Михаил Сапитон
На Украине так и не поняли, зачем власти заблокировали российские соцсети и сервисы. Похоже, раненый зверь просто хотел эффектно махнуть лапой.
Согласно исследованию американского психиатра Элизабет Кюблер-Росс, неизлечимо больные пациенты проходят пять стадий принятия неизбежного. Эти этапы давно стали мемом: оказалось, что спорное психологическое исследование идеально ложится на систему взаимоотношений “гражданин — государство”.
Но если раньше от бюрократии и чиновничьего идиотизма можно было спрятаться в интернете, то сейчас и туда ступила неуклюжая нога госконтроля. С введением в мае блокировок российских соцсетей и сайтов на Украине не стало безопаснее. Не наблюдается и разгула или существенного снижения пропаганды.
Все, что теоретически могло измениться в лучшую сторону, осталось на месте. Единственные различия — в местных рейтингах интернет-посещаемости. Когда-то первый в стране сайт переехал на третью позицию и, вероятно, продолжит терять аудиторию. Офис соцсети “ВКонтакте” в центре столицы, где играли музыканты и куда приходили знаменитости, пустует. Не лучше дела обстоят и у “Яндекса” со всеми сервисами. Google остался без конкурентов на рынке, у таксистов установлено на одно приложение меньше. Под запрет попали и другие ресурсы, но нет смысла устраивать запоздалую панихиду по былым временам со списком погибших.
Интернет в каком-то смысле извращенно повторил систему правосудия древних греческих полисов. Если кто-нибудь там становился слишком влиятельным и из-за своего инакомыслия угрожал демократическому строю, жители могли проголосовать за его изгнание. Тем, против кого собирали более шести тысяч голосов, приходилось покидать город на 10 лет — с сохранением имущества и социального статуса.
В просвещенной современности все устроено несколько проще: государство без чьей-либо помощи решило изгнать из интернет-пространства неугодного персонажа. Влияние “ВКонтакте” сложно было переоценить, но едва ли соцсеть представляла угрозу. Как и любая площадка, открытая для полярных мнений, там не было консенсуса по политическим вопросам.
Чтобы понять эту истину, не нужно быть семи пядей во лбу — плюрализм взглядов подтвердит любой школьник, когда-либо попадавший в “срач в комментах”. Верить в мифического товарища майора тоже не получается: вполне реальные фабрики троллей давно известны, зачем что-то выдумывать. Да и формально, блокировки позиционировались как следствие экономических санкций. Что тогда, что четыре месяца спустя оправдание выглядит крайне неубедительно.
В описании затяжной реакции, спровоцированной интернет-запретами, вообще невозможно говорить о чем-то убедительно. Рядовой гражданин буквально сжился с формулой-фразеологизмом “строгость законов компенсируется необязательностью их выполнения”. Это стало основой жизни: законы приходили и уходили, а привычный уклад мало зависел от активности принтера Верховной рады. Для многих молодых людей именно блокировка “ВКонтакте” стала первым опытом реального знакомства со скрытым могуществом государственной машины. Заплывший в коррупции левиафан показался в каком-то подобии гордой стойки. Получилось жалко — и по-настоящему непонятно.
Пять стадий принятия неизбежного прокрутились за несколько дней, обернулись недолгими публичными препираниями и, столкнувшись, родили одну глобальную эмоцию — недоумение. Разговор об экономическом ущербе “ВКонтакте” или “Яндексу”, понятное дело, не заходил.
Тем, кто не поддержал сетевой остракизм и не перешел к безумным выкрикам про хунту, оставалось только пожимать плечами. Государство ясно засвидетельствовало: ему непонятен интернет. А где непонятное — там и опасное. Раненный множеством реальных вызовов, этот зверь просто хотел эффектно махнуть лапой, но задел что-то действительно важное. Самое смешное — даже не заметив последствий.
Президентский указ от 16 мая развалил хлипкое доверие к компетентности чинуш. Даже безумных российских парламентариев на время выставил разумными людьми, когда они заговорили о неизбежном повышении интернет-грамотности. Прогноз действительно сбылся: не менее половины пользователей “ВКонтакте” установили VPN-клиенты или проксификаторы.
Соответствующее уведомление в статус-баре любого украинского смартфона — теперь реальность и даже норма среди молодежи. Вместе с крупнейшим (и крайне сомнительным) “ухом ФСБ” ушли в непризнанное подполье тысячи образовательных, развлекательных проектов, локальные музыканты. Это звучит печально, но скучно. А вот альтернативы заунывному тону не находится: на ленивого левиафана, который возомнил себя заслуживающим доверия государством, и злиться невозможно.