Как россияне занимают пустующие квартиры в Донецке и Луганске.
На оккупированный Донбасс пошел поток “переселенцев” из России, преимущественно военных и чиновников. Они забирают пустующие квартиры в Донецке и Луганске, предпочитая дорогую недвижимость в центральных районах
Сергей Иванов, бывший работник Луганской прокуратуры, а сейчас телеведущий на канале 1+1, потерял свою квартиру в Луганске еще в начале 2015 года — после того, как опубликовал данные о преступной деятельности тогдашнего “главы” так называемой ЛНР Игоря Плотницкого.
“Сначала там поселились два сотрудника ФСБ и какой‑то кавказец — то ли знакомый, то ли родственник “прокурора” "ЛНР" [Заура] Исмаилова”,— говорит Иванов.
В тот момент он не знал, что история его квартиры многократно повторится в оккупированном регионе, куда за последние годы тысячами прибывают “новые граждане” — переселенцы из России. Они и оккупируют опустевшее жилье.
Таких “гостей” из РФ, по данным группы Информационное сопротивление, за три года с начала войны на востоке набралось немало — около 10 тыс. Как правило, они селятся в оставленных домах и квартирах обеспеченных людей, выбирая престижные районы Донецка и Луганска.
В первом из этих городов заезжие россияне облюбовали бульвар Пушкина. Ранее это был один из самых дорогих районов Донецка: в 2013 году там за нормальную 3‑комнатную квартиру просили от $ 250 тыс. Сейчас, по данным местных риелторов, цены сильно просели — некогда элитное жилье на бульваре стоит уже от $ 50 тыс. Но сама по себе улица все равно выглядит чистой и спокойной — понаехавшие ценят приватность не меньше прежних жителей.
Впрочем, в отличие от последних, покупавших на бульваре жилье, многие из новых российских обитателей района получили здесь недвижимость бесплатно: с помощью местных “властей” они вселяются в квартиры, владельцы которых оставили Донецк и перебрались в свободные области Украины.
Каждому — по квартире
Егор Фирсов, экс-депутат Верховной рады и глава партии Альтернатива, судьбу своей квартиры в центре Донецка знает четко: в 2014 году в нее въехали чеченцы. Фирсов рассказывает, что через несколько месяцев захватчики съехали — забрали все вещи, оставили только книги.
“Потом въехали какие‑то бомжеватые военные,— поясняет Фирсов.— Те вообще там [в Донецке] ощущают себя, как боги: заходят куда хотят, живут где пожелают”.
Многие россияне, которые нынче обосновались на Донбассе, попали туда в 2014–2015 годах, говорит бывший житель Донецка Сергей Гармаш, главный редактор сайта ОстроВ. Как правило, среди этой категории “новых донецких” преобладали люди с небольшим достатком — бывшие работяги из центральных областей России или Кавказа. Приехавшие на оккупированные земли в статусе “добровольцев”, они быстро пустили там корни, завладев чужим имуществом.
За этими людьми в регион пришли российские кадровые военные. Появление заметного их числа на Донбассе в беседе с НВ признал Алексей Мильчаков, русский боевик-националист, покинувший восток Украины в 2015 году. Из-за этого он, мол, и вернулся в Россию.
Кадровые офицеры РФ, а также присылаемые Кремлем различные кураторы и чиновники, стали основой второй волны “эмигрантов”, постепенно оседающих на Донбассе. Несмотря на то что в рядах этой категории приезжих постоянно проходит ротация, часть из них остается жить в Донецке.
Георгий Тука, замминистра по вопросам временно оккупированных территорий, говорит: массовые переселения россиян его ведомство наблюдает как в Крыму, так и на Донбассе. Причем зачастую приезжим достается так называемая национализированная недвижимость — дома и квартиры людей, выехавших с оккупированных территорий. Мол, местные “власти” отслеживают недвижимость таких людей, даже если те с помощью оставшихся на месте знакомых пытаются создать видимость обитаемости покинутых жилищ.
Дончане, с которыми удалось пообщаться НВ на условиях анонимности, рассказывают: так называемая полиция ходит по домам и выясняет, какие квартиры пустуют. Так “власти” создают своеобразную базу недвижимости. Подобная практика стала столь массовой, что теперь это одна из наиболее активно обсуждаемых тем в группах местных жителей, созданных в соцсетях.
Если “официальные лица ДНР” узнают, что хозяева квартиры выехали, то вначале “полицейские” опечатывают квартиру. А после, как поясняет журналист Денис Казанский — один из тех, кто выехал из Донецка с началом войны,— эти самые “официальные лица” подселяют кого‑нибудь на пустующие квадратные метры.
Аргументы для захватов недвижимости “республиканские власти” придумывают разные — начиная от “не платят за коммунальные услуги” и заканчивая обвинениями в пособничестве “киевской хунте”.
“А иногда просто выламывают двери. И живут там. И особо не парятся, чтобы кому‑то что-то пояснять”,— говорит Казанский.
Наибольшей популярностью среди желающих стать “новыми донецкими” пользуются те районы города, в которых ранее жили самые обеспеченные люди.
“Как‑то даже [отправившийся воевать на Донбасс российский] писатель [Захар] Прилепин хвастался в сети, что они сидят в Донецке в захваченной квартире уехавшего банкира,— говорит Казанский.— Такое происходит повсеместно”.
Правозащитник из Луганска Павел Лисянский, который сейчас перебрался на свободные от сепаратистов территории, часто сталкивался с земляками, у которых “республиканские власти” буквально отжали недвижимость.
По его словам, в Луганске в опустевшие дорогие квартиры расселили около 500 российских чиновников, прибывших в “молодую республику” для координации сотрудничества луганских сепаратистов и Кремля.
В оккупированном Россией Крыму подобные “кризис-консультанты”, ставшие массовым явлением, даже несколько оживили спрос на недвижимость. Но в "ЛНР" прибывшие просто “получают” квартиры, а не покупают их — и рынок лишь продолжает падать. Если до войны двухкомнатная квартира недалеко от центра Луганска стоила $ 25 тыс., то сейчас — лишь $ 14 тыс.
Еще резче — в разы — рухнули цены на квартиры в небольших городках региона. И там‑то как раз никаких приезжих не наблюдается. Наоборот: Лисянский рассказывает, что городок Зоринск в Луганской области почти пустует — там нет работы, а цены на продукты в “республиках” сравнимы с московскими.
“Приезжие россияне в основном селятся в крупных городах типа Луганска. Остальные города — полная черная дыра”,— говорит правозащитник.
Временно прописавшиеся
По словам Лисянского, сепаратистские власти не ведут учет недвижимости, которую под различными предлогами они отобрали у настоящих хозяев. И вся эта раздача квартир приезжим россиянам построена так, чтобы оставить ее в тени.
Почему?
Тука считает, что заселение оккупированных городов приезжими из РФ– это не жадность, а технология. Рассчитана она на то, чтобы закрепить людей на захваченной территории. Тем самым создается прослойка жителей, которым есть что терять в случае, когда Украина вернет себе эти территории.
“Россиян уже много на Донбассе”,— говорит по этому поводу Юрий Карин, эксперт Информационного сопротивления, указывая, что счет “новых донецких” идет на тысячи.
И все же их число еще не стало критически большим. Потому‑то Тука и уверен: все “приезжие” моментально покинут восток Украины, как только официальный Киев восстановит контроль над регионом.
Максим Бутченко, журнал "Новое время"