Это началось, когда мне исполнилось восемнадцать лет.
Еще с детства мне казалось, что людям открывается сокровенная тайна по достижению совершеннолетия.
Неправильное представление о мире сформировалось благодаря незрелому пониманию сериала "Десятое королевство", где пастушке открылось, что ее семья владеет волшебным колодцем.
Моя семья не обладала секретом. Никто ни в чем так и не признался. Единственное, что настораживало, что я родилась в момент перехода с тридцать первого декабря на первое января.
Мама подарила мне книгу для рисования, папа - карточный домик.
Мы отметили Новый год в полночь, как и полагается. Весь день рождения и утренние часы все шло хорошо. Но после полудня первого декабря я заподозрила неладное.
Мы смотрели новогодний телик, и я прикорнула первым новогодним сном. Папа поставил фильм на паузу, и принес подарок к моему спящему телу. Я прикинулась, что мне не до этого.
- Проснись, Шерн, вот тебе коробка конфет с окошками.
Я открывала одно окошечко за другим. Конфеты дешевские, но сама коробка меня восхитила. Две минуты я разглядывала подарок.
- Подожди, пап, ты же вчера подарил мне карточный домик, этого недостаточно?
- Как этого может быть достаточно на два дня рождения, детка?
Он похлопал меня по макушке, растрепав слабые тонкие волосы.
- Пап...
- Что, моя девятнадцатилетняя?
Я встала с дивана.
- Это тупая шутка, зачем ты так сделал? Я только заснула.
- Зря заснула, все веселье пропустишь. Иди маме помоги нарезать салаты.
- Мам, праздник у нас какой-то?
- Ну да, - мама, выплюнув попку огурца, не поднимала на меня взгляд, - сегодня придет дядя Тирспот, надо сделать больше горячего. Помогай.
Я принялась рубить зелень. Стекла на окнах запотели от кухонного жара. Мама включила новогоднее радио с ноута.
- Мне кажется у меня помешательство, - я немного успокоилась, но хотелось поделиться безумием.
- В чем дело, доча?
- Мне исполнилось девятнадцать?
- Целый год прошел...
- Пролетел, как пуля у виска, - свистнул отец, заходя на кухню и забирая жирную мишуру.
- И что мы делали весь год? - я отхлебнула компота, прикидываясь спокойной.
- Росла, в основном, сдала пару экзаменов, зачетов, тренер тебя хвалит. Почему ты спрашиваешь? Опять тебе кажется, что мы невнимательные?
Мать развернулась с ножом в руке и сделала хищное лицо. Затем взяла верхнюю ноту вместе с певицей, используя нож как микрофон.
- Понятно.
Я вышла из комнаты, позвонила Карлну, моему другу.
- Шутишь? Ты ли это, кто автостопом путешествовал со мной по Кинбару?
Я положила трубку и больше не возникала. К тому же гости пришли.
Новый год отметили прекрасно, я легла в четыре, встала в час дня. Там и до дневного сна было рукой подать.
И снова я проснулась от того, что мама меня будит.
- Давай, Шерн, я тебе освободила бигуди, иди завивайся, и еще у меня для тебя подарок на тумбочке.
Она подмигнула.
Я подошла, развернула шелестящий пакет. Внутри коробка и открытка.
"20 лет не шутка, дочка, успехов в личной жизни и с Эльзиром"
- У меня появился парень?
- Эльзир твоя дипломная работа, девочка моя.
«Почему она объясняет? Она знает о заговоре?»
Я развернула коробку. Подарок, ничего особенного.
Папа зашел в комнату.
- Что ты мне подаришь папа?
- Блин...
Он выбежал в другую комнату и вернулся с пакетом.
- Надеюсь, воспоминания? - пошутила я, но родители нездорово покосились на меня. Папа протянул пакет.
«Ответы» - гласила надпись на тетради внутри пакета.
- Господи боже, - я поспешила открыть тетрадь.
«Дорогая дочка, тебе уже двадцать лет! Ты молодец! Эта тетрадь дана тебе, чтобы писать сюда все откровения, которые тебе придут по ходу твоей жизни!»
Ну все.
- Ответы? - из глаз брызнули слезы, - Из какой жизни? Я уже как три дня живу в Новом году!
- Тише, тише, - мать подошла ближе.
- Отстань от меня!
Я впервые огрызнулась на мать. Отец мигом посерьезнел.
- Так.
- Вы мои родители! Сделайте что-нибудь! Мне ваши подарки не упали! Я теряю свою жизнь!
- Давай по порядку, детка, что происходит?
Отец усадил меня на диван, плечи колыхнулись. Я еле могла шевелить ртом, вцепилась в свои волосы, отец мягко их отвел назад.
- Давай по порядку, мы постараемся помочь тебе.
- Я, - я плакала, - третий день я просыпаюсь в начале своего дня рождения, с совершеннолетия, и проживаю Новый год, а потом темнота, после сна я снова в дне рождении и Новом году! Годы летят, папа! Ты сам мне говоришь об этом! Скажи, что это шутка, и сегодня третье января восемьдесят шестого, скажи, ну пожалуйста.
Отец сглотнул.
- Девочка моя, но сегодня восемьдесят восьмой. Может, ты головой ударилась?
Он искренне проверил макушку, разведя волосы.
- Дневной сон иногда выдает такую паранойю.
- Я в уме! Но происходит хрень! Папа! Ты же можешь все.
Папа опустил плечи. Мама выжидающе смотрела на дочь.
- Давай звони Хенильму, пусть приедет.
- Он доберется сюда через десять часов.
- Придется потерпеть и не ложиться спать, Шерна и, подождешь?
- Я постараюсь, - я обняла папу.
- Может это болезнь, или вроде того.
Врач приехал, осмотрел меня с ног до головы, привез снитескоп, и сделал снимки мозга.
- Не вижу осложнений, она в порядке.
- Я ничего не помню! Ни одного дня из своего двадцатилетия! - меня снова сорвало, хотя дали успокоительное. Отец болезненно сощурился.
- Завтра мне будет двадцать один, а потом что? Через сто дней я умру, что я скажу на высшем суде, зачем я вообще живу.
- Взгляни на это с позитивной стороны, - повернул на бок голову врач, - каждый день праздник, все родные и друзья с тобой.
- А он шутник, папа, выгони его! - я вцепилась ногтями в свеженькие обои, мама зажмурилась.
Папа вывел врача, и они беседовали с ним еще минут двадцать. Я уже зверски хотела спать.
- Мама, обещай, что вы придумаете что-то на следующий год. Расскажешь мне, как все прошло?
- Хорошо, девочка моя, - мама гладила меня, пока я не уснула.
Утром я обнаружила себя в чьей-то машине. Ни папы, ни мамы рядом.
- Кто вы?
Парень затормозил, с неба валили крупные мокрые хлопья снега. Он развернулся ко мне.
- Ты в безопасности.
Он попытался взять мое лицо в руки, но я отбилась.
- Я Эльзир, спокойнее!
- Кто это?
- Твой муж, силы небес!!!
Я опустила руки. Его лицо казалось знакомым, но все равно чужим, я не могла вынести его прикосновений.
- И с днем рождения! - он завел мотор и тронулся.
- Нет, - я снова начала расстраиваться, - давай поговорим.
- Давай.
- Где мои родители?
- Они не справились за целый год, - Эльзир нахмурился.
- Куда мы едем?
- В клинику штата, там проводят инновационные исследования. Черт, целый год, и они до сих пор не сделали этого. Теперь ты не будешь помнить еще год из-за них.
- Как я вела себя этот год?
- Восхитительно, прекрасно.
- Каково это - быть мужем беспамятной? Я ничего не помню, как мы познакомились, кто я была для тебя и все такое.
- Возможно.
- Да, возможно моим телом управляли демоны, так как уже тогда я болела этой чертовщиной.
- Не говори так, ты и сейчас такая, как мы познакомились.
- Ты шутишь, я не могла быть настолько безотчетной.
- Ты ощущалась вполне осознанной.
- Не доводи меня, Эльзир.
Он улыбнулся.
- Осталось пара километров.
Мы доехали как он сказал, вывел меня из машины, все сделал, все решил. Я восхищалась. Мой подбородок опять дрожал, а в горле собралась невысказанная горечь за свои воспоминания.
В Новый год все люди инертные и ленивые. Но ради такого особого случая несколько фанатов собрались в лаборатории. Мы провели день в центре исследований, но никакого диагноза мне не поставили. Мол, я полностью здорова, без аномалий и повреждений. Никто не мог мне помочь. И Эльзир укладывал меня спать, я смотрела в его добрые глаза.
Следующие пять лет прошли мигом, Эльзир и родители скооперировались и стали кнутом для движения современной науки и эзотерики. Они, может и не руководили, но следили за всеми процессами от и до. Я и слова не могла сказать против, ведь ничего не помнила о своем поведении. Знаю только, что вела себя достаточно хорошо, чтобы эти мужчины продавали свои собственные жизни на мое спасение и у них хватало запала работать на мое выздоровление.
- Эльзир, - я тронула мужа за руку на тринадцатый день своей болезни.
Он смотрел мне в глаза уже час, провожая меня в беспамятство на четырнадцатый круг ада. Мы общались будто бы телепатически, и мое слово разорвало тишину, как звук грома в пустыне.
Он двинул бровями.
- Оставь меня, проживи следующий год счастливо, не носись по этим центрам, не лечи меня, не пытайся.
- Что ты говоришь?
- Я постараюсь прожить свои сто дней счастливо, ведь у меня такая замечательная семья.
- Ты бредишь, - он не хотел верить и заставил меня замолчать поцелуем.
- Я так хочу, - я снова заговорила, - я хочу, чтобы ты прекратил тратить свою жизнь впустую. Давай воспитаем детей как следует, обратим энергию на твои цели. Какие твои цели? - шептала я, - я даже не знаю твоих целей, мы все время говорим об этой чертовой болезни!
- Ты моя цель, перестань. У нас не будет детей, пока ты не будешь помнить все.
- Ты говоришь так, потому что я так сказала, но теперь я говорю иначе, я хочу, чтобы ты жил счастливо. К тому же, я уже все помню.
Мои глаза наполнились слезами.
- Что ты помнишь? Как я возил тебя к рекам Хейзала, или как мы делали пристрой к дому твоего отца?
Я закрыла глаза, конечно, я этого не помнила.
- Вот и не говори мне, - они прижал меня сильнее и заставил заснуть, чтобы я еще чего не сказала.
В тридцать два Эльзир подарил мне фотоальбом. Про год радости, и боли одновременно. Я увидела свое лицо. А еще, я проснулась с немного полным животом.
- Это мой подарок, - произнес он, целуя мои руки.
Я ощупала свое изменившееся тело. Минут десять разглядывала его в зеркало.
Странное чувство, мне снилось, что у меня есть дети. И вся жизнь перед глазами проходит, но я все равно просыпаюсь восемнадцатилетней девчонкой, от дня рождения которой прошло пятнадцать лет и не могу понять, за что мне это.
- Чего ты хочешь в этом году, Шерн? Скажи, я исполню.
- Будешь моим Дедом Морозом?
- Для тебя я стану Дедом гораздо раньше, дорогая.
Я не мечтала слышать эти слова когда-либо. Он и сам пожалел, что произнес их.
Вскоре он и стал дедом. И на каждый Новый год он приносил мне значимые подарки. В основном, видео, фотографии, настоящие предметы и сувениры из прожитых мною жизней, которые по каре господней я не могла помнить.
На сотый день я действительно испытала счастье, но мой муж сказал, что я стала счастливой уже в год рождения нашего первенца.
Значит, все это время я была несчастна только по два дня в году? Самых важных для нас обоих? И я все портила.
Тогда я сказала Эльзиру:
- На самом деле я чувствовала счастье, просто не знала об этом, самое большое счастье дочери и жены, но не помнила этого. Хотя, мне стоило просто быть, потому что я прекрасно знала и видела, что вы делали для меня.
Эльзир обнял меня. В тот год мне приснилось, что он умер раньше меня, и с тех пор я стала несчастна.
Но мы прожили еще десять дней-лет. И наши и дети, и внуки не давали мне забывать о том. Меня переполнила благодарность, по-настоящему.
К концу жизни я ничего не сделала, но владела многим. Мои родные сделали для меня все, а я должна была отблагодарить их своей радостью и счастьем в ответ на этот дар. Что я и сделала. И умерла счастливой.
Авторы: Сестры-близнецы Мельниковы. Мы публикуем черные сказки каждый день.
Если понравилось наше творчество - подписывайся на канал, поддержи нас)
С наступающим!