Кому выгодна война Роскомнадзора и Google? Проверили на причастность всех – политиков, конкурентов, ФСБ
В середине сентября Роскомнадзор начал «крестовый поход» против специальных серверов Google, которые ускоряют работу YouTube и Google Maps. Ведомству не понравилось, что оборудование не имеет российских сертификатов.
«Шторм» выяснил, кому может быть выгодно противостояние Google и Роскомнадзора и как эта история связана с будущими президентскими выборами.
Что за серверы? И зачем они нужны?
Для начала попробуем разобраться с тем, что такое серверы Google Global Cache (GGC), которые неожиданно (на самом деле — не совсем, но об этом позже) не понравились Роскомнадзору.
Ключевое слово в названии — «кэш». На бытовом уровне мы с этой вещью сталкиваемся регулярно, когда пользуемся мобильным интернетом: если открытую страницу не нужно каждый раз перезагружать, мы знаем — она хранится в кэше.
То же самое происходит и на уровне провайдеров. Если информация (в данном случае видео с YouTube) хранится у них в кэше, то ее не нужно вновь и вновь перекачивать с иностранных серверов. Выгода очевидна – тут и скорость, и экономия. Трафик ведь платный для всех: и для пользователей, и для провайдеров.
Проблема только в ресурсах: серверы, на которых будут храниться «кэшированные данные», надо сначала откуда-то взять, а затем наладить качественную работу этой системы. Это сложно и затратно.
В 2011 году корпорация Google впервые предложила крупнейшим российским провайдерам взаимовыгодную схему: американцы согласились поставлять нашим компаниям серверы и программное обеспечение, взять на себя ответственность за их техническое обслуживание, поддержку, а также оплачивать транспортные расходы. Но и про себя не забыли. Предназначено это оборудование было, разумеется, для ускорения работы не всего интернета, а исключительно сервисов Google. В первую очередь самых «тяжелых» из них — YouTube и Google Maps.
Активно схема заработала с 2014-2015 года.
Теперь если пользователь хочет посмотреть популярный ролик из YouTube (на серверах хранится только то видео, к которому часто обращаются – иначе места бы просто не хватило), провайдеру не нужно перекачивать его с оригинального сервера, расположенного где-нибудь в Соединенных Штатах или Канаде. Оно у него уже есть.
Экономия для провайдеров (не нужно каждый раз оплачивать магистральный трафик) – очень серьезная: в мобильных сетях на музыку и видео приходится около 30% трафика, а в фиксированных эта доля еще выше.
Еще один важный элемент – это скорость. Видео YouTube, которое находится на локальном сервере, загружается быстрее, чем то, что приходится выкачивать из-за океана. Причем чем выше качество изображения, тем больше времени будет уходит на «дальнюю загрузку»
Что не понравилось Роскомнадзору?
Претензии у Роскомнадзора возникли из-за того, что оборудование Google не прошло обязательную сертификацию в России.
Тут возникает логичный вопрос: «Почему над надежностью заокеанской техники задумались только спустя шесть лет после ее первого появления в нашей стране?»
Роскомнадзор отчасти объясняет свою позицию, а вместе с этим и свою неторопливость: в письмах, направленных провайдерам (об их содержании со ссылкой на источники упоминает РБК), говорится о том, что проблемой несертифицированных серверов ведомство побудила заняться ФСБ.
Формальных поводов для недовольства у силовиков достаточно.
В руководстве к серверу Google Global Cache R720, которое можно найти в интернете, содержится фраза о том, что компания ценит личную жизнь пользователей и не собирает на GGC никакой приватной информации. То есть о хранении персональных данных россиян на оборудовании Google, которое обслуживают специалисты Google, речи не идет.
Если, конечно, верить представителям компании.
И даже на IT-форумах, где обычно звучат слова исключительно в защиту свободы в интернете, на этот раз некоторые пользователи к позиции ФСБ отнеслись с пониманием. Например, на GeekTimes советовали обратить внимание на документы, которые нужно предоставить в ведомство, чтобы пройти сертификацию.
Если коротко:
— схема архитектуры сертифицируемого объекта (что за блоки в нем, как они взаимодействуют друг с другом);
— описание работы всего изделия;
— подробная информация по каждой плате;
— подробное описание программного обеспечения, включая все исходные тексты с комментариями.
Перечень достаточно плотный.
И очевидно, что делиться с иностранными спецслужбами всеми этими данными в Google не слишком хотят. Однако в том же Microsoft на требования по сертификации в свое время согласились, и ничего страшного не произошло.
Однако есть еще одна вещь, которую нужно принимать в расчет. Серверы Google Global Cache размещены практически во всех странах мира (у Google есть онлайн-карта с ними), и на Россию приходится совсем незначительная часть. Плюс скандалов с их неправомерным использованием тоже не было.
То есть какую-то хитрую атаку на РФ с помощью внедрения у нас серверов можно углядеть только при очень большом желании. ФСБ, что характерно, с громкими официальными заявлениями тоже не спешит.
И в связи со всеми этим, вопрос «почему сейчас» по-прежнему актуален.
Версия политическая. Давление накануне выборов
Сразу после появления новостей о недовольстве Роскомнадзора серверами Google в «либеральных СМИ», в частности в «Открытой России», озвучили предположение: давление на YouTube может быть связано с предстоящими президентскими выборами.
В пользу этого предположения говорит многое.
Хотя бы последняя американская президентская гонка, во время которой сенатор Тед Круз и нынешний хозяин Овального кабинета Дональд Трамп активно использовали технологию Big Data для составления точного психологического портрета избирателя и рекламы в социальных сетях. Потом то же самое делал Эммануэль Макрон.
И если оглядываться на наши российские реалии, то и здесь можно найти свежий пример активного использования интернета в политике: это кампания Гудкова и Каца на муниципальных выборах в Москве.
В таких условиях YouTube, находящийся вне пределов российской юрисдикции, может сыграть роль одной из площадок для политических схваток (хотя, скорее, войны компроматов).
Здесь очень показателен пример с фильмом ФБК «Он вам не Димон». Удалить видео по решению суда должен был Алексей Навальный, а не YouTube. К Google никто даже не обращался с подобной просьбой – бесполезно. Это проверено. В 2012-м сервис упрямо отказывался удалять антиисламский фильм «Невинность мусульман», хотя из-за него громили посольства США на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Наш «Димон», при всем уважении, — событие меньшего масштаба.
Подход YouTube к удалению контента хорошо иллюстрирует статистика, которую приводит Google.
В России за полгода (июль-декабрь 2016-го) компания получила 11 164 запроса на удаление видео, из них:
— 9 503 – в связи с вопросами национальной безопасности;
— 540 – в связи с критикой правительства;
— 244 – в связи с пропагандой суицида.
И вот как их удовлетворяли. Было удалено роликов:
— 85% – в связи с вопросами национальной безопасности;
— 5% – в связи с критикой правительства;
— 2% – в связи с пропагандой суицида.
Как видно, к размещению антиправительственных роликов YouTube относится весьма толерантно. Но надо оговориться, что и на нетрадиционную критику несистемной оппозиции – реакция аналогичная: ролик «Навальный – Гитлер» продолжает свободно ходить на просторах интернета.
Версия экономическая. Борьба за пользователей
Если политическая версия связана с возможностью давления на YouTube — с тем, чтобы добиться от Google большей «гибкости» в вопросах удаления нежелательного видео, то логика экономической версии намного проще: без серверов Google Global Cache скорость работы YouTube в России снизится, и это сделает их конкурентов более привлекательными для веб-пользователей.
Главным соперником YouTube на российском рынке долгое время было принято считать принадлежащий «Газпром-медиа» RuTube. При этом цифры, которые приводила компания (за 2015 год, их и сейчас можно увидеть на официальном сайте, обновления нет), не впечатляли: полтора миллиарда просмотров роликов в год. Примерно столько же в то время было у одного только канала «Лунтик» на YouTube.
Настоящим конкурентом YouTube стал другой отечественный проект под названием Pladform. Он появился не так давно, в 2012-м году, и его создатели придерживались совершенно иной философии, чем в RuTube и YouTube: не просто сайт, где проигрываются ролики, а целая система — от плеера под брендом заказчика до встраиваемой рекламы.
В 2013-м, когда стало ясно, что проект жизнеспособный, в Pladform пришли серьезные деньги. 75% акций компании приобрела кипрская Relidor Developments Ltd, которую связывают с партнером Алишера Усманова — бывшим генеральным директором «Мегафона» Иваном Тавриным.
В 2016-м проект еще прибавил в политическом весе, когда треть акций Pladform приобрела «Газпром-медиа» для объединения ресурсов с RuTube. К тому моменту на Pladform приходилось 14% всей рекламы рунета, на RuTube — около 8%.
Личность Ивана Таврина интересна в связке с двумя другими конкурентами YouTube в России, с которыми сотрудничает Pladform: социальными сетями «Одноклассники» и «ВКонтакте». Последняя, по данным ТNS, в 2014-м году даже сумела обогнать YouTube по количеству просмотров видео в рунете, правда, потом это лидерство уступила (к тому же часть роликов из сети «ВКонтакте» имеет привязку к YouTube, поэтому цифра 14% рекламы из 2016 года – наиболее показательная). Здесь нужно напомнить, что именно Иван Таврин в 2014-м выкупал акции «ВКонтакте» у Павла Дурова, чтобы затем через несколько месяцев продать свою долю Mail.ru Group за 12,5 миллиарда рублей.
Кроме того, партнер Алишера Усманова еще в бытность главой «Мегафон» однажды пытался разыграть карту национальной безопасности (хотя, вполне возможно, он был совершенно искренним в своих суждениях). В 2015 году Иван Таврин заявил, что, по его мнению, мобильные мессенджеры, такие как WhatsApp, Viber или Skype, работают в «серой зоне», где их могут использовать террористы. И призвал отрегулировать отрасль. О «близких» ему мессенджеры ICQ и «ВКонтакте» тогда негативных слов не прозвучало.
Впрочем, лучше всего об успешности проекта Ивана Таврина и «Газпром-медиа» на российском рынке говорят цифры.
Выручка компании «Руформ», которой принадлежит Pladform, составила:
— 19 миллионов в 2013 году;
— 468 миллионов в 2014 году;
— 769 миллионов в 2015 году;
— 1,12 миллиарда в 2016 году.
В самой корпорации Google на планы Роскомнадзора пока никак не отреагировали. Возможно, из-за того, что пока формально претензии их не касаются, ведь штрафы грозят провайдерам. Возможно, из-за той же атмосферы неопределенности — неизвестно, кто стоит за инициативой, а значит, непонятно, с кем бороться и договариваться.
Фото: © GLOBAL LOOK press