Продолжение «Мариванны»
В Москве стоял октябрь 1930 года. Ржавые листья на бульварах, тусклые фонари в слякотной темноте вечеров. Пугливые силуэты, спешащие по сумеречным улицам…
Недавно в стране отгулял НЭП. Он помог вырулить из разрухи, из послевоенного ужаса Гражданской войны; в конце концов, жизнь людей делает экономика, а не лозунги. Большевики наступили себе на горло и дали «добро» частной торговле.
Прошло несколько лет, частную торговлю решили закрыть, прочистили горла, снова начали орать багровые лозунги о равенстве, строительстве коммунизма и прочем (см. учебники истории для старших классов).
И начали закручивать гайки. Искали повсеместно врагов. Поощрялись доносы соседа на соседа, брата на брата, жены на мужа…
По Москве и другим крупным городам заскользили ночные «воронки». Они останавливались у спящих подъездов, люди в коже и крепких сапогах выскакивали из этих машин-вестников конца и бежали к квартире-жертве, где в теплых постелях еще минуту безмятежно спали те, кому уже было суждено через пару месяцев быть расстрелянными по решению «тройки».
Ужас и страх наползали на Россию, в частности, на Москву. Жители понимали: лучше жить «глаза в пол», «рот на замке», чем открыто, с надеждой, в достатке. Свободного человека, который дышит без оглядки и ходит по улицам без сгорбленной от страха спины, «загребут» однозначно.
…Папина тетя Мариванна и ее муж Герасим жили в той же коммуналке (о которой я рассказала в предыдущем материале) в Шереметевском переулке (с 1938 года – Леонтьевском).
Что-то изменилось в отношениях соседей. Больше молчали на кухне, сталкиваясь в коридоре, чаще злились, зыркая друг на друга взглядами-бритвами. Ждали подвоха, подозревали ближнего в мелких и больших гадостях.
Герасим просил бойкую Мариванну вести себя тихо, никуда не влезать. Она дала слово.
…Однажды Мариванна ветреным октябрьским днем 1930 года шла по Тверскому бульвару, несла сумку с рынка: картошка, морковь, лук. Навстречу ей какая-то женщина в черном, лицо закрыто старенькой вуалью.
- Маша! – окликнула женщина.
Мариванна остановилась, вгляделась.
-Маргарита Николаевна!
И Мариванна, и незнакомка обрадовались друг другу, но не обнялись только потому, что у них и раньше это не было принято: Мариванна служила у встреченной дамы пару лет горничной.
-Маша, тебя мне Бог послал! – страстно сказала дама. – Я могу тебя попросить об одной услуге? Всего об одной?
У Мариванны было доброе сердце. Ее так Господь устроил – помогать всегда и всем. Почему бы не помочь Маргарите Николаевне, у которой хорошо жилось, никто и никогда не обижал, да и уволилась Мариванна по причине того, что сестра Маргариты Николаевны умолила отдать ей Машу Керину, мол, много детей, только что еще одного родила, не управляюсь по дому! (А дальше последовала история с бриллиантовыми пуговицами, см. «Мариванну»).
Мариванна украдкой посмотрела по сторонам, все тихо, пуст холодный ветреный Тверской бульвар.
-Помогу. Что требуется?
Маргарита Николаевна быстро, скороговоркой сказала:
- Сегодня в два ночи к вам придет мой сын. Он не спал несколько дней. За ним следят. Пусть три часа поспит у вас. Завтра он уезжает из России навсегда, друзья помогли из этого ада выбраться.
-Маргарита Николаевна, но как же…! Соседи звонок услышат!
-Не услышат. Вы стойте в два ночи у окна, увидите, как он идет по двору, отроете тихо дверь, он пройдет к вам и поспит три часа. Всего три часа, Машенька!
Господи! Бывшая хозяйка молила о трех часах сна для сына! Мариванна не могла отказать, согласилась.
…Дома она все рассказала Герасиму. Он ужаснулся. Но… делать нечего, договор дороже денег. Без пятнадцати два Герасим встал у окна, весь двор был как на ладони. Без трех минут два в черном дворе появился черный силуэт. Герасим тихо вышел в коридор, тихо дошел до двери, тихо открыл дверь. Сын Маргариты Николаевны, не говоря ни слова, проскользнул в их комнату.
Он не стал ни есть, ни пить (Мариванна поставила уже на стол картошку и чай с черным хлебом). Он лег в пальто на диван и мгновенно уснул.
Мариванна и Герасим тихо зашли в свой крошечный чулан, легли на кровать. Мариванна не спала, молилась.
Ровно через три часа сын Маргариты Николаевны встал (Мариванна тоже), пошел в коридор, она – за ним, открыла дверь, и он растворился на темной лестнице.
Заметьте, все эти сцены происходили без единого звука, пожатий рук, без взглядов и каких-либо мимолетных объяснений. Считайте, что Марианна и Герасим принимали у себя привидение.
Сын Маргариты Николаевны ушел в пять утра. Ровно в пять утра двадцать минут раздалось семь истерических звонков в дверь. Помните, табличка у двери «Керин 7 звонков»?
Теперь уже дверь пошел открывать Герасим. Вошли трое в коже. Громыхая сапогами, прошли в комнату Мариванны и Герасима.
-Кто здесь ночевал? – спросил старший в группе.
- Никто, - ответила Мариванна.
Группа пошарила глазами по сторонам. Никаких улик о пребывании чужого ночевавшего не заметила.
-Мы проверим, - сухо сказал старший. – Москву в течение месяца не покидать.
Они - хозяева тридцатых ушли, громыхая и громко переговариваясь. Сонные соседи выглядывали из своих дверей, провожали взглядами кожу и сапоги…
В течение всей своей жизни Мариванна и Герасим шепотом рассказывали эту историю родным. Они хотели понять, кто успел «настучать» в органы про то, что у них ночевал три часа человек? В коммуналке был телефон, но к нему никто из жильцов квартиры после ухода ночевавшего не подходил. Может, настучали соглядатаи из соседнего дома? Увидели, что кто-то вышел из черного подъезда напротив и позвонили куда надо? Но откуда такая снайперская точность – «Керин 7 звонков»? Как могли стукачи из дома напротив догадаться, что именно у Мариванны и Герасима спал три часа человек?
Теперь никто не ответит на это.
Но лично я всегда помню про то, что Москву населяли разные люди. И что надо уметь видеть людей и не всем бросаться из симпатии и любви на шею. Я знаю, что при определенных условиях ночные звонки в дверь могут повторяться. И я не хочу этого.
… Мариванна сыграла лично в моей жизни важнейшую роль.
Моя мама перед родами затеяла генеральную уборку. Она ухитрилась влезть на высокий платяной шкаф, протерла там на совесть тряпкой пыль, а дальше? Слезть не могла. Что делать? Мама сидела на шкафу несколько часов (не знаю, почему не закричала, не позвала соседей?). А тут пришла Мариванна с гостинцами. Соседи открыли ей дверь. Она вошла в комнату моих родителей и увидела беременную маму на шкафу. Конечно, Мариванна помогла маме слезть, и все бы ничего, но от волнения у мамы начались схватки. И пришлось ангелу помощи Мариванне везти мою маму в роддом!
… Я часто вспоминаю папины слова, что я очень похожа на его тетку Мариванну. Знаете, я горжусь этим сравнением. Быть похожей на достойного человека очень здорово.
-