До этого.
У меня зачесались и руки и ноги сделать это. Кое-как подтянув сползающий сапог, я вышла в вагон. Под звуки дороги на потолке в такт мигали лампочки. Хлопали приоткрытые двери. Казалось, жизнь прекратилась… Я решила не будить вагон-купе, а пробраться до плацкарта.
Раскачиваясь, как утка на льдине, я перебралась в соседний вагон, держась за стеночку. Вслед мне долетела фраза:
-Такая молодая, а нажралась уже где-то.
Я запомнила на слух номер купе. Я мстю… И мстя моя страшна.
Плацкартный вагон сильно отличался от купе. Не было этой приятной давящей тишины.
Храп, звуки падающих с верхних полок носков, шорохи, последние стоны поедаемых продуктов. И это явно ещё не все звуки, которые смог уловить мой слух. Надо уши закрыть. Чего ж я забыла свой плеер! Ну что ж, начнем обыск с допросом.
Первой жертвой стала женщина неопределенного возраста, пытающаяся достать куриную ножку из пол-литровой банки. Ножка отчаянно сопротивлялась. Я уличила момент и похлопала ее по плечу. Ножка удачно выскользнула из рук обратно в банку. Пальцы, не получив желаемого, потянулись к моей шее. Фу, жирные!!! Я ж потом не отмоюсь!
- Тетенька, приятного аппетита. Веревка есть?
Чую, не к месту сказала. Душить меня ею же и будут.
Не, всё, уходим, нам тут не рады явно.
Сделав круг на сползающих каблуках, я двинулась в проход. Ближайшие два полукупе мирно спали. С верхней полки свешивалась чья-то рука с наколкой «Не забуду ... если вспомню». Мня... Дай Бог таким людям вечной памяти. Благообразную старушку, молящуюся на нижней боковой полке, я решила не трогать. Дабы не плюнула мне на спину, чего от них всегда можно ожидать.
В самом конце вагона, на любимых местах мазохистов (конечно же, возле туалета) сидела компания молодых и разнополых и играла в карты. Судя по их азарту, играли они на желания. Какие могут быть желания в час ночи не трудно догадаться. Я решила попытать счастья здесь.
- Хорошая ночь, не правда ли?
Восемь пар глаз уставились на меня, оценивая, стоило ли мне говорить эти слова. Я аккуратно поправила браслет-агрессор, усыпанный острыми шипами, дабы видно было что я не шучу. В ответ раздалось нечто, что можно истолковать как «угу».
- Я по делу. Веревка есть?
- Хм… час ночи… А это так срочно?
- Было б не срочно, лежала бы тихонечко в могилке и видела восьмой сон. Давайте без глупых вопросов обойдемся. Я абсолютно серьезно.
- Ну, допустим, есть.
- Допустим, верю. Что мне нужно сделать, чтобы ее получить?
После десятисекундного шепота на четверых была выдана мысль, что я присоединяюсь к их игре. Если я выиграю, то получу желаемое. Как же я не люблю такой расклад... Но делать нечего, я согласилась.
Подвинув какую-то безымянную девчонку, я села ближе к столу.
- Раздавайте.
Потрепанные карты, видимо, доставшиеся еще от прародителей, легли на стол, выделяясь пестрой рубашкой. Расклад выдался не из самых лучших. Из шести лишь один козырь, и тот - жалкая «шестерка». Символично.
- Мухлевать не будем! Всё по правилам.
Головой кивнули все. Доверия к ним было мало, но не мне решать.
Игра шла с переменным успехом. Тихие возгласы типа: «И чем ты бьешь?», «блин, ходи королем!» и подобные раздавались ежеминутно. Никогда еще игра не была настолько утомительна. Никакой уверенности, ибо по части игр спец у нас Ника... Два кона в ничью. Оставался последний шанс. Раздавая, я заметила, что отодвинутая девчонка решительно палит в мои карты. И неназойливо моргает. Непорядок! Я наклонилась, чтобы подтянуть сапог, и на обратном пути мой локоть чисто случайно ударился о глаз шпионки. Не думаю что больно, но существенно. Она тихо ойкнула и отодвинулась подальше. В тишине мы играли еще минут пять. На руках у меня оставалось две карты: бубновая десятка и козырная дама пик. Я невнимательно следила за ходом игры и не могла быть уверена, чем она закончится. Что ж, будем играть по правилам Ники. Чистая психология, не более того. Я уставилась на играющего парня. Наши взгляды встретились... В его зеленых глазах я увидела свое отражение... Зрачки начали расширяться, вбирая в себя окружающее пространство. Руки игрока дрогнули... И он положил не ту карту... Какая жалость. Обычный взгляд меняет ход игры. Победа пришла ко мне, хлопнув вагонным окном.
- Ну что, ребята, веревку - и я пошла.
Зеленоглазый парень тряс головой, пытаясь снять с себя наваждение. Да еще и не мог понять, почему он проиграл.
Я встала из-за стола. В руки мне упал обычный потрепанный черный шнурок, явно из мужского ботинка.
- Да прибудет с тобой сила, юный джедай.
Я направилась к вагонной двери. Я не обернулась, услышав позади шаги. Я и так знала, что это зеленоглазый. Он схватил меня за руку, я остановилась.
- Ну, чего тебе?
- Как ты это сделала? Ты не могла выиграть.
- Могла. Шанс один из двух. И этот один я и взяла.
- Ты – ведьма?!
В ответ я загадочно улыбнулась и шагнула вперед. Спасибо, Ника, твой прием работает.
В купе спали все. Даже Архимандрит посапывал, дергая лапой в такт движения поезда. Конечно же нижняя полка была в моем распоряжении. Три минуты - и я следом за всеми упала в уютные мрачные объятия сна. Никто не знает, сколько мне суждено было наслаждаться этим блаженством... Разбудили в девять часов утра. Противным мяуканьем. Мне показалось, что я дома. Перевернувшись на другой бок, я проныла:
- Архи, сгинь, а! Иди на кухню, мама тебя покормит.
- Не покормит. Мама от нас отдыхает.
Я вскочила. Сон разлетелся брызгами, как вода, налитая в раскаленное масло. Сознание толчками возвращалось ко мне.
- Ник, штурман поездный, нам долго еще ехать в этом дурдоме?
- В семь вечера будем на месте.
- Какого черта меня тогда разбудили?
- Еда... Еда... Пить... Ты мне вчера так и не купила шоколадку.
- Ешь свою «Приму» и не доставай меня.
- Это «Собрание». Белое.
- Да хоть зеленое, мне-то что с того!
- Ладно, давай деньги, я сама схожу.
Я неохотно протянула сестренке двадцатку - единственные уцелевшие деньги из ее кошелька.
- Только давай без шуток. Купишь два чая. Мне без сахара. Ну и хотя бы булочку. И не надо злиться.
Ника спрыгнула с полки, едва не задев меня пяткой по носу. Я даже успела увидеть пятнышки на ее красном носке. Дверь купе хлопнула. Три минуты тишины. Эх... Ну вот зачем она вернулась!?!
Протиснувшись в дверь, сначала зашли стаканы в руках. Потом появилась голова с пакетом в зубах. Я бы предпочла увидеть в этих зубах тапочки.
- Ну что, как поход?
Ника как-то нервно поставила чай на стол, пакет полетел следом.
- Они там точно чокнутые!
-Я нисколько не сомневаюсь.
- Я постучала в дверь, зашла. И тут же в меня полетела какая-то булочка.
- С повидлом?
- Ага... Судя по всему, не очень свежая.
- Это у них, похоже, модный метательный снаряд.
- За что?
-Не суть важно. Что дальше то было?
- Да я подняла эту булочку, кинула туда, откуда она прилетела. Главное, попала. И с ходу так: «Дайте мне два чая, пожалуйста!». Проводница уставилась на меня так, будто я ей в борщ налила помои и помешала это тапком. С чего такое отношение любезное... Прорычав что-то типа: «Вали отсюда, мразь мелкая!», она решительно начала подниматься с полки. Так и поднялась бы, если б поезд резко не дернулся. Ее зад, не успев оторваться от насиженного места, бухнулся обратно и расплылся, снова приняв исходное положение. Хорошо, руки у нее короткие. Я уже явственно ощущала, как они смыкаются на моей нежной шейке. Ситуацию в корне изменило новое лицо: в купе зашел проводник. Лихой дяденька. И такой любезный. Заходит и говорит: «Милый ангел, что заставило вас посетить наше скромное убежище?». Я в ответ: «Мне бы чайку кружечки две. И еды на сдачу». Ну он даже кружечки мне чистые дал, и даже не плюнул туда. Еще и денег не взял.
- Так и скажи, что стырила.
- Ничего я не тырила. Правда!
- Покажи, чем тебя там дяденька одарил.
Ника вытряхнула аккуратно содержимое пакета на стол. Две булочки, шоколадка и четыре конфетки. Негусто. Но и не пусто.
- Налетай, Олька, пока есть.
- Добытчица... Могла б мяса попросить. Для Васьки.
- Ничего, пусть булочку ест.
- Вот сама с ним и делись.
Еда исчезла гораздо раньше, чем нам того хотелось. На зубах остался приторный вкус конфетной начинки.
- Есть предложения, чем заняться в ближайшие десять часов?
- Есть. Посмотри на Ваську, он уже часа полтора пляшет в своей корзинке нижний брейк.
- Предложи ему сходить в пакет.
- А ты сама любишь в пакет ходить?
- Бери корзину, пойдем развлекаться.
Ника подхватила корзинку, и мы побрели к туалету. Очереди в такой утренний час еще не было. Открыв дверь, мы брезгливо оглядели комнатку. Я бы лучше потерпела до города, чем прикасаться к чему-нибудь здесь.
Упирающийся кот был извлечен из корзинки и помещен лапами на унитаз.
- Пись-пись, кись.
- Олька, не смеши. А то и я тут лужу сделаю.
- Мне отвернуться, чтобы кот не смущался?
- Думаю, его это не спасет.
Кот немного поупирался, потом сделал смиренное выражение морды и намочил себе лапы.
- Фу, Архимандрит, как Вы могли!
Раздался смех. Через две секунды я поняла, что это я смеюсь... Ника подхватила кота и запихнула его в раковину. Раздавшееся «мяу» показало что Архику эта затея не понравилась: сначала на грязный горшок поставили, теперь мыть решили. Но как он ни упирался, от этой экзекуции ему уйти не удалось. Десять секунд мучений... Как смертная казнь.
Я заботливо приоткрыла дверь, и кот пулей вылетел из раковины и скрылся в тамбуре. Вымыв руки, мы шагнули следом за котом. Пять человек очереди посмотрели на нас удивленно... Две девушки и кот в одном туалете... Новый сценарий для фильма. Судя по всему, фильма для взрослых.
Если наша интуиция нас не обманывает, кота лучше всего искать возле купе.
Мы шли по коридору, рассуждая о том, что мы будем делать в деревне. И тут из приоткрытого купе вылетел нечеловеческий вопль. Будто резали кого-то осколком затонированного стекла. Мы застенчиво заглянули в купе. Супер! Месть настигла обидчика. Я узнала его по голосу: это он ночью рассуждал про алкоголь и современную молодежь. Он сидел на полке и пытался отодрать со своей спины большое серое пятно по имени Васька. Посмотрев на эту приятную нашим душам картину, мы решительно оторвали пушистого лапочку-котенка от спины. Вместе с кусочками футболки.
- Заберите свою вонючую тварь отсюда.
Вопит как баба.
- И ничего он не вонючий, мы его помыли!
Мы зашли в своё купе.
Чавк-хрум-чавк-чавк. Ну, ничего не изменилось, в принципе. Если эта тушка упадет с верхней полки, поезд от резонанса с рельс сойдет.
Оставшееся время мы провели более-менее мирно. Каждый в своих мыслях о потерянном лете. Темнело. Фонари мелькали за окном, не успевая заглянуть внутрь поезда. И правильно - нечего подглядывать.
В коридоре раздался басок, возвестивший о том, что через десять минут будет станция Бравое. Ну и название... Мы засобирались, стали потихоньку пробираться к выходу. Когда мы сходили с поезда, раздались жидкие аплодисменты и шепот, что поезд покинул рассадник мирового зла. Милый дяденька-проводник помахал Нике вслед. Я потянула ее за руку.
- Ника, я Петьке расскажу, что ты улыбаешься посторонним мужикам.
- И ничего я не улыбаюсь. У меня скулы от голода свело...
А это после.
