Алан Джейкобс, преподаватель Университета Бэйлора, выпустил книгу «Как думать». В ней он исследует силы — как умственные, так и технологические — которые действуют скрытно и облегчают людям возможность закопаться в своей точке зрения, делают понимание других точек зрения тяжелее. Кто виноват? Человеческая лень. Публикуем перевод интервью с писателем.
Я провел всю свою взрослую жизнь как христианин — я был в церквях, часто евангелистских — и я был академиком. У меня есть 30 лет опыта с такими организациями, к обеим из которых я принадлежу — и они часто просто не понимают друг друга, не хотят понимать.
Так что я подумал, что, исходя из моего опыта, мог бы написать что-то о том, как обойти преднамеренное непонимание других людей, не отказываясь от своих собственных взглядов на проблему. Как истолковать взгляды других людей и действительно попытаться понять, какая у них точка зрения и уделить ей серьезное и соответствующее внимание.
Если вы сидите в соцсетях, на вас все время действуют раздражители, стимулы, на которые нужно реагировать. Если в этом загвоздка, то чем вы руководствуетесь в такой момент? Тезис книги состоит в том, что в реальности мы и не хотим разбираться с такими импульсами. Не хотим, так как, если среагировать на раздражитель инстинктивно, то мы объявляем о том, кто мы по своей сути. Но на деле раздражителям стоит противиться — потому что за отсутствие сопротивления придется заплатить личными и социальными навыками.
Новые технологии всегда действуют против сближения, мешают близкому общению. Когда мы пользуемся новыми технологиями, чтобы общаться, они как будто принижают человечность нашего собеседника.
Хотя в современном мире, по моему мнению, все социальные медиа объединяются двумя факторами. Первый — моментальная скорость. Второй — платформы выстраиваются таким образом, чтобы поощрять быструю реакцию на событие. В итоге да, у нас есть скорость — но не только в получении информации, но и в желании так же быстро высказать свое мнение.
Когда публикуется твит, вместе с ним публикуются и кнопки, отвечающие за реплай, ретвит и добавление в избранное. Вас зазывают побыстрее нажать одну из них, ведь через 10 секунд уже появится что-нибудь другое. Такое сочетание факторов, по моему мнению, ново.
Мы как крысы в клетке, нажимающие кнопки, чтобы получить порцию еды.
Классический эксперимент в оператных условиях. Мы находимся в коробке Скиннера.
Ретвит из ненависти
В марте 2017 года я удалил свой аккаунт на Фейсбуке и завел аккаунт в Твиттере. Фейсбук вызывал во мне неприязнь. Больше всего мне не нравилась условная «взаимность» — идея, что, если я добавлю кого-то в друзья, меня обязательно добавят в ответ. Я был не против поделиться своими новостями, но мне не было интересно постоянно узнавать, что происходит у них в жизни.
В Твиттере мне нравится именно это — невзаимность. Но, с другой стороны, она приводит к неприятной ситуации, когда ты фолловишь человека, с которым ты не знаком и который не знаком с тобой, между вами нет взаимности. Это данность, это можно понять — мы пользуемся сервисом не для того, чтобы собирать. Это невзаимный и асинхронный процесс — и потому мы уже находимся на дистанции.
И еще одно — есть множество причин, чтобы кого-то зафолловить. Есть фоллоу из-за ненависти, когда ты хочешь получать дозу негатива, получая чьи-либо твиты; если они постят что-то отталкивающее, это вызывает у тебя восторг — ты получаешь подтверждение своего мнения. Это такая особенно грязная сторона Твиттера, потому что очень легко подтвердить свои подозрения насчет того, какой человек плохой, в то же время избегая людей, более рационально аргументирующих враждебную тебе точку зрения. Приток информации, поддерживающей твое мнение, можно контролировать.
Зачем вообще фолловить кого-то из ненависти? Чтобы затем ретвитнуть из ненависти. Именно поэтому так много либералов фолловят Дональда Трампа. Странная система, в которой демонстрационно показываешь ненависть к человеку, чтобы самоутвердиться в своей группе людей.
Журналисты паразитируют на твитах
Журналисты — тоже люди, и у них есть импульсы, как и у всех остальных. Но в них просыпается дополнительный инстинкт: если они видят что-то сенсационное — это сразу повод для новости. Можно увидеть ситуацию, когда они ретвитят новость из обоих побуждений сразу — комментируют от своего лица и используют твит как основу для нового поста или статьи.
Подумать только, как быстро включенные в материал твиты стали не только стандартом, но и универсальным средством журналистики. Такое ощущение, как будто они есть в каждой статье. И чаще всего твиты, которые включают в статью, будут на спорную тему — а потому соберут больше просмотров. Журналистика борется с проблемой паразитизма на твитах.
Как расширить читателю картину мира
Если работать в новостном агентстве, считающем, что его роль — позволять обществу проводить взаимнополезные дискуссии, что можно сделать? Я думаю, что лучший инструмент для этого уже есть — это RSS.
Я люблю RSS, я любил пользоваться им даже тогда, когда Google Reader не был популярным. С помощью RSS я вижу выжимку медиум- и лонгридов, статей, на которые придется потратить несколько минут своего времени. Когда я вижу эти же статьи в Твиттере, они выглядят, как ключевые пункты темы, окруженные другими, не всегда тематическими пунктами.
Когда люди получают доступ к твоим твитам, они видят только скомканную, упрощенную версию.
Мы все прекрасно знаем, что, если запостить материал со ссылкой на лонгрид, люди будут отвечать на твит, даже не читая саму статью.
Знаю, что это утопично, но я был бы рад услышать от новостных изданий что-то наподобие: «Если хотите фолловить нас в Твиттере — это отлично, но у нас также есть и RSS, дающий более подробную картину происходящего». Допустим, большинству людей это не нужно. Им нужны ключевые моменты. Но, мне кажется, если склонить людей к использованию RSS, они будут пользоваться инструментом, предоставляющим больше возможностей и меньше извращенных стимулов. Да, это утопия, как я и сказал, но я не собираюсь отказываться от RSS.