Северные Вогезы – горная местность, находящаяся на территории Франции и Германии, – район, богатый достопримечательностями. Здесь расположены и Мец с его богатейшей историей, и Баден-Баден с его источниками, и Страсбург, в чьей архитектуре переплелись черты обеих стран… А в лесах по французскую сторону границы затерялась деревушка Сен-Луи-ле-Бич (от Меца порядка ста километров – час езды на машине), куда практически невозможно попасть случайно. Когда-то она называлась Мюнцталь и славилась стекольной мастерской, открывшейся еще в 1586 году: производством стекла в департаменте Мозель занимались с галло-римских времен, благо все необходимые ресурсы были под рукой. Потом случилась Тридцатилетняя война, фабрику в пылу сражений порушили, а спустя какое-то время Лотарингия снова отошла Франции. Вот тут-то за возрождение стекольного дела взялся сам Людовик XV, повелевший в 1767 году открыть на этом месте королевскую стекольную мануфактуру и назвать ее в честь его предка Людовика IX – «Verrerie Royale de Saint Louis».
К тому моменту хрусталь уже сто лет как был изобретен (в 1676 году этим открытием прославился англичанин Джордж Рейвенскрофт), но тогдашний владелец «Saint Louis» Франсуа де Бофор никак не мог успокоиться – искал всяческие ходы к чужому секрету. В конце концов стало понятно, что проще изобрести собственный рецепт, и на это были брошены все силы местных мастеров. Уже в 1782 году французская Академия наук официально подтвердила, что континентальный хрусталь был изобретен на мануфактуре «Saint Louis», после чего ту с гордостью переименовали из «стекольной» в «хрустальную» – то есть из «Verrerie…» в «Cristallerie Royale de Saint Louis». Тем не менее на гербе марки как год основания значится 1586-й, отчего иногда случается легкая историческая путаница…
Образцов хрустальных изделий за двухсотлетнюю историю марки накопилось немало (что-то около семи тысяч экземпляров), и долгое время они безвестно пылились в кладовых. Все изменилось три года назад, когда на фабрике установили новую газовую печь, в связи с чем отпала необходимость в старой угольной и, соответственно, освободилось помещение. Там решено было открыть музей, а для реализации проекта пригласили архитектурное бюро «Lipsky + Rollet».
Кирпично-песчаный грот, где стояла когда-то печь, архитекторы оставили почти неизменным, только вписали внутрь деревянный короб, не касающийся ни стен, ни крыши (над которой, кстати, в свое время работал сам Гюстав Эйфель). Деревянные витрины – вовсе не дань актуальному экостилю. Хрусталь сам по себе материал волшебный: делается из обыкновенного песка, отливается в монструозных печах и беспощадно кромсается грубыми инструментами, а в итоге получается звенящий блеск, изящество и хрупкость. Потому-то Флоранс Липски и Паскаль Ролле и решили поиграть на контрастах. Две тысячи хрупких экспонатов заняли место на деревянных стеллажах. Еще пять тысяч, правда, остались пылиться в закромах, но руководство музея обещает, что экспозиция будет постоянно меняться и посетителям со временем удастся увидеть все, чем прославилась марка «Saint Louis». Выявить какую-либо хронологию в расстановке изделий вряд ли получится: предметы разных стилей и эпох чередуются с оттисками, станками для шлифовки и гравировки и прочей профессиональной утварью, акцентирующей внимание на savoir faire местных мастеров. Знаменитая люстра, созданная в 1896 году для короля Непала (высота 4 метра, вес 800 кг, 1790 деталей) соседствует здесь с любимой заказчиками (особенно русскими) вазой «Versailles», коллекционными пресс-папье, которые выпускаются всего по несколько штук в год, и бокалом «Tommy» 1928 года выпуска, прославившегося благодаря участию в историческом обеде, данном президентом Франции в честь Георга VI и Елизаветы II… А в соседней витрине можно вблизи рассмотреть нарочито неровные грани крупных хрустальных подвесок светильника по дизайну Хилтона Макконико – эта люстра пару лет назад произвела в Париже настоящий фурор, а один из ее вариантов украшает сейчас московский бутик «Hermès – Saint-Louis – Puiforcat» в «Dream House».
Обойдя музей по четырехэтажному периметру, можно ненадолго расслабиться в креслах на первом ярусе, любуясь напоследок громадной люстрой, уходящей своими подвесками во мрак песчаной ямы. Но культурный шок на этом не заканчивается. Путь из музея на улицу ведет через магазин, где продаются вещи, по каким-то причинам не прошедшие ОТК. Не различимые глазом дефекты обеспечивают весомые скидки: к примеру, подсвечник может обойтись евро в тридцать, а за роскошный флют для шампанского попросят всего шестьдесят. За такую красоту – практически даром!