В жизни каждого человека есть такая книга.
Э. Л. Джеймс, «50 оттенков серого»
Причем всю трилогию! В первой книге еще разрывали противоречия между отвращением к сюжету и языку и любопытством. К третьей книге отвращение вышло из берегов, но дурацкая человеческая склонность доводить даже противные дела до конца заставила дочитать.
Миллионер со своим вертолетом настолько увлекся барышней из строительного магазина, что не просто ее завоевал (титаническими усилиями!), но еще и старательно приучил к БДСМ-практикам. Через не хочу, не могу и не буду. Весь сюжет — это ахахаха, чушь и сопли в сахарном сиропе. У меня нет пристойных оправданий, на кой черт я читала эту дрянь, но что было, то было.
Ксения Лукичева, главный редактор «Площади Свободы»
Детективы Дарьи Донцовой
Самые стыдные книги, которые мне доводилось читать, — это, прости господи, детективы Донцовой. Меня воротило от их чудовищной глупости, я переворачивала каждую страницу, завернувшись в костюм Станиславского и крича «не верю», но по необъяснимой причине читала их один за другим.
Поразительно нежизнеспособные истории о том, как удобно устраиваются жить на чужую шею ничейные женщины и бездомные собачки, как домохозяйка становится чертовски профессиональным детективом и какая дороговизна в Москве. Уши неуклюжего продакт-плейсмента, торчащие из каждой пятой строчки. Кошмарный язык. Идиотские сюжеты. НО Я ПРОЧЛА ИХ ШТУК ДЕСЯТЬ.
Возможно, мне для чего-то нужна была мощная прививка финского стыда. А может быть, я это делала, чтобы изжить синдром самозванца и доказать себе, что умею писать. Не знаю.
В любом случае, даже любовные романы made in издательство «Арлекин» были лучше. Там, по крайней мере, на правдоподобность никто и не претендовал: он лобзал ее покрасневшие уши, а она сотрясалась в мощных оргазмах в течение всего процесса лишения девственности. А за книги Донцовой мне страшно стыдно. Просто ужасно стыдно. В свое оправдание скажу, что уж я-то точно не попаду в ситуацию «Пастернака не читала, но тоже осуждаю».
Людмила Губаева, заместитель главного редактора
Паоло Коэльо, «11 минут»
Я взялась за Коэльо, когда он еще был мейнстримом. Все вокруг сходили с ума по «Алхимику» и делились откровениями о том, как бразильский маэстро буквально перевернул их жизни. Я решила зайти с козырей и выбрала новейшую на тот момент книгу про секс и непростую судьбу проститутки, склонной к рефлексии.
Ожидала прочитать про осознанный выбор, БДСМ и радость самопознания, но вместо этого рухнула в пучину банальностей и набор девочковых мудростей, которые героиня тщательно записывала в дневник. Например, «Жизнь любит нагнетать мрак для того, чтобы потом ярче блеснуть своей светлой стороной» или «Влюблённый занимается любовью постоянно, даже когда не занимается любовью». Как будто кто-то распечатал самые популярные статусы из романтического паблика Вконтакте и оформил их в книгу. Только никакого Вконтакта тогда еще не было.
Анастасия Архипова, журналист
Наум Яковлевич Виленкин (предположительно), «Введение в математический анализ»
Когда меня спросили в редакции о том, какая прочитанная мною книга была худшей в моей жизни, то я впал в ступор. Так и не смог вспомнить ни одного произведения художественной литературы, которое я бы читал, плевался, швырял в дальний угол, но подбирал и снова читал. Пока не вспомнил свои студенческие годы — второй курс и предмет «Введение в математический анализ». Это был самый беспощадный и непостижимый для меня предмет, а про книгу вообще молчу.
Хотя нет, не могу молчать. Обилие графиков, функций и матриц доводило меня до истерики. Я готов был лопать страницы учебника, как счастливые билетики, надеясь на то, что хоть так смогу немного понять решение логарифмических функций, а линейные уравнения чудом сложатся в математические матрицы (да что уж там, сразу в кольцо матриц). Но нет.
Чудес не происходило, графики все так же пугали, а функции и уравнения никак не решались. Ужасная, плохая книга; настолько плохая, что я даже не запомнил автора учебника. Возможно, это профессор Наум Яковлевич Виленкин. Не уверен.
Алексей Кошляков, SMM-редактор
Джером Сэлинджер, «Над пропастью во ржи» и Фредерик Бегбедер, «99 франков»
Первыми приходят в голову «Над пропастью во ржи» Джерома Сэлинджера и «99 франков» Фредерика Бегбедера.
С первым было сложно — эту книгу преподносят как шедевр всех времен и народов, так что до последнего не хотелось признаваться, что я считаю ее ужасной, противной и бессмысленной. С Бегбедером так же — никакие «полезные» факты из книги не перебивали отвратное повествование и подачу, от которых становилось дурно чуть не физически.
«Над пропастью во ржи» читала еще курсе на первом — получается, почти подходила к категории «подросток», для которых книга написана. Увы, не находила ничего общего с героем, считала его дураком с плоскими мыслями и тупыми выражениями.
Сейчас погуглила цитаты оттуда и поняла, что из-за повествования, от которого меня выворачивало, совершенно не считала никакого смысла, а в книге, оказывается, много разумных мыслей. Но понять их тогда я решительно не смогла, потому что плевалась от текста.
Елена Догадина, журналист
Михаил Веллер, «Все о жизни»
В начале 21 века один из друзей протянул мне том Веллера со словами «чувак знает, как и что устроено, почитай, полезно». Во-первых, автор — графоман, он щедро льет воду на страницы и неуклюже составляет предложения, выстраивая вавилонскую башню из бреда и притянутых за уши фактов.
Во-вторых, Михаил Иосифович для достоверности своих теорий к месту и не к месту прилепляет цитаты знаменитых людей (тут просится мемчик про Льва Толстого).
В-третьих, Веллер оказывается специалистом во всех областях науки: он одинаково уверенно пишет о гомосексуализме и космосе, генетике и психологии, физике и теории струн (это я уже шучу, но принцип понятен). Дочитать адскую вампуку из дутых фраз и излияний опухшего эго сил не нашлось. Худшая книга в моей жизни.
Павел Телешев, журналист