о том, где «статуи помнят вас молодой»
Поговорив о неистовой молодости первого парка в истории нашего города, настало время повзрослеть вместе с ним, стать серьезным, найти нормальную работу… Нет. Решительно! Время стать романтичным, да!
Аллеи сада, по которым когда-то вышагивали солдаты, подкашивающиеся от тяжести чанов с водкой и царского взгляда, постепенно облагораживались очаровательными атрибутами вальяжной жизни: кустарниками, прудами, островком с беседкой. Совершенно лакомый вид территории придавал одноструйный фонтан и боскет с позолоченной скульптурой, каскадом и цветником. И если вы знаете толк в хорошей жизни, то сами привезли бы в такой сад наслаждений мраморные статуи и бюсты из Италии! Петр I и Елизавета Петровна ровно так и сделали, да с таким размахом, что уже ко второй половине XVIII века количество скульптур в Летнем саду в 10 раз превышало срок встречи поклонников Твин Пикс с третьим сезоном: насчитывалось их 250! Возможно, и больше… В любом случае, мы никогда не узнаем, ибо большая часть этой роскоши была разрушена наводнениями 1777- го и 1824-го годов.
А узнаем мы о том, что одной из самых загадочных обитательниц Летнего сада была античная иностранка: великолепная Венера Таврическая. Её нагое появление среди тенистых аллей возбудило внимание столичной общественности, которая начала изощряться в искрометности обращений к иноземке: от «срамной девки», до «блудницы вавилонской» к «белой дьяволице». Как настоящий мужчина, Петр I прикрыл честь и достоинство своей дамы воинским караулом; правда до момента , когда ревностно вышедшая из себя Нева в 1824-м не унесла Венеру в Таврический дворец, откуда в середине XIX века её переселили в Эрмитаж.
Каждый правитель привносил в облик парка частичку себя, выписывая ли заграничных «Амура и Психею», «Нерона», и другие скульптурные композиции; или создавая ли садовый павильон «Грот», где в каждом из трех помещений с колоннами и высоким куполом органная музыка сопровождала игру фонтанов.
Как становится понятно, атмосфера петровского Эдема располагала к размышлению о самом высоком. Взглянув однажды на этот magnifique, Елизавета Петровна преисполнилась благими намерениями и решила поделиться красотой с другими. Правда, в весьма своеобразной форме vip-променадов. Прогрессивная императрица разрешила по праздничным и воскресным дням гулять по саду посетителям. Однако лишь «прилично одетым», и лишь в присутствии караульных. Ну ладно-ладно, в 1756 году фейс-контролю позволяется пропускать в сад публику чином ниже второго класса, при условии отсутствия Елизаветы Петровны в Петербурге (негоже портить созерцательную терапию императрицы). Коррективы в иерархию «свободных» посещений внесла поистине Великая Екатерина, позволив увеличить частоту посещения, дабы все могли вдохновляться живописным устройством сада и удивленными лицами воспитанниц Смольного института, которых в то время впервые начали вывозить за пределы учебного заведения.
Возможно, именно благодаря такому нововведению со временем Летний сад стал излюбленным местом отдыха самых творческих людей города, которые ловили волны вдохновения и оставляли строчки о нём,
как Анна Ахматова,
слова которой как нельзя лучше звучат
в эпиграфе к этому тексту