Начало тут.
Вот подъехал очередной автобус. Люди решили брать его штурмом. Подождав, пока они разместят свои тела в и так почти забитом салоне, мы аккуратно зашли следом. Увы, места действительно было мало. Толпа протолкнула маму глубже в салон, сжав между пухленьким дяденькой в очках а-ля базилио и женщиной лет тридцати с неестественно красным цветом лица и ногами сорок третьего размера, которыми она наступает на чужие размеры. Притом, очень ощутимо, раз дяденька так морщится, будто по утрам пьёт уксус, а вчера ему вместо уксуса подсунули обычный несвежий чай.
Нам же с сестрёнкой достались не менее колоритные места: Ника повисла на поручне, пытаясь удержать в менее свободной руке корзину. Корзина раскачивалась и распевала пьяно-валерьяновые песни, заглушая объявления об остановках и даже крики кондуктора. Рядом с сестрёнкой разместилась блаженная старушка. Она вытирает глаза краешком платочка и умудряется читать положенный на чужую спину псалтырь. Ей не хватает только блокнота, чтоб конспекты писать. Краем глаза заметив, что я смотрю на неё, старушка рукой хватается за крестик, бормоча что то вроде: «Изыди, нехристь» и роняет свою книжку. Лучше бы она этого не делала: раз уронила, то нужно подымать. Хрустя радикулитной поясницей, старушка, дабы не упасть при наклоне, цепляется за юбку размалеванной девицы. В это время автобус, решив поучаствовать в этом интересном эпизоде, входит в крутой поворот, и старушка, не удержавшись на ногах, плюхается на пол, забыв отпустить юбку. Вот зачем девушки носят такие короткие юбки? Ну носила бы она нормальную, так нет же, вырядилась и поплатилась - юбка поверила опытным бабушкиным рукам, и сползла до самых колен, обнажив поджаренные в солярии ягодицы с красными верёвочками стрингов. Рядом со мной раздался одобряющий свист -публика была в восторге. Но это было лишь начало. Первые секунд пять девушка наслаждалась приятным ветерком, охлаждавшим её вспотевшую от духоты кожу. Но потом её лицо постепенно начало меняться. Сомнение, задумчивость, сомнение, мечтательность, задумчивость… Страх, паника!!! Наконец-то она, заметив, что ближайшие мужчины ей подмигивают, решила поправить блузку. Блузку-то она поправила, но не обнаружила на месте детали своего гардероба, которая жёлтым маяком болталась у неё ниже нужного места. Вот в этот момент я впервые в своей мрачной жизни узнала что такое писец. Глаза девушки могли по величине сравниться со средним яблоком или большой сливой, цветом на них похожие, кстати. Семеня ногами, пытаясь отобрать у старушки свою юбку, девица еле дождалась остановки. Распихивая широко улыбающихся мужчин локтями, она дёрнула за юбку, таки отвоевав её почти целиком, и, на ходу натягивая, выскочила на асфальт. Общими усилиями старушка была возвращена на место вместе с книжкой, чудом спасённой от затаптывания. И вот стоило оно всего этого? Ни дня без приключений…
- Маааам, нам когда выходить?
- Ника, кричать через пол-автобуса неприлично! Через одну.
- Спасибо, мам!
Кажется, бабулька рядом с Никой оглохла во второй раз.
Две остановки пролетели по расплавленному асфальту без видимых приключений в виде оторванной выхлопной трубы, сорванной крыши и улетающих под колёса пассажиров, орущих от ужаса.
К выходу мы пробивались отчаянно, как будто с большевиками брали Зимний штурмом. Авророй послужила корзинка с Архимандритом. Судя по всему, он опять-таки подмочил репутацию нашей честной семьи, потому пассажиры брезгливо вжимались в других, чтобы пропустить нас к выходу. померещилось, что из корзинки что-то загадочно капает. Главное, не поднимать корзинку над головой…
После двадцатисекундной борьбы за Зимний, то есть, за выход, мы ступили на жаждущий дождя асфальт. Я действительно успела пожалеть о том, что надела любимые сапоги на платформе.. Кажется, у меня теперь в этих сапогах региональное отделение ада - так жарко. Площадь, на которую мы вышли, была одной из самых крупных в нашем захолустном городке. Но она была забита автобусами, как тарелка в ресторане забита украшениями, а еды не видно. Так и не было видно порядка на площади.
- Ай!
Ника ткнула меня локтём в бок.
- Тебе чего?
- Смотри, как Архи спит прикольно. Я бы тоже так свернулась калачиком и уснула.
- Без проблем, сестра. Только ты не поместишься в корзинке. Я помогу, согнись.
- Да ну тебя! С тобой даже поговорить не о чем.
- С котом говори, со мной не надо. Усекла?
- Тьфу… на тебя и твои ботинки.
- Девочки, ну вы где там потерялись?
- Идём! Мама, мы идём!
Мы подошли к вокзалу, до поезда оставалось не более 15 минут.
- Элечка, солнышко..
- Что тебе, предательница малолетняя?
- Ты не могла бы отвлечь маму минуты на 3 и подержать Васечку?
- Не могла бы. Что я с этого получу?
- Эля, ну пожалуйста, не будь корыстной.
- Ты будешь месяц убираться в комнате, и вдобавок ты перестанешь трогать мои вещи руками и прочими частями тела!!!
- Я согласна, я согласна, я согласна. Элечка, отвлеки, ладно?
- Ладно, 3 минуты. Беги отсюда.
Сто процентов, что малявка пошла курить. Надо отучать её от этой привычки, а то попадёт и ей, и мне, за то, что за ней не слежу.
- Оля, а куда это твоя сестра убежала?
- В туалет, мам! Она вчера много молока пила. С селёдкой и огурцами, вот и не спала полночи…ээ… облегчала своё тело на килограммы. Худеет, наверное…
- Оля, я, конечно, всё понимаю, но когда ты перестанешь дурачиться и выйдешь из этой секты?
- Это не секта! И я не люблю это имя! Видимо, фантазии у тебя на меня не хватило. Да вообще супер, что не Фёклой или Матрёной меня назвала. И на том спасибо.
- Опять твой переходный возраст... Когда ж ты повзрослеешь.
- Думаю, тебе не нужен ответ на этот вопрос.
Мама пыталась поймать мой взгляд, но я не хотела этого.
Тут подошла Вероника.
- Мы не опаздываем?
Старается дышать в сторону. Ну-ну, знаем мы вас.
- Объявляется посадка на поезд *-* , следующего по маршруту *-* (тут идёт какое-то хрипение и сопение в громкоговоритель, потому ну совершенно непонятно, какой же там поезд и куда его хотят отправить).
- Опаздываем, побежали!
Еле удерживая рюкзаки на плечах, мы пробрались через толпу к перрону с криками «Бонзай!», «На Берлин!», «Осторожно, тараканы!».
Длинный, пыльно-зелёного цвета, поезд неторопливо ждал своих пассажиров, принимая их в своё голодное жерло. Зевающая бортпроводница краем глаза проверяла билеты, отмахиваясь через раз от надоедающих вопросов. Волна желающих залезть в поезд подтолкнула нас прямо в объятия проводницы, причём мне досталась её левая рука, где она держала билеты. Эта рука предпочла сжать билеты покрепче. Я злобно улыбнулась в ответ на это движение. В причёске проводницы появилось несколько новых седых волос. Я же забыла сказать, что дня три назад неудачно поскользнулась на кладбище, и, упав, ударилась о надгробье какой то Марии Петровны Птичкиной. Ну и доптичкалась я - выбила два передних зуба и старалась лишний раз не улыбаться. И только что об этом вспомнила. Вспомнив, я вновь сделала траурное лицо, добив тётку.
В поезд мы втроём вошли под аккомпанемент инквизиторского шёпота бабулек в давящей тишине. Наши места находились в третьем купе. Одно верхнее, другое нижнее. Хорошо, что не у туалета. В купе кроме нас никого ещё не было. Это радует. Значит, можно будет пока отдохнуть! Недолго думая, я швырнула свой рюкзак на верхнюю полку, успев раньше Ники. И вообще! Я старшая и имею право выбора!
- Э! Мама, скажи ей, что это моё место!
- Оно не подписано!
- Мама!!!!
- Вероника, давайте, вы сами тут разберётесь. Вам почти два дня ехать!
- Мам, я не хочу ехать никуда с этой малявкой. Она мешает мне думать о сущности бытия.
- А она будет мешать мне общаться с людьми!
- С кем-кем ты собираешься общаться? С людьми?! Ты их где-то здесь видишь?
- Оля!
- Мама!
- Ника!
-Перекличка окончена. Можешь бросить своё субтильное тельце на полку. И перестань капать кошачьей водичкой на стол! Здесь ещё кушают иногда!
Мама окинула нас внимательным взглядом, чмокнула каждую заботливо в щёку и, пожелав приятного пути, спешно ретировалась, растворившись в пёстрой разновозрастной толпе.
- Ну, вот мы и остались одни… Ты… Я…И кот в луже. Жаль, не получилось сбежать.
- Оль, может, все будет не так уж и плохо. Несколько недель без опеки взрослых. Свежий воздух, где-то там ещё речка…
- Свежий воздух? Ага, коровьи лепёшки по всему асфальту, в речке купаются гуси, а блохастые собаки пытаются потрогать твою задницу грязными лапами.
- Ты преувеличиваешь! Не может быть всё так плохо!
- Меня немного утомляют такие разговоры. Ника, давай поиграем в игру: ты уйдёшь куда-нибудь, а я отдохну от тебя, послушаю музыку.
- Нееее! Давай лучше так: я тебя не трогаю, ты меня тоже.
- Что ж, на это я согласна.
Продолжение далее.
