ЧП с двумя одыкватами, выразившими свою гражданскую позицию перерезанием горла учительнице, определённо всколыхнуло Интернеты, вытащив на повестку дня вопрос о школьном образовании вообще и обеспечении безопасности в школах в частности.
Несмотря на то, что премьер-министром Дмитрием Медведевым и прежним министром образования чётко провозглашён отказ от воспитательной функции школы, в действительности школа участвовала, и будет участвовать в воспитании каждого ученика. Как не бывает государства без идеологии, а свободы без правил, так не бывает и школы без воспитателей. Кстати, университет и армия также выполняют роль воспитателей, и даже на работе этим занимается начальник (не всегда умело).
Однако пока что хочется остановиться на вопросах безопасности.
Предложения, что называется, лежат на поверхности: нанять охранников, установить рамки металлодетекторов, турникеты, видеонаблюдение и т.п.
По количеству учащихся школы бывают как громадными, так и совсем маленькими, однако ни в каком случае нельзя говорить меньше чем о двух-трёх охранниках на здание. Во-первых, кому-то нужно подменять человека в случае болезни. Во-вторых, если единственный охранник уходит на обеденный перерыв или отлучается в туалет, то это делает бессмысленной всю затею с комплектацией школ охранниками. В-третьих, если в случае ЧП единственный охранник убегает в сторону криков, то ничто не мешает одновременно устроить бузу в другой части школы.
Видеонаблюдение, по уму, требует отдельного персонала. Люди, которые с утра до вечера смотрят в мониторы, не должны отвлекаться вообще. Далее, учитывая, что один человек не в состоянии длительное время внимательно отслеживать происходящее хотя бы на нескольких мониторах, а камер устанавливать нужно много (не только все двери, но и коридоры, лестничные пролёты, холл, столовая, внешний периметр должны быть в полнее наблюдения), то требуется целый штат наблюдателей. Видеонаблюдение «для галочки», заключающееся в установке видеокамер с записью материала на носители, но не отсматриваемого параллельно операторами, является всего лишь архивом. Вся суть такого видеонаблюдения сводится к тому, что, если понадобится, можно достать запись определённой камеры из архива, т.е. речь идёт о сильно запоздалом реагировании, а вовсе не о предотвращении преступлений.
Таким образом, по-настоящему эффективное видеонаблюдение крайне требовательно к ресурсам. На здание, вмещающее ~700 учеников, нужны десятки видеокамер с хорошими параметрами записи видео и звука, что автоматически требует соответствующего оборудования для записи потокового сигнала высокой чёткости и хранения материала хотя бы в течение месяца. Нужно помещение с источником бесперебойного питания (желательно и резервной линией питания), кондиционированием, с надёжной дверью. Плюс штробирование стен для укладки кабелей (это же школы, перережут на перемене в два счёта!) с последующим косметическим ремонтом. Приплюсовываем зарплаты операторов.
Ни при каких обстоятельствах подобный объём работ во всех школах страны не может быть произведён, вне зависимости от фамилии президента страны. Это просто создаст возможности для мега-распила бюджета министерства образования карманными фирмами. Если же делить школы на более опасные (где все эти меры нужно обеспечить) и менее опасные /(где пока что и так перекантуются), то в стране такое начнётся, что ой.
Кстати, а кого будут брать в охранники школ? Кого угодно? Знакомых или родственников директора? Работка непыльная, сиди пузо чеши. Если же массово централизованно готовить кадры, то где и как? Что они должны уметь? Ведь какая-то профпригодность должна быть определена. Охранники в магазинах или торговых центрах, например, для школы не годятся. Не давать же объявления в газету «школа номер такой-то приглашает на работу охранников».
Самое главное заключается в том, что эти меры, если их предпринять, вовсе не пойдут на пользу государству. Школа по умолчанию не концлагерь с колючей проволокой и собаками. Совсем недавно ни про каких охранников с металлодетекторами в школах никто и думать не думал. Не было вообще никого, только учителя, ученики, технички да повара.
В школе во время уроков коридоры звенели пустотой, а входная дверь в тёплое время года – нараспашку.
Потому что авторитета педсостава хватало, чтобы предотвратить ЧП, либо пресечь в его начинании. А воспитательная функция школы была достаточной, чтобы мысли о ЧП мало кому в голову приходили. Заруба на перемене – это вообще из другой оперы. Из школы можно было прийти с синяком, но не с перерезанным горлом. Такое даже отпетым хулиганам в голову бы не пришло.
Безопасность всех находящихся в школе обеспечивают сами в ней находящиеся. Это в их интересах. Это старшеклассники, проходящие начальную военную подготовку. Это авторитет педагогов. Это коллектив, способный дать отпор ну практически кому угодно, кроме автобуса с террористами. Безопасность начинается в голове, в которой именно ввиду вбитой внешними силами нравственности никогда не появится мысль кому-либо резать горло. Ни из мести, ни ради славы, ни по обдолбёжке.
Сейчас же под безопасностью понимается введение псевдотюремного режима, с жёстким контролем допуска, досмотром вещей, шмоном в классах, видеокамерами в четырёх углах каждого помещения. Вот только это уже будет не школа, а спецучреждение полузакрытого типа, львиную долю бюджета в котором съедает та самая безопасность. А транспорт, доставляющий детей в образовательное спецучреждение, соответственно, должен быть с решётками на окнах и нарядом полиции, ведь ЧП можно произойти не только в здании школы, но и в школьном транспорте.
Между тем, решение лежит на поверхности, проверенное временем, сертифицированное поколениями, не требующее столь существенных затрат, растянутых во времени.
Звучит оно так: государственное образование – привилегия.
Учёба в школе является не беспонтовой фигнёй, а сама школа – отстойником молодёжной бурлящей энергии, а именно привилегией, право на которую каждый ученик ежегодно подтверждает как успеваемостью в течение года по всем предметам, с контрольными работами в конце года, так и дисциплиной. Неуспеваемость и нарушение дисциплины в любой момент могут быть наказаны отчислением с запретом на последующее восстановление.
Поступить в бесплатную государственную школу можно только один раз.
То, что предоставляется государством, то есть народом, каждому ученику, на первом «уроке мира» объясняется первоклашкам, и глуп тот, кто считает, что дети ничего не понимают. Всё понимают и делают верные выводы.
Однако взамен за право на получение образования, использование мебели, инвентаря, учебной литературы и т.п. каждый ученик обязуется выполнять некоторые требования, беря на себя ответственность и за поведение, и за успеваемость.
В такой школе автоматически исчезают проблемы с приколистами, лодырями, прогульщиками, бездельниками, поскольку они до второго класса не добираются.
Ситуация, при которой два ученика в классе желают учиться, а двадцать два склонны прикалываться над учителями до выпускного, здесь невозможна в принципе. Получение аттестата является следствием упорного труда на протяжении всех лет, а не само собой разумеющимся и оттого малоценным документом. Сейчас же, благодаря ЕГЭ, аттестат гарантированно лежит в кармане конченого быдляка и отмороженого отребья. Аттестат дают всем безотносительно успеваемости и дисциплины. К окончанию школы можно не знать имён половины учителей и никого из одноклассников – аттестат будет выдан по-любому.
Говорят, что однажды Василий Сталин – сын Иосифа Виссарионовича – нашкодил в школе, за что получил нагоняй от учительницы. Попытавшись воспользоваться тем обстоятельством, что он вроде как не абы какой-то простой ученик, а таки тоже носит фамилию Сталин, он попытался найти заступника в лице отца.
Однако план не сработал. Старший Сталин считал, что если ученик получил взбучку в школе, то получил её заслуженно, и никакие фамилии с родственными связями этого обстоятельства изменить не могли. Вообще, стоит заметить, что в те времена у детей руководства страны не было особых школ с особыми условиями. Они общались с детьми рабочих и крестьян, точно так же бегали кроссы, получали двойки и писали контрольные работы.
Постепенно мы докатились до того, что дебиловатому сыну директора школы нельзя ставить двойку, внучке начальника Гороно нельзя писать замечание в дневник, потом красный цвет стал раздражать детскую психику, а в итоге учитель превратился в клоуна у доски, в которого можно кидать яблочными огрызками и потешаться, снимая это на флагманский смартфон. Как вишенка на торте – заявление председателя правительства о том, что недовольные учительской зарплатой могут идти в бизнес.
Дмитрий Анатольевич, вы даже не представляете, что с вами сделали бы у школьной доски в каком-нибудь десятом классе непростой российской школы.
Ценность аттестата зрелости, полученного выпускником новой (точнее сказать, классической) государственной школы, будет несоизмерима с купленными дипломами подавляющего большинства коммерческих вузов. При этом использование технологии блокчейн позволит полностью закрыть вопрос с фальшивыми аттестатами, поскольку в защищённой от внесения изменений задним числом распределённой базе данных будут храниться отметки ученика с первого урока и до выпускного экзамена, вместе с комментариями о дисциплине, школьной трудовой практике и т.п.
В этой школе можно спокойно вводить ряд раздельных предметов - только для мальчиков, и только для девочек. Организовать физкультуру и начальную военную подготовку с привлечением инструкторов, прошедших войну. Курс молодого бойца в настоящей воинской части, летние сборы, походы в разных климатических зонах, навыки выживания, знакомство с современной боевой техникой.
А что же делать с теми, кто «не тянет» программу государственной школы – либо вылетел из неё за хамское высказывание в адрес учителя, либо приблатнённые родители-буржуа посчитали, что лазание по канату унизительно для их пухленького, выкормленного на итальянских трюфелях, наследника?
Школы облегчённой учебной нагрузки – платные. Сюда берут всех. Здесь можно клеить жвачку на парты и бить окна. Здесь можно ходить в гуччи, пить яжку на физике, посылать учителя натрибу (впрочем, это рискованно, поскольку набор учителей в платные школы производится по принципу «кто хочет, тот и учит», поэтому за учительским столом может оказаться как маньяк, так и рецидивист). Здесь упрощена учебная программа, спроса как такового нет, документ об окончании учебного заведения вызывает хохот работодателей, но коммерческие вузы рады и таким абитуриентам.
Не придётся ждать даже первого выпуска в обоих типах школ, чтобы родители начали драть своих чад мокрым ремнём с оттяжечкой в надежде заставить оболтусов осиливать программу бесплатной государственной школы. Поначалу вылетать оттуда будут пачками и с треском, но это быстро сойдёт на нет, когда до всех дойдёт, что взятки и связи не имеют никакого значения.
Что касается ежегодных контрольных работ и экзаменов по всем предметам, то коррупция устраняется изящно.
В один из экзаменационных дней автобусы развозят учеников по разным экзаменационным центрам, с условием, что до момента остановки даже водитель автобуса не знает пункт назначения. В помещениях, рассевшись по одному за парту, ученики вскрывают конверты, в которых находятся задания по предмету, выбранному случайным образом. То есть в одном помещении одновременно собираются ученики из разных школ, не знакомые между собой, и до открывания конверта не представляющие, с каким предметом придётся иметь дело. Соответственно, один пишет сочинение, другой решает уравнения по химии, третий корпит над физикой.
Наблюдающие точно таким же рандомным способом распределяются, поэтому накануне невозможно узнать ни где окажется тот или иной ученик, ни окажется ли с ним в одном помещении «свой» проверяющий.
Сдача нормативов по физкультуре – в воинской части, в присутствии судей-офицеров.
Превращение школы из важнейшего кирпичика общества, где закладываются основы правил общения, норм поведения, критерии добра и зла, помимо базиса знаний по гуманитарным и естественно-точным наукам, а также правила здорового образа жизни, в балаган, является исключительно антинародным деянием и классифицируется как измена Родине.
Новый облик бесплатной государственной школы не только поднимет престиж профессии учителя вместе с зарплатой на фантастическую с позиции сегодняшнего дня высоту, но и выведет школьное образование на уровень, отвечающий стратегическим интересам государственного развития как минимум на десятилетия вперёд. Школа выпускает интеллектуально и физически развитых людей, что автоматически делает школьного учителя важнейшим человеком в государстве.
Но начаться эти изменения могут только сверху, а не с учителя у доски, которому с прошлого века приказано Минобром оказывать услуги ученикам, не видящим ни малейшего смысла ни в чём кроме разнузданного веселья.
Мы исходим из того, что государство должно предоставить каждому ребёнку возможность учиться с полной отдачей, отдаваясь учёбе без опаски насмешек, издёвок и тем более насилия со стороны менее развитых сородичей. В свою очередь, привилегия учиться бесплатно несёт с собой обязанность учиться хорошо и вести себя достойно.
Образование – не обязанность, ни со стороны государства, ни со стороны конкретного маленького гражданина и его родителей. Интерес может быть только взаимным.