Итак, в Нагасаки в 1804 году прибыло посольство Николая Резанова. В нашей истории он остался как дипломат, путешественник, один из основателей Российско-американской компании. Первый посол России в Японии. И герой поэмы Андрея Вознесенского.
Резанов прибыл в Японию с предложением установить торговые связи. Решения японских властей русское посольство ждало полгода. Наконец прибыл сановник из Иеддо (Токио) и привез ответ: император удивлен прибытием русского посольства, принять его не может и торговли не желает. Он просит, чтобы русский корабль покинул Японию – 200 лет японцы сами не выезжают из страны и к себе никого не пускают. Дары не были приняты.
Русский посол воспринял этот демарш как оскорбление России. В июле 1805 года он пишет Александру I: «Я не думаю, чтобы Ваше Величество вменили мне в преступление, когда имея теперь достойных сотрудников, каковы Хвостов и Давыдов, и помощью которых выстроив суда, пущусь на будущий год к берегам японским разорить на Матсмае селение их, вытеснить их с Сахалина и разнести по берегам страх… тем скорее принудить их к открытию с нами торга». Матсмае в те годы, заметим, назывался Хоккайдо.
Военную экспедицию Резанов поручил лейтенанту Николаю Хвостову и мичману Гавриилу Давыдову, служившим в Российско-Американской компании. На бригантине «Юнона» и тендере «Авось» (да-да, те самые корабли!) российские моряки уничтожили японское поселение на Южном Сахалине, сожгли два судна и взяли в плен купцов с Хоккайдо. Местным айнам Хвостов выдал грамоту о принятии их в подданство России. На следующий год русские ликвидировали японское военное поселение на Итурупе.
Через отпущенных пленных Хвостов передал японским властям, «что дальнейшее упрямство японского правительства может совсем лишить его сих земель». Сёгунат собрал до 3000 самураев на охрану опорных поселений и сторожевых пунктов. Однако японский десант, высадившийся на Сахалине у фактории Кусюнкотан (ныне Корсаков), русские отогнали, а факторию сожгли. Летом 1807 года корабли Хвостова и Давыдова наводили страх на японских промысловиков на островах Итуруп и Уруп.
В 1808 году Хвостова и Давыдова признали виновными в бесчинствах против японцев, что само по себе являлось нарушением правительственных инструкций о мирном характере установления отношений между двумя странами. В наказание их лишили наград, полученных в войне со Швецией. И наказанные, и те, кто наказывал, сочли, что Хвостов с Давыдовым легко отделались. В российском руководстве, конечно же, хорошо понимали, что морские офицеры действовали правильно, изгоняя с российских островов японских захватчиков.
Тем не менее, демонстративное наказание нарушителей правительственных инструкций не смягчило японцев. В 1811 году кругосветная экспедиция Василия Головнина зашла на Кунашир для пополнения продовольствия и воды. Японцы захватили Головнина с матросами в плен и продержали в неволе более двух лет. Таким способом японцы добивались официального извинения русских за карательные рейды Хвостова и Давыдова на Сахалин и Курилы. Однако вместо таких извинений японские власти получили разъяснение иркутского губернатора, что офицеры действовали самовольно. Поняв, что никакого другого политического «навара» не получат, японцы освободили экспедицию Головнина.
К началу 1820-х годов российско-японская граница фактически пролегала между Урупом и Итурупом. На Урупе стояло поселение Российско-Американской компании. Разграничение зафиксировано в указе российского императора от 1 сентября 1821 года «О пределах плавания и порядка приморских сношений вдоль берегов Восточной Сибири, Северо-Западной Америки и островов Алеутских, Курильских и проч.».
В самом начале указа говорится:
«1. Производство торговли китовой и рыбной ловли и всякой промышленности на островах, в портах и заливах и вообще по всему Северо-Западному берегу Америки, начиная от Берингова пролива до 51' Северной широты, также по островам Алеутским и по Восточному берегу Сибири; так как по островам Курильским, то есть начиная от того же Берингова пролива до Южного мыса острова Урупа, и именно до 45' 50' Северной широты предоставляется в пользование единственно Российским подданным.
2. По сему, воспрещается всякому Иностранному судну не только приставать к берегам и островам, подвластным России, в предыдущей статье обозначенным; но и приближаться к оным в расстоянии менее ста итальянских миль. Нарушивший сие запрещение подвергнется конфискации со всем грузом».
Дальше отношения России и Японии развивались ни шатко, ни валко. Русским не хватало людей и ресурсов, чтобы удерживать обозначенные владения, японцам не хватало военной мощи, чтобы эти владения «переписать» на нового владельца – японского императора. Поэтому они действовали тихой сапой – устраивая фактории и посты на островах Большой Курильской гряды и на Сахалине, хищнически добывая рыбу и пушнину.
Надо заметить, что японцы всегда отличались хищническим отношениям к природным богатствам Сахалина и Курил, чего не позволяли себе на островах метрополии. И уже это обстоятельство лишний раз доказывает, что японцы никогда не чувствовали себя настоящими хозяевами "северных территорий" – только пришлыми захватчиками, которые торопились быстрее урвать чужое. Но об этом дальше.
А пока констатируем, что неопределённое положение в отношениях между двумя странами, сложившееся к середине XIX века, Россию не устраивало.
Вячеслав Сухнев
Источники:
Кузнецов Ю. Д., Навлицкая Г. Б., Сырицын И. М. История Японии. – М.: Высшая школа, 1988
Пыжьянов Ф.И. За горизонт – к неведомым землям. – Южно-Курильск, 1989.
https://muller.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/157819
https://tass.ru/politika/5809193
http://statehistory.ru/3224/Kurilskie-ostrova-v-istorii-russko-yaponskikh-otnosheniy/
Иллюстрация:
[img href=//f.otzyv.ru/f/12/10/113691/09081708305304474321.jpg] //f.otzyv.ru/f/12/10/113691/p09081708305304474321.jpg [/img]
Ставьте, пожалуйста, знаки внимания. До новых встреч!