Мы приехали на Волгу. Я, конечно, еще переживала, но Волга смывает все печали. Мы пошли за молоком в деревню, потом сидели на опушке соснового бора, по очереди пили молоко из крышки бидона, папа рассказывал истории из своего детства. Везде росла земляника. Земляника и парное молоко! Вы это понимаете? А еще шоколадные пряники.
Вечером мы закинули сеть. На следующий день утром достали около тридцати рыб, в основном, окуни и подлещики. Папа их всех почистил и пожарил. Невероятная вкуснота.
Ну , конечно, же я не писала, пока была на Волге. Как можно писать, когда под ногами горячий песок, белый , как на островах, чудесные пляжи и заводи, грибы, которые надо собрать и посушить, ветер с реки, который обдувает и не дает перегреться. Да, это Волга. Родители рассказывали, что привезли меня в год сюда, а бабушка-биолог наловила головастиков и поставила тазик передо мной. Ну, я конечно, как потомственный рыболов, схватила одного и попыталась его съесть. Все очень надо мной смеялись, и блин, по сей день мне это напоминают.
И, вот, настала пора уезжать.
Волга сильно обмелела. От крутого берега вода отошла метров на двенадцать. весь берег был усыпан белыми шляпками-дождевиками. Вообще-то они съедобные, но мы их не собираем. Я решила, что не уйду, пока не докину дождевик до воды. Минут 15, и как маленькая стая чаек, поплыла горсть дождевиков по воде. Осталась на берегу запись "Я тебя больше не люблю!"
Лето утекает, как вода сквозь пальцы. Я вернулась к бабушке на оставшиеся три недели. Оказывается, пока меня не было, он смеялся за моей спиной. Но парни были за меня и девчонки, кроме одной — тоже. Неудачник.