Интервью с телеведущей и мамой троих детей.
У телеведущей Тутты Ларсен есть собственное субъективное телевидение, любимый муж, трое детей и, кажется, неиссякаемый запас энергии и хорошего настроения. Специально для «О!» Тутта ответила на 7 самых важных вопросов о гаджетах, раннем развитии и своих детях – Луке, Марфе и Иване.
Вы – активно работающая мама, а самый главный вопрос, который волнует всех активно работающих мам – это как совместить семью и карьеру? Как всё успевать и где найти баланс?
У меня только один рецепт – решать проблемы по мере поступления. И не пытаться выставить идеальный баланс раз и навсегда, его не существует. Нельзя пытаться всё успеть, это непременно приведет вас к депрессиям, огорчениям и недовольству собой. Просто в каждом дне нужно выбирать то, что важно и то, что сегодня можно задвинуть. Например, если сегодня у ребенка в детском садике утренник, а у вас – срочная работа, то вы идете на работу и просите маму вашего друга из группы снять этот утренник на видео, а вечером вместе с ребенком смотрите запись. А если завтра ваш ребенок сдает экзамен в музыкальной школе, а вы назначили на это время причёску и маникюр, то приходится попрощаться с прической и маникюром и вместо этого пойти поддержать ребенка на экзамене. Очень важно быть гибкой и не пытаться превратиться в робота-«совершенство». Ну и ещё, конечно, уметь делегировать полномочия и находить помощников среди своих близких или нанимать специальный персонал.
Ну да, действительно, мои дети больше времени проводят с няней, чем со мной. Они еще и с папой больше времени проводят, чем со мной. Ну тут ведь вопрос не в количестве, а в качестве совместного времяпрепровождения. Делать выбор между семьей и карьерой – бессмысленно, обидно и больно. Есть жизнь, она очень разнообразна, в ней есть место абсолютно всем формам вашей деятельности.
Современных детей часто психологи называют цифровым поколением. Некоторые родители так сильно боятся гаджетов, что совсем их запрещают, а другие наоборот, разрешают играть сколько угодно. Как у Вас в семье обстоят с этим дела?
Здесь тоже важен баланс. У наших детей нет своих планшетов, Луке вообще только на 12 лет подарили более-менее нормальный смартфон. Все гаджеты, которые есть дома – родительские, так что вопрос довольно просто регулируются сейчас.
Если ты хочешь поиграть, пожалуйста, играй, но это моя вещь, поэтому я её забираю тогда, когда считаю нужным. А еще ты играешь в те игры, которые я туда скачиваю, потому что считаю их нормальными.
Я контролирую процесс. Это отлично работает с малышами, а вот с подростками уже не очень. Но в том то и дело, что к тому времени, как ребенок достигнет подросткового возраста, задача родителей – научить его обращаться с Интернетом и объяснить, для чего существуют гаджеты. Вилкой тоже можно выколоть глаз, так что любой инструмент может быть и добром, и злом. Ну а с какими-то вещами нам, взрослым, придется смириться. Да, наши дети – цифровое поколение, их жизнь гораздо больше связана с Интернетом и гаджетами, чем наша.
Мы на «О!» пытаемся доказать родителям, что телевидение может выполнять не только развлекательную, но и образовательную задачу. Вот только честно, Вы как считаете, телевидение может обучать?
На журфаке меня учили, что у журналистики есть несколько разных функций: познавательная, развлекательная, информационная и образовательная. К сожалению, в последние 20 лет телевидение планомерно двигалось только в одну сторону – развлекательную, и очень сильно себя дискредитировало как достоверный источник информации. Для меня это личная боль и печаль, настоящая трагедия моей профессии. Поэтому я очень приветствую появление вот таких нишевых каналов, как ваш, потому что я сама делаю то же самое. Я создала TUTTA.TV, телевидение для родителей, которое тоже старается порвать некий шаблон того, что ТВ нельзя доверять, что все звезды только зарабатывают деньги, и что никто не может через средства массовой информации дать достойную, достоверную, не продажную информацию. Поэтому я считаю, что таких СМИ, как канал «О!» или TUTTA.TV должно становиться всё больше. Канал «О!» для меня – это просто открытие, я очень хочу своих детей с ним познакомить.
Марфе на днях исполнилось 7 лет. Она уже ходит в школу?
Да, Марфа закончила первый класс. Ей очень интересно, она получает огромное удовольствие от учёбы. Даже сейчас на отдыхе, говорит: «Я по школе соскучилась!».
А как Вы считаете, на что стоит ориентироваться, решая, готов ли ребенок к школе?
Мне очень понравилась система, которую используют китайцы. Они отправляют детей в школу не по возрасту и даже не по уровню интеллектуального или эмоционального развития. Они смотрят на количество выпавших зубов. Если у ребенка выпало меньше трёх молочных зубов, значит он к школе не готов. Марфа в этом смысле очень четко попала в стандарт: за первый класс у неё выпало штук 8 молочных зубов. Зубная фея переработала у нас в этом году.
А Лука, например, даже в 7 лет, по-моему, был не готов идти в первый класс, его нужно было годик подержать. Но если серьёзно об этом говорить, то, конечно, я считаю, что со школой торопиться не стоит. Мы повели Марфу в школу так рано, потому что, во-первых, мы видели – она готова. А во-вторых, мы хотели попасть в руки к конкретному педагогу.
Я вижу, что современные дети развиваются немножко медленнее, чем мы в их возрасте, а мы ещё и так сильно перегружаем их уже с самых первых лет жизни. Всякие развивашки, зачем-то какой-то английский, Монтессори и прочие кубики Зайцева. Я считаю, что раннее развитие – это зло, не надо спешить лишать ребёнка детства и вписывать его в систему образования, какой бы успешной и современной она не была.
А вот интересно, у Вас такая позиция по раннему развитию сформировалась с появлением второго-третьего ребенка или сразу?
Нет, такая позиция у меня была с самого начала. Мне очень повезло. Когда Лука только родился, у меня на радио «Маяк» выходила передача, которая называлась «Только для взрослых», мы там разговаривали с разными экспертами: педагогами, психологами. И в одной из передач мы как раз обсуждали тему раннего развития. Я очень удивилась, когда мне несколько специалистов, которым я очень доверяла, в один голос стали говорить о том, что раннее развитие – это порочная практика и что это очень сильно мешает детям.
На самом деле, всё довольно просто объясняется: у ребенка на первые 6 лет жизни стоят просто колоссальные биологические задачи. Он за это время совершает прорыв, сравнимый, в человеческом масштабе, например, с освоением неосвоенных планет. Развивается крупная и мелкая моторика, речь, формируется нервная система, эмоциональный интеллект, межполушарные связи – все это задачи, заложенные природой. И тут мы его, помимо этих задач, нагружаем английским языком, классической музыкой, ещё чем-нибудь.
Получается, что детский организм, его мозг, нервная система, отвлекаясь на те новые вызовы, которые мы ему предлагаем, не успевает реализовать то, что ему от природы необходимо реализовать. А это уже чревато большими проблемами: дислексиями, дисграфиями, СДВГ, всевозможными заиканиями, тиками. Сейчас каждый второй ребенок страдает от навязчивых движений, они сосут пальцы, кусают заусенцы.
Есть прекрасный психолог и педагог - Марианна Михайловна Безруких, которая возглавляет Институт возрастной физиологии, я её обожаю. Она говорит о том, что ребенку в дошкольном и младшем школьном возрасте необходимо минимум 2 часа свободной игры в день. То есть это 2 часа, когда, с точки зрения взрослого, ребенок ничего не делает. Но с точки зрения ребенка – это невероятно важные моменты. Нам может казаться, что ребенок сидит и смотрит в одну точку, он тупит и тунеядничает, а на самом деле в этот момент у ребенка, может быть, в сознании рождается целый мир, какой-нибудь новый космос. Он сидит и внутренне зреет, а мы ему мешаем.
У меня нет амбиций сделать из моих детей профессиональных спортсменов, балерунов или музыкантов. Мои дети – обычные среднестатистические дети. Они немножко артистичные, немножко гуманитарии, немножко математики. И я считаю, что моя задача – просто дать им максимальную палитру возможностей: хочешь – плавай, хочешь – прыгай, хочешь – пой, но ничего из этого я не делаю это важнейшим делом жизни моих детей. Марфа у нас, например, с удовольствием ходит в театральную студию, ей нравится, она не устаёт от этого. А Луке, когда он перешел в новую школу в пятый класс, мы отменили вообще всё. Кроме английского языка по скайпу у нет больше никаких дополнительных занятий. Ничего. Только бассейн еще, но это в кайф просто, не спорт, а так, поплескаться, энергию выплеснуть и расслабиться.
Ну и Иван, соответственно, тоже ничем таким особенным не занимается, просто наслаждается детством?
Иван занимается тем, что он растёт, осваивает мир. Он научился ходить, научился прыгать, заговорил, запел. Он прекрасно чувствует ритм. Иван у нас недавно стал спать в одно и то же время по два часа в день. А какие планы у нас грандиозные: ему вот надо горшок освоить. У Вани очень много всяких задач, куда нам ещё развивашки?
Читайте также: