Самое первое, немереной искренности чувство, обычно человек запоминает на всю жизнь.
О первой любви вспоминают с умилением и улыбкой. О ней снимают фильмы, пишут стихи и повести. А если первое настоящее сильное чувство, направленное на одноклассника, было вовсе не любовь? Тогда чаще молчат и держат в себе.
Вспомнилась мне одна история давняя. Из прошлого века. О первом чувстве.
Она была такая масенькая, тощенькая, девчушка с двумя жидкими косицами. На физкультуре стояла в хвосте строя. Как таскала до школы огроменный портфель, было не понятно.
А уж как бегать умудрялась с этим портфелищем, вообще загадка. А бегать Светке приходилось с первых дней школьной жизни. Точнее убегать. Уносить ноги. Спасаться.
Почему именно ее выбрал объектом своего недоброго внимания один из одноклассников трудно сказать. Но этот красивый, холеный, любимый мамой и пользующийся авторитетом среди мальчишек мальчик выцепил Светку как жертву с первого взгляда.
Не было дня, чтобы девочка не была "наказана" по словам малолетнего предводителя. Он был лидером не только среди одногодок, но и себе подобных ребят на класс постарше.
Сам же Игорь был явно не глуп, вовсе не из неблагополучной семьи, очень хорошо учился, а главное умел "правильно" себя вести в присутствии старших.
Когда Светкины подружки жаловались учительнице, что Игорь кого-то обижает, он делал честное лицо, хлопал пушистыми темными ресницами и говорил:
"Извините, пожалуйста, я больше так ни-ког-да не буду".
И замотанная учительница, у которой в классе тогда было 43 человека, не очень-то веря ябедам, скороговоркой завершала праведный суд: "ВОТ ВИДИТЕ, ОН БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ! Идите, играйте!" После этого воспитательного момента и забитой жертве и ее заступникам оставалось только спасаться бегством за порогом класса. "Будете наказаны" - шипел им вслед виновник страхов.
Всегда ли родители доподлинно знают, что на самом деле творится в коллективах совсем-совсем маленьких, по общему мнению, невинно играющих детишек? Спохватываются тогда, когда происходит явное причинение вреда здоровью. А если это просто унижение? Ежедневное, без надежды на избавление?
Время стерло подробности этой истории. Например, с чего все началось или как реагировали Светкины родители на ее испачканную одежду и синяки. И почему она не жаловалась дома.
За все эти годы ей запомнились только ненависть. То самое первое сильное взрослое чувство, которое заставляло Светку не раз рыдать в подушку, приговаривая: "Чтоб он сдох! Я хочу, чтоб он сдох!" Вспоминая, как в очередной раз она отстала от общей стайки девочек (хоть какая-то слабая была защита), и была проведена с закрученными руками через строй мальчишек, отвешивающих ей пендели и оплеухи.
Эту ненависть, разъедающую изнутри, она несла в себе даже тогда, когда ее мучитель, переехав в новый район, перешел в другую школу. До тех пор, пока он действительно не "сдох".
* * *
"...Вчера выстрелами из автомата, прямо на глазах у жены, был расстрелян "авторитетный" предприниматель, известный в криминальной среде под кличкой Шериф..."
Диктор криминальных новостей еще продолжал свой текст, но Светлана Петровна его не слушала дальше. Она тяжело опустилась на стул и неожиданно для мужа и детей, со злобой выплюнула из глубины души: "СДОХ НАКОНЕЦ-ТО!"
И то, первое чувство, как ни странно, с тех пор начало растворяться, постепенно исчезнув под ворохом повседневных проблемок, квартальных отчетов, офисных интриг, детских простуд, ремонта и дачных хлопот.
Еще почитать: Куда уходят старые игрушки
Красные тапки