Как «специализация» преступника влияет на выбор мессенджера и почему ФСБ зря преследует Дурова
Илья Юшков
Как «специализация» преступника влияет на выбор мессенджера и почему ФСБ зря преследует Дурова
27 сентября Павел Дуров на своей странице в соцсети «ВКонтакте» сообщил, что сотрудники ФСБ направили в лондонский офис Telegram копию постановления о привлечении к административной ответственности.
По так называемому закону Яровой, компании, зарегистрированные в официальном реестре Роскомнадзора (в конце июня 2017 года в Telegram согласились на регистрацию после угроз блокировки), должны предоставлять в ФСБ ключи для декодирования, с помощью которых спецслужбы смогли бы расшифровывать сообщения пользователей.
В ФСБ свою заинтересованность в доступе к изнанке Telegram объясняют очень просто: им пользуются террористы, «создавая в мессенджере секретные чаты с высоким уровнем шифрования передаваемой информации».
Новый этап взаимоотношения российских властей с Telegram интересен еще и тем, что на конкурирующие мессенджеры, такие как Viber и WhatsApp, ни спецслужбы, ни Роскомнадзор внимания не обращают.
Хотя там тоже используются современные системы шифрования.
И преступники, желающие скрыть от оперативников свою переписку, пользуются ими наравне с Telegram.
«Шторм» решил изучить уголовные дела последнего времени – те, в которых обвиняемые для своих противоправных деяний использовали мессенджеры. Чтобы понять, действительно ли террористы, участники незаконных вооруженных формирований и сочувствующие им граждане, отдают предпочтение Telegram. И кто выбирает Viber и WhatsApp?
Telegram
В выборку уголовных дел с использованием мессенджеров мы решили включить все приговоры (в том числе и оправдательные), которые вынесли судьи по всей России, начиная с 1 марта 2017 года.
И первое, что бросается в глаза, — это огромный разрыв в количестве пользующихся Telegram и всеми остальными мессенджерами.
В криминальном мире детище Павла Дурова котируется намного выше, чем любой из его конкурентов. За шесть месяцев и двадцать восемь дней мессенджеры упоминались в приговорах:
— Telegram — по 360 уголовным делам;
— WhatsApp — по 62 уголовным делам;
— Viber — по 46 уголовным делам.
На первый взгляд, картина выглядит ровно так, как ее пытаются представить общественности Роскомнадзор и силовики. Но достаточно вчитаться в содержание судейских решений, чтобы найти изъяны в логике ФСБ.
Практически все дела, фигуранты которых пользовались Telegram, находятся вне юрисдикции «чекистов»: 357 уголовных дел из 360 — это приговоры по статьям о незаконном хранении либо о незаконном сбыте наркотических средств.
Еще одно дело по довольно редкой статье о «Незаконной банковской деятельности»: преступная группировка из Татарстана в 2013 — 2016 годах руководила сетью подставных фирм, через которые клиенты ОПГ проводили деньги, чтобы уклониться от налогов. Для связи преступники использовали различные мессенджеры. В том числе и Telegram.
Другая «ненаркотическая» статья — это дело о подделке медицинских бланков, которые продавали в Саратове в 2016 году. Общались преступники через Telegram.
И только одно-единственное дело из выборки по мессенджеру Павла Дурова имеет террористическую «окраску».
В Чечне в начале 2015 года брат одного из радикальных исламистов, отправившихся на войну в Сирию, получил от родственника сообщение в Telegram. Тот просил его «оказать помощь в сохранности боеприпасов, взрывных устройств и взрывчатых веществ». Весь этот набор был спрятан рядом с одним из христианских кладбищ в Чеченской Республике. Когда обвиняемый решил перенести содержание тайника к себе домой, его задержали полицейские. Дальше – суд, покаяние и приговор в виде 8,5 года лишения свободы.
WhatsApp и Viber
Два других известных мессенджера по популярности в рядах наркоторговцев значительно уступают Telegram.
Процент уголовных дел по статьям о незаконном обороте наркотиков:
— в WhatsApp – 50%;
— в Viber – 63%.
На фоне совершенно запредельных показателей Telegram (99,1%) эти вроде бы серьезные цифры уже не производят такого впечатления.
Особенностью преступного использования WhatsApp можно назвать большой разброс статей Уголовного кодекса.
Тут и «Нарушение авторских и смежных прав» (молодой человек из Башкирии за 1000 рублей согласился установить программы «1С» и ООО «1С-Софт» на компьютер работающего под прикрытием оперативника), и «Сбыт товаров, не отвечающих требованиям безопасности» (трое жителей Новороссийска пытались продать спирт, в котором содержался метанол), и «Злоупотребление должностными полномочиями» (полицейский из Казани за 6000 рублей узнавал данные абонентов по номерам мобильных телефонов), и «Мошенничество» (множество дел: от продажи шуб из Китая до поддельных туров в Марокко), и «Оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни» (летчик из Якутии организовал нелегальный авиамаршрут «Казачье - Табалах - Хомустах 1») .
Всего 19 различных статей Уголовного кодекса по 62 делам.
В том числе три «террористических» процесса.
Один из них — дело по «Пособничеству в участии в незаконном вооруженном формировании» в отношении жителя Чечни, который помогал соотечественникам, желающим отправиться на войну в Сирию. Он поддерживал связь с ними при помощи мессенджеров Viber и WhatsApp, а также социальной сети «Одноклассники».
Второе дело — по статье «Несообщение о преступлении». Речь опять идет о Чечне. Обвиняемый переписывался в WhatsApp с товарищем, который находился в Египте, но хотел перебраться в Сирию, чтобы присоединиться к ИГ (организация запрещена в России). За то, что он утаил эту информацию от властей, житель Чечни получил штраф – в размере 25 тысяч рублей. Третий случай - тоже «Участие в незаконном вооруженном формировании» и тоже Чечня. Житель республики в течении нескольких лет общался с радикалами поддерживающими ИГИЛ, а в 2015 году сам решил отправиться воевать в Сирию. Начал собирать деньги на поездку, но после того, как его вызвали на беседу в отделение полиции, во всем сознался и раскаялся.
Другой популярный мессенджер Viber тоже имеет несколько «криминальных особенностей».
Во-первых, у него самый большой процент использования мошенниками. 22% уголовных дел с использованием Viber приходятся на статью 159 УК РФ — «Мошенничество». Сотрудники полиции, решившиеся преступить закон, также отдают предпочтение именно этому мессенджеру.
Во-вторых, Viber очень часто идет в связке с другими мессенджерами. Например, самостоятельных приговоров с террористической «окраской» в этой выборке не оказалось – только тот, о котором мы рассказали выше в связи с WhatsApp. Такая же картина и с уголовными делами по наркотикам и экономическим преступлениям (ОПГ из Казани, которая занималась незаконной банковской деятельностью, наравне с Telegram использовала Viber).
Особенности уголовных дел с мессенджерами
Итак, из 468 уголовных дел, изученных нами, с терроризмом, который вспоминает ФСБ, предъявляя претензии Дурову, связаны всего четыре.
Давать оценку, много это или мало, мы не станем.
Обратим внимание на другую вещь: во всех случаях речь шла о задержании рядовых участников незаконных вооруженных формирований (пособников и тех, кто не стал доносить на боевиков), и телефоны вместе с установленными на них мессенджерами просто изымались у подозреваемых. Только после этого следователи, а затем и судьи изучали их содержимое.
И здесь засилья Telegram как единственного средства связи с Сирией и ИГ не наблюдается.
Боевики использовали все три мессенджера (к каждому из которых у ФСБ нет шифровальных ключей) и сайт «Одноклассники». В связи с этим та настойчивость, с которой силовики и Роскомнадзор атакуют Павла Дурова на фоне режима тишины в отношении WhatsApp и Viber смотрится удивительно.
Еще один момент, мимо которого сложно было пройти, изучая дела по Telegram, — техническая подкованность лиц, организующих торговлю наркотиками через интернет.
В большинстве уголовных дел, изученных «Штормом», обвиняемые — это либо простые потребители наркотиков, либо так называемые «раскладчики» — люди, которые расфасовывают товар на малые дозы, а затем оставляют их в условленных местах. Организаторы торговли чаще всего остаются «неустановленными лицами», скрывающимися за хитрыми никами вроде: shelby, shelby77 или ryan vellopoto.
Эти примеры — из приговора в отношении ОПГ, которая сбывала синтетический наркотик флакка в Липецкой, Рязанской и Московской областях. Под суд пошли 11 человек — граждане Украины, исполнители нижнего и среднего звена. Лидеров организованной группы установить не получилось.
В том числе из-за уровня конспирации.
Никаких «Одноклассников» в списках средств связи у ОПГ, разумеется, не было. Только мессенджеры с защитой данных пользователей: Telegram, CoverMe, ChatSecure и IM+.
И если по отношению к CoverMe у пользователей четкой позиции «надежно-ненадежно» нет, то ChatSecure и IM+ считают столь же защищенными продуктами, что и Telegram.
Однако на эти продукты претензии ФСБ и Роскомнадзора почему-то не распространяются.
P.S. В заметке мы затронули только самые популярные мессенджеры, которые обычно сравнивают с Telegram — по уровню распространения или степени защищенности. На самом деле список программ для связи, которые используют в современном криминальном мире, гораздо шире. Вот те, что повстречались нам при составлении подборки: Telegram, WhatsApp, Viber, CoverMe, ChatSecure, IM+, Xabber, Skype, Psi+, Jabber, Signal, Vipole, Yaxim, Jitsi, Kate Mobile, Wickr.