На нашей с вами планете Земля есть забытые всеми богами острова Чатем, что находятся в 680 километрах к юго-востоку от Новой Зеландии. Площадь архипелага составляет около 950 кв.км. (к примеру, площадь Санкт-Петербурга составляет 1439 кв.км). Тела островов покрыты полями, лесами и невысокими горами, погода здесь сырая и преимущественно ветреная. Это самый настоящий край земли! Пресловутая Огненная Земля кажется эпицентром бытия по сравнению с песчинкой под названием Чатем. Если взять в руки атлас,
то можно воочию наблюдать насколько этот архипелаг находится вдали от эпохи Возрождения, промышленных переворотов, и становления общества потребления. Однако, в казалось бы скудной истории Чатема, есть крайне любопытная глава, и, что самое главное, ПОУЧИТЕЛЬНАЯ! Этот исторический факт поразил мое сознание и глубоко впечатался в голове как иллюстрация опровержения известного постулата о «непротивлении злу насилием». В богатой и прекрасной летописи рода людского есть немало примеров наверное самого страшного социального явления – геноцида, однако крайне мало (какой пример можно еще вспомнить?) случаев, когда какой-то народ исчезал «с радаров» за короткий срок от рук себе подобных.
О таком случае, привлекательном как в культурном так и познавательном аспекте, мы сейчас и поговорим…
Так вот, на островах Чатем, которые с 1791 года принадлежали Великобритании, испокон веков существовало племя индейцев маори. Представители этого сообщества славились своей храбростью, воинственностью, кровожадностью и достаточно специфическими предпочтениями в еде, выражавшимися в поедании человеческой плоти. Ну, в общем, типичные представители рода Homo Sapiens. Ни отнять, ни прибавить. Но однажды, кто-то из местных краснокожих Ромео и Джульетты отправились однажды в романтическое путешествие на острова Чатем на одном из своих каноэ, да и остались там. Устраивали свой аборигенский быт, размножались, умирали, и…не хотели больше быть маори. Не нравился им язык агрессии, да и рыба показалась вкусней человеческого мяса. Так, спустя несколько столетий, во время одного из местных референдумов у всеобщего костра «чатемские маори» решили отколоться от земли предков и стать мориори (что означает просто «люди») – дружественным, но отдельным народом.
И пока полинезийские их современники вовсю одомашнивали скот и занимались выращиванием сельскохозяйственных культур, «мориорьяне» питались тем, что дарило им море - рыбой, мясом и жиром морских животных и птиц. Однако самое главное отличие от родоначальников у них заключалось в смене образа жизни и моральных установок.
Мориори стали хиппи своего времени, открыто позиционирующими идеологию пацифизма (разве что регги не слушали). Что удивительно, ведь речь идет о воинственных индейцах, которые явно с детства вместо пустышек и кукол держали в руках безжалостное копье и играли окровавленными тушами птиц! Но мориори в этом плане решили отличиться, и копья свои побросали. Единственным оружием их стали те вынужденные предметы, которые они использовали для добычи провианта. Они зарыли все топоры войны, и никогда их не откапывали. Никогда. Война для мориори стала чем-то немыслимым, как телескоп для древних греков. На островах Чатем не было междоусобиц и даже насилия. «Отныне и навеки, с этого дня, пусть никогда не будет войн! Да сгниёт ваше чрево в тот день, когда вы осмелитесь ослушаться!» – гласила одна из статей устной Конституции.
Неплохо. Но что насчет всевозможных преступлений и наказаний за них, скажете вы? Девиантное поведение ведь не искоренить полностью. Вот тут очень интересно: согласно устной традиции, установленной сословием местных жрецов - «когда люди сердятся и чувствуют, что они в гневе могут ударить другого человека, они могут это сделать, но лишь палкой толщиной не более чем в большой палец, и длиной не более руки. Бой заканчивается при первом повреждении кожи или появлении капли крови и тогда все должны считать, что их честь удовлетворена».
Далее следует, что «всякий, кто пролил человеческую кровь, убил свой собственный жизненный жезл – честь, достоинство, положение и душу. Никто из мориори не разделит с ним кров, не станет с ним вместе есть, не будет ни разговаривать, ни даже смотреть на персону нон-грата».
Удивлены? Поразмыслите над этим. Нет ощущения, что наше прогрессивное общество в чем-то уступило дикарям? Не иначе как «благородной» эту расу отсталых людей и не назовешь.
Такими были мориори в те времена, когда по пояс в крови смерть прошла по двум Америкам, бродила от Европы к Азии, от Азии потом прыгнула в Африку. В общем, развлекалась, как могла. Такое чувство, что все человечество жило под лозунгом «живешь? умри; не умер? убей сам». Однако где-то на задворках цивилизации мирные мориори тихо плели свой аборигенский быт: били друг друга палками толщиной не более чем в большой палец, явно смеялись сами над этим, кушали рыбу вместо человечины, носили соломенные юбки и накидки из перьев, и поддерживали рождаемость путем выборочной кастрации мальчиков (ввиду ограниченной продовольственной базы).
Ну, прям Рай на земле, скажете вы. Заберите меня к себе, «мориорьяне». Ан-нет. Мы же имеем дело с человеком, где слишком хорошо тоже нехорошо, а значит во всей это история есть большое злобное НО.
Но…
В 1840-х годах на острова Чатем прибыли родственнички – от 300 до 900 (по разным данным) татуированных маори,
вооруженных топорами и мушкетами, этими дивными и непонятными палками, собранными из неизвестных материалов, а по факту снабженных цивилизованными солдатами Соединенного Королевства, бороздящими свои владения, и добравшимися-таки даже до девственного Чатема. Кто-то из миролюбивых мориори вышел навстречу, встречая делегацию с распростертыми объятьями, но невзначай получил удар топором в грудь, а в последствии был съеден. Так началось безответное кровопролитие. Топоры рубили, мушкеты пробивали тела тех, кто веками не знал насилия.
Потом уже, 2000 мориори, собравшись все у того же всеобщего костра, обсуждали что им делать: пролить в ответ кровь маори, либо чтить Высшие силы и продолжать быть им верными, сохраняя миролюбие – тогда боги отведут от их расы неожиданную беду. Молодые ратовали за вендетту; старшие призывали к миролюбию: - Обними врага своего, - настаивали старшие, - чтобы не дать ему ударить тебя.
Моральные установки победили, и мориори при свете костров в последний раз посмотрели друг на друга.
Возвращаясь с совета мужчины мориори угодили в засады, для них настала ночь ужаса за гранью мыслимого. Ночь бойни, разыгравшаяся на фоне пылающих деревень: мужчин и женщин насиловали, рядами усаживали на колья вдоль побережий, спрятавшихся детей вынюхивали и разрывали охотничьи собаки. На глазах соплеменников группу мориори обезглавили, разделали, завернули в листья, а затем зажарили в огромной печи, приправив сладким картофелем. Более половины мориори тогда уже не встретили следующий восход солнца. Беспомощный народ покорился захватчикам – без сопротивления, без альтернатив. Остальные, кто выжил, со временем были ассимилированы или взяты в рабство. Короче перспективы их были не менее мрачными.
Местами я использовал в тексте юмор, но на самом деле юмора тут мало. Добро должно быть с кулаками, а не «подставлять правую щеку, если ударили по левой». Ведь могут врезать топором, да так, что упадешь прямиком в котел, где тебя съедят на пиршестве величия людского насилия над миролюбием.
Такова история индейцев племени мориори с острова Чатем, что находится в 680 километрах к юго-востоку от Новой Зеландии. Там по-прежнему скудные земли, ветреная погода, изобилие водной фауны, но нет больше ни одного мориори.
Какую же мораль можно извлечь из этого? Пацифизм, изначально почетно встречаемый каждым порядочным человеком, являет собой силу лишь тогда, когда соседи разделяют ваши убеждения.