Драматургическая сцена для выступления на новогоднем утреннике (с элементами юмора), или одноактная пьеса
Д е й с т в у ю щ и е :
С л е д о в а т е л ь — следователь в штабе НКВД. На ночном дежурстве в Новый год.
П и с а р ь.
Ч е ч е н — вор-рецидивист, домушник.
К р а с н о в — секретарь обкома партии. Проходит следствие.
З н а м е н е в — член партии. Проходит следствие
Д в о р н и к — пьяный.
Ч е к и с т ы (2 шт.)
Час до Нового года. Входит следователь. Один чекист стоит за его столом. Писарь с чекистом ровняются и отдают честь. Следователь даёт им жестом «вольно». Присаживается. В руках у него гранёный стакан с ложечкой. Разжигает папиросу.
Пауза.
Крики. Пару громких ударов, похожих на избиение. Выходит чекист, который за плечо ведёт Чечена в наручниках. В руках у чекиста папка. Он подводит уголовника к столу следователя, передаёт папку и отдаёт ему честь. Снимает с бандита наручники. Встаёт позади стола рядом с первым чекистом.
Следователь: Ничего ж себе! К нам самого Чечена завезли! И какими судьбами? Воровство? Побои? Или ты за билетами на Вачу? Сейчас самый сезон! Чекистский состав рекомендует!
Чечен (шипилявит): Здравствуйте, гражданин начальник. С новым годом вас!
Следователь: Ну год ещё не новый (смотрит на часы), до нового нам ровно один час остался. В общем-то, ты мне мозги не закладывай. За что загребли?
Чечен: Ей богу, гржднин-нчльник, хавирой ошибся! К другу хотел.
Следователь читает дело, цыкает, говорит:
– Угу. Стало быть, в гости к друзьям мы с отмычками ходим, что за мода… То-то, кстати, погляжу – пригодилась! – передаёт папку писарю. – А что ты, Чечен, сипиляфить насял? Неужто в коем-то веке губу закатать соизволил?
Чечен: Закатай с вами губу… меня твои бугаи подкрасили. Да и вообще, я жаловаться буду! У меня все основания есть!
Следователь: Основания у тебя, Чечен, почти что косвенные. Да и не подтвердит их никто…
Чечен: Как не подтвердит?
Следователь: А очень просто. Может видел кто как твои права притесняли? Может вы видели (обращается к писарю, тот нерешительно отнекивается), ну вот.
Чечен: Это произвол!
Следователь: Произвол, товарищ Чечен, – это разграблять трудовую собственность и при этом читать не уметь. А это — правомерное пресечение дальнейшей противозаконной деятельности. Товарищ (к писарю), оформляйте его! Первый лист под копирку.
Выходит милиционер, передаёт лист следователю. Чечен корчит ему морду. Следователь читает лист, посмеивается, говорит:
— Плохи Ваши дела, товарищ Чеченов. Квартирка таки не простая была, хозяин её секретарь горкома нашего. А вы, стало быть, представитель иностранной агентуры, иначе — шпион. Занимаетесь вредительством, разглашаете гостайны и, разумеется, выпиваете! А такие, товарищ Чеченов, при диктатуре пролетариата по белу свету ходят минимум в тюремной робе и с руками за спиной. Но Вам это не грозит, Вы ходить не будете! Конферансье, уберите постороннего со сцены!
Чечен (нервно): Ч-что?
Чекисты хватают неистового Чечена за бока и под аккомпанемент его криков и воплей начинают уводить за сцену.
Чечен: Не шпион я! Произвол! Произвол! Честного вора на плаху!
Пауза.
Следователь (писарю): Этот секретарь, как его там (смотрит на листок), товарищ Краснов. Показания на Чеченова уже дал?
Писарь: И-извините? Товарищ К-краснов сейчас з-задержан.
Следователь: Как задержан?
Писарь: Т-товарищ Краснов был з-задержан этой ночью по… по-дозрению в шпионаже и в ведении антисоветских и контрреволюционных разговор с у-уже осуждёнными бывшими сотрудниками обкома и го-горкома.
Следователь: Дело у тебя? Давай мне. Ага… Помню... Сегодня наши пришли проводить полный обыск… Чеченов, видать, заметил что квартира опечатана и решил добром поживиться. Так… Интересная задачка. Над Красновым работают?
Писарь: Он согласился подписать показания.
Следователь: Он их подписал?
Писарь: Е-ещ-щё нет.
Следователь: Так это замечательно! У нас тот раз план горит. Если к двенадцати будет ещё одно групповое то, считайте, мы в стахановцы заделаемся! Вызовите ко мне товарища Краснова. (чекистам)
Появляется Краснов. Лицо опухшее и в кровоподтёках. Он придерживает спадающие штаны.
Краснов (измученно): Товарищ следователь! Я решил дать чистосердечное признание и подтвердить факт сотрудничества с японской разведывательной агентурой, подтвердить факт вредительства в колхозах и совхозах, подтвердить факт создания контрреволюционных реакционных кружков, подтвердить…
Следователь (перебивая): Стойте-стойте, товарищ Краснов. Вы всего этого не делали.
Краснов (сконфуженно): Как не делал?! Вы же сами говорили…
Следователь: Мало ли чего я говорил. Я же не могу знать всей правды, верно? Так вот… товарищ писарь, записывайте! Сотрудничали вы не с Японией, а с фашистской Германией. Вредительством в сельском хозяйстве не занимались. Занимались подмешиванием толчённой стеклянной крошки в крупы, которые предназначались для советских сирот-детдомовцев. Организовали у себя в квартире кружок право-монархистско-троцкистского толка. Хотя, стойте! (писарю) Право-монархистско-зиновьево-троцкистско-реакционно-фашисткого толка!
Писарь: И-извините, товарищ следователь. Т-такой кружок у-уже был. В полном составе был р-раскрыт три месяца на-назад в Омске.
Следователь: Ну тогда вместо «право» пишите «бело», мне вас что ли учить? Вот, значит Вы, товарищ Краснов, вместе с рецидивистом Чеченовым пытались устроить в Советском Союзе военный переворот с целью уничтожить советское хозяйство и промышленность, а также вернуть рыночный уклад экономики с большими территориальными уступками вражеским странам ради признания легитимности вашей власти. Вам понятно?
Краснов: Да. Конечно, товарищ следователь.
Писарь показывает ему лист.
Писарь: Р-распишитесь.
Краснов расписывается.
Следователь: Увести.
Уводят.
Следователь садится за стол. Достаёт флягу из-под пазухи. Доливает немного в чай. Выпивает.
Пауза.
Двое милиционеров на руках (один за руки, другой за ноги) вносят пьяного дрёмного дворника. Кладут его на стол. Передают папку следователю. Уходят.
Следователь читает папку:
– Контр. Рев. Агит., — цыкает. Подходит к дворнику, достаёт флягу, открывает её и даёт понюхать. Дворник просыпается. — Угу, пока у нас есть тройной одеколон за рубль и карточный хлеб за подметание дворов, коммунизм нам не нужен. Ты живой?
Дворник: А-а… (с хрипотцой)
Следователь: Полное имя.
Дворник: Кац… В… Владимирыч… Кац… Иса… кеевич…
Следователь: Удивительная вещь — казалось бы семит — не меньше, а по сути — алкоголик.
Приходят милиционеры и берут его на руки, Следователь кладёт папку на живот дворника. Уходят.
Садится за стол, отхлёбывает немного чая.
Следователь: Дворник у них взрывчаткой занимался. Пускай сейчас всё подпишет. Теперь нужно довести дело до конца… Тройкам выходной дали?
Писарь: И-их арестовали. У-утром.
Следователь: Да что ж такое… Эй, чекисты, вы партийные?
Чекисты: Никак нет.
Следователь: Беда. У нас ещё партийные сидят? (писарю)
Писарь: Д-да. Товарищ Знаменев. С-сказал, всё подпишет. Третьи с-сутки у нас.
Следователь: Тащите сюда.
Приводят Знаменева. Лицо в запёкшейся крови, глаза смотрят в пол.
Следователь: Здравствуйте, товарищ Знаменев. Не так давно, около двенадцати часов назад, наша областная Тройка в полном составе была арестована по подозрению в шпионаже. В данный момент формируется новый состав Тройки. Народный комиссариат внутренних дел нуждается в Вашей помощи. Вы, вместе со мной и товарищем писарем, назначаетесь временно-исполняющим обязанности докладчиком Тройки.
Знаменев: Но я же осуждён!
Следователь: Почему осуждены? Всего лишь подозреваетесь. Это вообще ничего не значит! Возвращаясь к делу — в данный момент был раскрыт контрреволюционный кружок какого-то там троцкистстко-хуистского толка. Сейчас Вы должны будете подписать приговор.
Писарь подносит бумаги. Знаменев расписывается.
Следователь (чекистам и писарю): Увести! Приговор исполнить. Вот бумаги. (передаёт)
Писарь с чекистами и Знаменевым уходят. Шум выстрелов и падений. Следователь достаёт фляжку и отпивает прямо из неё. Слышатся колокола кремлёвской башни.
Следователь (вздыхая): Тем и живём!
ЗАНАВЕС.