При жизни Одри Хепберн называли самой стильной актрисой. После смерти – самой красивой женщиной XX столетия. Она по-прежнему появляется на обложках модных журналов, а дизайнеры до сих пор ищут вдохновения в ее образе.
Одри Хепберн родилась в пригороде Брюсселя 4 мая 1929 года в семье британского брокера Джозефа Растона и голландской аристократки Эллы Хеемстр. Родители баловали единственную дочку, называли ее принцессой, в их доме всегда звучала музыка. Но в шесть лет сказка закончилась: Джозеф и Элла развелись. Одри выросла без отца, которого боготворила, и в ее глазах навсегда поселилась грусть.
После развода родители Эллы забрали дочь к себе, в родовое поместье в голландском городке Арнем. Там их и застала война. Когда Одри было 11 лет, нацисты оккупировали Нидерланды. За год до окончания войны в страну пришел голод. Семья Одри спасалась водянистым супом из растущих под окнами трав, а из перемолотых гороховых стручков они пекли хлеб. В Арнеме Одри перенесла желтуху и до конца своих дней страдала анемией, астмой, хроническими головными болями. Кроме того, у нее нарушился обмен веществ, что стало причиной ее болезненной худобы – вес актрисы никогда не превышал 50 кг.
После того, как закончилась война, люди стали строить новую жизнь. Одри Хепберн с мамой перебралась в Амстердам – там Элла Хеемстр наняла для дочки педагога-репетитора по балету, которым Одри всегда грезила. А в 1946 году баронесса уговорила директора голландской авиакомпании, выделившей деньги на съемки рекламно-туристического фильма «Голландский за семь уроков», снять в небольшой роли стюардессы ее дочь. Затем она перевезла Одри в Лондон, отдав ее к великой и ужасной Сильвии Рамбам – непререкаемому авторитету в области балета тех лет. Там, на берегах туманного Альбиона, девушка осознала горькую истину: из-за роста и болезненного состояния ей никогда не доверят исполнять сольные партии, о которых она так страстно мечтала.
Осенью 1948 года Одри Хепберн занялась поисками работы. На протяжении последующих двух лет девушка блистала на подмостках лондонских театров в качестве артистки кардебалета. Звездный час Одри пробил лишь в 1951 году, когда она снималась в комедии «Дитя Монте-Карло». По легенде, в одном из отелей ее увидела известная французская писательница Колетт Сидони – она убедила бродвейских продюсеров взять молодую актрису на главную роль в театральную постановку по ее роману «Жижи». Сразу за ней последовали «Римские каникулы», куда ее пригласил режиссер Уильям Уайлер, впечатленный спектаклем.
Съемки в этой романтической комедии, снимавшейся в жарком Риме, развели Одри с ее женихом Джеймсом Хенсоном, хотя сообщение об их помолвке уже напечатала лондонская «Таймс», на осень 1952 года была назначена дата свадьбы, а у сестер-кутюрье Фонтана (основательниц современной итальянской моды) было заказано подвенечное платье. Но дата свадьбы переносилась несколько раз – Одри увлеклась актерской карьерой, что предсказуемо привело к разрыву. После расставания с Хенсоном актриса попросила сестер Фонтана отдать ее платье любой итальянской невесте, которая не может позволить себе подобное приобретение. Так оно попало к 20-летней Амабиль Альтобелле, которая долгие годы хранила свадебный подарок актрисы. В 2009 году оно было продано на аукционе почти за 23 тысячи долларов вместе с фотографией облаченной в него Одри Хепберн.
В1953 году за «Римские каникулы» актриса получила единственного в своей жизни «Оскара». В том же году судьба вручила Хепберн и свою награду – Одри познакомилась с дизайнером Юбером де Живанши в его парижском ателье, куда приехала в поисках наряда для своей героини из фильма «Сабрина». Это была дружба с первого взгляда. Именно Живанши впоследствии колдовал над нарядами Одри для кино и выходов в свет. Когда она второй раз шла к алтарю, на ней было бледно-розовое платье, пошитое Юбером: короткое приталенное из натуральной шерсти с воротником-стойкой. На голове актрисы был повязан платок, который мгновенно стал объектом для подражания. Именно тогда Одри произнесла бессмертную фразу: «Наряды Живанши снова напомнили мне о том, что можно быть счастливой». Но настоящую революцию в мире моды тандем Живанши-Хепберн сотворил в фильме «Завтрак для Тиффани». Смело можно сказать, что именно после него простое маленькое черное платье-футляр и нитка жемчуга «проснулись» знаменитыми. Фото актрисы в этом образе напечатали модные журналы всего мира, а сама Одри Хепберн была названа иконой стиля.
Живанши создавал для нее платья с подчеркнуто простым кроем, которые Одри умело дополняла аксессуарами: элегантными шляпками, романтичными платками, солнцезащитными очками на пол-лица, которые придавали ее образу таинственности, и поясом, подчеркивающем ее тонкую талию. Актриса не любила яркие цвета, потому что они «обесцвечивали образ». Предпочтение она отдавала коричневому, персиковому, умеренно красному, бежевому, белому, розовому, серому и, конечно же, черному цветам. Одри умело скрывала недостатки фигуры и даже «балетную» грудь и по-мальчишески узкие бедра сумела сделать воплощением женственности. Она «привила» женщинам любовь к укороченным брюкам, черным водолазкам и балеткам, с помощью которых скрывала гигантский, по ее мнению, рост. В салонах тех лет часто можно было услышать фразу: «Подстригите, пожалуйста, под Хепберн». Прическа бабетта с короткой и тщательно прореженной челкой навсегда стали ее визитной карточкой.
Изматывающие занятия балетом не прошли даром – Одри навсегда сохранила балетную осанку. Она никогда не делала пластических операций и часто повторяла, что женщину старит не возраст, а отсутствие любви и одиночество. В 1989 году в прокат вышел фильм Стивена Спилберга «Всегда», в котором Одри Хепберн сыграла небольшую роль ангела – это было ее последнее появление на большом экране. Спустя четыре года, 20 января, актрисы не стало – она сгорела от рака желудка буквально за несколько месяцев. Одри Хепберн ушла из жизни в собственном домике в маленьком швейцарском городке Толошеназе на берегу Женевского озера. Рядом с ней были те, кого она любила больше всего в жизни: сыновья Шон и Лука, Роберт Уолдерс, за которого так и не вышла замуж, хотя прожила с ним 13 самых счастливых лет. Умирая, она произнесла: «Ангелы ждут меня…»