иногда я приезжаю на залив.
ночью. осенью ветрами раздетой до веток.
выхожу из машины и, коньяка налив,
провожаю лето.
а потом я брожу по кромке песка
в полушаге от воды тревожной.
и холодным бисером на тепло виска
мне ложится тяжесть жизни сложной.
я читаю волны, а волны читают меня -
(пресловутая бездна сплава воды и ночи)
и залив, и осень, и ветер поёт звеня,
и секунд секиру для удара точит.
и тогда я пью коньяк, пусть и нет причин
побудивших напиться ныне.
и весёлый, и пьяный ору в небеса:«Чин-чин!»
и молюсь Луне — переспело-осенней дыне.