О том, что Владимир Путин поручил внести в Совбез ООН резолюцию о введении миротворцев в Донбасс для обеспечения безопасности сотрудникам мониторинговой миссии ОБСЕ, я узнал едва успев вернуться с фронтового Спартака. Об этой инициативе российского президента, наверное, и сейчас не знают в посёлке, так как там отсутствует электричество. Но уверен, что жители будут рады любой информации, если в конечном итоге настанет мир, который они ждут вот уже четвертый год.
***
На улице было душно. Парило после утреннего дождя. Тянуть бронежилет и каску становилось ещё тяжелее. Жизнь научила, что ситуация в прифронтовой зоне может резко измениться в любой момент, даже несмотря на то, что в последние дни на этом участке было относительно спокойно. Поэтому я забросил средства защиты в багажник и сел на заднее сидение. В салоне белого внедорожника я познакомился с Андре Видмером, швейцарцем, который пишет книгу о происходящем в Донбассе. Для иностранца командировка в горячую точку не первая. В 2015-ом он снимал легендарного командира "Сомали", Михаила Толстых в разбитом Донецком аэропорту, привозил гуманитарную помощь в посёлок шахты Октябрьская. За рулём автомобиля - переводчик Дмитрий. Как он сам признался, на переводчика он не учился, но английский язык настолько прост, что даже не имея учёную степень в лингвистике можно работать переводчиком. Рядом на пассажирском месте — Михаил Андроник, военный корреспондент Пресс-службы Вооруженных сил Донецкой Народной Республики. Это не первая моя поездка на передовую в качестве военкора ВС ДНР, но всё же к форме я только привыкаю. Перед нами стояла задача провести военную экскурсию для швейцарца и сопроводить его в прифронтовую зону.
Первый пункт — Иверский монастырь. На людей, живущих в мирных городах, это место производит неизгладимое впечатление. Разрушенный женский монастырь, растерзанное Новоигнатьевское кладбище, апокалиптический вид на изувеченные терминалы Донецкого аэропорта. Проезжая по Октябрьскому, вспоминаем насколько трудно было жителям посёлка в 2014-2015. Ситуация изменилась. Снаряды ВСУ падают сюда не так часто, как это было раньше, что позволило местным вернуться в уцелевшие дома или восстановить то, что было уничтожено украинской артиллерией. Несколько поворотов - и вот мы выезжаем на печально известную улицу Стратонавтов. Даже здесь мирные жители пытаются убирать последствия обстрелов. За следующим поворотом нас ждала дорога на Иверский монастырь.
Пока Андре делал снимки Донецкого аэропорта и женского монастыря, я пошел вдоль раздробленных надгробных плит и памятников. Это место всегда может удивить чем-то новым, чего ранее не знал. На этот раз для меня стало открытием тот факт, что здесь похоронен один из выдающихся вратарей, символ донецкого "Шахтёра" 1980-ых Валентин Елинскас. На расколотом надвое памятнике изображен спортсмен в футболке "Шахтёра". На надгробной плите перечислены все достижения футболиста. Могила производит удручающее впечатление. Хотя не одна она, ведь уцелевших практически нет. Повезло тем, чьи могилы не разворотили снаряды, а лишь осколки побили памятники и плиты, которые с наступлением мира можно будет восстановить.
Внедорожник вывернул на всё ту же улицу Стратонавтов, где мы не были готовы столкнуться со следующим. Недалеко от поворота на аэропорт мы попали в пробку.
— Да, уж не думал, что здесь можно попасть в пробку, — озвучил мои мысли переводчик Дмитрий.
Дело в том, что донецкие коммунальщики активно убирают разрушения и прямо сейчас мы были вынуждены ждать, пока бетонную балку погрузят в грузовик.
Сделав несколько снимков обрушенного Путиловского моста, проезжаем мимо простреленной стелы "Донецьк". Объясняю иностранному журналисту, что это украинский вариант написания названия города. Благо 4 года в Горловском Инязе прошли не зря, и мы могли общаться с Андре без переводчика.
На въезде в посёлок нас встретила покрашенная стела "Спартак" с советским серпом и молотом, а так же с колосом на верхушке. Я не сразу узнал обновлённую стелу. Подумал, что мы повернули не туда. Но оказалось, что местные жители убрали прилегающую территорию от травы, в метр ростом, и покрасили указатель.
Последний раз на Спартаке я был ещё в августе 2015-го и не удивительно, что ситуация в населённом пункте могла измениться. Пообщавшись с двумя женщинами в палатке, где раздают гуманитарный хлеб, мы узнали, что последние несколько ночей были тихими. Чаще всего бои возобновлялись после 18:00. В тёмное время суток украинские военные открывают огонь без страха быть пойманными за нарушение режима прекращения огня. А всё потому, что все международные наблюдатели не осмеливаются переночевать в фронтовой зоне, что развязывает руки военнослужащим Вооруженных сил Украины.
В конце августа из-за обстрела зажигательными снарядами в Спартаке сгорело порядка 20-ти домов по улице, которая считалась относительно безопасной. В большинстве домов люди не жили, но регулярно приезжали сюда, чтоб навестить своё жилище, убраться и покормить домашних животных.
— Соседка не жила в своём доме, но почти каждый день приезжала сюда. Ну, навестить что ли. Вот так в один вечер она уехала в город, а ей звонят и говорят, что её дом горит. Так она осталась совсем без дома, — рассказывает местная жительница.
Невероятно, но несмотря даже на такие условия, местные жители не оставляют свои дома. Некоторых сама судьба вынуждает уехать, но они продолжают жить в Спартаке вопреки всему. Так, например, одну семью разделила линия фронта. Жена вынуждена присматривать за пожилой мамой, а её муж работает на Авдеевском коксохимическом заводе. Раньше дорога от дома на работу и обратно могла занять 20 минут, но из-за линии фронта приходится тратить много времени и сил на то, чтоб добраться до дома. Поэтому мужчина приезжает в парализованный Спартак только на выходные.
Рядом с пунктом гуманитарной помощи, который в холодное время служил пунктом обогрева, мы встретили женщину, с которой я познакомился ещё в 2015-ом. Она совсем не изменилась. Либо её история настолько впечаталась в мою память, что я узнал героическую жительницу Спартака сразу. Я вспомнил, как она подвела меня к небольшому погребу, в который она пыталась забежать, когда услышала первые свисты и разрывы мин. Осколки достали её на пороге в убежище. Металлические фрагменты снаряда пронзили живот. Опасная рана, но донецким врачам удалось спасти пострадавшую. Но даже ранение не остановило храбрую и бесстрашную женщину. После выписки она возвращается в Спартак и живёт вместе со своей соседкой на краю. В последний сильный обстрел снаряд ВСУ угодил недалеко от их дома. Ударной волной вынесло стёкла, которые успели вставить во время затишья.
Проходим чуть дальше и попадаем в знаменитую хижину. Её построил пожилой мужчина, когда крышу дома, где он жил со своей женой и внучкой, разбил украинский снаряд. Из хижины слышим женские голоса. Маленькая Вика с бабушкой что-то готовят. За время вооруженного конфликта девочка стала узнаваемой, благодаря многочисленным сюжетам по ТВ и роликам в Интернете. Маленькая жительница Спартака впечатляла всех без исключения журналистов, которые не могли не рассказать об отважной малышке, которая живёт на фронте. Сейчас ей 11 лет. 1 сентября она пошла в 6 класс. Так как школу в посёлке разбили Вооруженные силы Украины своей артиллерией, девочка вынуждена ездить на автобусе в школу в соседний поселок Яковлевка. Утром Вика отправляется в школу, а днём возвращается в уничтоженный войной Спартак, где отсутствуют вода, свет, газ и отопление. Каждую ночь посёлок вновь и вновь подвергается артиллерийским обстрелам, горят дома и местные жители вынуждены жить в подвалах с надеждой, что следующий снаряд не угодит в их "укрытие". Многочисленные съемки не оставили следа на девочке. Она всё так же мило смущается при виде камеры, улыбается и смотрит в пол. Прислонившись к лудке, девочка стояла и отвечала на вопросы иностранца.
Летом она с бабушкой отправилась в Санкт-Петербург. Это стало возможным благодаря небезразличным людям, которые и организовали поездку. Мне тяжело даже представить какие ощущения при виде мирного города испытала девочка, которая последние три года вынуждена засыпать в подвале. Ещё тяжелее представить, как им пришлось возвращаться в свой хоть и родной, но уничтоженный посёлок. Хотя я не исключаю тот вариант, что они были рады вернуться домой, потому что они безумно любят это место.
Спустя каких-то 5-10 минут мы уже ехали по безопасной части Донецка. Мы остановились на перекрёстке. Уставшие после занятий школьники шли по "зебре". Все в одинаковой школьной форме, в руках держали мобильные телефоны, которые едва помещались в их детских ладошках. На вид им было лет 12. Ровесники Вики. Они что-то бурно обсуждали, подшучивали и громко смеялись. Кто-то из мальчиков подталкивал своих одноклассниц, обращая на себя внимание. Перед моими глазами стояла маленькая жительница Спартака. Её смущенная улыбка, покрасневшие щечки и зоркий взгляд. Она не заслужила жить в невыносимых условиях, которая принесла ей война. Вика должна так же, как эти дети бегать и радоваться детству, которое никогда больше не повторится. Вместо милых детских воспоминаний о школьных годах, когда одноклассники дергали за косички, она будет вспоминать майский обстрел Спартака, который она едва пережила и о том, как со своей подружкой Мариной они прятались от пуль украинского снайпера.