Мам, мне почти 30. В основном свой досуг я провожу в компании подруг примерно моего же возраста. Это, как сейчас говорят, состоявшиеся женщины. И почти у всех нас одни и те же отношения с родителями, даже, скорее, с мамами. Я бы назвала это болезненной любовью, и пусть тебя это не пугает. Это нормально и вот почему.
Мой достаток и достаток моих подруг - средний (даже по меркам нашего министерства экономики), а часто и выше среднего. Мы плотно стоим на ногах, ведем по несколько проектов за раз, снимаем квартиры в Москве, копим на ипотеку. Отдыхаем за границей минимум раз в год. Большинство мечтает переехать в другую страну. Некоторые уже переехали. Говорят, что там хорошо, и они счастливы.
Детей не заводит и не хочет практически никто. А тем, кто их заводит, обычно больше 35. В большинстве случаев мужчина в заведении потомства участвует, как передатчик ДНК. Кстати, все, кто переехал за границу, уже давно и успешно замужем, но это другая история.
У большинства есть хотя бы одна татуировка, у половины - пирсинг. Мы не накачиваем губы и грудь силиконом. Мы занимаемся йогой. Мы смотрим артхаус и глупые комедии нулевых под винишко в кругу друзей. Многие из друзей - мужчины формата "братюня".
Братюня - это старый друг, с которым выпит не один литр вискаря и пройден ни один километр извилистого жизненного пути. Мам, ты недоумеваешь, почему мы все еще не построили отношения с тем самым Гошей Ивановым, с которым дружим с детства. Ведь оба одинокие, обоим тридцатник или около. Мы не знаем, как объяснить, что для нас иметь братюню гораздо важнее, чем мужа. Ведь братюня не бросит и будет с тобой до конца.
Ты растила меня в 90е. Земля уходили из-под ног, но ты делала все, чтобы мы с сестрой этого не чувствовали. Прости, но не получилось. Все ценности, которыми вы жили раньше, ушли в то десятилетие. Вместе со многими мужьями и отцами, выбравшими жизнь богаче и любовниц красивее. Наверное поэтому у нас до сих пор нет почвы под ногами. У большинства нет места, которое можно назвать домом. Зато есть жесткий денежный прагматизм в сочетании с детским желанием иметь все и сразу.
Я часто вспоминаю свой двор в областном городе, но в центральном "элитном" районе. Из всех детей, которые росли вместе со мной, неразведенные родители были только в неблагополучных семьях (как правило с пьющим отцом). Поэтому, прости, но мы не верим мужчинам и часто не чувствуем себя в безопасности рядом с ними.
Все мы любим матерей (за очень редким исключением). Мы любим вас за поддержку и тепло, которое вы дарите, за то, что многим жертвовали ради нас.
Но, пожалуйста, остановитесь. Хватит отдавать нам себя. Нам не нужны шубы и зимние сапоги, которые были дефицитом последние 50 лет. Мы могли бы заработать на них, взяв один-два проекта и не поспав несколько ночей за их выполнением. Но нам они не нужны.
Мы испытываем ужасное чувство вины из-за того, скольким вам пришлось пожертвовать. И все, чего мы хотим - это чтобы вы зажили своей жизнью. Не отложили тысячу в заначку, а купили билет в театр и сходили туда с подругой. И чтобы вы тоже не чувствовали за это вины.
До нулевых экономика страны зиждилась на том, что бабушки и дедушки поддерживали уже взрослых детей. Наверное, поэтому ты думаешь, что мне все еще нужна помощь. Поэтому отказываешь себе и копишь мне на шубу, которую я никогда не надену. Меня мой опыт научил тому, что все накопленное и непотраченное исчезнет. Поэтому у меня есть фотки из Нью-Йорка и Шри-Ланки, но нет сапог за тридцать тысяч.
Знаешь, мам, я живу совсем в другом мире. Этот мир жесток к тебе: экономика и государство пытаются отторгнуть тебя, как пережиток прошлого, а твои дети слишком много умничают, пытаются анализировать каждое твое действие и обсуждают его с психотерапевтом. Но меня этот мир любит, и я люблю его. И я сделаю все возможное, чтобы и ты его не поняла, но полюбила.