Печальное продолжение получила история жительницы Благовещенска Марии П., впавшей в кому в сентябре после падения с лестницы в ночном клубе. Почти месяц девушка оставалась без сознания после тяжелейшей черепно-мозговой травмы, с трудом пришла в себя, а сейчас выписана на амбулаторное лечение. Однако долгий процесс реабилитации осложняется тем, что семье катастрофически не хватает денег. При этом социальные службы отказывают Марии и ее матери в содействии.
После трагической ночи, когда молодая жительница Благовещенска попала в больницу с опасной травмой, прошло чуть больше четырех месяцев. За это время девушку выписали из больницы, сейчас она находится дома. Лечение и уход за Марией, воспитание ее шестилетнего сына — целиком на плечах матери. Поиск специалистов и лекарств, восстановительная терапия, постоянные занятия и создание условий для выздоровления требуют значительных затрат. С финансовыми проблемами Елена Олеговна старается справляться, но в борьбе с бюрократической системой социальных служб женщина оказалась бессильна.
Вменяема, но недееспособна
— Мы попали в замкнутый круг. Я не могу оформить опеку над Машей, потому что для этого нужно признать ее недееспособной. А органы опеки не видят разницы между дееспособностью и вменяемостью. Сейчас, спустя четыре месяца после травмы, моя дочь как ребенок: она вменяема, но я за ней ухаживаю, занимаюсь ее реабилитацией — самостоятельно она о себе не сможет позаботиться. Чтобы оформить опеку, мне нужно либо добиться признания Маши недееспособной, либо оформить ей инвалидность. Но и группу инвалидности ей тоже не дают, потому что она идет на поправку. Теоретически, по всем прогнозам Маша должна была быть еще прикована к постели. Но она восстанавливается. И вместо того, чтобы поинтересоваться, что мы делаем, чтобы человек так быстро возвращался к нормальной жизни, нас загоняли по кабинетам, — рассказала корреспонденту АСН24 Елена П.
Еще в октябре Маша почти не разговаривала, с трудом контактировала с людьми и практически не реагировала на окружающую обстановку. Сейчас у девушки восстановлены речевые навыки, она может передвигаться по квартире, совершает небольшие прогулки. Лечение молодой благовещенки больше не ограничивается визитами приходящих на дом специалистов — мать возит Машу на некоторые процедуры. Каждый поход к врачу, каждая капельница и пачка таблеток — это новые удары по бюджету маленькой семьи, и без того очень скромному. Но рассчитывать на поддержку местных властей Маше и ее родным не приходится.
— Дважды нам отказывали в присвоении группы инвалидности. Мы подавали документы, приезжали на комиссию в учреждение, в отдел на Мухина, 90. Выводы о том, что Маша не инвалид, делают на том основании, что она ходит и говорит. Нам открытым текстом сказали: «Ну вы же ходите!». И посоветовали встать на учет в центре занятости, если нужно пособие. А о том, что она не может сама себя обслужить, обеспечить, проконтролировать лечение — до этого никому нет дела. До этого происшествия дочь работала парикмахером-стилистом, хорошо зарабатывала. Но сейчас она не может заниматься своим делом, она не может себя обеспечить. Я пытаюсь добиться, чтобы ей дали инвалидность — мне говорят: «Так у нее же есть вы!». А если меня не будет, не дай Бог? И в Минсоцзащиты нам не стали помогать ничем — сослались на то, что инвалидности нет, поэтому и никакой помощи нам не положено. Замкнутый круг! Пыталась оформить опеку над Машей и внуком — не позволили. Идите, говорят, в суд, доказывайте недееспособность, а потом мы будем принимать решение, — поделилась Елена Олеговна.
«После травмы мозга у Маши совсем другое восприятие мира»
Проблемы с реабилитацией тоже не удается решить до конца. Из Амурской областной клинической больницы Марию выпустили, предложив для восстановительного лечения направление в Ивановку. На базе неврологического отделения местного медицинского учреждения есть отделение реабилитации. Но везти туда девушку, которая едва способна без помощи передвигаться по дому, Елена не рискует.
— Расстояние до Благовещенска вроде небольшое, но туда нужно постоянно ездить, чтобы за ней присматривать. Потому что в Ивановке ее никто не будет водить за руку, уговаривать принимать лекарства, заниматься. После травмы мозга у Маши совсем другое восприятие мира. Она где-то не понимает, что с ней происходит, где-то паникует и противится, пугается. К нам приходят домой массажист, врачи — на процедуры, на уколы. И во время этих манипуляций с Машей нужно сидеть, чтобы она не нервничала, чтобы чувствовала родного человека и защиту. Поэтому определить ее в стационар и оставить там просто так я не могу. Это все равно что бросить ее на произвол судьбы и отказаться от тех результатов, которых мы уже добились, ставя ее на ноги, — объяснила мать Марии.
Денег нет, и держаться уже не получается
При этом Елена Олеговна, несмотря на крайне сложную ситуацию, не опускает руки и продолжает бороться за возвращение дочери к нормальной жизни. Но это сражение дается женщине все тяжелее. Постоянные консультации со специалистами, многочисленные процедуры лечения, препараты и даже решение бытовых вопросов требуют денег. Ежемесячно обязательные траты «съедают» минимум 70 тысяч рублей, и это не предел.
— Один десятидневный курс капельниц, если не считать лекарство — это 2-3 тысячи рублей. Плюс иглы, плюс система. Препараты стоят дорого, хоть я и стараюсь искать подешевле. Сейчас я вожу Машу на сеансы иглотерапии — одна процедура в неделю 800 рублей, такси туда и обратно 200 рублей. Это еще 4 тысячи в месяц. Обязательный массаж, чтобы мышцы не атрофировались, потому что она почти не двигается — трижды в неделю, примерно 1600-1800 рублей за процедуру. Это около 15 тысяч ежемесячно. Еще мы с психологом занимаемся, это тоже необходимо. Шесть сеансов в месяц, по 1200 каждый. Квартира съемная, 18 тысяч в месяц, не считая счетчиков. На еду около 15 тысяч уходит. За детский сад, куда ходит внук, плачу 182 рубля в день, в месяц выходит где-то 4,5 тысячи. Но еще постоянно у них развивающие занятия, спектакли, театры — нельзя же всю группу отправить, а его одного оставить. Набегает больше шести тысяч за все. И вот так около 70 тысяч в месяц. Это я еще не считаю расходы на лекарства, на какую-то одежду, на гигиену и бытовые мелочи. У Маши была машина — мы ее продали, чтобы с долгами рассчитаться. На постоянную работу я устроиться не могу — некому будет сидеть с дочерью, внук останется без присмотра. Вот так и получается, что приходится обращаться за помощью — уже не стыдно и не страшно. Может быть, хоть кто-то обратит на нас внимание, — рассказала Елена Олеговна.
Мужчина исчез из жизни больной Маши
В тяжелой ситуации Маша осталась и без поддержки молодого человека — того самого, который столкнул ее с лестницы в ночном клубе. Сначала мужчина добился формального примирения с матерью девушки, пообещав материальную помощь. Избежав таким образом уголовной ответственности, он вскоре покинул подругу.
— Я не могу его назвать мужчиной. Не могу сказать, что он человек. Он искалечил жизнь моей дочери, умолял меня добиться переквалификации преступления на менее тяжкое, чтобы не сесть в тюрьму. Обещал помогать. Я тогда была согласна на что угодно, лишь бы помочь дочке. Но никакой реальной помощи мы от него не увидели. Уходил из дома рано, приходил поздно, Маша его ждала и волновалась — а ведь ей нельзя нервничать! Денег от него мы практически не видели, каждую копейку на еду приходилось выпрашивать. Он считал, что можно пригласить сиделку на час, переодеть дочку, покормить — а потом закрывать ее в квартире одну и идти по своим делам. В итоге мы его просто выгнали, он собрал свои вещи и ушел. И больше не появлялся, — поделилась Елена.
Равнодушие чиновников
Очередной этап восстановительного лечения, который предстоит девушке — краниопластика (операция по восстановлению костей черепа — прим. ред.). Кроме этого, Мария продолжит принимать лекарства и посещать узких специалистов. Один из препаратов, назначения которого удалось добиться с огромным трудом, помог благовещенке справиться с эмоциями, которые она не могла контролировать, когда вышла из комы.
— Была агрессия, немотивированная злоба, раздражение. Благодаря препарату нам удалось это нивелировать. Маша стала более контактной, спокойной. Она понимает, что нужно продолжать массажи, уколы и капельницы — что все это для ее здоровья. Если сейчас уберем это лекарство — все лечение пойдет насмарку, — объяснила Елена Олеговна.
Женщина, уставшая от непосильных ежедневных забот, уже не рассчитывает всерьез на чью-то помощь со стороны. Единственное, в чем Елена Олеговна уверена твердо — Маша обязательно поправится. Но для этого важно именно сейчас, в первый год после травмы, максимально привлечь всевозможную терапию.
— Характер травмы такой, что Маша может остаться растением, если прямо сейчас ей не помочь. А я абсолютно уверена: она вернется к нормальной жизни. Она очень сильная девочка, за такой короткий срок у нее рекордное улучшение. Просто я одна уже не справляюсь с этим, потому что не знаю, как быть. Куда-то обращаться, стучаться в кабинеты я не вижу смысла. Но эта беззаконность, это равнодушие чиновников, с которым мы сталкиваемся, и не мы одни — надо с этим что-то делать. Может быть, на нас хоть кто-то обратит внимание? Может быть, юристы нам помогут? Я не хочу ходить с протянутой рукой, но я не знаю, что еще сделать, чтобы справиться, — прокомментировала мать Маши.
Для получения исчерпывающей информации, которая поможет разъяснить отказы чиновников в оформлении инвалидности и опеки, редакция отправила официальные запросы в министерство социальной защиты населения Амурской области и ФКУ «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Амурской области Минтруда России». Кроме того, АСН24 готовит обращения в отдел опеки и охраны здоровья администрации Благовещенска, а также к уполномоченному по правам человека в Амурской области, чтобы получить комментарий по ситуации, в которой оказались Мария П. и ее семья.
- Инцидент с тяжелыми последствиями случился в ночь с 9 на 10 сентября. Мария и ее молодой человек поссорились в ночном клубе. Мужчина толкнул девушку так, что она слетела с лестницы, сразу потеряв сознание, получила серьезную черепно-мозговую травму и почти месяц провела в коме.
- Девушка пришла в сознание чуть меньше чем через месяц после трагедии. Семья Марии обращалась к неравнодушным людям за материальной помощью.