Раз в пятьдесят лет (иногда чаще) русские князья шли походом “на греки”, то есть на Константинополь. Была такая добрая традиция у наших предков на исходе темных веков.
Начали это благородное дело в 860 году Аскольд и Дир, однако повесить щиты на вратах Цареграда не получилось - русский флот разметала буря. Более успешен был легендарный князь Олег, тот, который Вещий. В 907 году он свой щит повесил и заставил византийского императора подписать мирный договор, выбив у греков приличную дань и привилегии русским купцам. Преемник Олега, князь Игорь, ходил на Константинополь дважды - в 941-м и 943-м году. Первая экспедиция окончилась провалом, вторая - подписанием нового, выгодного для Руси мирного договора. Затем, в 970 - 971 годы с ромеями воевал князь Святослав, позднее его сын Владимир, покоривший крымский Херсон - в то время византийскую колонию. Последний же поход Руси против Византии датируется 1043 годом, его возглавили сын Ярослава Мудрого - Владимир Ярославич и воевода с добрым славянским именем Вышата.
За мордобой ответишь!
Что интересно, эта война началась с самой обычной драки. В Константинополе у русов еще со времен похода князя Олега было собственное подворье. Оно располагалось у церкви святого Мамонта, и поэтому русы ласково называли это местечко Мама. Увы, как-то раз Мама не смогла защитить своих сыновей.
Русские и греческие торговцы, как это часто бывает, что-то не поделили - то ли рулон шелка, то ли бочку меда. Началась перепалка, потом в дело пошли кулаки, кто-то достал из-под полы нож и понеслось. Греков было больше, они были, так сказать, на своем поле, и вскоре их преимущество стало очевидным. Византийцы Маму разгромили и разграбили, убили нескольких человек, в том числе одного очень знатного руса - то ли купца, то ли боярина.
Когда информация дошла до Ярослава Мудрого, разгорелся международный скандал. Император Константин IX Мономах, желая загладить вину, стал предлагать русскому князю отступные, однако Ярослав решил, что есть хороший повод для маленькой победоносной войны - стремительного похода на Константинополь.
- А что? Давно ведь не ходили на греки! - сказал Ярослав и приказал сыну Владимиру собираться.
Если верить византийскому историку и очевидцу тех событий Михаилу Пселлу, русы на протяжении нескольких лет готовились к войне с империей, а драка на рынке - это был лишь повод.
“Это варварское племя все время кипит злобой и ненавистью к Ромейской державе и, непрерывно придумывая то одно, то другое, ищет предлога для войны с нами”, - замечает Пселл.
Русы идут в поход
В мае 1043 года четыре сотни русских ладей появились у византийской столицы. Восходящее солнце осветило грандиозные стены и башни Константинополя. В городе тревожно били колокола. Русы с интересом и трепетом разглядывали великий город.
- Вот она, мечта! - произнес Владимир.
Примерно раз в пятьдесят лет кто-то из русских князей произносил эту фразу.
Русская эскадра вошла в Пропонтиду, как раньше называли Мраморное море, и выстроилась в линию. Князь стал ждать неприятеля, чтобы здесь, недалеко от стен царственного города, раз и навсегда решить, кто в доме хозяин. От императора прибыло очередное посольство, дипломаты предложили все-таки закончить дело миром.
- Мы не против, - ответил князь. - Только нам нужно чтобы вы выдали нам по тысяче золотых монет на каждую ладью, и при этом считать монеты мы будем на моей ладье.
“Они как будто полагали, что у нас текут какие-то золотоносные источники”, - возмущался позже Михаил Пселл.
Посольство вернулось ни с чем.
Что могли противопоставить русам греки? У императора Константина кораблей было немного - в 1040 году значительная часть греческого флота была уничтожена грандиозным пожаром. Однако еще до подхода русов к Константинополю он сумел собрать около сотни дромонов - быстроходных парусно-весельных судов, - а также торговых кораблей, оснастить их камнеметами, установить сифоны для метания греческого огня. Впрочем, по сравнению с флотом русов это были сущие крохи. Михаил Пселл, наблюдавший вместе с императором за морской битвой с высокого холма, признается, что флот русов внушал страх и трепет:
“Варвары вышли из противолежащей нам гавани, удалились на значительное расстояние от берега, выстроили все корабли в одну линию, перегородили море от одной гавани до другой и, таким образом, могли уже и на нас напасть, и наше нападение отразить. И не было среди нас человека, смотревшего на происходящее без сильнейшего душевного беспокойства”.
Струи адского пламени
Две эскадры стояли напротив друг друга. Длинный ряд низких русских ладей. И куда менее внушительное построение более высоких византийских кораблей. Русские ладьи могли бы окружить греков, но долгое время они стояли без действия - то ли ветер мешал, то ли решимости не хватало. Бой в итоге начали византийцы.
Из греческого строя выдвинулось два дромона, неторопливо начали приближаться к русской эскадре.
- Ну что! Сами напросились!
Русскую эскадру огласил грозный боевой клич, от флота отделился десяток ладей на всех парах устремился к византийским кораблям. Подойдя поближе, эта стайка разделилась на две части, и вскоре дромоны оказались в кольце не слишком больших, но довольно вертких ладей. Началась схватка. Русы пытались приблизиться к греческим кораблям, чтобы взять их на абордаж, ломали весла и дырявили борта дромонов копьями. Греки использовали другую тактику: они устроили настоящую каменную канонаду - обстреливали более низкие ладьи из катапульт. Этот упорный бой без очевидного преимущества продолжался некоторое время, а потом ромеи применили свое главное оружие. Засвистели сифоны и на русские корабли полетели огненные струи. Греческий огонь! Защиты от этого адского пламени не было никакой. Вскоре русские ладьи пылали…
Оценив успех, Василий Феодорокан, командующий византийским флотом, дал приказ об общем наступлении. Дромоны, а следом за ним грузовые суда ринулись вперед и вскоре прорвали линию русских ладей. То тут, то там небо озаряли кроваво-красные сполохи: греческий огонь был самым страшным оружием Средневековья. Но, возможно, русы выдержали бы этот натиск, все-таки численный перевес был на их стороне, да и в ближнем бою им не было равных - главное проникнуть на вражеское судно, - но в дело вмешались силы природы. Поднялась буря.
“Тут вдруг солнце притянуло к себе снизу туман и, когда горизонт очистился, переместило воздух, который возбудил сильный восточный ветер, взбороздил волнами море и погнал водяные валы на варваров, - описывает произошедшее Михаил Пселл. - Одни корабли вздыбившиеся волны накрыли сразу, другие же долго еще волокли по морю и потом бросили на скалы и на крутой берег”.
Пленным русам устроили экзекуцию
Поражение было серьезным, но не катастрофическим. Часть русской эскадры во главе с князем Владимиром сумела прорваться в Черное море и уйти в сторону фракийского побережья. Император Константин послал за ними погоню из 14 кораблей, но подкараулив греческую эскадру в одной из бухт недалеко от устья Дуная, русы сумели ее отправить на завтрак Посейдону.
Меньше повезло тем русам, которые после разгрома флота в Пропонтиде были вынуждены высадиться на берег, а их, согласно русской летописи, насчитывалось шесть тысяч человек. Вместе с ними был и воевод Вышата. Этот отряд двинулся на север, в сторону Дуная, чтобы вернуться на Русь, однако во Фракии был окружен и уничтожен войском византийского полководца Катакалона Кекавмена. В плен попали 800 русов, и судьба их была печальна. Все они по заведенной в Византии традиции были ослеплены, а по некоторым сведениям, каждый пленник лишился еще и правой руки - чтобы не поднимал больше меч на империю. Вышату пощадили - видимо, сыграл роль его высокий статус. Через три года, когда Византия заключила с Русью мир, воевода вернулся на родину.
Поражение - не конец. За дело берется Ярослав Мудрый
Последний поход Руси против Византии, как мы видим, закончился полным провалом. Но в этой истории не всё так просто. Уже через три года - в 1046 году - Русь заключает с империей мирный договор, причем на выгодных для себя условиях. Получает денежную компенсацию за издержки, Византия возвращает русским купцам право торговать в Константинополе и привычный квартал Мама, русский корпус вновь сражается на стороне империи, а четвертый сын Ярослава Мудрого Всеволод получает в жены сестру императора. Неплохо, да? И это после эпичного разгрома тремя годами ранее! Значит, после разгрома произошло еще что-то.
Историк В.Г. Брюсова, собрав косвенные данные, сумела воспроизвести то, что случилось после поражения Владимира Ярославича. По ее версии был еще один поход Руси против греков - в 1044 году. Разъяренный неудачей сына Ярослав Мудрый с сильным войском двинулся в Крым - на Херсон, или Корсунь, как называли этот город на Руси. Херсон был взят и разграблен. Часть ценностей, в том числе мощи святого Климента, отвезли в Киев, другую часть в Новгород. Недаром медные ворота Софийского собора в Новгороде носят название Корсунских, а часть икон и церковной утвари называют “корсунскими древностями”.
Вероятно, победоносный поход Ярослава и потеря Херсона заставила византийского императора пересмотреть отношение к Руси и итоги кампании 1043 года. А дополнительным стимулом для такого пересмотра стали орды печенегов, появившиеся в это время у стен византийской столицы.
Киевский князь крымские владения Византии вернул, за что получил высокородную невесту для младшего сына и прежние привилегии в Ромейской державе.
Больше Русь с Византией не воевала.