С ЧЕГО НАЧАЛОСЬ
Председатель профорганизации в одном из регионов европейской части России был избран в законодательное собрание от одномандатного округа. Выиграл выборы при поддержке профсоюзов, шел как представитель профсоюзов. Большинство внесенных им законопроектов, постановлений законодательного органа, предложений и поправок к закону о региональном бюджете были направлены на защиту интересов профсоюзов и членов профсоюзов. То есть его депутатская работа была всецело посвящена тем же целям, что и профсоюзная. И делала ее более эффективной, поскольку профлидер с депутатским мандатом обладает и рядом дополнительных ресурсов для лоббирования наших интересов.
Вместе с тем председатель избирался не по партийному списку, а от одномандатного округа. То есть приходилось помимо профсоюзных интересов представлять в заксобрании и чаяния избирателей округа, среди которых тоже было немало членов профсоюзов. С этой целью депутат за счет профорганизации арендовал в данном округе помещение депутатской приемной, чтобы связь с избирателями была плотнее, чтобы они воочию могли видеть своего депутата, голосовать за него впредь и впредь же позволить ему продолжать отстаивать профсоюзные интересы.
При годовом бюджете профорганизации в 20 млн рублей на аренду приемной уходило 150 тысяч. При этом, к примеру, одна из поправок к бюджету, внесенная председателем и позволившая повысить на 10% зарплату одной из категорий работников, не попавших в майские указы президента, направила в карманы трудящихся около 5 млн рублей, что в десятки раз превышает годовую сумму, затраченную проф- организацией на аренду депутатской приемной. А повышение зарплаты, как известно, является одной из главных целей профсоюзного движения, зафиксированной во всех уставах.
ОБВИНЕНИЕ
И вот следственным органам пришло в голову возбудить за это злодейское деяние против председателя уголовное дело по ст. 201 УК РФ. Ибо следствие сочло, что лицо, выполняющее управленческие функции (председатель), использовало свои полномочия вопреки законным интересам профорганизации и извлекало выгоды для себя. К тому же его действия причинили существенный вред правам и законным интересам профорганизации, как гласит данная статья УК.
Кстати, уголовное дело по этой статье возбуждается только с согласия профорганизации, которой нанесен предполагаемый ущерб. Странно то или нет, но сия профорганизация мгновенно дала это самое согласие, так как это было уже четвертое уголовное дело, возбужденное против председателя, и он, хотя и был еще действующим руководителем, уже несколько месяцев находился за решеткой. Является ли данное проявление профсоюзных “товарищеских уз” спецификой именно этой профорганизации, или это типичное поведение всех профактивистов в подобных ситуациях? Возможно, на эту тему следует написать отдельное исследование, благо материал собран обширный. Но не в этот раз.
Итак, следственные органы сочли, что председатель, арендуя помещение для своей депутатской приемной, умышленно использовал свои служебные полномочия. И сделал это вопреки законным интересам профорганизации и за счет ее ущемления - в целях извлечения выгод для себя, не желая затрачивать на эти цели собственные денежные средства.
В ходе судебного разбирательства сторона защиты представила детальный расклад того, что депутатские полномочия председатель использовал никак не в личных целях, а исключительно для защиты профсоюзных интересов. Приводились на- именования принятых по инициативе председателя региональных законов, поправок к бюджету и прочего, отвечающего уставу профорганизации и уж ни в коей мере не ведущегося вопреки ее законным интересам.
Допрошенные в суде свидетели утверждали, что в личных целях председатель помещение не использовал, а проводил там прием граждан и встречи с избирателями. А сторона обвинения настаивала: раз у кабинета не висела табличка с наименованием профорганизации, а затрачивались ее денежные средства, значит, законные интересы были нарушены. Тезис защиты о том, что депутатская и профсоюзная деятельность председателя были неразрывны, остался неуслышанным. Обвинение же продолжало настаивать на том, что данное помещение использовалось председателем исключительно для личных целей, не связанных с деятельностью профорганизации.
СУДЕБНЫЕ НЮАНСЫ
Как я отмечал ранее, ст. 201 УК подразумевает помимо всего прочего причинение существенного вреда правам и законным интересам организации. Так вот, за три года (период, когда длилось это мерзопакостнейшее злодеяние) предполагаемый ущерб профорганизации был оценен в 358 тысяч рублей (а ее доход за это время превысил 50 млн рублей).
Выступавшая в суде представитель потерпевшего - а профорганизация немедля впаяла своему руководителю иск на названную сумму ущерба - сказала, что “мы будем рады любой сумме, но данный ущерб для профорганизации не является существенным” (дословно). Подобное заявление говорит об отсутствии со стороны председателя состава преступления.
Каково же было удивление председателя, когда при оглашении приговора судья не только согласился со всеми доводами стороны обвинения, но и признал ущерб существенным! Да еще и сослался на слова представителя потерпевшего, в то время как та заявляла обратное. “Самый гуманный в мире” сказал, что существенность вреда выразилась в нанесении профорганизации материального ущерба на вышеуказанную сумму.
При возникновении подобных противоречий уголовное законодательство предусматривает только один путь - принесение замечаний на протокол судебного заседания. К сожалению, обязательная аудиозапись судебного процесса до сих пор не закреплена в Уголовно-процессуальном кодексе. Обязателен лишь протокол, который ведет секретарь судебного заседания, а подписывает председательствующий судья.
Так вот, в протоколе рассматриваемого нами заседания также было отражено, что представитель потерпевшего назвала ущерб… существенным. Председатель высказал замечания к протоколу, ходатайствовал об удостоверении их правильности. На что получил отказ от того же самого судьи суда первой инстанции, который отклонил его замечания.
Подав апелляционную жалобу в вышестоящий суд, председатель ходатайствовал о вызове в судебное заседание представителя потерпевшего и ее допросе, чтобы выяснить, был ли все-таки ущерб существенным или нет. Но вышестоящий суд данную просьбу отклонил, сославшись на то, что представитель потерпевшего уже допрошена в суде первой инстанции и делать это второй раз не имеет смысла.
Апелляционная инстанция согласилась со всеми выводами, сделанными нижестоящим судом. А что касается существенности ущерба - заявила, что “доводы председателя о том, что в результате его действий существенного вреда не наступило, суд находит несостоятельными, поскольку, исходя из суммы причиненного ущерба, данный вред малозначительным признан быть не может. Свой вывод о существенности вреда суд первой инстанции сделал на основе суммы ущерба и совокупности других доказательств об имущественном положении профорганизации, которой этот вред был причинен”. Хотя в суде первой инстанции имущественное положение потерпевшего никак не исследовалось. А предъявление профорганизацией своему уже бывшему руководителю иска послужило дополнительным основанием признания вины председателя.
Судебный итог по этой статье - два года колонии и возмещение ущерба профорганизации. Странная статья, странное преступление, странный приговор, странное апелляционное определение.
ПРЕКРАТИТЬ ИЛИ ПРОДОЛЖАТЬ?
Означает ли все вышесказанное, что профлидерам-депутатам (а таковых не так уж и мало) нужно сворачивать деятельность по защите профсоюзных интересов в органах власти и вести ее исключительно для отстаивания личных интересов? Ведь депутатский статус, согласно логике данных следователей, прокуроров и судей, - сугубо личное дело избранных на данные посты пассионариев. И значит ли это, что тем, кто в данный момент решается на избрание, ни в коем случае не стоит этого делать?
Наверное, нет. Случившееся - не повод прекращать лоббировать наши интересы в органах власти. Мое мнение, что депутатский мандат - лучшая форма профсоюзного лоббизма, остается неизменным.
Но из этой ситуации следует очевидный вывод: необходимо предельно аккуратно обращаться с профсоюзными финансами. Даже если их трата происходит исключительно в интересах вашей профорганизации. Вы можете считать так, а правоохранительные органы могут считать иначе.
Если бы против данного председателя ранее не было заведено других уголовных дел по более тяжким статьям, чем эта, то и данного дела, вероятнее всего, не было бы. Оно состоялось, как говорится, за компанию, в довесок. И выданный к отсидке срок был тоже в довесок к основному. Причем срок реальный, хотя председатель на суде ходатайствовал: уж если и признавать его виновным в этом преступлении, то можно ограничиться штрафом, что также предполагает данная статья. Но суд счел, что только лишение свободы может способствовать исправлению подсудимого и возвращению его в социум в качестве полноценного и законопослушного гражданина.
Также надо иметь в виду, что ответственность за деяния по ст. 201 УК может наступить при осуществлении любой, а не только депутатской деятельности. И эта потенциальная возможность несет в себе вполне конкретные риски для председателей профорганизаций. Проще простого попасть под раздачу в период федеральной кампании по борьбе с коррупцией (а коррупция есть не только в государственной сфере, но и в коммерческой деятельности и общественных организациях). Ревностные правоохранители следят зорко…
Поэтому совет вполне обоснован: перепроверяйте миллион раз любое финансовое движение в вашей организации, каким бы правильным оно вам ни казалось.
Эдмон Дантес
Все публикации новой рубрики "Тюрьма и воля" читайте в "Солидарности"