Родственные связи помогают дружбе? Или, наоборот, всё усложняют? Казалось бы, кто может быть ближе, чем сестра? Но всё не так просто.
Со своей двоюродной сестрой я провела всё детство. Она младше меня всего на три года, но когда тебе 15, а твоей сестре — 12, эта разница слишком ощутимая. Конечно, я учила Настю всему плохому. Заставляла смотреть ужастики и эротические фильмы, красила волосы, показывала, как рисовать стрелки и ходить на каблуках. В пятнадцать лет мне меньше всего хотелось оберегать и наставлять кого-то. Я дождаться не могла, чтобы младшая сестра поскорее выросла, стала мне подругой, — и мы могли вместе бегать на дискотеки и обсуждать мальчиков.
Выросла Настенька очень быстро. К своим девятнадцати она уже успела съехать от родителей, прожить два года с парнем и пережить тяжелейшее расставание — а я всё ещё жила с мамой и понятия не имела, что такое серьёзные отношения, борщ, домашние пирожки, и сколько стоит стиральный порошок. Я заканчивала учёбу, где-то работала, тусовалась как в последний раз и имела весьма отдалённые представления о будущем. Родственники ставили Настю мне в пример, говорили, какая она самостоятельная, ответственная и хозяйственная.
Мы сблизились после того, как она рассталась с парнем. Насте было тяжело и одиноко, я была рядом. За короткий срок она стала неотъемлемой частью моей жизни. Мои друзья стали нашими общими. Мы проводили вместе всё время, путешествовали, и даже решили снимать одну квартиру на двоих.
Но чем ближе я узнавала сестру, тем отчётливее понимала, насколько плохо её знаю. Не было там ни самостоятельности, ни ответственности. Были только врождённая хитрость и юношеский максимализм. Так как теперь я была не просто сестрой, но и подругой, я увидела её жизнь изнутри. Увидела бардак, хаос, неопределённость, безбашенность. Она не могла устроиться на работу, имела целый ворох долгов, а за неоплату последних двух семестров её не допустили к защите диплома. Единственное же, что её волновало, — её отношения с женатым мужчиной. Мне, конечно, захотелось ей помочь.
Я советовала, уговаривала, разговаривала по душам… Всё было мимо. Чем больше я пыталась её вразумить, тем больше она отдалялась от меня. Будь она мне просто подругой, я бы просто пожалела, поддержала, выслушала. Именно этого от меня и хотела сестра — простой дружеской поддержки и понимания. Но я не могла сложа руки смотреть на то, как моя младшая сестра совершает ошибку за ошибкой и рушит свою жизнь. Я одолжила ей денег на учёбу, не требовала скидываться на еду, помогала с поиском работы и умоляла закончить бесперспективный роман.
Я должна была позволить Насте самой разбираться со своими проблемами. Как иначе уяснить, что у всех поступков есть последствия, ответственности за которые избежать не удастся? Моё настойчивое вмешательство ничем ей не помогло и ничему не научило. Её только злило, что я лезу в её жизнь. Сейчас я понимаю, что действительно перегнула палку, но тогда меня было не остановить. Настя начала меня избегать, и мы практически перестали общаться.
Сестра просрочила все обещанные даты по возвращению долга и не выходила на связь. На семейном торжестве я узнала, что она уехала к морю отдыхать. Там же я невзначай узнала о том, что учёбу ей оплачивала мама. Поступила я совсем не по-дружески, да и не по-сестрински, если честно. Я рассказала Настиной маме о просроченных платежах за обучение и долгах. Тут же выяснилось, что отчислили Настеньку ещё на втором курсе за неуплату. А мамины деньги шли мимо кассы университета. Поступила бы я так с подругой? Нет. Стоило ли мне поступать так с сестрой? Нет. Почему? Потому, что это не моё дело, не моя жизнь и не мои проблемы.
Я не знаю подробностей, но по официальным данным, которые озвучивают в семейном кругу, сейчас у Насти всё хорошо. Она съехалась с хорошим парнем, работает в ресторане и планирует вернуться в университет. Мы больше не сможем поверить друг другу и снова дружить. Сейчас мы ещё более далеки друг от друга, чем когда Настенька наотрез отказывалась смотреть со мной «Кошмар на улице Вязов» и обсуждать мальчиков. Мы просто родственники, а родственников не выбирают.
Мы прощаем родным то, что не простили бы друзьям. И при этом считаем, что кровное родство даёт нам право вмешиваться в чужие жизни. Но это не так. Неважно, с кем ты дружишь — с родной сестрой или коллегой, правила для всех равны: взаимное уважение и соблюдение границ.
Молодые девушки часто задумываются о том, как сложится их жизнь через 20–30 лет. И перспектива повторить судьбу матери многих пугает. Откуда этот страх и как с ним быть?
Одна моя подруга недавно призналась, что боится пойти по стопам матери. При том, что ничего трагического в жизни её мамы нет — только одиночество, неблагодарная работа и невысокий уровень жизни в целом. «Я боюсь, что не смогу построить гармоничных отношений, потому что у меня никогда не было правильного примера. Боюсь, что не добьюсь ничего выдающегося, потому что с детства привыкла довольствоваться малым. Боюсь, что, как мама, никогда по-настоящему не поверю в то, что достойна большего», — делится переживаниями подруга.
Молодые девушки чувствуют неразрывную связь со своими мамами, но вместе с тем обеспокоены, что эта связь подвигнет совершать похожие ошибки. В книге «Моя мать/Моё Я» психолог Нэнси Фрайдей объясняет проблему повторения судьбы следующим образом:
«Когда мы становимся старше, связь с матерью слабеет из-за физического или психологического отделения, но интроекции (включение индивидом в свой внутренний мир воспринимаемых им от других людей взглядов, мотивов, установок и пр. — прим. ред.) усиливаются. Когда мы переезжаем в отдельную квартиру, ищем работу, выбираем любовника, выходим замуж и заводим своих детей — мы делаем шаг вперёд. Но одновременно мы делаем и шаг назад. И вдруг обнаруживаем, что поступаем так, как поступала мама. Быть похожей на неё — это наш способ справиться с тревогой отделения».
Американский психиатр Джозеф Рейнгольд в течение 12 лет вел наблюдение за жизнью 2,5 тысяч женщин и пришел к выводу: никакая мудрость, ум, заботливость, трудолюбие и женственность не принесут женщине счастья, если она не освободилась от влияния матери. Рейнгольд советует девушкам не принимать свою судьбу как данность, а постараться порвать злополучную цепочку, по которой повторяется женская судьба. По его словам, для этого девушкам нужно проанализировать жизнь своей мамы и избегать повторения ее ошибок.
Для того чтобы перестать ассоциировать свою жизнь с жизнью матери, психолог Людмила Куроедова советует подумать над тем, чем они всё-таки различаются, и записать 10 главных несовпадений. Например: 1) Мама закончила только школу, а я — университет; 2) Мама родила меня в 25, а я в 25 занимаюсь карьерой; и так далее. Отличия всегда найдутся: как минимум, мы сейчас живем в совсем другое время.
Главное — понять, что мама не только человек, который растил и воспитывал тебя, но и личность. Со своими убеждениями, взглядами, страхами и мечтами. Мы не обязаны их разделять, но обязаны принимать и уважать. Мамины советы бесценны, но даже они не должны в конечном итоге определять твои решения и поступки. В сознательном возрасте пора научиться брать на себя ответственность за свою жизнь, чтобы через 20 лет не винить в своих ошибках мать.
Чуть ли не каждую вторую мою знакомую девушку воспитывала мать-одиночка, и, конечно, ни одна из молодых девушек не хотела бы повторить судьбу своей матери, это понятно. Но знаете, что примечательно: ни одна из матерей сейчас не чувствует себя несчастной. Хотя бы потому что этим женщинам удалось вырастить достойных дочерей. Умных, красивых, целеустремленных, любящих. Одно это достижение стоит целой жизни.
Своей мамой я горжусь. Она всегда знала, чего хочет, никогда не жаловалась на свою судьбу и никого не обвиняла в своих ошибках. Её позитивного настроя хватит на толпу двадцатипятилетних и депрессивных девочек. Наши жизни уже слишком разные, но если бы жизнь мне уготовила шаг за шагом пройти по её стопам, я бы ни о чём не жалела.