Она долго не хотела прыгать в борщ, понимая, что это будет её последнее деяние, как отдельного индивидуального субъекта. С обладателем носа она не слилась, оставшись независимой, выделенной субстанцией, выбрав из сущности носа самое драгоценное - соль и влагу. Без электролита тот, кто думает, что он альфа и омега, не сможет проводить электрические нервные импульсы и сдохнет в муках.
Она усмехнулась, катясь по наклонной и пытаясь замедлить приближение к концу пути.
Раздатчик зачерпнул полный половник и вылил борщ в тарелку, напоминающую глубиной и крутыми стенками супницу. Капля сорвалась и... в полете зажмурилась, уносясь мыслями в бездонные космические глубины, где клубятся звездные миры и фиолетово-равнодушно носятся астероиды. В грядущем после очистительно-кипящего ада борща она снова будет готова к новой жизни и тогда на одном из астероидов появится...
- Матвеич, - визгливо закричала хлеборезка. - Ты что, совсем охренел, своими выделениями людей кормить!
Капля не знала, потеют ли астероиды и если да, то каков состав пота. Хотелось разнообразия, и потому будущий пот малого астрономического тела представлялся насыщенным не солью, а кислотой. Там в первозданной материи никто никогда не посмеет брезгливо кривиться при её попадании в борщ! Да еще в полете!
Шофер-дальнобойщик бережно принял из рук раздатчика дымящуюся тарелку. Он и ухом не повел на вопли хлеборезки, но хлеба набрал много, и не менее бережно отнес крупные ломти к облюбованному месту. Щедро посыпал солью ломкую корочку и потер зубком чеснока, распространившим резкую аппетитную волну, вызвавшую обильное слюнотечение во всех прилегающих к столовке областях.
- Ну-ка, Валька, позови завпроизводством. Ой, глянь, щас бухгалтершу стошнит при виде пота, капающего в борщ, и она обрыгает всю очередь. Это просто безобразие! Пусть начальство разберется с этим жирным раздатчиком! - не унималась хлеборезка.
Очередь дружно зажала руками рты. Перерыв скоро заканчивался и если уйти из столовки сейчас, то до конца работы останешься голодным - корпоративная этика не позволяла принимать пищу, чай и кофе во время офисного процесса.
Белые воротнички завистливо посматривали на толстокожего шофера, драгой вгрызавшегося в пищу.
Судомойка Валентина направилась в кабинет шефа. Увидев за приоткрытой дверью линию Маннергейма-Мажино, она быстро сорвала болтавшуюся на гвозде каску и нахлобучила её на косу поперек головы. Каска сползла от толчка, как только Валентина бросилась на землю и поползла, сжимая в кулаке гранату с сорванной чекой. Девушка раздраженно поправила головной убор и задравшийся халат, обнаживший блестящие ягодицы, неприкрытые трусиками-стрингами.
Первую линию колючей проволоки, окопов и дотов Валя преодолела легко. Но потом её белые одеяния и сверкающую задницу заметили дозорные и начали пристреливаться. После очередной дырки в груди девушка поняла, что сначала надо посетить районы Сумманкюля и Ляхде, чтобы выяснить, есть ли в Каменке на полигоне стрельбы. Оказалось, что линия Мажино была построена с роковой ошибкой - не был прикрыт северный участок границы. Валентина, оснащенная знаниями фортификации, направила свои поползновения в опороченную часть, чтобы порок исправить. Но в её фарватере четырнадцатого июня тысяча девятьсот сорокового года, незаметные и коварные, пробрались первая и седьмая пехотные армии группы армий ''Ц'' генерал-полковника Вильгельма фон Лееба. Они атаковали считавшуюся неприступной линию Мажино и прорвали ее.
Коварный дефлоратор прошел между соблазнительными ягодицами, углубившись в тыл. Насвистывая и похлопывая себя по голенищам тросточкой Вильгельм фон Лееб заключил, что есть еще порох в пороховницах, а ягоды в ягодицах.
- Эй, шеф, там капают в борщ!
- Чем?
- Носом.
- Соплями?
- Потом.
- Пустяки.
Валя подождала некоторое время, не зная, пойдет шеф в зал или останется в бункере. Очень важно выяснить это до темноты - иначе ни самолеты, ни вертолеты не смогут вылететь на поиски. Девушка вернулась к двери кабинета встрепанной и озадаченной.
- Валька! Ты шефа позвала? Тебя только за смертью посылать, лать, лать! Уже перерыв через пару минут заканчивается!
- Шеф спросил, какая капля капала, потная или сопливая. Если потная, то это пустяки.
- Никому ни до чего дела нет. Даже завпроизводством скурвился.
Но Валентина уже не слушала ворчания своей товарки. Она открыла холодильник, положила в него гранату и быстро захлопнула дверцу.
- Эй, Матвеич, шеф просил рюмку холодной водки - поражение отметить. И закусон - селедочку с полукольцами лука. Всё готово - в холодильнике возьми.
- Разбежался. Перерыв у этой оравы закончится - тогда к шефу и пойду.
Дальнобойщик отправил последнюю ложку борща в рот и крякнул. От горячей пищи на лбу и носу выступили капли и покатились, оставляя зигзаги влаги. Шофер достал огромный платок и стал вытирать лицо.
Но одна капля успела сорваться с кончика носа и устремила свой полет в пустую тарелку. Капля зажмурилась, представляя себе тьму космической бездны, косматой черными дырами и взрывами сверхновых, и себя, парящей в безвоздушном пространстве полной свободы.
В момент соприкосновения капли пота с поверхностью пустой тарелки раздался грохот взрыва и в пропахший чесноком зал столовки влетел холодильник. Его дверца распахнулась и из холодильной камеры вывалился выпотрошенный труп Вильгельма фон Лееба, сжимающий в руках две лысоватые головы с вытатуированными на лбах буквами "Ш" и "Б". Шел две тысячи четвертый год сорочинско-марсианских хроник.