Ростислав Мурзагулов – председатель Совета директоров АО «Башинформ»
Расшифровка фрагмента программы «Персонально ваш» от 22.11.18
Руслан Валиев: Ростислав, некоторое время после возвращения в республику вы не занимали официальных должностей, затем стало известно, что вы возглавите самый большой государственный медиа-холдинг. Эта позиция была зарезервирована за вами заранее или решение было принято уже здесь, после приезда в республику, после назначения Радия Хабирова?
Ростислав Мурзагулов: Ну, наверно, надо у Радия Фаритовича самого спросить, когда он для кого придумывал какие роли. Изначально мне была поставлена задача наладить вот эту работу с «Инцидент-менеджментом». Я не спрашивал, какие мне будут потом предложены должности или что такое. Потому что, честно говоря, для меня это было не очень важно. Хотя, честно, госслужбу не хотелось, и сейчас не хочется.
Руслан Валиев: А какая связь между этим холдингом и «Инцидент-менеджментом»?
Ростислав Мурзагулов: «Инцидент-менеджментом» мы занялись, когда приехали, и, когда стало понятно, что, по-хорошему, это обязательно нужно увязывать с теми активами медийными, которые у государства есть, стало понятно, что это, в первую очередь, «Башинформ», потому что это хорошая такая структура для объединения, поскольку там хорошо был налажен менеджмент. Там, в принципе, все предпосылки для объединения на базе этого агентства были нашими предшественниками проработаны. И логика определенная в этом была. Почему так быстро удалось закусить тот же инцидент с «Менеджментом», потому что предварительная подготовка, предварительная работа велась лет 5-6, поэтому это было на поверхности. Понятно, что нельзя просто работать в одном направлении: либо от власти к обществу путем этих релизов, статей, репортажей, либо только в обратную сторону, от населения к власти, через соц. сети, обращения, прочие виды. Это должно быть двустороннее движение, поэтому было вполне себе логичным, что глава республики принял решение именно на базе «Башинформа» эту историю реализовать. Когда мне было поручено эту историю возглавить, я ни секунды не думая, сказал, что с удовольствием это сделаю. И сейчас каждый день с удовольствием хожу на работу.
Руслан Валиев: А разве были какие-то проблемы с управляемостью гос. СМИ ранее?
Ростислав Мурзагулов: Вопрос совершенно в другом, вопрос в том, что вообще структура средств массовых коммуникаций очень изменилась. Я сам когда-то налаживал работу пресс-службы здесь, еще в 2003 году начал и 3-4 года этим прозанимался. Тогда все же было очень просто, нужно было просто наладить качественный поток информации от власти к населению, чтобы население узнавало, какие есть возможности для улучшения жизни, что власть делает и так далее. Тогда это работало так, сейчас это работает совершенно по-другому. Сейчас вдруг мы выяснили, что общество само по себе стало таким глобальным журналистом. У нас сегодня 4 миллиона жителя республики, из них 5 миллионов жителей зарегистрированы в соц. сетях, из них полмиллиона людей, это активные писатели в соц. сетях.
Руслан Валиев: Пять миллионов аккаунтов?
Ростислав Мурзагулов: Конечно, то есть у некоторых жителей больше, чем один аккаунт, они пользуются сразу несколькими соц. сетями, соответственно, полмиллиона примерно людей, которые каждый день пишут что-то в соц. сетях. То есть без преувеличения в каждой семье сидит такой вот журналист, райтер, которые составляют собой армию людей, которые пишут на самые злободневные темы. И довольно глупо пытаться на это реагировать и не отвечать. А кто должен отвечать? Кто должен рассказывать о том, что власть предпринимает по этим запросам населения. Ну, собственно, вот они и эти государственные средства массовых коммуникаций. Причем я всегда настаиваю на том, что это не должен быть просто ответ с какой-то пропагандой, что власть она хорошая. Это бессмысленно сейчас говорить, сейчас дураков нигде нет. И нужно не рассказывать просто о том, что президент хороший, глава республики хороший, или глава района отличный, министр экологии вообще красавчик, потому что информация сейчас протекает очень легко и быстро. То есть люди не говорят какими-то абстрактными категориями: плохой он или хороший. Они говорят, условно, при нем карьеры разворовали или нет. И просто в ответ им сказать, что нет, не разворовали, нельзя. То есть надо просто рассказывать, сколько там, какие там дыры в почве, что там происходит. Сколько поставили меру весового контроля, почему она действует или не действует, поэтому это вопрос не контроля, это вопрос взаимодействия. На самом деле вот этот большой «Башинформ», это такой мостик между всем обществом и той его частью, которая называется элитой, властью, как хотите.
Руслан Валиев: Если взаимодействие улучшится, это, наверное, отрадно, а будет ли что-то меняться, будете ли как-то влиять на работу пресс-служб? Ведь СМИ и государственные, и не государственные итак с удовольствием освещают основные шаги властей. Причем не только верховной власти республики.
Ростислав Мурзагулов: А как вот они определяли, какие шаги основные-то? Мы сейчас определяем основные шаги ровно по запросу вот этих вот…
Руслан Валиев: Так все шаги освещаются.
Ростислав Мурзагулов: А не надо все шаги освещать, в общем-то, нет такого запроса у людей. У людей очень четкий запрос и очень понятный. Мы за эти три-четыре недели работы, когда у нас внедрен опыт, так называемый «Инцидент-менеджмент», так уж прижилось это название. Это, на самом деле, не связано только с программой «Инцидент», которая всего лишь является одной двадцать пятой, наверное, от того, что мы делаем, мы получили 25 тысяч запросов населения о том, что его беспокоит. Там есть очень четкая и понятная структура, что действительно беспокоит население. То есть, если в первые дни на первом месте с большим отрывом шло здравоохранение, то после первой реакции на эту историю, я уж не знаю, что там случилось в здравоохранении, видимо, какие-то резервы для улучшения ситуации были, сейчас здравоохранение ушло на второе место. На первом месте сейчас по количеству запросов ЖКХ, как по всей стране. Это нормальная, обычная история. Дальше идут дороги и так далее. То есть, в принципе, тоже достаточно такая понятная структура. Кроме этой структуры освещать государственным СМИ не нужно вообще ничего, только то, что есть вот в этом перечне с проблемы номер один и для проблемы, я не знаю, сто или тысяча. Сообразно, соответственно запросу, соответственное количество материалов с разъяснениями для людей. Во-первых, что они могут обратиться, когда есть проблема, во-вторых, что они могут получить такие-то услуги от государства по реализации их прав.
Руслан Валиев: Ведь, если нет запроса, это не значит, что нет проблемы, зачастую журналисты, которые работают независимо, сами проблему обнаруживают и выпячивают ее для того, чтобы люди о ней узнали, люди могут и не догадываться, что вот здесь собака зарыта.
Ростислав Мурзагулов: А инцидент менеджмент реагирует не на запросы людей как таковые, что уважаемая власть, помогите нам, они просто видят общение людей по тем или иным тематикам, то есть, если в паблике, условно говоря, «Подслушано в Киги» люди сидят и обсуждают, какие огромные дыры на улице Ленина. То без запроса даже жителей улицы Ленина в Кигах система реагирует и заставляет чиновников встать и пойти латать эти дыры. Именно латать эти дыры, потому что просто ответить: ура, товарищи, все хорошо. Это, во-первых, бессмысленно, во-вторых, это не принимается модераторами, которые работают, поэтому эта вся работа началась.
Руслан Валиев: При предыдущем главе республики, несмотря на то, что официально у нас цензуры не существует, был такой момент, что в некоторых СМИ государственных было не принято, например, упоминать имя Муртазы Рахимова, то есть некая цензура так или иначе присутствовала, по крайней мере, это было очевидно со стороны. Сейчас как вы видите развитие в этом направлении? Люди переживают.
Ростислав Мурзагулов: Не вижу здесь никакой проблемы в упоминании Рахимова.
Руслан Валиев: Это пример просто я привел, упоминание любого человека может быть.
Ростислав Мурзагулов: Упоминание каких-то других людей.
Руслан Валиев: Не только людей, событий.
Ростислав Мурзагулов: Событий, нет, на самом деле, в современном обществе, в этой цифровой реальности, говорить о том, что чего-то не происходит, это уже просто бессмысленно, поскольку у нас есть 500 тысяч писателей, которые все равно все всем расскажут. То есть еще раз это абсолютная гарантия того, что все всё будут знать. Либо они будут знать, как угодно, либо они будут знать всё, включая позицию той же власти, каких-то отдельных ее представителей. То есть я всегда говорю тем, кто спрашивает: у нас вот такая проблема, а освещать или не освещать? Я говорю: вы знаете, у вас нет выбора, освещать или нет, ее осветят, просто осветят либо с вашим мнением, либо без. Вот, собственно, решайте сами.
Руслан Валиев: Радиослушатель спрашивает: «Почему никто не озвучивает стоимость создания этого медиа-холдинга, сколько это стоит, на какие средства он создан»?
Ростислав Мурзагулов: Так мы не выходим за рамки тех бюджетов, которые были, мы действуем внутри них. То есть приоритеты, которые можно переставить просто. Как то вы мне задавали вопрос как эксперту года два назад о том, что у нас миллиард, по-моему, был на СМИ, никто же его не пересматривал пока. Все так примерно и работает, и для большой республики, в общем-то, сумма это небольшая. Часть из нее зарабатывают сами СМИ рекламой и так далее. Поэтому какой-то истории, что вот они тратят так много на прославление, это не прославление, еще раз я говорю, это на освещение тех возможностей, которые есть у людей по улучшению их собственной жизни. То есть эти люди обращаются со своим запросом , и эти средства массовой коммуникации обязаны рассказать людям, как эти запросы могут быть удовлетворены, вот в этом задача государственных СМИ уставная, конституционная, какая угодно. Это оправдано во всем мире, это происходит во всем мире, это делается.
Руслан Валиев: Такой вот прикладной вопрос, публикации в интернете, в соц. сетях, понятно, что у кого-то в подписчиках тысячи людей, у кого-то несколько, все публикаций этих как-то отличается?
Ростислав Мурзагулов: Да, конечно.
Руслан Валиев: То есть это важно?
Ростислав Мурзагулов: Да, конечно, то есть, если вдруг будет опубликовано сообщение тремястами у людей, у которых по одному подписчику или опубликует один паблик, где сто подписчиков, естественно, система взвесит количество подписчиков и определит, если то, что написано там, где 100 подписчиков вызвало определенную реакцию людей, которые поддерживают, что это действительно проблема. Тогда проблема будет автоматически направлена на решение. Но мы наблюдаем такие ситуации с первых дней, когда есть попытки инспирировать какую-то тему, то есть один человек берет и во все паблики в виде комментариев распихивает один и тот же текст. Например, что глава фирмы «Свисток», Вася Петров очень плохой человек, везде один и тот же текст, система просто элементарно понимает, что это, так называемый, спамер, видимо, какой-то конкурент этого Васи петрова, который не должен быть услышан, и его не слышат.
Руслан Валиев: А сколько стоит сама система и откуда она взялась? Кто ее разработал?
Ростислав Мурзагулов: Слава богу, для Башкирии она не стоит нисколько, потому что заплатило федеральное правительство. И она разработана под его управлением. История, на самом деле, такая, здесь есть понимание на всех уровнях власти. Либо, действительно, власть определит приоритеты, вычленит самые острые проблемы людей и будет эти проблемы решать, либо власть будет сидеть и ждать, пока люди в соц. сетях и ли вообще…На самом деле, какая разница, в соц. сетях или где, они просто друг с другом общаются. Либо власть будет сидеть и смотреть, как люди общаются друг с другом, сначала начинают возмущаться, потом негодовать, потом просто выходят на улицы.
Руслан Валиев: Вернемся к событиям месячной давности, сразу после приезда вас и команды Радия Хабирова в Уфу, на «ПроУфу» вышел материал, где приводится цитата Муртазы Рахимова, где он приветствует назначение Радия Хабирова. Ростислав Мурзагулов: Но, цитирую: «Таких нечистоплотных, как Мурзагулов, надеюсь, в команде не будет». Что вы можете сказать в сове оправдание и что можете ответить первому президенту?
Ростислав Мурзагулов: Я ничего не собираюсь говорить в свое оправдание, я очень уважаю Муртазу Губайдулловича, я честно на него работал, я никогда о нем не говорил ничего плохого нигде. В моей книге, которую он не читал, я ничего плохого о нем не говорю, более того, в этой книге прямо следует в конце черным по белому эпилог, в котором написано, что я рад, что Рахимов был президентом республики эти годы. Я знаю, что он искренне болел за народ, он хотел народу сделать жизнь лучше, и я знаю, что у него не было никогда никаких плохих помыслов. Если кто-то при нем что-то делала плохо, то за его спиной. А кто ему рассказал обо мне что-то плохое, бог судья этому человеку.
Руслан Валиев: Вы как-то обсуждали это высказывание с Радием Хабировым при принятии решения о вашем назначении, например?
Ростислав Мурзагулов: Радий Фаритович никогда не подвергается никакому давлению извне. За любыми попытками им манипулировать следует обычно жесткая реакция.
Руслан Валиев: В медиа-пространстве республики, помимо официальных СМИ, соцсетей, есть еще мессенджер «Телеграмм», в котором набирает популярность канал «РадияАктивность» и некоторые собеседники связывают этот Телеграмм-канал с вашей личностью, это ваша работа?
Ростислав Мурзагулов: Знаете, мне за последние несколько лет приписали авторство уже во многих ресурсах и в интернете, в Телеграм-каналах, что касается телеграм-каналов, я, наверное, когда-нибудь заведу его, к сожалению, пока не знаю, как это делается. Но, наверное, освою эту хитрую науку, что касается конкретно каких-то в последнее время вышедших…
Руслан Валиев: Вы читаете вообще «Телеграмм», в частности этот канал?
Ростислав Мурзагулов: Я настолько сейчас увлечен «Инцидент-менеджментом», что я присутствую сам примерно в 150 отраслевых и муниципальных группах по направлениям, то есть мы сейчас анализируем те самые 25 000 обращений, я с гордостью всем рассказываю, что все они прошли через мои глаза, в том числе. То есть они под вечер начинают слезиться кровавыми слезами, но тем не менее, я должен все пока видеть это сам. Нужно все это выстраивать даже элементарно, чтобы принимать какие-то решения о количестве штатных единиц, которые должны это обрабатывать все. Поэтому приходится пока это делать. То есть плюс к этому сидеть и внимательно читать Телеграмм-каналы. Честно, внимательно не читаю. Читаю то, что мне мои коллеги, сотрудники показывают в силу того, что вот смотри, там написали про тебя что-то плохое или про кого-то еще.
Руслан Валиев: Вам показывали «РадияАктивность»?
Ростислав Мурзагулов: Мне показывали этот канал, да. Мне показалось, что человек, который пишет, возможно, имеет какие-то контакты с тем, кто заходит на Тукаева, 46. Но, скорее, контакты спорадические, потому что некоторые вещи там написаны достаточно наивно.
Руслан Валиев: Какие?
Ростислав Мурзагулов: Я сейчас не вспомню точно, но какие-то статьи я читал и пожимал плечами, насколько это расходится с действительностью. На самом деле, если вы проанализируете, вы увидите, что я точно владел информацией, что будет не так, как там написано. И случилось не так. Поэтому, если проанализировать, то понятно, что кто-то имел отношение, но достаточно далекий от нахождения внутри коридоров власти. Поэтому это хорошо, что эти каналы все есть, это элемент свободы слова. Это элемент тех самых интерпретаций, которые на самом деле нам нужны. Они обязательно нужны республике.
Руслан Валиев: В чем их смысл?
Ростислав Мурзагулов: Смысл на самом деле очень большой в этом всем, когда республика дружно занимается копипастом, тогда не возникает никаких споров, а в спорах, как известно, истина только и рождается. Потому что на сегодняшний день у нас получилось очень забавно, мы, когда приехали и увидели, что в первые сутки после назначения главы республики никаких интерпретаций, только копипаст. И это было катастрофично, потому что как это так, если общество не будет обсуждать нового главу республики, навязывать какие-то повестки, предоставлять какие-то действия, анализировать какие-то его слова, куда он должен двигаться. Ведь общество управляет на самом деле властью. И та попытка, которую БСТ сделали, многие критиковали их за эту попытку, она на самом деле была правильная. Они попытались придумать эти интерпретации, они позвали сто политологов разных умных, неумных, противоположных взглядов придерживающихся, но, тем не менее, какие-то интерпретации они дали. Я считаю, что это была правильная попытка, хотя может исполнение где-то было такое, на коленке. Я думаю, это правильная была попытка, я ее приветствую.
Руслан Валиев: Вот за этот месяц работы уже какие-то корректировки в высказывания Радия Хабирова вносятся вами, вашей командой, высказывания на основе реагирования вот на эти публикации в соц. сетях, реакцию людей?
Ростислав Мурзагулов: Корректировать: Радий Фаритович, а вы скажите вот так, это невозможное явление. Поскольку Радий Фаритович имеет свое отдельное, четкое представление о том, как себя преподносить, он всегда его имел. Начиная еще с 2000х годов. Другое дело, что мы показываем ему сводный анализ по количеству обращений, качеству обращений. Мы же анализируем не только то, что в соц. сетях люди обсуждают, мы показываем то, что пришло по «Мейлу» и по всем видам связи, в тех же мессенджерах. То, что приходит, чем дышит республика, естественно, он свои выводы какие-то, вероятнее всего, делает. Но обсудить с ним, Радий Фаритович, а вот тут 1000 человек написали об этом, сделайте такой-то вывод. Ну, еще раз говорю, попытки им манипулировать заканчиваются обычно очень плохо для тех, кто пытается это сделать.
Руслан Валиев: Как быть с людьми, которые из прошлого поколения, люди старшего поколения, не владеет соц. сетями, привыкли писать письма в виде конверта и отправлять на почту.
Ростислав Мурзагулов: Они точно так же попадают, во-первых, во-вторых, смотрите, давайте будем разделять обращения граждан: уважаемая власть, сделайте вот это. От той проблематики, которую видно и так, это же, грубо говоря, та самая работа информация, в том числе в контексте вот этой бигдейты, сейчас модно ее упоминать. Грубо говоря, просто анализируется, что волнует людей как таковых.
Руслан Валиев: В последние дни в информационном пространстве обороты набрала тема, которая, казалось бы, изначально не должна была стать такой популярной, это наименование уфимского аэропорта. Это все вылилось даже в такое серьезное противостояние общественности. Не следует ли в этих условиях отменить этот проект или как-то приостановить его что ли?
Ростислав Мурзагулов: Я хотел бы задать вопрос тем, кто этим занимается, им что как бы в принципе делать нечего в этой жизни? Меня удивляют люди, которые серьезно говорят о том, как что должно называться, мы сейчас переименуем улицу, еще что-то. Насколько мне известно, мы даже не обсуждали это с главой республики, хотя мы регулярно видимся. Насколько мне известно, и понятно, эта тема для него не то что не тема номер один, а даже, наверно, не тем номер 1001. Просто я это уже видел в его исполнении в Красногорске, он приехал, все обошел, все посмотрел, ужаснулся тому, насколько есть заброшенные целые сферы деятельности жизни людей. И сейчас досконально знаю, насколько сейчас у него волосы дыбом, когда и здесь у нас есть заброшенные вещи, всерьез обсуждать, как будет называться то или иное здание, пусть даже это аэропорт. Но это реально как-то очень странно, особенно, когда люди начинают друг с другом спорить с пеной у рта, давать какие-то указания, пытаться кого-то убедить, что-то накрутить. Слушайте, давайте все делом займемся, давайте грязь разгребем, подметем республику, генеральную уборку сделаем.
Руслан Валиев: Здесь нельзя не согласиться, но факт остается фактом, у нас республика лидер по количеству проголосовавших. Сто тысяч, по-моему, уже сегодня, причем лидер сменился. И общественники говорят, что есть разнарядка по районам о том, что за одного из кандидатов нужно проголосовать.
Ростислав Мурзагулов: Я могу на миллиард процентов сказать, что никаких разнарядок глава республики не давал. Тем более, если кто-нибудь подойдет к нему с вопросами про какие-то разнарядки на подобные темы, то этот человек с этого дня, скорее всего, работать с ним не будет. Поскольку есть очень четкая одна разнарядка от главы республики: подметать, подметать и подметать.
Руслан Валиев: Может быть, есть смысл все-таки проверить эту информацию, дать по башке тем, кто это делает. Возможно, это не он, я же не утверждаю.
Ростислав Мурзагулов: Слушайте, ну, если есть какой-то чиновник, который занимается теми или иными своими предпочтениями, пришлите эту информацию Хабирову и он разберется с ней достаточно быстро. Нельзя исключить того, что какие-то чиновники занимаются какой-то вкусовщиной в этом смысле. Но, еще раз говорю, у него цель одна, ему надо грязь разгрести.
Руслан Валиев: Грязь?
Ростислав Мурзагулов: Конечно, то, что происходит на улицах Уфы, это же, я восемь лет тут не жил, я уезжал из совершенно другого города. То есть он как будто после войны, он же заброшенный полностью. И в республике много таких мест. И вот это ненормально, а не то, как называется то или иное здание, это просто, на мой взгляд, идиотизм.
Руслан Валиев: Почему эта ситуация возникла, на ваш взгляд, именно в Уфе?
Ростислав Мурзагулов: Мне думается, что это нездоровый результат противостояния двух элит. Потому что, конечно, нельзя заниматься политическими дрязгами в то время, когда ситуация в экономике тяжелая, когда нет возможности заниматься и политикой, и подметать, тут выбор-то очень простой. Когда общество развито, можно на полном серьезе тратить много ресурсов, много кадровых ресурсов, много материальных ресурсов тратить на какие-то политические течения, инсинуации. Мы, к сожалению, пока еще развивающаяся страна, нам надо сначала в порядок все привести, а потом уже кроваво выяснять, на что имеет право мэр, на что имеет право глава республики. В итоге Уфа, которая в долгах погрязла, как в шелках, и тут у нас республика с профицитом 10 миллиардов, где логика. Какие, к черту, названия каких зданий мы сейчас обсуждаем.
Руслан Валиев: Но в итоге мэр у нас почему-то обращает внимание на вполне себе симпатичный вагончик с шаурмой, вкусной причем.
Ростислав Мурзагулов: Я думаю, что вагончик просто к слову пришелся, Ульфат Мансурович, я знаю его давно очень, как исключительно порядочного человека, и исключительно такого человека, который озадачен, в первую очередь, тем, как вверенное ему хозяйство живет. Я думаю, что по его действиям вы увидите, что его никакие вагончики с шаурмой в первую очередь не волнуют.
Руслан Валиев: А нет риска такого, что исполнители ретивые возьмут под козырек и поторопятся исполнить, даже если это еще не распоряжение и высказывание?
Ростислав Мурзагулов: Ну, давайте разберемся, если эти вагончики стоят незаконно, то их снесут, если стоят законно, то будут они прекрасно работать. Если стоят законно, но при этом там какие-то санитарные нормы нарушены, например, как мне говорили, что-то такое, какие-то нарушения там есть, то это будет исправлено. Тут все должно быть законно, возможно, кто-то ему принес какой-то доклад, указывались какие-то нарушения закона, которые ему как человеку, который за хозяйством следит, не нравятся. Поэтому я думаю, что тема просто как-то звонко побежала, а посмотреть на список его дел, я не работаю у него в мэрии, но я думаю и уверен, что у него в списке на первом месте тоже: подметать грязь, чистить улицы, освещать. И в этом смысле тоже я по обращениям уфимцев вижу, что ситуация начала меняться и все забегали и начали подметать.
Руслан Валиев: В своей книге «Бабай всея Руси» вы писали, что первые годы, даже большую часть своей работы Муртаза Рахимов обращал больше внимания на районы, нежели на Уфу и что Уфа осталась обделенной. Сейчас каковы приоритеты? Не Уфа или Уфа?
Ростислав Мурзагулов: На самом деле Муртаза Губайдуллович в какой-то момент сам понял, тогда же и появились эти замечательные объекты такие, как Конгресс-холл наш, вместо этого оврага с бомжами, где Салават Юлаев наш замечательный стоит, прекрасная новая территория, другие объекты. Сейчас Уфа выглядит снова обделенной, понятно, почему, понятно, что это было политическое противостояние, какие-то диспропорции в органах власти, соответственно. Ну, так как сейчас эти диспропорции устранены, и все работают рука об руку, я думаю, что и диспропорция в развитии всей республики и отдельных ее городов тоже закончится.
Руслан Валиев: С деньгами проблем не будет?
Ростислав Мурзагулов: Вообще республика по-прежнему не самая-то бедная в России. То есть, если правильно деньгами распоряжаться и правильно приоритеты расставлять, все будет нормально. Вы знаете, тут какое дело, тут же просто нужно приоритезировать – у Радия Фаритовича есть такая фраза. То есть просто приоритеты расставлять. Когда улицы Уфы находятся в дырах и в грязи, строить какой-то огромный монумент чему-нибудь, за миллиард, наверное, смысла нет. Наверное, нужно сначала грязь почистить, потому что люди в грязи жить не любят, не хотят и совершенно справедливо недовольны властью, когда эту грязь вокруг себя видят. Поэтому эту грязь сначала нужно вычищать, а потом думать о каких-то великих вехах, о каких-то больших мероприятиях, о каких-то грандиозных стройках. Потому что, конечно, каждый увековечить себя хочет, каждый хочет в историю войти, а не вляпаться, в том числе с помощью каких-то монументальных грандиозных дел, но, мне кажется, что сначала нужно просто заботиться об элементарном комфорте, о тех, за кого ты отвечаешь по должности.
Руслан Валиев: Если уже конкретный кейс: попытка решения транспортной проблемы в Уфе, не кажется вам, что не совсем тем путем пошли, может стоило сначала проект разработать?
Ростислав Мурзагулов: К сожалению, ни в одном городе России, где эта проблема не решена, не удалось ее решить другим способом, до тех пор, пока все разрабатывают стратегии, концепции, готовятся, всех по-хорошему предупреждают: да нет, вы уйдите, да нет вы нелегалы, станьте легалами. Ни один нелегал нелегалом не перестанет быть до тех пор, пока все это не приводит к огромному количеству черного нала в своих личных карманах, потому что людям приятнее иметь деньги без налогов, чем с налогами. Поэтому тут либо ты этот узел разрубаешь. Да, несколько дней у людей есть большие проблемы, сейчас этих проблем стало сильно меньше. Опять-таки по количеству обращений мы очень четко контролируем и смотрим, сколько там довольных или сколько недовольных. И замы мэра Уфы не просто так сидели на конечных остановках с пяти утра. И пытались втиснуться в автобусы, а кто-то сел и поехал еще в автобусе. Это нормальная история, и так же будут дальше сидеть и считать на своей шкуре. И наладится все достаточно быстро, сейчас уже лучше, чем было в начале этой всей истории.
Руслан Валиев: Через полгода все будет хорошо?
Ростислав Мурзагулов: Я думаю, да.
Руслан Валиев: Согласны ли с утверждением наших политологов, спикеров, что у Радия Хабирова из Москвы довольно таки серьезный карт-бланш на решение разных вопросов, в том числе кадровых?
Ростислав Мурзагулов: То, что касается кадровых вопросов, напротив он сразу всем сказал, что нет больше никаких хабировских, рахимовских, сарбаевских, прочих, есть все те, кто в республике живет, и все они должны работать независимо от того, кто, когда с кем ссорился, кто, когда, кого обидел, косо посмотрел и так далее. Этот подход выдерживается, каких-то увольнений по идеологическим причинам, потому что не из команды Хабирова, такого нет, и уверен, что не будет. Что касается карт-бланша, безусловно, он у Радия Фаритовича есть, и очень серьезная репутация, и хорошо, что это так. Поскольку очень многие вопросы вокруг республики начали решаться просто по стольку, поскольку с этим назначением многие сильные мира сего, в этой стране живущие, просто позвонили и сказали: о, старик, наконец-то, как я рад за тебя, чем могу помочь. Вот этого тоже никто не отменял, к сожалению, или, к счастью.
Руслан Валиев: Тем не менее, на одной из оперативок он высказался в адрес Динара Гильмутдинова, начальника ГИБДД. Конечно, это было образное выражение, призыв застрелиться, но он продолжает работать.
Ростислав Мурзагулов: Так это же было не конкретной личности сказано, было сказано, если у нас какие-то офицеры не могут наладить определенную работу, то такой офицер… Ну и так далее.
Руслан Валиев: То есть это намек?
Ростислав Мурзагулов: Это никакой не намек, слушайте, у них нормальные рабочие отношения и, дело в том, что, ну может быть, таким образом иногда надо встряхивать тех, с кем работаешь. Посмотрите, работа же активная ведется. Посмотрите, насколько меньше стало нелегальных маршруток и насколько больше стало порядка на дорогах. Даже по аналитике пробок, когда автобусов становится меньше, пробок тоже становится меньше. Поэтому, собственно, надо всем нам активнее к этой работе подключаться, если какие-то эмоциональные заявления Радия Фаритовича к этому приводят, почему бы ему эти заявления не использовать, это же тоже мотиватор.
Руслан Валиев: Вопрос от Тимура: «Как вы считаете, не даст ли обратный эффект, введенный вами «Инцидент-менеджмент», вместо самоорганизации граждан, вы получите пассивность и постоянное ожидание решения проблемы извне»?
Ростислав Мурзагулов: Нет, почему, наоборот, когда граждане видят, что они что-то обсуждают, к их обсуждению присоединяется власть и власть начинает активно реагировать на их запросы и решать их проблемы, то напротив общество понимает, что оно не живет отдельно т власти, а власть отдельно в своем каком-то чудо-мирке. Поэтому обратного эффекта не будет, его уже нет, мы уже лабораторную работу провели в Красногорске на количестве народу примерно в 8-10 раз меньше. Но это позволяет уверенно говорить о том, что в республике тоже мы получим хороший результат.
Руслан Валиев: Красногорск изначально был стартовой площадкой для возвращения в республику?
Ростислав Мурзагулов: Это вам нужно спросить у Владимира Владимировича Путина, кроме него вам никто не ответит, даже сам Радий Фаритович, я думаю, не в курсе. Мы туда ехали работать, и мы не знали, когда эта работа закончится, мы сидели и планировали следующие недели, месяцы работы там.
Руслан Валиев: В следующем году нам предстоят выборы, и вот прозвучало в нашем эфире от Артема Валиева главного редактора «Башинформа» предположение, что у нас, возможно, перенесут выборы с сентября на март.
Ростислав Мурзагулов: Артем Валиев прекрасно знал, что по закону выборы должны состояться в сентябре, и состояться они в сентябре. Это была фраза, выпавшая из контекста, и он ее достаточно быстро опроверг.
Руслан Валиев: А вы бы лично, если это было бы возможно, приветствовали бы такой вариант развития событий?
Ростислав Мурзагулов: Это бессмысленно обсуждать, если по закону это можно сделать только в сентябре, зачем говорить. Ну, давайте порассуждаем, если бы завтра это случилось. Я думаю так, вообще по поводу выборов и выборной кампании Радий Фаритович уже всем все подчеркнул. Когда у него кто-то спросил: Радий Фаритович, а что мы будем делать в рамках избирательной кампании? Он как-то удивился этому вопросу, какой кампании, а зачем нам нужна кампания? Мы занимаемся просто своей работой, а люди разберутся за кого голосовать. Мне этот подход очень нравится, потому что в нашем цифровом обществе приехать куда-то и начать убеждать: вот Вася Петров самый классный парень, голосуйте за него. Это же абсолютно бессмысленное занятие, в этом открытом мире. Когда люди видят каждое действие любого чиновника, любого претендента на эти должности, кого-то, кто ему оппонирует, люди прекрасно все видят, и кого-то обмануть не получится.
Руслан Валиев: Это разве правильно, вот человеку дается возможность, возможность себя показать, у него сразу конкурентное преимущество серьезное перед оппонентами, которые, возможно, появятся?
Ростислав Мурзагулов: Ну, знаете, в этом открытом мире все прекрасно видели, как работал Хабиров, какая у него репутация в Башкирии, какая у него репутация в Красногорске. И если бы того числа, 13 октября же это было, когда было рассмотрение в Курултае. Если бы того числа состоялось голосование за главу республики, то у меня никаких сомнений нет в том, что он бы победил.
Руслан Валиев: В Курултае?
Ростислав Мурзагулов: Да, но я имею в виду не в Курултай состоялось бы голосование, а тогда состоялось бы народное голосование, то у меня нет никаких сомнений в том, что он бы победил. Потому что у него есть бег раунд и его опыт, который всем известен. По поводу того, кто кого куда назначил, и почему он будет какое-то время исполнять обязанности, это не к нам вопрос. Я же не знаю, почему это так делается. Не моего уровня решение. Мы просто работаем, на самом деле.
Руслан Валиев: Понятно, что у нас в стране такие законы, но вы известны как человек, условно, либеральных взглядов.
Ростислав Мурзагулов: Я не условно либеральных взглядов, я абсолютно либеральных взглядов. У меня много друзей либералов, с одним из них я, когда ехал к вам на эфир, беседовал об «Инцидент-менеджменте» и долго не мог вкурить, в чем меня упрекает мой друг и за что он меня троллит. Потом, правда, он сам сказал: во, вы же сейчас такие хорошенькие, вы решаете 25 000 проблем населения, а между тем, вы же видите, какие у них политические запросы, требования, негодования. Я очень удивился, потому что я действительно почему-то не брал это в голову до этого. Среди 25 000 проблем граждан, которые мы изучили и отправили на решение, не было ни одной политической. Нравится это или нет, мне как либералу это не нравится, поскольку я бы хотел, чтоб люди были активнее в политическом плане. У нас люди не задумываются о политике, они почему-то себя как субъект политики не рассматривают.
Руслан Валиев: А их отучили об этом задумываться.
Ростислав Мурзагулов: Может быть, да, но они же были политически активны в 90-е годы, а почему-то потом перестали. Я не знаю, почему, и, соответственно, наверное, через вот эту их активность как таковую в соц. сетях и вообще через то, что они скоро начнут понимать, что они влияют друг на друга. И когда они будут более активны в плане просто общественном, да, таком, в коммунальном таком, ЖКХшном, я думаю, тогда на самом деле начнется какая-то самоорганизация людей в какие-то общественно-политические структуры, партии. Но сейчас мы обнаруживаем другую активность, сейчас они соединяются с большим удовольствием по вот этим жилищно-коммунальным направлениям. То есть, например, я понятия не имел, что у нас, оказывается 12 тысяч советов домов в Башкирии создано. Это очень много, я не знаю, в каком-нибудь еще субъекте федерации есть ли. И мне объяснили, что они все работающие, причем они более рабочие, чем просто советы, которые избраны населением. Потому что в советы избрали друзей главы, родственников и так далее. А здесь реально люди, жители дома выбрали, так Вася, ты у нас самый активный, ты у нас будешь отстаивать наши интересы, и они их реально отстаивают, и это очень круто. Возможно, отсюда пойдет некий ренессанс общественной жизни в стране.
Руслан Валиев: А не пишут о пенсионной реформе люди, например?
Ростислав Мурзагулов: О пенсионной реформе очень мало в последнее время видел, вот в Красногорске когда мы работали там просто шквал был, конечно, на тему пенсионной реформы, сейчас какие-то меры может приняты устроили людей, может просто эта тема выгорела, не знаю.
Руслан Валиев: Если вернуться к вопросу выборов, чего ждать все-таки, я понял с ваших слов, что Радий Хабиров вроде об этом пока не говорит, но есть мнение, что хотелось бы, что бы выборы были интересными, конкурентными, в конце концов. Есть люди, которые заявляют уже о желании баллотироваться.
Ростислав Мурзагулов: Какие-то рассуждения на эту тему долетают, кто-то говорит, что надо Джеффа Монсона выставить на выборы, чтобы народ пришел. Я не думаю, что есть Хабирову дело до того, сколько народу придет, придут ли.
Руслан Валиев: Ну как же, если придет мало, это же сигнал, у людей нет доверия что ли к системе?
Ростислав Мурзагулов: Я думаю, что придет много народу, судя по нынешней активности людей, по тому, как они связывают определенные надежды с изменением власти. То есть я думаю, что в этой ситуации обычно приходят люди на выборы, когда кандидат им известен, когда они его уважают большей частью своей, я думаю, что такая проблема, как низкая явка будет отсутствовать в сентябре. То, что будет дальше, нужно смотреть, если нужно будет как-то людей звать на выборы, чтобы выборы были легитимными, это будет отдельная проблема. Но мне кажется, что политическая жизнь в России будет нарастать в этой цифровой эре, которая раскручивается год от года. Я об этом пишу в своих книжках и статьях, читаю лекции студентам. Там по-другому уже невозможно, люди в принципе довольно скоро смогут участвовать намного большим количеством населения в выработке решения, в принятии решения. Потому что это технически становится очень легко.
Руслан Валиев: Башкирия имеет некий такой особый путь в проведении выборов, у нас еще в 90е годы были выборы с «лесником» и так далее.
Ростислав Мурзагулов: Кстати слово «лесник» прижилось по всей стране в избирательном контексте, все говорят: у нас вот лесником работает он. Смешно, говорю, а вы знаете у себя там в Воронеже, почему вы его называете лесником. – Нет, не знаем, а почему? Вот потому что это Риф Казаккулов.
Руслан Валиев: У нас некое исключение 2003 год, но говорят, что это в общем был проект Кремля, что мы получим в следующем году, вот что интересно.
Ростислав Мурзагулов: Вы имеете в виду в сентябре?
Руслан Валиев: В плане альтернативности.
Ростислав Мурзагулов: Кто будет «лесником»? Я не знаю.
Руслан Валиев: То есть мы получим выборы с «лесником» все-таки?
Ростислав Мурзагулов: Я не знаю, не знаю, выдвинется ли Казаккулов в этот раз, все ли у него в порядке. Я думаю, что, во-первых, все партии, конечно, выдвинуться, как минимум, выборы будут звонкими, человек Радий Фаритович известный. И на его фоне свое имя подраскрутить многие, наверно, захотят. Ну пусть, пожалуйста.
Руслан Валиев: А если люди, выиграть хотят на этих выборах?
Ростислав Мурзагулов: Я думаю, что им надо попробовать, почему нет.
Руслан Валиев: А отношение Радия Хабирова самого, ему хочется выиграть в серьезных конкурентных баталиях?
Ростислав Мурзагулов: Я сейчас, на него глядя, вижу пока, что все это ему пока глубоко безразлично, это все очень далеко, он всерьез к этому не относится. Я видел, как ему кто-то задал вопрос об избирательной кампании, я видел, как этот вопрос застал его врасплох, он был в искреннем недоумении: какие выборы? Как-то так. То есть да, они будут, он выдвинется, дальше народ решит.
Руслан Валиев: Предшественник Радия Хабирова, Рустэм Хамитов ждет назначения в «Башнефть», это была такая договоренность изначально?
Ростислав Мурзагулов: Я не знаю, была ли такая договоренность изначально, но, наверно, ничего плохого нет в том, что человек, который республикой руководил восемь лет продолжит работу на ответственном посту. Потому что, не знаю, как вы, мне очень нравятся некоторые или даже многие дела, которые сделал Рустэм Хамитов.
Руслан Валиев: Например, что нравится больше всего?
Ростислав Мурзагулов: Я полтора года назад, когда пришел на «Этноночь», был просто в таком позитивном шоке от происходящего, когда в моем городе, который все-таки, как публицист Шамиль Валеев, был главным райцентром из всех райцентров. Даже у нас люди съезжались изо всех сел, со всех башкирских гор. Ну как-то было все местечково у нас. Но ведь Хамитов сумел сделать такую городскую субкультуру, сумел предложить городским хипстерам то, что им понравится, то, что развиваться будет. То как подавалась этноистория при нем, это очень правильно, потому что, если мы будем дальше все башкирское и то, и другое этническое подавать в таком заскорузлом, консервативном виде, как это много лет до этого делалось, в конце концов, люди отвернуться от этого и будут ходить только на всяких Бритни Спирс. А сейчас, когда ходит 20 000 человек на эту ночь, это, конечно, заслуга Хабирова.
Руслан Валиев: У нас есть болевая точка на карте республики, это Шиханы, Торатау непосредственно. Как сейчас дела идут по решению этого вопроса?
Ростислав Мурзагулов: Дела идут ровно так, как сказал Радий Фаритович. Он сказал, что ему нужно взять паузу и подумать. Никто не инспирирует разговоров на эту тему. Наверно, все уже в российской политике знают, что давить на него смысла нет, что ему нужна пауза. Они ждут, когда эта пауза закончится.
Руслан Валиев: То есть каких-то сроков не обозначено?
Ростислав Мурзагулов: Нет, он сроков не обозначал.
Руслан Валиев: Но прошла точка зрения, что эта пауза может затянуться до выборов, а сразу после выборов вопрос будет решен не в пользу Торатау.
Ростислав Мурзагулов: Я просто не знаю, когда эта пауза закончится.
Руслан Валиев: А ваша точка зрения на этот счет?
Ростислав Мурзагулов: У меня нет на эту историю точки зрения, потому что я думаю, что всегда правда где-то посередине. Я много вижу в политике каких-то инсинуаций, то есть там довольно редко бывает, что есть отличные ребята с одной стороны и очень плохие с другой. Как правило, бывает, тут эти правы, а тут эти. Поэтому надо смотреть.
Руслан Валиев: Вы уже проверили аккаунты всех глав муниципалитетов, все завели аккаунты, во всех соцсетях?
Ростислав Мурзагулов: Ровно сто процентов завели и почти все уже начали активно там работать, все уже поняли, что это не шутка.