Без ран

Цикл «Общей газеты» «Голоса Победы» — прочтите в преддверие 75-летия Прорыва блокады. Сегодня — интервью с Михаилом КУКСЕНКО, долгие десятилетия жившем в Лодейном Поле.

«Голоса Победы» звучали на страницах «Общей газеты» накануне 75-летия Победы в Великой Отечественной войне, весной 2015 года. В интернет-версии публикуется впервые.

Он встретил Великую Отечественную войну профессиональным военным. В 1939 году Михаил Павлович окончил Ленинградское военно-инженерное училище с отличием. Июнь 1941 года встретил в должности командира роты переправочного парка в 369-м отдельном сапёрном батальоне. Успел повоевать на Ленинградском фронте, бился на Лужском рубеже, под Тихвином, на Невском пятачке. Сколько раз его судьба повисала на волоске, при этом удивительным образом ни одного ранения за все военные годы он не получил! Михаил Павлович закончил войну офицером, награждён орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». Специально для читателей «Общей газеты» Михаил Павлович вспоминает о военных годах.

— Расскажите о Вашем военном пути.

— После выпуска из техникума в Кингисеппе я должен был получить звание лейтенанта и зачислиться в пехотные части командиром взвода. Но я не хотел служить в пехотных частях. И поэтому после техникума сразу поступил в Ленинградское военно-инженерное училище. Проучился в нем два года, закончил в 1939 году с отличием (только одна четвёрка была по физике). Мне присвоили звание лейтенанта. И три года после училища я был командиром взвода переправочного парка в Московском военно-инженерном училище, в мае 1941 года назначили командиром роты. Мы наводили мосты, строили паромы.

— Где встретили июнь 1941 года?

— Войну мы начали в Псковской области. Потом нашу дивизию перебросили на Лужский оборонительный рубеж. В 41-й корпус помимо нашей входило ещё три дивизии. Наш корпус 48 суток держал оборону на реке Луга, не давая немцам возможности форсировать её и перейти в наступление на Ленинград. 21 августа 1941 года немцы заняли Гатчину, отрезав нас от Ленинграда. С того самого момента к нам перестало поступать продовольствие, транспорт, боеприпасы. И вот генерал собрал нас, командиров, и сказал: раз уж Гатчина занята, и корпус попал в окружение, а прорвать кольцо мы не можем, каждый должен выходить сам. И мы с моей ротой решили выходить самостоятельно. Подъезжая к реке Оредеж в Лужском районе, мы остановились перед паромной переправой. Там к моменту нашего прибытия скопилось уже большое количество машин, и тут немцы начали нас бомбить! Я выскочил из машины, в которой стоял на переправе, буквально за 2 секунды до того, как она взорвалась. Небольшое промедление — и меня бы не стало.

— На этом запас Вашей удачи не закончился?

— Совершенно верно. Мы продолжили продвижение, и в одной из деревень на пути я встретил наш знакомый полк, который тоже выходил из окружения. Я обратился к майору — командиру этого полка, и спросил у него совета: куда нам лучше? А он в ответ предложил мне присоединяться к ним, чтобы выходить вместе. Но мне нужно было для своих сапёров найти в путь спичек, махорки, да и вообще каких-либо продуктов питания. И мы все-таки отказались от этого предложения, решив идти самостоятельно. Кто бы мог предположить, что после ухода того полка из деревни, немцы устроили засаду и целиком взяли его в плен. А наша рота 15 суток была в окружении. Мы бродили по лесам и болотам, голодные и холодные, питались лишь ягодами. Вот так все повернулось. А затем мы вышли к Волхову — это был сентябрь 1941 года. Оттуда нас, командиров, погрузили в машины и отправили в Новую Ладогу, а затем на военном корабле через Ладожское озеро доставили в Ленинград. Там штат Ленинградского фронта назначил меня командиром сапёрной роты в 115-ю дивизию, в 219 отдельный сапёрный батальон.

Весь текст интервью - на сайте "Общей газеты" Ленинградской области.