Когда я ходила в детский сад, к нам однажды приехали незнакомые тетя с дядей в непривычных глазу костюмах. Это была не какая-то инспекция или чьи-то недовольные родители, а тренеры из местной школы спортивной гимнастики. Они искали способных детишек среди малышей — ведь в этом спорте надо начинать чем раньше, тем лучше.
Но это всё я поняла гораздо позднее. Тогда же у меня еще не была развита способность мыслить текстом. Так или иначе, однажды вместо обычных садиковских дел я почему-то оказалась в позе «мостика», пока дети на коврике рядом стояли в «березке» или сидели на шпагате.
Меня хвалили..? Или равнодушно скользнули взглядом по раскоряченному человечку и прошли мимо? Не помню подробностей. Но вскоре в распорядке моей жизни появился новый пункт — тренировки в зале.
После маленького помещения детсада, забитого орущими детьми вперемешку с поломанными игрушками, тесного папиного «Москвича», заваленного книжками, которыми он торговал с капота— моя душа замирала в восторге, когда меня заводили в спортшколу. Для крошечной меня этот провинциальный и давно не ремонтированный зал при стадионе «Динамо» казался просто немыслимо огромным, с потолком где-то «за облаками». Силы моего взгляда не хватало, чтобы рассмотреть конструкции на потолке, и они будто растворялись в «небе».
Тот восторг, рвущийся из сдавленной груди криком «Хорошо-то как, хоспади!» до сих пор накрывает меня, когда я бываю на питерских бульварах и площадях, на берегу Волги или в католическом храме. Я благоговею перед простором, устремленным ввысь. В эти мгновения я сама — и есть этот простор, заключенный в четыре стены и яростно устремленный готическими шпилями ввысь, на свободу…
На занятиях у меня были как успехи, так и неудачи. Я была очень гибкая, но со слабым мышечным корсетом и абсолютно раскоординированная. Боялась прыгать с «козла», не умела терпеть боль. Однажды я сильно ударилась коленом и расплакалась, а другие девочки в ярких купальниках и с аккуратно зализанными волосами осуждающе на меня смотрели и шушукались: «Нельзя быть такой плаксой!».
А когда тренеры устроили эстафету, то это был полный провал лично для меня. Бегала я очень плохо, путаясь в своих же тоненьких кривых ножках, из-за чего более развитые девочки надо мной смеялись. Но даже не этот позор запал в мое подсознание. Алгоритм одной из эстафет состоял в том, что надо было добраться по-пластунски до точки и схватить там кусок поролона, а потом ползти с ним обратно и передавать следующей девочке.
Сейчас, в мои 30, мне кажется, такие задания мало имели отношения к гимнастике, а больше — к нормам ГТО. Так или иначе, под крики сокомандниц я доползла до финиша, но почему-то никак не могла ухватить этот проклятый поролон, и меня накрыла типичная паническая атака (а в те времена и слов-то то таких не знали).
Я начала задыхаться, руки будто оканемели. Сердце аритмично колотилось в груди, кровь раздула вены на висках, горло сдавило, а я никак не могла зацепить своими бледными тонкими пальчиками этот желтый кусок поролона, лежащий у меня буквально перед носом… А дети всё кричали и кричали...
Но у меня были и сильные стороны: я быстро и ловко карабкалась по любым конструкциям вверх, совершенно не боясь высоты, а главное — также прытко и без проблем спускалась вниз. И поэтому на состязаниях по лазанью по канату я стала одной из лучших и даже получила подарок: красивую книжку со сказками Братьев Гримм, в глянцевой твердой обложке, где название было вытиснено золотыми буквами. В книгу была вложена грамотка. И конечно же мне вручили «хит» детских соревнований — шоколадную медальку в фольге. Я была в эйфории, это был момент моего триумфа.
А потом все это кончилось.
Резко и молча. Родители просто перестали возить меня в спортшколу.
Я не знаю, почему. Слишком далеко? Неудобный график? Подорожал бензин? Развалилась страна?
Не знаю — ведь мне так и не сказали. А я не спросила. Это ж взрослые, им виднее. И жизнь вернулась в накатанную колею: дом — машина — садик — машина — дом…
Примерно через год родители внезапно вспомнили, что я ходила на гимнастику. А может, им наконец дозвонились, чтобы спросить, куда подевалась девочка Оля…
И меня отвезли на занятие. Упражнений я не помню, но после, перед уходом, я подбежала к тренеру и торопливо, заливаясь жаром и краской, пролепетала, как я люблю гимнастику. Женщина хмыкнула и язвительно ответила: «Именно поэтому я не видела тебя целый год?»
Эти слова врезались мне в память на 25 (!!!) лет. Мне было тогда дико стыдно, я разрыдалась. Родители, посмотрев на плачущего ребенка в соплях, больше никогда меня туда не возили.
Потом настала пора поступать в школу, и меня отдали в гимназию напротив дома. Гимназия была хороша: там работали (бесплатно!) акробатическая студия и балетный класс, классический и казачий хор, а также драмкружок, который вел артист местного музыкального театра. И все при школе, очень удобно! Но родители не записали меня НИКУДА.
А спустя много лет я, выбирая чешки в спортивном магазине, неожиданно для самой себя разрыдалась. Это живущая внутри меня девочка в простеньком желтом купальнике плакала о том, что ей никогда не стать настоящей гимнасткой, потому что тренер ее не любит, а родители — предали.
Кто-то, прочитав эту историю, скажет: ишь, какая мнительная, помнит всякую ерунду четверть века, еще и родителей обвиняет не пойми в чем! У взрослых наверняка была вескаая причина! Далеко не все спортсмены становятся потом чемпионами… И вообще, ствоей тонкой душевной организацией (тут обязательно надо сделать губы куриной жопкой) в спорте делать нечего!
Да, шансы того, что сейчас бы меня показывали по ТВ-Спорт и приглашали к Президенту, ничтожно, микроскопически малы. Но…
Но зато я могла бы вырасти более скоординированной, крепкой, ловкой, с красивой осанкой. Я до сих пор очень худая и гибкая (правда, теперь я смачно хрущу, и многие движения запретил мне врач), но неуклюжая, диссоциированная со своим телом. Я могу задуматься о чем-то и удариться об угол стола или порожек, который «был тут всегда» — да так, что гематома не будет сходить полгода. Удивительно даже, что у меня не было ни одного перелома за всю жизнь.
Уже будучи взрослой тёткой, я два с хвостиком года занималась при замечательном частном театре «Человек в кубе». Ритмика, основы танца, сцендвижение. Броуновское, «зеркало», работа в супернижнем и суперверхнем уровнях. Я чувствовала, что могу лучше, могу больше, могу искреннее, но…
Что-то будто комкает меня, как бумажку, и запихивает в урну. Я постоянно думаю, как выгляжу со стороны, что подумает ведущая курсов, что подумают другие участники тренинга… И совершенно не чувствую того, чтобы душа рвалась ввысь или хотя бы вбок. Тело само подсказывает мне, как спрятаться от якобы осуждения сокурсников — свернуться в клубочек в углу зала или сделать «березку» в перерыве, ведь это то, что всегда получалось.
Один раз за всю жизнь я это преодолела. На мастер-классе потрясающего актера из театра Романа Виктюка — Александра Дзюбы — мой критичный и постоянно все анализирующий, перманентно тревожный мозг отключился, а забитое и загнанное в рамки тело наконец ожило. Это было торжество свободы духа — и свободы тела.
Тело ожило и вырвалось из тюрьмы привычных движений, оно попадало в ритм, оно давало страсть и плавность вместо механической гибкости…
А потом, как назло, сломалось. Позвонки ехали-ехали потихоньку, да и съехали — в поясничную грыжу. Пришлось уйти с курсов (но если вдруг этот текст прочитает ведущая курсов Валерия — ты замечательная!) Мне до сих пор стыдно, что я ушла, не дотянув до выпускного спектакля, а теперь обхожу театр стороной. Эта та маленькая гимнастка Оля до сих пор боится услышать от взрослого: «…и поэтому ты не появлялась целый год?»
…
Если вы думаете, что эта история — жалоба или самооправдание, значит, я не смогла донести суть. А она в том, что все дети — это чистый лист бумаги, как бы банально ни звучало. Они сами еще не могут, попросту не в состоянии на нем ничего написать, так как не владеют инструментарием. Но уже многое чувствуют, их душа уже стремится к чему-то, как слепой котенок ищет грудь матери. Без помощи взрослых наши души-«котята» так и останутся слепыми.
Родители, будущие или нынешние — не будьте трусами! Да, жизнь — это если и сказка, то сказка братьев Гримм, а многие так и не получат настоящие медали.
Сегодня у вас были деньги и время, чтобы отвести ребенка в спортшколу, кружок рисования или на танцы — а завтра нет. Это обидно, часто -несправедливо и не зависит от нас, увы, так бывает.
Но если вы думаете, что маленький ребенок «просто не заметит», «поскучает и забудет», «это никак не повлияет на его будущее», — это самообман. Шоколадные медали съедят и выбросят обертку в мусорник, рукописную грамоту с детской книжкой уберут в ящик — и на чердак. Но воспоминания об испытанных эмоциях — восторге, волнении, разочаровании, непонимания, покинутости — останутся. Даже если ваш малыш из скромности или неумения ничего не спросит, это не значит, что ему — всё равно.
Этот вопрос: «Почему?» рано или поздно вырвется наружу, выплывет, но не как корабль с алыми парусами из-за горизонта, а как труп утопленника по весне. И если не отравит жизнь насквозь, то добавит в нее неприятной горечи — от осознания, что был шанс, который ты упустил, просто потому что это было не в твоей власти, а те, у кого была власть — подвели...
Вопрос, на который должен был дать ответ Взрослый, но струсил, испугался, застыдился и промолчал. Походя предав своего Ребенка. Считая, что это мелочь.
Но ведь из таких мелочей, как мозаика из плиток, как витраж из стекол, как вышивка из стежков, и складывается вся наша жизнь. Спортсмены, художники, рукодельники, писатели, актеры… Политики, директора, тренеры, воспитатели, менеджеры… ДА просто — все любящие и чуткие люди. Мы не будем молчать, игнорировать, предавать. Давайте строить жизнь с нашими детьми, учениками, подопечными — вместе.
Иллюстрации (сверху вниз):
Авдеев А. «Гимнастка»
Тальберг Б. «Гимнастка»
Родченко А. «Воздушные гимнастки»
Теплов С. Из серии «Художественная гимнастика»
Гапчинская Е. «Утренняя гимнастика»
Ольга Бревде специально для пьяной Монро
И не забывайте подписываться на наш дикий канал, да ставьте лайки и делайте репосты. Это мотивирует!
Есть что сказать? Пиши на почту (в шапке канала), или приходи драться в каменты ВК (ссылка в шапке)