родным, надарю им подарков, купленных на Инсадоне и смогу, наконец, выпить кофе у родного окна.
Прилетели мы в Москву в то же время, что и вылетели из Сеула, как будто зашли в самолет и сразу вышли, это было так необычно, разница во времени в девять часов была весьма серьезной.
- Как тебе Сеул? - спросил, прощаясь, Юджин.
- Честно? Я в восторге! Это было сногсшибательное приключение,
я так благодарна вам, мальчики, если бы не вы, вряд ли я когда бы увидела Корею, кумао, - поблагодарила я на их родном языке и поцеловала в щеки.
Дома была чистота и тишина, муж отсутствовал, дети пока еще у мамы. Выходной! Я налила полную ванну воды с ароматной пеной и настроилась на телесную медитацию. Погрузившись в негу, закрыв глаза, я снова и снова прокручивала эпизоды отснятой моей памятью киноленты. Я испытывала настоящее блаженство, от которого через несколько минут полились стихи:
В корейцев влюбилась,
До боли смешно.
Я вся растворилась
В корейском кино.
Но, что захватило так в них?
Чистота, открытость их мыслей
И души простота.
А может еще глубина мирозданья,
Их корни живые в потоке сознанья,
Их странность и живость,
Что мне непонятны,
Но, в общем и целом,
Довольно приятны.
В наш век прагматизма,
Халявы, греха,
Фальшивок, цинизма,
« Набить потроха»,
А тут вдруг другое,
Но все же мое,
Я знаю – родное,
Мне сердце не врет.
Как будто попала
К себе я домой.
Так… где – то гуляла
И стала другой.
Душа обтрепалась
И я зачерствела.
Так долго скиталась,
Что совсем постарела.
Все стало седым,
А вокруг темнота
И едким, как дым,
Стали мысли, слова.
Но с ними, я знаю,
Грядет пробужденье.
Я свет ощущаю –
Второе рожденье.
Их фильмы, как снег,
Очищают меня,
В них столько любви,
Доброты и огня,
Что нужно тому,
Кто устал от обид?
Часами смотрю,
Когда в доме все спит.
Теплом насыщаясь,
Как пьяница водкой,
К себе возвращаюсь
Несмелой походкой.
Мне память открыла далекие дни
И стали мне ближе родные мои,
И стало понятно все, что было со мной,
И мыслить абстрактно мне стало игрой.
Я вижу все ярче и чувства сильнее,
Мне каждого жальче, кто духом слабее,
Меня наполняет энергия вновь
И к правде взывает Царица – Любовь.
Вытерев отдохнувшее тело полотенцем, я прошла на кухню для ритуального кофепития. Когда кофе был готов, я подошла к окну и посмотрела на отблески света на его абажуре, фонарь приветственно моргнул мне, и я поздоровалась:
- Привет! Я соскучилась, а ты? У меня столько новостей, выслушаешь?
Но вдруг, на ясном до того небе, начали собираться облака и заморосил мелкий дождь.
- Ты злишься на меня? – спросила я его, - я и сама от себя не ожидала подобного, но я не чувствую себя виноватой, если бы Сергей первый не начал – разве я стала бы такой? Не злись, я постараюсь все исправить, - пообещала я фонарю, хотя совершенно не представляла, как это сделать.
продолжение следует...
