Сдохни грусть. История девятая
5 ноября 2011 года, Алексей Владимирович М. стоял, перевесившись через перила моста, и думал о смерти. Он очень хотел умереть. Смысла жить не было вообще. С женой пять лет в разводе. Шестнадцатилетний сын смотрит, словно сквозь него и говорит незнакомые слова.
А еще сегодня выяснилось, что из-за ошибки Алексея Владимировича, компания потеряла больше миллиона рублей. И завтра его уволят. И очень повезет, если уволят просто, а не заставят выплачивать штраф.
Он оказался прав. Утром его действительно уволили. И начальник вошел в положение, разрешил выплатить долг частями. В противном случае будет суд и неприятное обвинение в мошенничестве.
Единственное, где Алексей Владимирович мог быстро найти деньги – это продать машину. Красивую, блестящую и большеглазую. Но и здесь судьба не была милосердной. Возле его машины стояла трехлетняя барышня с гвоздем в руках. На капоте был нарисован или голубь, или улитка, или мама. Человеку, незнакомому с высоким искусством абстракции, не разобраться с первого взгляда.
— Кто ты маленькое чудовище, убившее последнюю надежду, и где твои родители? Кто мне заплатит за твой шедевр?
— Дядя Буууу, — ответило чудовище и рассмеялось.
Алексей Владимирович взял барышню за руку и пошел с ней в справочное бюро, к старушкам на скамейке. Те посмотрели на дитя, провели экспертизу и постановили — это Верка предпоследний ребенок алкашки Люды из соседнего дома. Квартира №16. Ловить тебе, милок, там нечего, нищета». Здесь Алексей Владимирович внимательно посмотрел на девочку.
Ребенок был одет в грязное платье и мальчиковую толстовку, на пару размеров больше, чем нужно. На тощих ногах болтались розовые резиновые шлепки и шерстяные носки. Но за ухо был заложен пластиковый цветок, а на шее повязан капроновый бант.
— Иди домой, Верка. Холодно, а у тебя ноги голые, заболеешь еще. — сказал Алексей Владимирович, и сам удивился, тому, как дрожит его голос.
— Дядя Бууу, — сказала Верка. Выдернула из немытых волос цветок и протянула его Алексею.
— Это мне?
— Поярок. Класиво.
Алексей Владимирович плохо спал. Утром, едва дождавшись приличного времени, позвонил сестре: «Гала, тут такое дело. У тебя не осталось детской одежды? Да. Девочка. Размером примерно с того плюшевого медведя, что дарил тебе на Восьмое марта. Буду через час».
Домчался за 30 минут. Галина уже ждала возле парадной и была настроена решительно.
— Что за девочка, Лёша?
— Обычная такая девочка. Верка. Ты понимаешь, на улице ноябрь, а у нее ноги голые.
И вдруг зашмыгал носом и отвернулся. Поехали вместе. Нашли квартиру, но никто не открывал. Узнали у соседей, что девочка где-то гуляет, ее должна на днях забрать опека. Что ей не три, а целых пять.
Долго искали по дворам, наконец, нашли возле рынка. Верка стояла на пластиковом ящике и давала для грузчиков импровизированный концерт. Забрали, повели домой к Алексею, накупали, накормили, одели в пижаму Галиной дочки, уложили на диван в гостиной. Сами сели на кухне.
— Тебе ее не отдадут, Лёша. Ты мужчина и ты не женат. Разговоры пойдут, зачем взрослому обеспеченному человеку маленькая девочка. Я, бы взяла, но что Сережа скажет? У нас своих трое. А я вечно домой что-то тащу, то котенка с помойки, то птенца, теперь вот девчонку.
— А я больше не обеспеченный, Гала, но дело не в этом. Дело в том, что надо для Верки найти семью.
Галин муж, как-то легко согласился взять Верку в дочки. Где трое, там и четверо. Потом Гала, ее муж и Алексей прошли семь кругов ада с опекой, судом и удочерением, попутно прихватив Анечку — двухгодовалую сестру Веры. Где четверо, там и пятеро.
Пока Алексей возил Галю по судам, на его работе провели аудит и выяснили, что никакой ошибки не было и ничего он не должен. И машину может не продавать. И на работу может вернуться хоть завтра. Только Алексей Владимирович не вернулся, знаете, осадочек остался.
А потом немного подумал и поехал к бывшей жене поговорить о сыне. Нормально так поговорить, первый раз после развода. И за разговором так увлеклись, что решили опять сойтись. Работу, правда, получилось найти только в Москве. Но сколько там до этой Москвы? Всего 4 часа на Сапсане. Так и ездит. Каждую пятницу в домой, каждый понедельник обратно.
Галин муж бывает бурчит на жену: «то котенка домой притащит, то птенца, то детей». А потом посмотрит на Верку и замолкает. И даже поругался с соседкой. Та дура ляпнула, что-то вроде «понабрали чужих детей, проходу не дают». Так ей и сказал: «дура, разве дети бывают чужие?»
Это все, что я хотела вам сказать сегодня. Обнимаю.
Елена Пастернак
