Я не утверждаю, что женской дружбы не существует, но склоняюсь к тому, что у нее есть много (и даже слишком) подводных камней, а женской дружбы компаниями вообще не существует. Все эти компании дамочек, словно сошедшие с экранов телевизоров (привет, «Секс в большом городе»), щебечущие и хихикающие в кафе, не производят впечатления друзей, скорее – сплетничающих и красующихся друг перед другом наседок.
Более убедительно выглядит дружба двух девушек между собой. Но и тут есть оговорки. Представления о том, что женщины дружат «против кого-то» или потому, что считают, будто на фоне приятельницы выглядят лучше, отчасти правдивы. Чистая и бескорыстная дружба между дамами, без задней мысли и расчета, встречается редко. Удивительно, но с любовными отношениями все иначе.
Более десяти лет я общаюсь с Б. Она пыталась дружить с другими девушками, но удовольствия от этого явно не получала. Искренность подруг вызывала у нее сомнения, они постоянно подводили ее и сплетничали за спиной. Не везло Б. и в личной жизни: молодые люди никогда достаточно не поддерживали ее, хрупкую и склонную к депрессиям, морально, а финансовая поддержка интересовала ее мало – они и сама хорошо зарабатывает. Б. решила переключить свое внимание на женщин и уже несколько лет счастливо живет со своей партнершей.
Когда они с девушкой стали воспринимать друг друга не просто как подруг, но как равноценных партнеров, членов семьи, произошли удивительные перемены. Я наблюдала за этим своими глазами: исчезло соперничество, желчь, желание выделиться; появилась настоящая забота.
Еще один маленький бонус от Б.: она заметила, что ходить с девушками на свидания гораздо приятнее, чем с мужчинами. Если ты понимаешь, что с молодым человеком у вас не клеится, это обязательно обернется неловкостью, и вряд ли вы когда-нибудь еще встретитесь. Две девушки, у которых не сложились любовные отношения, вполне могут продолжать ни к чему не обязывающее знакомство — что очень способствует расширению круга общения.
Любопытное исследование провели ученые из Университета Калифорнии в Лос-Анджелесе (UCLA). Оказалось, женщины реагируют на стресс иначе, чем мужчины. Именно в стрессовых ситуациях дамы начинают налаживать контакты с представительницами своего пола. Привычный нам – и очень древний – механизм «убегай или сражайся», как выяснилось, в большинстве случаев присущ исключительно мужчинам.
Поведенческий репертуар девушек в стрессовых и неожиданных ситуациях оказался гораздо разнообразнее мужского. Если случается что-то из ряда вон выходящее, в крови женщины повышается уровень окситоцина, который, как я недавно писала, называют «гормоном любви и привязанности». Он усиливает чувство родства и приязни к окружающим людям, позволяя «сбиваться в стаи» для выживания (или просто для того, чтобы справиться со сложной ситуацией). Окситоцин действует на человека успокаивающе — в отличие от тестостерона, который выделяется в стрессовых ситуациях у мужчин.
Получается, наличие близкой девушки-партнера увеличивает шансы на психологически комфортную жизнь. Исследователи заметили, что во время стрессовых ситуаций мужчины скорее склонны отдалиться от любимой, спрятаться в свою скорлупу. Представьте себе семейную пару, потерявшую ребенка. Как часто после трагедии такие пары распадаются? Часто. Потому что мужчина уходит в себя, чтобы справиться с горем. Случись такая беда в женской однополой паре, все наверняка было бы иначе.
В любовных отношениях люди сталкиваются с большим количеством трудностей, нежели в дружбе. Нужно решать бытовые проблемы, возникает ревность, близость порождает неожиданные искажения восприятия. Тут, видимо, и вступает в дело «гормон привязанности», позволяющий девушкам объединиться и преодолеть испытания.
Всем известный факт: женщины любят ушами. Обсуждение наболевших вопросов играет большую роль в любых парах, но далеко не каждый мужчина готов часами говорить об отношениях. Большинство же женщин не просто готовы, но желают этого.
С друзьями, даже самыми близкими, не всегда удается поговорить по душам: все-таки это не тот уровень доверия. Дебора Таннен, профессор лингвистики и автор многочисленных эссе о женской дружбе, приводит такой пример: «Одна женщина рассказала хорошей подруге, что ее мать госпитализировали. Когда подруга даже не поинтересовалась, что случилось с матерью и идет ли она на поправку, женщина обиделась, посчитав, что подруге все равно. Они перестали общаться, а когда несколько лет спустя снова встретились, выяснилось, что подруга из-за своего воспитания посчитала неприличным спрашивать ее о чем-то столь личном и ждала, что если та сама захочет, то расскажет о состоянии матери».
В традиционных отношениях мужчину часто мучает вопрос: «Что, если она со мной только из-за моего высокого положения, из-за моих денег?». Так уж исторически сложилось: в течение долгого времени женщины приобретали высокое положение в обществе лишь благодаря удачному замужеству. Вряд ли кому-то из партнеров в женской паре придет на ум аналогичный вопрос.
По крайней мере, большинство лесбиянок, которых я знаю, могут обеспечить себя сами и не зависят от своих партнеров.
В силу схожих физиологических реакций на стресс, беды и катастрофы – как мелкие, так и жизненного масштаба – женщины лучше поддерживают и адаптируются друг к другу. И дело тут далеко не в сексе. Впрочем… Как показали знаменитые «отчеты Кинси» (рекомендую посмотреть фильм), гетеросексуальных парах женщины достигают оргазма в 61,6 % случаев, во время контактов с другой женщиной – в 74,7 %. По словам респонденток, девушки гораздо лучше понимают женское тело и открыты к экспериментам друг с другом, так как не испытывают чувства стыда, который возникает наедине с мужчиной. Но это уже совсем другая история.
stocksy.com
Профессию журналиста я в свое время выбирала не потому, что писала стихи и рассказы, как многие мои сокурсники. Я хотела работать репортером, может быть, даже ездить по горячим точкам и вести журналистские расследования. Но, поступая на журфак, я не очень понимала, что за образование получу. Спустя пять лет я покинула стены университета с красным дипломом и багажом знаний в виде полного комплекта русской классики, знания мифов Древней Греции и смутного понятия об истории зарубежной и российской журналистики. Так себе знания, которые можно применить на практике, да? Были у нас, конечно, и предметы со странными названиями: «Основы профессиональной деятельности журналиста», «Журналистская этика» и даже «Психология конфликта», но они шли в нагрузку к бесконечным занятиям по русскому и литературе.
В общем, еще в универе я сделала вывод: либо тебе дано писать, либо нет. Все мои однокурсники были тому подтверждением: самые бойкие и симпатичные нашли работу на ТВ, отличники остались работать в местных газетах, остальные не стали даже пытаться делать карьеру в медиа. Да и словосочетание «сделать карьеру в медиа» звучит как-то убого, согласитесь.
Я закончила университет шесть лет назад и все это время постоянно работала в СМИ. Телевидение, газеты, журналы, онлайн-издания – последние-то и стали моей любовью. Одним изданием я не ограничивалась никогда, мне нужно было много тем, много читателей, много комментариев. Я могла вести ленту новостей на сайте, делать интервью с зеками, освещать громкие судебные процессы и параллельно писать для изданий о красоте, спорте и психологии: «Как избавиться от растяжек навсегда», «10 признаков высокофункциональной депрессии», вот это все. И пока мои коллеги жаловались на низкие зарплаты в газетах, я зарабатывала на кусок хлеба с маслом и была довольна.
Но в последний год мне остро стало чего-то не хватать. Покопавшись в себе, я поняла, что тоскую по творческому процессу, результат которого можно увидеть и даже пощупать. Стала перебирать профессии, которые теоретически могла бы освоить, но отклика в душе не находила. На мысль меня натолкнул муж-татуировщик: он предложил заняться перманентным макияжем.
Я всегда довольно скептически относилась к людям, которые работают в сфере красоты. Эти мило улыбающиеся девушки в халатах, к которым мы регулярно ходим на стрижки, окрашивание, маникюр и еще сотни процедур, думала я, не учились годами в университетах, не грызли гранит науки, поэтому их участь – счищать гель-лак с чьих-то ногтей и выщипывать брови. Обслуга, короче, – такое мнение было у меня, считавшей себя интеллектуалкой и гордившейся своей профессией.
Но я все-таки пошла на курсы аппаратного татуажа. Подруги (тоже интеллектуалки, психологи, маркетологи и коллеги-журналисты) удивленно поднимали брови, протяжно спрашивая: «Тебе действительно это нравится?». И я, абсолютно не кривя душой, отвечала: «Да, действительно!». Когда я начала работать мастером перманентного макияжа, мне было сложно перестроиться на другой эмоциональный уровень. Как репортер, я привыкла жить в постоянном цейтноте: то рушились дома от взрыва газа, то ревнивая мачеха топила свою падчерицу, то замгубернатора брали на взятке с поличным. В журналистике ведь как в спорте: быстрее, выше, сильнее. Кто не успел, тот опоздал.
Теперь передо мной стояла другая задача: разрешить себе наконец выдохнуть и замедлиться. Больше не надо никуда бежать, не надо стоять целый день в зале суда, пока зачитывают приговор очередному известному взяточнику, не надо мерзнуть в колониях, слушая жалобы героиновых наркоманов и убийц, не надо кивать на интервью с очередным депутатом-бизнесменом, который проплатил нам рекламу.
Теперь, когда я больше не работаю в редакции, я пытаюсь высыпаться и почти каждый день крашусь – положение обязывает. Я стала чаще выбираться в тренажерный зал, посещать массажиста, ходить к косметологу. В прошлой жизни на это абсолютно не было времени, да и денег не хватило бы. С коллегами я больше не обсуждаю феномен «бешеного принтера», внешнюю политику России, Путина, Трампа и падение рубля. В редакции мы ходили курить каждые минут 40, если не было выездов, а теперь на работе я не курю – стыдно. И говорим мы не о политике, а о колористике, тату-машинках и причудах клиенток.
Надо сказать, что я несмотря ни на что благодарна себе за то, что выбрала именно журналистику. Это отличная профессия, если ты не опускаешься до желтухи, не пропагандируешь нездоровые ценности, не скатываешься в стиль районных газет. Умение смотреть на вещи под разными углами, широко мыслить (в США есть хорошее определение «thinking outside the box»), быстро чувствовать тренды, анализировать происходящее и проверять факты – вот качества, необходимые журналистам. Но им не учат в университетах, увы. И профессия журналиста в России (да и на Западе тоже) не считается ни престижной, ни высокооплачиваемой. В нас все чаще плюют и кидают камни: «вторая древнейшая», «продажные журналюги», «не связывайтесь с журналистами, они все переврут». Стыдно и горько от таких стереотипов.
Сейчас задача журналиста во многих СМИ, особенно в онлайновых – вызвать эмоции у читателей, заставить их реагировать. Зачастую даже неважно как, лишь бы оставляли смайлики в фейсбуке, лишь бы шерили и комментировали, увеличивая желанный трафик. Поэтому порой эта работа превращается во что угодно – в набрасывание дерьма на вентилятор, в производство вторичного контента. Но это уже не журналистика.
А делать людей красивее и дарить им только позитивные эмоции – это дорогого стоит.
По матерьялам https://storia.me/ru/@anastasia.moth/psikhologiya-i-otnosheniya-lyudei-pkaqv/pochemu-zhenshhine-proshhe-lyubit-zhenshhinu-chem-druzhit-s-nei-sgt95