Градус российско-турецких отношений в одночасье меняется с плюса на минус и обратно, соседи по Чёрному морю то бряцают оружием, то клянутся друг другу в вечной дружбе, Россия обустраивает новообретённый Крым…
Это не политическая повестка дня, это исторический контекст выставки «Пламень и нега Востока. Турецкая тема в русской культуре 1760-1840-х годов», которая проходит в Хлебном доме музея-заповедника Царицыно.
На перекрёстке цивилизаций
Роскошный, великолепный, блистательный, волшебный, живописный, причудливый, сладострастный - эти слова лексически привязывались к Востоку именно в эпоху Просвещения, когда и Европа, и Россия только знакомились с неизведанным доселе миром Османской империи. Эпитеты с тех пор поистрепались, но та связь ещё жива – вспомните название популярного турецкого сериала «Великолепный век», пусть он и повествует об иной исторической эпохе Турции.
Выставка в Царицыно «позволит современному зрителю впервые увидеть, каким образом события реальной истории привели к страстному увлечению турецкими мотивами в русской культуре, оформившемуся во второй половине XVIII века в собственную версию ориентализма». Аннотация не преувеличивает – выставка от первого до последнего зала «держит» посетителя, погружая его в экзотическую атмосферу «времён очаковских и покоренья Крыма» – от Екатерины II до Николая I. Рассказывает о путях, которыми турецкий Восток проникал в сознание подданных российской короны.
Поэтический антураж и мода на турецкое
Хронологические рамки выставки в литературе охватывают период от первого знакомства русской публики со сказками «Тысячи и одной ночи» (разумеется в переводе с французского) до выхода на русском «Сказок Альгамбры» американского писателя-романтика Вашингтона Ирвинга, положившего на бумагу старинные предания мавританской Испании, среди которых Пушкин подсмотрел сюжет своей «Сказки о золотом петушке». Вершиной же российского поэтического ориентализма стала вышедшая в 1824 году пушкинская поэма «Бахчисарайский фонтан», написанная великим поэтом под впечатлением от посещения Крыма. Кстати, близкая по времени картина братьев Чернецовых «Пушкин в Бахчисарайском дворце» представлена на выставке. Как и пара живописных образов лирической героини поэмы Заремы.
От литературы не отставали музыка и театр. Среди покоривших театральную Европу восточных сюжетов были «Похищение из сераля» Моцарта, «Итальянка в Алжире» Россини, «Баядерка» Минкуса, «Талисман» Дриго, «Пери» Хлюстина, а моцартовский «Турецкий марш» и сейчас от первой и до последней ноты знает любой музыкальный школяр.
Правда военные конфликты с турками накладывали свой отпечаток на вкусы театралов Москвы и Петербурга. В фаворе на российской сцене были не столь легковесные опера Козловского и Потёмкина «Зельмира и Смелон, или Взятие Измаила», а также трагедия Вольтера «Заира» о христианах в турецком плену. Во время московской постановки последней, по свидетельству современника, «не плакали только невежи и деисты».
Прекрасный «Портрет неизвестной в восточном костюме» Кользага из Всероссийского музея А.С. Пушкина в Санкт-Петербурге, который одно время считали изображением знаменитой актрисы пушкинской поры Колосовой в роли Заиры – одна из самых запоминающихся картин выставки.
Периодически вспыхивавшие войны с Блистательной Портой не мешали распространению моды на всё турецкое. Орнамент, известный как «турецкий огурец», восточные шали и женские тюрбаны, халаты и ковры, диваны с подушками и изящные оттоманки, табак и кофе, турецкие комнаты, павильоны и беседки в помещичьих усадьбах, наконец, балы и маскарады «в восточном вкусе» – всё это входило в обиход знати на этом отрезке истории.
Всего экспозиция насчитывает более 500 редких экспонатов из 25 собраний ведущих российских музеев, библиотек и частных коллекций. Столь масштабный мультимузейный проект сам по себе событие. К тому же значительная часть экспонатов «Пламени и неги Востока» обычно скрыта в запасниках и демонстрируется впервые.
"Красы роскошного Востока"
Тема русского «тюркери́» (фр. turquerie - стилизация под турецкое в искусстве) показана со всех сторон. Графика и предметы костюма, вышивка бисером и металлом, драгоценности и чеканка, фарфор и стекло, оружие и конский манекен в натуральную величину с парадной упряжью, монеты и медали, планы архитектурных построек, декорации театральных постановок, игральные карты и даже массивные ключи от захваченной турецкой крепости – здесь есть чему удивлять.
Особенно впечатляет обширная коллекция тщательно подобранной живописи указанного периода, где первую скрипку играет Карл Брюллов. Уже написав «Последний день Помпеи» и «Всадницу», он побывал в Турции в 1835 году по пути из Италии в Россию. Удивительно, но оказавшись в Смирне и Константинополе с их восточным буйством красок, этот блестящий колорист нередко выбирал монохромную технику и рисовал сепией. Утончённая «Голова турчанки» - одна из лучших, но не единственная его работа в этой технике из тех, что представлены в Царицыно.
Каждый из десятка залов выставки - тематический. Вот запретная территория «Роскоши и неги Востока», где воображение зрителя будоражат сценки из сералей и хаммамов Османской империи, подсмотренные глазами художников.
Первая половина XIX века – эпоха расцвета русского романтизма. В это время под турецким влиянием в салонной живописи складывается новый, сентиментально-эротический жанр в виде обнажённой натуры одалисок и невольниц, представленный здесь полотнами Дорнера, Рожье и де Ладвеза.
Этот зал богат на гаремные фантазии живописцев, среди которых выделяется благопристойный «Бахчисарайский фонтан» Брюллова. А самый неожиданный экспонат этого зала – отделанная серебром пара женской обуви для посещения турецкой бани из музеев московского Кремля.
После подписания мирных договоров Петербург и Порта обменивались посольствами. Благодаря присутствию в дипломатических свитах художников, их современники смогли впервые познакомиться с достопримечательностями турецкой столицы, бытом и нравами её жителей. Эти работы, включая две нехарактерные для мариниста Ивана Айвазовского жанровые картины, демонстрируются в зале «Живописный Константинополь».
Там же выставлены рисунки из альбома «Собрание ста гравюр, представляющих различные народы Леванта». С этого раритета, приобретённого ещё Императорским Эрмитажем, в первой четверти XVIII века начинался туристический интерес Европы к турецкому Востоку.
Живописные виды российского Крыма - основа раздела «Восточная Аркадия - Путешествие по Тавриде». После присоединения полуострова в 1783 году у России появился доступный «собственный Восток», манящий к себе рисовальщиков. Одни фиксировали очертания крымских бухт и берегов с военными целями, других влекли непривычная для остальной империи природа и ориентальный колорит.
Самым известным из последних был всё тот же Айвазовский, хотя его интерес не был основан на новизне - он родился и умер в Феодосии. В разделе представлен один из его крымских пейзажей раннего периода, нарисованный в 1838-40 гг., когда его, ученика петербургской Академии художеств, ненадолго командировали на малую родину.
Есть здесь и загадочный рисунок Джакомо Кваренги «Ханский дворец в Бахчисарае». До сих пор не подтверждено, что знаменитый итальянский архитектор бывал в Крыму. Вероятно, он срисовывал свой «Дворец» с чьей-то картины.
Табак и кофе - кайф турецкий
Возвращавшиеся с турецкой войны аристократы, удачливо избежавшие ятаганов янычар, нередко устраивали в своих усадьбах курительную комнату a la turque. Их непременными атрибутами были ковры, экзотическое оружие на стенах, кальяны, османские трубки, бисерные кисеты и кофейные принадлежности. По представлениям того времени, курение обладало целебными свойствами и настраивало на философский лад. Не случайно турецкое слово «кейф», дошедшее до наших дней как «кайф», проникает в русский язык именно в те времена. Такой кабинет воссоздан на выставке.
А живописный акцент зала «Восточный кабинет – табак и кофе» - романтический «Турок с трубкой» Верне.
Разделы «Есть упоение в бою» и «Русский корпус на Босфоре» с многочисленным холодным и огнестрельным оружием, батальной живописью и портретами знаменитых российских полководцев напомнят о военной стороне русско-турецких отношений.
Есть здесь и носовое украшение 84-пушечного парусного линкора Черноморского флота «Султан Махмуд» в виде портретной фигуры этого союзника России. Строители корабля, спущенного на воду в 1836-м, не учли, что ислам запрещает изображать людей. Скандал удалось предотвратить в последний момент, заменив так и не вышедшего в море деревянного султана на двуглавого орла.
Выбор турецкой темы для Царицыно не случаен. Строительство дворцово-паркового ансамбля связано с торжествами, устроенными в Москве летом 1775 года в честь победы в первой из череды Русско-турецких войн этого периода. Тогда Екатерину II так впечатлило оформление праздника на Ходынском поле архитектором Василием Баженовым, что уже в следующем году она поручила ему строить императорскую резиденцию в своих новых подмосковных владениях. Увидеть то, что так поразило императрицу, можно на рисунках бутафорских «турецких» павильонов Ходынки Матвея Казакова, ученика Баженова.
Музей не в первый раз обращается к теме ориентального искусства в российской культуре. Два года назад в Царицыно с большим успехом прошла выставка «Воображаемый Восток – Китай по-русски».
Выставка продлится до 14 января.