Название этой публикации я специально дала броское… Чтобы прочитали!
Сразу хочу некоторых любопытных разочаровать: с народным артистом СССР Евгением Яковлевичем Весником у меня романа не было. Хотя мы тесно общались в течение полутора лет.
Мой друг Виктор Трухан – радиорежиссер и хозяин одной из первых в Москве частных радиостудий звал Весника «дядя Женя». Я же обращалась к знаменитому артисту с придыханием и по имени-отчеству.
Познакомились мы в лихое перестроечное время, кажется, в 1992 году. Страну колдобило, корежило, народ обалдевал без зарплат, поэтому хватался за любую возможность приработка. Меня, журналиста и писателя «занесло» в поисках лишней копейки в частную радиостудию: Витя Трухан предложил писать сценарии для коммерческой программы «Карусель».
Схема была простая: рекламный агент Трухана находил товар, объект, персону, которых надо было разрекламировать, а я должна была написать «конфетную обертку» для рекламы - текст ведущего, произвольный, с юмором, отдельную такую историю. Вот чтобы слушатель сел к приемнику и в течение двадцати минут не побежал по своим делам, слушал, превратившись в соляной столб.
Программа «Карусель» выходила в эфир по четвергам. Ведущим ее был (как вы уже, наверное, догадались) Евгений Весник.
От страха, что режиссер Трухан и народный артист СССР Весник «зарубят» плохой сценарий и я не получу гонорар, я сочиняла смешно. Животики надорвать. Когда мы уже сработались и маховик «Карусели» работал ритмично, у меня с Весником появились стойкие поклонники: несколько человек обязательно собирались в студию на запись программы.
Как Весник и Трухан записывали «Карусель»?
Первой в студию приходила я, давала Вите сценарий. Он читал, нервничал, дергал лицом, говорил: «Не знаю, не знаю… Как дядя Женя скажет». Ладно, садились покурить, ждали народного артиста.
Приходил Весник. Устраивался в студии, брал мои листки в руки, давал в аппаратную отмашку: «Всё, пишем не глядя!». Я возмущалась: «Евгений Яковлевич, вы же даже не ознакомились с текстом!» Он отвечал: «А что мне знакомиться? Я же знаю, как ты пишешь!».
Но Витя снова нервничал, просил: «Дядя Женя! Давайте одну репетицию, а?»
И Весник благосклонно соглашался, начинал читать мой текст.
Это был не мой текст! Через два-три мои слова Весник вставлял крепкое словцо или выражение (мат, конечно!). Как же это было смешно! Рыдали от смеха все: Трухан, я, звукорежиссеры Аля и Оля за стеклом аппаратной, поклонники, пришедшие на запись программы.
Весник заканчивал читку, смотрел на меня без малейшей улыбки и подытоживал: «Я же говорю, как всегда хорошо написала!».
А дальше шла настоящая, рабочая запись, естественно, без мата и почти без поправок. Евгений Яковлевич был Настоящим артистом, Профессионалом с большой буквы.
После записи Весник никуда не уходил. Он оставался в студии со словами: «Вить, только Нонне не говори!». Витя заверял, что ничего не скажет Нонне Гавриловне – жене Весника. Лишь после этих заверений Трухан и его милая жена Татьяна мгновенно накрывали на стол, и в течение часа мы ели-пили-закусывали, наслаждаясь, слушали байки народного артиста.
Евгений Яковлевич любил людей, обожал зрителей и слушателей. Любил поднять рюмочку. Обожал эпатировать присутствующих крепкими словами. Как-то я осмелилась и спросила: «Евгений Яквлевич, зачем Вы так много материтесь?». Он мгновенно ответил: «А без этого никак нельзя! Знаешь, в войну… я ведь командовал артиллерийстами… если б я отдавал команды: «Внимание! Орудие к бою! Расчет такой-то! Пли!» - меня бы никто из солдат не услышал. А я командовал так: « Ё.. твою мать! Орудие к бою… твою мать! Рассчет такой-то… к е…ей матери! Ё… твою мать, пли!». И всё. Солдаты слышали, заряжали, палили. Победа – наша!»…
Однажды случилось следующее (опущу подробности, почему так произошло): я не написала сценарий «Карусели». Витя Трухан заверил меня, что ничего страшного, у него есть другой сценарист.
Одним словом, другой сценарист написал очередную «Карусель», Вите вариант программы понравился, пришел на запись Весник, его познакомили с моей заменой. Весник зыркнул глазами, молча сел читать. После чтения отшвырнул текст в сторону, встал, пошел вон и от двери уже сказал: «Когда Она вернется, я запишу программу!». И ушел.
Она – это я. Весник никогда не звал меня по имени, только Она. В этом обращении была некая тайна, потому что слово «она» в устах Весника звучало многозначительно.
Я вернулась в «Карусель», написала новый сценарий, Весник тоже вернулся, и все пошло по-старому.
…На фотографии, которую вы видите в начале этой публикации, я и Весник. Над нами нависает один из поклонников «Карусели» - Алеша Гришин. Давно этого парня не видела. А вдруг он найдется через «Яндекс. Дзен»?
Мы встречаем в радиостудии Вити Трухана новый, 1993 год.
В тот вечер с народным артистом хотели сфотографироваться многие, но он делал вид, что не понимает, о чем его просят. И вдруг увидел меня: «Пусть Она подойдет… С ней сфотографируюсь». Я не подошла, а порхнула под бок Евгения Яковлевича! Ура! Фотография на память с любимым народным артистом!
…Перестроечные времена ушли, оставшись в истории России.
Давно уже нет с нами Евгения Яковлевича.
Я чаще работаю в кино, чем на радио.
Но меня до сих пор не покидает ощущение, что я вытащила в жизни выигрышный лотерейный билет. Весник был глыбой, эпохой, умопомрачительным человеком и неповторимым артистом. Многое бы я сейчас отдала, чтобы услышать: «Я же знаю, как ты пишешь!». А потом репетиция с матом, а затем – рабочая запись, и застолье, и анекдоты, и байки из жизни Евгения Яковлевича, и витино домашнее «дядя Женя»…
Есть такие люди, от которых исходит солнечный свет даже после их кончины. Таким был Евгений Яковлевич Весник.