(история, основанная на реальных событиях)
Бывают такие автобусы, которые еще на стадии «осторожно, двери открываются» кажутся странными: ты подбегаешь к подножке и уже смутно чувствуешь что-то вроде «а может, и ладно оно – не последний ведь». Попутно замечаешь как-то неестественно, практически на входе-выходе стоящую молодую женщину с коляской… Всё! Входящие уже внесли тебя в разгоряченную толпу.
На дворе, заметим, 2017-й. Давно канули в Лету легендарные икарусовские «гармошки» 29-й и 34-й с незабываемым «плечом к плечу, лицом к лицу, глаза в глаза, и отвести их некуда». Однако и в век больших автобусов, вездесущих «пазиков», юрких «фордов» и потрепанных «газелек» бывает дежавю: когда чуть ли не пуговицы теряешь, продираясь в плотно спрессованной массе людей…
Кое-как пристроившись, чуть осмотревшись, понимаешь, что некоторая часть присутствующих вплоть до самой твоей остановки будет просачиваться, извиваться, пробиваться мимо тебя, потому как причина банальна (вот и водитель объявил вкрадчиво-радостным голосом: «Тааак, кто желает выйти на следующей остановке, проходим ко мнеее, иначе уедет с нами дальше»): автобус едет без кондуктора. Прямо перед тобой − хрупкая девушка в шубке, носик кверху, взгляд «как вы все мне надоели». Чуть левее ˗ согбенный старичок, почти лесовичок, с рюкзаком, который, разумеется, многим мешал. Люди уставшие, у многих каменные лица, прикрытые глаза…
Ну, поехали… Тишина. Только голос водителя. Почти ласковый, что странно.
На следующей остановке и так уже плотно набитый автобус принимает следующую партию страждущих как можно быстрее попасть домой. Входящих, естественно, больше, чем выходящих. Это закон. Тоже странный. Кажется, что люди не живут в географическом центре города, а перемещаются по вечерам с окраины на окраину. Их цель – конечная! Есть и другая странность: когда неприятный тебе человек всенепременно будет ехать дальше тебя или (как иронично!) выйдет вместе с тобой…
Автобус всё стоит на остановке. Слышится чьё-то «залааазивай, залазивай, кому говорю!» Некрепкая на вид бабуля крепко впечатывается всем телом в стоящих на ступеньках – двери никак не закрываются. Потом с каким-то сочным звуком она распластывается вдоль закрывшейся-таки двери, долго ворчит, и, наконец, замолкает: отдышаться-то надо!
В это самое время старичка-с-рюкзачком медленно относило от входа в сторону сидений. Каким-то чудным образом освободилось сразу два места, и вежливые люди предложили пожилому человеку присесть. Что тут началось! «Я не виноват, что автобус переполненный! Что вы меня сажаете? Я ж не виноват, что такая толпа! Что вы ко мне прицепились? Вон других сажайте! Нашли крайнего…» Сонный автобус зашевелился, зажужжал, ожил: надо же! человеку место предложили, а он…
Старичок, наконец, успокоился, а вежливый водитель в очередной раз пропел знакомое, без пауз «выход через переднюю кто не протиснется я не виноват». И тут притихшая было бабуля снова всполошилась: «Я не смогу! Я не пройду! Мне на Спортивной! Что мне, по головам идти?!»
Добрые люди ее успокоили, по цепочке попросили водителя войти в положение и открыть на нужной остановке среднюю дверь: подойдет бабуля, оплатит, не переживайте…
Дедушку относило потоком все дальше в хвост, и там, не понявшие или проспавшие первый раунд люди, снова попытались его усадить: почтенный возраст, седая борода, большой рюкзак… Но не тут-то было!
˗ Я не виноват, что автобус битком! Не буду я сидеть! Сами садитесь... Немая сцена. Смешки. Деда оставили в покое.
Умница-водитель, конечно же, помнил про бабулю и, отъезжая от очередной остановки, нараспев протянул: «Кому там на Спортивной надо было – готооовимся!»… Тишина, ни движения. Кто-то хихикнул: старушки-то уже и след простыл! Вышла, видимо, на остановку раньше. Через среднюю дверь. И «сэкономила». Идёт сейчас, довольная, с тележкой по морозу и радуется своей удаче.
«Всё, среднюю не открываааю», ˗ обиженно прогудел водитель. И тут доселе дремавший стоя пассажир, мужчина далеко за сорок, хорошо подшофе, оказавшийся поступательным движением выходящих постепенно отнесенным к кабине водителя, проникся «ежеостановочным» нарочито-вкрадчивым «тааак», коварством бабульки, не заплатившей за проезд, и созрел: «Так, братуха, все будет нормально! Все под контролем… Раз, два, три, четыре… Четверо выходят. Кто на следующей?»
И понеслось. Весьма многословно, и фривольно, кстати.
Народ у нас терпеливый. Порой чересчур. Потому что если рядом дети, нецензурщину, пусть и в таком, казалось бы, «благом деле», терпеть нельзя. Видимо, сей факт сильно раздражал не только одну девушку, ту самую ˗ в шубке, с непокрытой головой и «претензиями» всем внешним видом к «этому несправедливому миру». Но стояла и бубнила-ворчала она одна: «Вот такой-растакой! Что никто ему сказать ничего не может! И все молчат… Ну сколько можно… Вот надоел! И хоть бы кто-нибудь…»
Добровольный помощник в это время отсчитывал следующую партию желающих выйти – «раз, два, три, четыре», просил заранее передать деньги-проездные. Почему так случилось, что он привязался именно к этой, «с претензиями», ˗ одному помощнику и ведомо: ну не сложилось у него в голове, что может быть и четыре плюс один. Возможно, девушка поначалу замешкалась с оплатой (а деньги-то она передала); а может, вселенная вела какую-то свою игру, но доброволец-контролер, очарованный магией «четырех» (перемкнуло его, что ли?), тяжело посмотрел на Пятую, и, в итоге, задал свой вопрос, вполне вежливо, кстати: «А вы передали?»
В следующее мгновенье автобус замер, слушая голос не милой феи, а ругань фурии – отчаянную, громкую, с угрозами вроде «я тебе сейчас ТАК заплачу! да сейчас выйдем ˗ мой милый тебя ТАК уроет!»… «ТАК» скакало по автобусу упруго и ритмично до самой остановки.
Двери открылись. Пассажиры вместе с этим ТАК буквально вывалились по одному из передней двери, наверняка думая (а я-то точно!): а как хорошо было бы стоять и ждать, когда к тебе протиснется кондуктор и устало произнесет: «оплатим проезд»…
Уважаемые читатели! Подписывайтесь на наш канал.