В первой части интервью с Ольгой Ровной мы говорили о том, как стать поэтом-песенником, с чего лично она начинала свой путь и какими были первые успехи в музыке. Продолжим!
Д.Б.: А когда ты пишешь под артиста, ты с ним знакомишься?
О.Р.: В идеале я хочу со всеми, с кем работаю, быть знакомой лично – с артистами, композиторами… Но в наше время тотального интернета, часто песни пишутся на расстоянии. Но есть и плюсы – можно работать с композиторами из других стран. Вот на прошлой неделе мне написал в facebook один немецкий джазовый музыкант и прислал свои мелодии. Возможно, однажды и лично встретимся.
Д.Б.: А бывает ли у тебя такое, что душа не легла на артиста? Ну не понравился тебе человек?
О.Р.: С артистами, которые мне не нравились как люди, работать мне не приходилось. Но бывали некоторые «технические заминки»: я – лирик, мне легче писать романтичные «женские песни», труднее – для мужчин. Поэтому я больше работаю с исполнителями-женщинами… Но от этого «мои мужчины» – прямо на вес золота!
Д.Б.: Кто из мужчин исполняет твои песни?
О.Р.: Мои песни исполняют: Валерий Леонтьев, Алексей Глызин, Александр Олешко, «Иванушки International», Алексей Хлестов. Однако самым первым был певец Элио в 2005 году. Сейчас он ушел из музыки в кино и стал актером. Если же вернуться к теме того, что нравится, а что не нравится, то сейчас я против продвижения в массовую культуре некоторых образов, например, образа «женщины-стервы»: «я тебя ни за что не прощу», «пропади ты пропадом», «так не достанься же ты никому»… Я за формирование положительных идеалов. И так много в мире негатива.
Песня на мои стихи, в которой мне как раз удалось создать положительный образ и которая мне очень дорога – это песня «Долго» в исполнении группы «Любэ» и Людмилы Соколовой. Там есть такие слова: «Только когда я смотрю на тебя, чувствую: кто-то на небе нашу судьбу, словно свитер, связал в две нитки, чтобы было теплее…» Это то, что я чувствую сейчас, и что для меня важно сейчас.
Д.Б.: Соглашусь с тобой. Мне тоже совершенно не близка эта тенденция тиражирования образа «женщины-стервы», я себе обычно представляю такую колонну, когда женщины идут под таким большим флагом, на котором огромными буквами написано: «Я сильная женщина!»
О.Р.: Я не против образа «Сильная женщина» самого по себе, я против именно такой вариации: «Я сильная женщина, а все мужики козлы!»
Д.Б.: Ну да, и сегодня это очень сильно навязывается, открой любой женский глянец и найдешь материал в духе: «10 причин того, почему он – козел, а ты – богиня».
О.Р.: Да, потому могу сказать, что проблемы у меня есть не с конкретными исполнителями, а с отдельными темами, отдельными образами, которые мое подсознание отказывается реализовывать в музыке…
Д.Б.: И что ты делаешь в таких случаях?
О.Р.: В таких случаях (а они, к счастью, достаточно редкие), дабы сохранить дипломатические отношения, я пытаюсь свалить все на техническую сторону песни и сказать, что у меня не получается написать в этом ритме или что-то еще. Но, как правило, композитор или исполнитель чувствуют, что я против определенной темы на более глубоком уровне – ценностном. А случается, я взрываюсь, как вулкан, и вступаю в бешенные споры. По-разному бывает (улыбается).
Я люблю, когда в написании песни мне доверяют и дают какую-то свободу. Я понимаю, что исполнителю удобнее петь открытые слоги, удобнее, когда много гласных… Как в итальянскому языке. Но порой хочется добавить какую-то фразочку, например, «в сердце моем любовь, как контрабандный груз», которая не поется, но как образ меня радует. Это все приходится потом переделывать, делать более благозвучным, убирать фонетически некрасивые сочетания согласных… Искать компромиссы. Хотя бывают песни, которые пишутся и принимаются сразу, а бывает отдельные строчки приходится много раз переделывать. Или уже на этапе записи в студии обнаруживается, что что-то не так. Например, у меня один текст начинался фразой «По каплям нот слова ловлю…» и вот на записи в студии обнаружилось, что как ни крути, а «по каплям» звучит как «пока, б**». Пришлось переделать, потому что песня была лирической и подобных слуховых эффектов не хотелось. Но это обнаружилось, было очень смешно.
Д.Б.: А насколько плотно ты общаешься с твоими соавторами-композиторами во время написания песни?
О.Р.: Как сказал один мой знакомый: «Сейчас написание песни, это как будто ты отправляешь сперматозоиды по электронной почте. А где же истинное сотворчество: композитор, садится за рояль, поэт с чашечкой кофе становится рядом?..» У меня такого не было никогда. Вот надеюсь познакомиться с Игорем Крутым: может, он будет сидеть за роялем… А я – с чашечкой кофе… (улыбается) А если серьезно, то с композитором Андреем Косинским мы даже в соседних домах живем и дружим семьями. Но все равно песни по интернету пишем… Непорядок!
Д.Б.: У тебя есть любимчики среди твоих исполнителей?
О.Р.: Мне очень нравится Вика Дайнеко: мне нравится ее голос, ее тембр. И я думаю, что ее лучшая песня у нее еще впереди: такая песня, которая бы раскрывала ее вокал в полной мере. И я очень хотела бы продолжать с ней сотрудничать. В ней есть оптимизм и какая-то искренняя детская радость и умение сиять.
Д.Б.: Оль, а давай поговорим о таком моменте, как вдохновение. Ведь творчество очень субъективная вещь…
О.Р.: К счастью…
Д.Б.: Думаешь?
О.Р.: Да, именно эта субъективность и помогает найти единомышленников. Важно найти именно того композитора, исполнителя, которому понравятся именно твои стихи…
Д.Б.: Хорошо если нравится, а если нет? Что делать? Как не унывать? Есть же такое, когда тебе все время говорят: «нет, нет, нет» и многие бросают.
О.Р.: Я считаю, что нужно заниматься тем, чем ты будешь заниматься, даже если тебе все вокруг будут говорить «нет». И нужно транслировать ту энергию, которой у тебя много: если человек любит много говорить, то нужно идти в ту профессию, где это нужно. Нужно понять, в чем твой талант, понять, чем ты можешь поделиться с миром. Например, у некоторых людей есть талант руководителя и важно вовремя увидеть его, распознать. Важно понять, что ты любишь и чем хочешь заниматься. И идти в этом направлении. Любишь руководить – учись и руководи. Трудности все равно будут. Люди, которые будут крутить пальцем у виска – тоже будут. Это неизбежно.
Лично у меня всегда был богатый внутренний мир и слишком много эмоций. Поэтому одна моя профессия – это выражение эмоций (поэт-песенник), а вторая – попытка эти эмоции обуздать (астропсихолог).
Д.Б.: Кому, на твой взгляд, должен доверять творец? Мнению каких людей?
О.Р.: Мнению тех людей, которых он уважает, которые являются для него авторитетными и своему внутреннему чутью тоже. Если у человека нет ресурса внутреннего что-то продолжать, то, возможно, сейчас нужно отложить это в сторону и заняться чем-то еще. Возможно, это временно.
Д.Б.: Но это опять же очень субъективно. Смотри, ведь мы же понимаем, что некий маститый автор, мнению которого ты доверяешь, может сказать «нет» из абсолютно эгоистичных соображений. Например, потому, что он не хочет появления еще одного конкурента. Как с этим быть?
О.Р.: Вот я и говорю сейчас молодым поэтам-песенникам: пишите на сайты и в социальные сети композиторам, исполнителям, а не другим поэтам. А если уж написали поэту с просьбой высказаться о ваших стихах, то будьте готовы к некоторой критике. Думаю, что если у человека есть обратная связь, то он способен отличить «критику по делу» и «критику из зависти». Нужно найти композиторов, которым понравится то, что вы делаете. Вообще, в любой профессии нужно иметь «толстую кожу», нужно закаляться – купаться в проруби. Это делает более стрессоустойчивыми нас. Если бы я до встречи с Александром Войтинским купалась в проруби, то, может, уже и Рома Зверь мои песни пел (улыбается).
Нужно выбирать ту профессию, которой будешь заниматься несмотря ни на что. Несмотря на «нет» и не смотря на то, будут тебе за это платить или не будут. И если ты занимаешься тем, что ты будешь делать вопреки всему, то тебе и платить со временем начнут. Ты со временем наработаешь нужный опыт и талант раскроется. А критики, конечно, много.
Например, один журналист, написал в своем блоге, что Игорь Матвиенко и Ольга Ровная, пишут свои «народные песни», а сами не знают что такое ходить по деревне с гармошкой и чем вообще косят траву. Я выросла в деревне, жила в деревне до 16 лет, и я даже лучше, чем хотелось бы, знаю, что такое топить печь, и что такое жать рожь. И народная музыка у меня в крови – от мамы. Но вступать в полемику некоторыми людьми – это только трата сил, потому что есть такие люди, которым все равно ничего не докажешь. И сколько бы ты ни трудился, всегда найдется человек, который скажет, что тебе просто повезло.
Д.Б.: Ну, а как в этом плане, быть с сегодняшней ситуацией в стране и мире, с социальными сетями, когда ты в открытый доступ выкладываешь душу, а тебя могут те же хейтеры в два счета поломать. И ты тут в общем-то не причем, это мир такой. Как тут быть? Творческой и ранимой душе.
О.Р.: Закаляться. И развивать чувство меры, особенно при выкладывании очень личных материалов в социальные сети.
Д.Б.: Тут я хотела бы отметить с профессиональной позиции, что еще важно понимать и то, что если аудитория не приняла тебя один раз, совершенно не факт, что она не примет тебя во второй…
О.Р.: Я заметила, что некоторые артисты, умеют питаться энергией своих недоброжелателей и даже сами провоцируют скандалы. Позитивной энергией, негативной – неважно, но они как-то это умеют! Пока что я это еще не освоила, но я это мотаю на ус.
Д.Б.: Ты знаешь, у меня в этом плане, есть наблюдение, как специалиста, который в этой сфере, сфере связей с общественностью работает. Я не могу это объяснить и понять почему так, но аудитория всегда чувствует где ты уязвим внутри. Если кого-то сильно беспокоит тот факт, что он не женат или не замужем, тут же начинаются какие-то проклятья, подколы со стороны подписчиков, ну или других людей, которые за тобой следят. Как только эта тема перестает волновать, все сходит на «нет».
О.Р.: Общественное подсознание им подсказывает, вероятно.
Д.Б.: Оль, хотела с тобой поговорить об ответственности автора. Что для тебя эта ответственность? И должен ли автор ее нести перед аудиторией?
О.Р.: Знаете, у меня был такой случай: когда я училась в университете, у меня вышла подборка стихов «Тихое отчаяние» в университетской газете. Период был для меня очень тяжелый – умер дорогой для меня человек, были проблемы с жильем, и много всего навалилось… И вот эти стихи – отражали то депрессивное состояние, в котором я находилась. После публикации меня нашла девушка и сказала, что находится в тяжелой ситуации жизненной и долго не могла принять решение: жить или покончить жизнь самоубийством. И вот теперь, благодаря моим стихам, она наконец приняла решение: умереть. И благодарит меня за это. В итоге все закончилось хорошо – она до сих пор в добром здравии. Мы с того времени стали подругами. Но я запомнила этот случай и после этого стала аккуратнее в том, что публикую на всеобщее обозрение. Ответственность автора перед аудиторией – да, она должна быть, и она есть. Если у автора есть совесть. Литература, искусство, культура все же должны формировать идеалы, воспитывать.
Д.Б.: Другими словами, нужно стараться сделать мир лучше?
О.Р.: Да, каждый отдельный человек, умнее, чем толпа. Я стараюсь обращаться к каждому отдельному человеку: и как поэт, и как астропсихолог. Стараюсь помогать отдельному человеку найти свой путь и лучше понять самого себя.
Беседовала Даша Богачкина
Фотографии Вероники Лобановой