Наконец в прокат вышла последняя часть уже состоявшейся трилогии “Планета обезьян”. Это очень важное кино. Но важное оно не потому, что обновленная франшиза про поумневших обезьян и вымирающее человечество имеет долгую культурную историю — от произведения Пьера Буля и старой пенталогии через ремейк Тима Бертона до нынешнего перезапуска. Точнее — не только поэтому. Это кино важно прежде всего потому, что является успешной франшизой. Но обо всем по порядку.
Старая пенталогия уже давно стала классикой научной фантастики и ее особого субжанра — постапокалиптичсекого кино. Хотя в контексте старой серии речь, скорее, идет о первой части, потому что последующие можно считать совсем необязательными. В том смысле, что большое значение для культуры имеет именно первая часть. А вот попытка Тима Бертона возродить историю считается провальной. Хотя, конечно, свое обаяние есть даже в этом кино.
Но, несмотря на неудачу Бертона, в Голливуде решили вернуться к самым истокам, то есть показать, как так случилось, что обезьяны не только поумнели, но и решили вступить в противостояние с оставшимся человечеством.
Первую серию новой франшизы “Восстание планеты обезьян” снимал Руперт Уайатт, и она оказалась его лучшим фильмом. Ничем особенным режиссер больше не отметился. Более того — после ”Планеты обезьян” сдал позиции, сняв ужасно посредственного и невыносимо нудного “Игрока” с Марком Уолбергом. Сегодня Уайатт перебрался в мир сериалов. И хотя “Восстание планеты обезьян” воодушевляло, создателям этого показалось недостаточно.
Франшизе надо было добавить духа упадничества, пессимизма, отчаяния. А кто может придать франшизе мрака? Зак Снайдер? Возможно. Но дело не в том, что он не пошел бы на это, а в том, что он не справился бы: его темный взгляд на кино отмечен печатью комиксов. Это пессимизм, но он все равно остается графическим, ненатуральным. И, кажется, лучшего претендента, чем Мэтт Ривз, на режиссерское кресло продолжения франшизы трудно было найти. В скобках замечу, что именно его темное видение кинематографа сегодня востребовано большими студиями. В конце концов, после серии неудач с перезапуском франшизы про Бэтмена проект доверили именно ему.
Мэтт Ривз начинал с самых низов. Один из его первых фильмов — “Испытание будущим” — имеет крайне низкие оценки. И да, нужно хорошо знать историю альтернативного кинематографа, чтобы оценить это кино по достоинству. Впрочем, “Испытание будущим” мало кто видел. Как и последующий опыт Ривза — “Чужие похороны” — снова зрелище для гурманов. После этого фильма режиссер ушел в сериалы. Но все же вернулся в большое кино, чтобы поймать волну славы с “Монстро”.
Кто бы что ни говорил, но это настоящий прорыв для крупнобюджетного экспериментального кино 2000-х. Которое, между прочим, позволило Ривзу продвинуться в голливудском направлении.
“Впусти меня. Сага” — ремейк шведской ленты про девочку-вампиршу, ее отца и мальчика, с которым она заводит отношения. Оригинал считается одним из главных фильмов 2000-х, потому сделать его ремейк было бы крайне сложной задачей, что Ривз прекрасно понимал. Он объяснял студии, что переснимать совершенное кино через пару лет — дело неблагодарное. И тем не менее его авторская версия получилась просто вау. Именно в ней Ривз наконец смог отточить свой творческий подход к кино. То есть уже здесь видна та депрессивно-меланхоличная атмосфера, которую вряд ли способен создать кто-либо другой. С таким вот багажом за плечами режиссер пришел к новой “Планете обезьян”.
Если первый фильм был обычной нескучной драмой с экшеном в конце, то второй, который делал уже Ривз, стал по-настоящему экзистенциальным конфликтом. Концом истории, когда решался главный вопрос: кто останется хозяином Земли?
В том фильме не могли договориться не только люди, но и обезьяны: лидерские позиции Цезаря, некоронованного короля обезьян, оспаривал тиранический и злой Коба. Коба, который неизбежно будет являться Цезарю во снах и в предсмертном бреду в новой серии.
Что ж, в тот раз Цезарь победил. И теперь никто не может поставить его авторитет под сомнение. Но и люди, кажется, определились. Ныне безумный полковник (возможно, лучшая роль Вуди Харрельсона за последние 20 лет) твердо намерен найти и уничтожить Цезаря. Полковник не сошел с ума — он просто до безумия хочет избавиться от обезьян и поднимает восстание против “своих начальников”, приказов которых он больше не слушается. Вы не ошиблись — это реинкарнация полковника Курца из “Апокалипсиса сегодня”. Но если у Фрэнсиса Копполы герой Мартина Шина выполнял всего лишь опасную миссию, то в фильме Мэтта Ривза конфликт приобретает форму борьбы за выживание на планете. Планете обезьян. И Цезарю придется принять этот бой.
Прежний фильм был настолько удручающим, что в новый даже потребовалось ввести слегка комического персонажа (вы сразу узнаете его по смешной шапочке). Но и этот ход делает кино еще более мрачным, чем предыдущее. Серо-синие тона, обязательно дождливая и промозглая погода, очень суровый вид обезьян, исчезающие и почти обезумевшие люди — такую атмосферу не просто сложно создать на большом экране, но и опасно с коммерческой точки зрения. Почему опасно?
В то время как зрители, задыхаясь от восторга, хотят следить за отважными приключениями супергероев вселенной Мстителей, созерцать прелести Чудо-женщины или смотреть на то, как борются между собой большие трансформеры, взрослый фильм про печальный конец человеческой исключительности — это серьезный вызов большому кинематографу. Но, кажется, этот подход себя оправдывает.
Радует то, что зрителей все еще интересует последняя, апокалиптическая схватка глупеющих людей и умнеющих обезьян. Они оценивают это по достоинству. И не так важно, сколько соберет третья часть франшизы. Важно то, что такие большие фильмы все еще возможны. И если Мэтт Ривз все же доведет до ума “Бэтмена”, можно быть уверенными — это будет что-то невероятное. Даже с Беном Аффлеком.