Руслан Марголин называет себя самым большим путешественником среди белорусов — и нам нечего ему возразить, потому что даже автор проекта «Рома едет» Рома Свечников хоть и совершил кругосветку, но объехал не двести стран. Мы со страхом представляем, как выглядят холодильник и паспорт Руслана, но у него для вас только хорошие новости: чтобы увидеть врата ада, богохульствовать и умирать вовсе не обязательно. Поезжайте в Эфиопию, где в Данакильской впадине за плечами темнокожих с «калашами» бурлит и пучится озеро лавы в жерле вулкана Эрта Але. Быть может, вы недостаточно смелы, чтобы повторить путешествие Руслана. Но прочесть его историю храбрости должно хватить.
В Данакильскую впадину я решил отправиться в декабре. Это лучшее время: сухо, но не слишком горячо — если так можно говорить об одном из самых жарких мест на планете. В Данакиле только в декабре и январе более-менее терпимо (то есть плюс 40 градусов по Цельсию), а в остальное время случается и плюс 60. Местные из племени афар привыкли, а туристы летом даже не суются — да и зимой их совсем немного.
Данакиль — часть одноименной пустыни на северо-востоке Эфиопии. Это одно из самых горячих и низких мест в мире — 125 метров под уровнем моря. Малоизвестная туристическая достопримечательность без дорог и аэропортов, которую впечатлительные авторы путеводителей называют не иначе как «ад на Земле». Если это не ад, то уж точно вход в него! Данакильская впадина — одно из самых недружелюбных мест: вроде бы на Земле, а будто на другой планете. Солевые отложения причудливых цветов, серные гейзеры, сопки и кратеры вулканов, серные и даже бурлящее лавовое озеро в жерле действующего вулкана Эрта Але — для отпуска можно найти место и поприятнее, правда?
Руслан Марголин родился в Минске. В 1992 году поступил в New York University, где получил степень MBA. Работал на Уолл-стрит трейдером ипотечных облигаций. Потом работу бросил — и сосредоточился на путешествиях. Посетил двести стран и утверждает, что он — самый путешествующий по миру белорус. А еще то, что самые популярные белорусские персонажи в мире — это трактор «Беларус», Максим Мирный и Виктория Азаренко.
Поприятнее и безопаснее: в 2012 году в Данакиле пятерых туристов убили боевики. Север Эфиопии, ближе к границе с Эритреей, — очень неспокойный район: что-то вроде Чечни в составе России в конце 90-х. Государство Эритрея откололось от Эфиопии в 1993 году. Какое-то время две страны вели войну из-за спорных территорий. Неизвестный белорусам конфликт закончился в 2000-м, но напряженная обстановка на границе осталась. Местное население, племя афар, тоже не слишком дружелюбно: они мусульмане среди христиан-эфиопов — и нет-нет да и гордо поднимут вопрос о своей независимости. Так что правительство Эфиопии платит им деньги, чтобы сохранить территорию афар в составе государства.
Было ли мне страшно ехать в Данакиль? Немного. Но кто сегодня может ручаться за свою безопасность? Людям казалось, что в Париже им ничего не угрожает…
Девять кругов Данакиля
Я был один. Организовал все сам за пару недель, через лупу интернета изучив маршруты, достопримечательности и прочее must know для туриста. Нанял двух гидов (один — водитель, другой — повар) и взял в аренду автомобиль Toyota Land Cruiser. Собрал вещи (спальный мешок, сменная одежда, солнечный крем, деньги наличными), запасся едой. И водой! В Эфиопии ситуация такая: прикиньте, сколько вам понадобится, и возьмите в пять раз больше: в путешествии я даже на чай давал… водой.
Забегая вперед, скажу, что прогулка в ад недешевая: обойдется в несколько тысяч долларов. Но если разделить расходы из разряда «охрана, еда, вода и взятки» на шестерых, экскурсия по Данакилю будет стоить дешевле отвязного отдыха в Турции. Не говоря уже о том, что выйдет гораздо интереснее. И хвастаться можно: в Турции все были, но кто видел землю Эфиопии?
Маршрут такой: из столичного Аддис-Абеба ты двигаешься до северного города Мэкэле — на самолете или автомобиле. Оттуда, с гидами, — через горные хребты и по территории племени афар. По пути нанимаешь больше охраны (я обзавелся еще двумя) и спускаешься в долину: недвижимая пустыня ниже уровня моря, где нет дорог — но есть караваны верблюдов. Для экскурсий в отдаленные места я приглашал еще четырех эфиопских военных: со снайперскими винтовками и автоматами Калашникова.
Мой водитель был эфиопом-христианином, по-английски понимал достаточно хорошо. Повар изъяснялся на ломаном английском, а охранники из местных и солдаты говорили только на эфиопском или афар. Простейшие беседы между нами всеми часто занимали много времени, но здесь, в глубине пустыни, жизнь движется медленно — так куда же нам торопиться? Из наших долгих по форме и коротких по содержанию разговоров удалось выяснить, что многие из моих сопровождающих слышали о Беларуси и все знали об СССР. Это, как и «жигули»-такси в Аддис-Абебе, — результат советско-эфиопской дружбы.
Нашей стоянкой стала деревенька в центре Данакильской впадины. Она словно перевалочный пункт на границе нашего и другого мира, где я получил шанс близко рассмотреть темнокожее племя афар, а точнее — мужчин племени: их женщины с черными глазами тихи и молчаливы, на улице почти не показываются. Дети бегают голышом. Мужчины же носят длинные накидки красного и голубого цвета. Обувают сандалии. Все отчаянно худы. Жуют горькие листья ката, местного наркотика слабее марихуаны. Но никакого алкоголя — ислам запрещает это! Практически у каждого — кинжал, АК-47 и лента патронов на груди. Когда-то отголосок войны, а сейчас часть культуры, автомат здесь — это то, что делает тебя мужчиной. Так же в большинстве стран Северной Африки: оружие повсюду, и купить его можно довольно дешево — за 30–50 долларов.
В этих краях любой конфликт два человека с автоматами решают очень просто — и всегда одинаково. Их ничто не останавливает от убийства, потому что Данакиль — это примерно середина Ничего. Афары отвечают за себя сами: о них не заботятся и их не заботят ни полиция, ни военные. Я без удовольствия вспоминаю момент, когда охранникам захотелось больше денег — а гиды не желали платить. Они ругались между собой, и это было не слишком уютно.
Афары — приверженцы ислама. Они очень подозрительны по отношению к иностранцам, как и ко всему чужеродному и неисламскому, но все-таки гостеприимны: как бы мало путешественников ни заглядывало в их края, туристы приносят доход, а деньги любят все. Меня кормили местной едой: эфиопская кухня — это огромные лепешки из кисловатого, будто забродившего хлеба. Оторвал его рукой, схватил овощей и козлятины — и ешь.
Существование афары ведут примитивное: живут в маленьких хижинах, спят прямо на земле под звездами. У них повсюду — козы и мусор, мусор и козы. Ни света, ни водопровода, с цивилизацией деревню связывают только проходящие мимо караваны верблюдов. У них даже туалетов нет, не говоря уже о туалетной бумаге: присаживайся в пустыне, где тебе больше нравится!..
В общем-то, удивительно, что на Земле сохранился такой примитивный и традиционный уклад жизни. Но по отношению к этим людям я не испытывал ни жалости, ни превосходства. Просто отчетливо понимал: у них свой мир, законы и культура — и им не одна тысяча лет. Знаете, что австралопитека Люси нашли именно здесь, во впадине Данакиль? Так что все мы родом из примитивных деревень Эфиопии.
Соль земли
Из деревни я совершил несколько вылазок в Данакильскую впадину — в ад, на другую планету. На земле желтая сера, белая соль, красное железо, черный марганец…. Отсюда и до горизонта — вся таблица Менделеева. Если ты один среди всех этих цветов и пейзажей — это безумие. Кругом бурлят и плюются гейзеры с серной кислотой. Под ногами похрустывает соль. Я видел озера, наполненные красноватой водой или кислотой. Я любовался на цветы и деревья из соли. Боже мой, неужели это было?..
В самом низком месте долины добывают соль. Это старый караванный маршрут: соль перевозят на верблюдах к западу через горы — сегодня и испокон веков. Соль долбят мотыгами и топорами, формируют в бруски — и грузят на верблюда: один в силах унести до 120 килограммов. Верблюдам нелегко, но людям тяжелее: это адский труд. Целый день посреди пустыни, под палящим солнцем, без капли воды, и соль разъедает ладони — все, как тысячи лет назад. Единственное, что изменилось, — цена: когда-то соль считалась дороже золота — сегодня за брусок платят около 50 центов. Можете представить, что для многих в Эфиопии этот утомительный и монотонный труд и есть вся жизнь?
Что такое Эрта Але?
Эрта Але, или «курящаяся гора», — вулкан, расположенный в удаленном районе Афар на северо-востоке Эфиопии. Один из пяти известных вулканов мира, в жерле которого постоянно существует лавовое озеро — котел бурлящего расплавленного базальта. Где находятся еще четыре? В Антарктиде, на Гавайях, в Вануату (да-да, есть и такое государство) и Конго. Добраться до каждого из них нелегко — но зрелище живой бурлящей преисподней в шаге от тебя стоит любого путешествия. Не верите? Спросите Фродо Бэггинса.
На соляных залежах мы не задержались: ехали дальше, через пески к югу — и добрались до действующего вулкана Эрта Але. Гиды везли меня через пустыню: сплошной песок до горизонта и никаких дорог — до сих пор не понимаю, как мы не заблудились. Эрта Але действительно одно из чудес света. Это постоянно действующий вулкан, наполненный кипящей лавой. Таких лавовых озер в мире всего несколько — еще одно я видел в Конго.
Высота Эрта Але — 613 метров, но свой путь вы начинаете с отметки «125 метров ниже уровня моря». Карабкаться по застывшей лаве придется долго и трудно, но это стоит того! Просто фантастическое чувство. Я стоял там, на краю кратера, на краю пропасти. Лава бурлила в двадцати метрах подо мной: горячая, красная, она обжигала меня крошечными каплями. Пахло серой. Озеро жило своей жизнью: лава выплескивалась, застывала, трескалась, ломалась, тонула кусками в свежей магме, и все это сопровождалось всполохами, заревом, какофонией звуков и струями пара. Когда огненный суп вскипал особенно сильно, я не мог удержаться от мысли: не извержение ли это? Но в следующую секунду озеро становилось совершенно спокойным. Лава засыпала, будто маленький ребенок…
Это сюрреалистическая картина и чувство, которое можно испытать раз в жизни. Путешествовать всю жизнь стоит ради таких моментов — возможности живым смотреть на ад Данте.
Умереть было легко. У меня даже был выбор: сгореть заживо или задохнуться в ядовитых парах — горячее дыхание Эрта Але обжигало лицо. Но я не стал делать ни того ни другого — я провел ночь у раскаленного жерла вулкана, я смотрел на огненное озеро — полная луна и звезды в вышине, взрывы лавы подо мной. Я провел одну ночь на краю земли, у входа в огненный ад, в тысячах километров от друзей, интернета, комфорта и нормальной жизни. И мне понравилось. Будь у человечества реальный шанс увидеть Венеру или Марс, я бы вызвался добровольцем!
Утром солнце встало над кратером. Я бросил последний взгляд на озеро лавы: в лучах солнца оно казалось совсем не таким ярким. Мне предстоял долгий спуск от вершины вулкана, и за границами Данакильской впадины меня ожидала не дорога домой, а новое путешествие: в Джибути, Кению, Руанду и Конго.
Текст и фото: Руслан Марголин
Оригинал публикации размещен на сайте журнала "Большой"