Обычно, мемуары пишут годам к семидесяти, подводя итоги, когда есть уже, что сказать и можно ещё что-то вспомнить. Мне захотелось это сделать раньше. Выбор действий сейчас у меня невелик: то ли бежать куда-то, то ли стоять на месте и не двигаться. И не дышать...чтоб мимо пронесло.. Господи, да в который раз!
Мне 45. И я снова развожусь. И снова начинаю с нуля. Я не теряю надежды, что в мою жизнь все-таки войдет что-то светлое, доброе и хорошее, а потому, пора навести хоть какой-то порядок в мыслях, дать оценку желаниям и совершенным поступкам. Пришла пора избавиться от груды пыльных скелетов в моем персональном шкафу. Всё в топку: незримые плоды неудачных отношений, ошметки терзаний, страданий, результаты необдуманных порывов. Постыдные тайны, сокровенные размышления и потаенные мыслишки, страхи, бесславные поступки и последующие за этим разочарования в себе самой.
Пора подготовить тёплое, уютное местечко в душе для моего личного, персонального счастья. Что это будет, в какой форме, в какой вере - не знаю. Но будет - уверена. Главное, чтобы ему, счастью, у меня понравилось.
Для начала, я хочу найти свою ГЛАВНУЮ ошибку, тот самый "поворот не туда", линию или черту, переступив которые, я понеслась по "встречке", потеряв возможность контролировать собственную жизнь.. В чем я была неправа, где ошиблась, когда проглядела судьбу, куда не успела, а где повезло вскочить в последний вагон уходящего поезда. Состава, стремительно проносящегося мимо маленьких, полутемных, неприметных станций.. Там, в сорока пяти разномастных вагонах, краткими вспышками семафорных огней доживают свой срок мои гармония, любовь, душевное равновесие, надежды, планы, успехи..
Глава 1 "Отец"
Так сложилось, что для меня, с самого раннего детства, у слова отец не было формы, не было рода и не было лица. Моё первое детское воспоминание - большая ладонь, на которой лежит огромный дохлый таракан. До сих пор помню свой испуг и слова над ухом: "Да не бойся! Он не укусит, ты к нему в рот не влезешь!". Липкий страх при виде коричневого брюшка и задранных кверху лапок... И я вся липкая от этого страха...
... Второе воспоминание более отчётливо: мне примерно 6 лет, мы идем с мамой по улице держась за руки. И вдруг, мама слишком крепко сжимает мою ладонь, я сжимаю ее в ответ... Неясный мужской силуэт и мама о чём-то недолго и негромко, но раздраженно говорят, и мы идём дальше.
... Они сошлись быстро. Через 3 дня знакомства моя будущая мамуля переехала к моему будущему отцу и начала вить гнездышко. У юной девушки не было приданого, но было огромное доброе, любящее сердце и ничем неубиваемое желание жить в любви и согласии..
Впервые он ее избил еще до моего рождения.. Долго и витиевато вымаливал прощение, стоя на коленях со склоненной головой. Он вообще всё в своей жизни делал цветисто, кудряво и напоказ. Артистически и музыкально одаренный, привлекательный внешне, из семьи, где глава - герой и победитель ВОВ, увешанный заслуженными наградами и осыпанный государственными льготами. В какой момент отец превратился в эгоиста и тирана с садистскими наклонностями.. Уже не узнать. После нескольких лет сложного семейного сосуществования, побоев по случаю и без, с багажом в виде меня и некоторого жизненного опыта, моя мама ушла от него. Он долго пытался вернуть нас. Встречал на улице, клялся, умолял, плакал пьяными слезами...Через несколько лет отец уехал из города, по слухам, попытался построить жизнь заново,но, наступил на те же грабли, спился окончательно и не успев обменять входную дверь на бутылку, тихо умер, не дожив и до шестидесяти.
Глава 2 "Мама"
Я запомнила ее взгляд.
Мама никогда не смотрела на меня просто так. Она умела "разговаривать" глазами. Иронично, смешливо, радостно или немного раздраженно. И никогда - зло. Я всегда была смышленой и мне не нужно было повторять дважды, чтобы мы, например, быстро собрали свои вещи, пока отец спит пьяный. Мне не нужно было несколько раз напоминать, что отчим, возможно, снова придет нетрезвым и неплохо бы мне не вызывать у него очередной острый приступ неприязни и раздражения. И добрые вести мама тоже могла донести простым взглядом. Да, мы могли разговаривать молча.
... Маме 11 лет. Позади нее неубранный дом, с лужами пьяной рвоты и голодными младшими братьями. Впереди - шоссе. В детский дом-интернат мама устроила себя сама. Пройдя несколько километров пешком, просидев несколько часов в приемной директора, девочка самостоятельно выбрала свой путь на долгие годы.
Север...По совету подружки, в 18 лет, полная планов и надежд на новую, настоящую жизнь, мама поехала осваивать один из северных городов. Устроилась стрелочником куда-то на железную дорогу. Смены давались девчонке нелегко, особенно зимой. Какое-то время жила в семье той же доброй подруги,что позвала "посмотреть север и заработать денег". За койку расплачивалась с милейшей и чуткой хозяйкой квартиры очень просто: какую-то сумму платила деньгами, а остальное доплачивала тем, что ходила за покупками по списку, стирала им белье, гладила, убирала, мыла, чистила, в общем, без дела не сидела и даром, под музыку из подружкиного проигрывателя, после ночного дежурства, диван не просиживала.
А потом мама встретила "ЕГО". Черноволосого, голубоглазого красавца. Единственная парадная кофточка, мини-юбка по моде тех лет, прическа "Под Марину Влади" , распахнутый, наивный взгляд и неиспорченное косметикой лицо свое дело сделали. Закрутился бурный роман. Уже через три дня они съехались. Со временем чернота волос поблекла, смылась краска, глаза оказались не голубыми, а серыми и выяснилось, что муж не против не только пропустить рюмку-другую, но и захомутать любую девицу из какой-нибудь развеселой компании, в которые его звали ежедневно. Вечерами он играл на тромбоне в оркестре и на танцплощадках, днем отсыпался, а она все так же посменно переводила железнодорожные стрелки и готовилась стать моей мамой.
... Мы собирали вещи очень тихо и очень быстро, опасаясь разбудить его. На цыпочках, невесомо передвигаясь по квартире, мама кидала в сумку все, что могло бы нам пригодиться первое время..
"А куда мы сегодня пойдем ночевать?" однажды спросила я и мама расплакалась...
"Мама, а эта комната прямо совсем-совсем наша?!" и мама снова плачет, но уже улыбаясь...
"Мам, я не хочу, чтобы он жил с нами! Он злой."
Вспоминая то время, мама всегда говорила, что надо было тогда прислушаться к моим словам.
Глава 3 "Олёшка"
Первый отчим появился у нас с мамой в мои неполные семь. Почти сразу он придумал мне прозвище "Олёшка". К 9 годам я получила от него новую фамилию и отчество, которое я ношу и ненавижу до сих пор. За те 6 лет, что они прожили вместе, ему удалось оставить наиболее глубокий, рваный след в моей памяти и жизни. В первую очередь, он занялся культивированием во мне комплекса неполноценности. В ход шли все запрещенные приемы: приказной тон, саркастические замечания, едкие комментарии относительно моих умственных и внешних данных. Пребольные оплеухи и выкручивание пальцев стали обычным делом. В общем, к 12 годам Олёшка была затюканным, изворотливым, издерганным, лживым, ненавидящим жизнь и себя подростком. Спасали книги. Именно тогда я пристрастилась к чтению, как к способу укрыться от реальности.
Я нечасто вспоминаю один из самых постыдных периодов своей жизни. Мне до сих пор горько, что я не смогла тогда противостоять ублюдку. Не смогла дать отпор. Не смогла защититься. Ведь не совсем же маленькая была, 12 лет - это вам не 5. Могла бы и в рожу заехать. Не заехала..
У моего первого отчима в какой-то момент появилось страстное увлечение. Вечерами, когда мы лежали под одеялом и смотрели черно-белый телевизор, я трогала его там, где было омерзительно горячо и скользко. Сказать, что я совсем не понимала, что делаю, я не могу. Отчасти, все же, понимала. Он, хоть и был физически и психологически жесток со мной в обычной жизни, избиением не принуждал. Это была этакая изощренная развращающая повинность... В чем я была виновата и за что отбывала такое наказание - не понимала, но заученно исполняла очередной приказ. Каждый раз, отмывая потом руки до скрипа и ссадин от ногтей, я смотрела в зеркало над умывальником. Мне казалось, что все, кто посмотрит в мои глаза, сразу догадаются, что я делала... И я репетировала равнодушное выражение лица снова и снова, и снова...
Избавление пришло скоро: к моим 13 годам они развелись, ужас миновал и мы снова остались с мамой вдвоем. Жизнь начала налаживаться...
ПС: Надеюсь, он уже давно благополучно сдох. И в аду, если он есть, этому уроду самое место. Персональное, убивающе горячее.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...