Почему «Мануфактуру» в польской Лодзи называют образцовым примером реновации и какие ещё подходы считаются самыми успешными в мировом опыте приспособления фабрик.
Лодзь иногда называют «красным городом» за то, что большая часть её исторического наследия — старые фабрики. Фабрика, принадлежавшая Израилю Познаньскому, считалась одним из самых крупных текстильных предприятий в Европе. Когда в 1992 году она закрылась, по сути, вымер целый квартал. А когда на эту территорию размером в 9 гектаров пришёл инвестор, многие не верили, что возможно оживить это место. Однако открывшийся там в 2006 году торговый и культурно-развлекательный центр «Мануфактура» не только стал местом для отдыха жителей города, но и составил конкуренцию главной туристической улице.
Strelka Magazine узнал о том, какую роль в реновации сыграли бывшие сотрудники завода и как историческим деталям находили новые применения. А также обсудил с архитектором бюро «Рождественка» Михаилом Разумовским, какие приёмы редевелопмента считаются самыми успешными в мировой практике и может ли пример, подобный Лодзи, появиться в России.
Александра Сильбурска, представитель Grupa Fabricum
Светлана Следзь, экскурсовод в городе Лодзи
Ольга Сильбурска, представитель компании Apsys, которая владеет «Мануфактурой»
Михаил Разумовский, архитектор бюро «Рождественка»
ГОРОД ЧЕТЫРЁХ КУЛЬТУР И ДВУХ ТЕКСТИЛЬНЫХ КОРОЛЕЙ
«Лодзь впервые была упомянута в 1332 году, но в ней не происходило ничего интересного до 1820 года, — рассказывает экскурсовод Светлана Следзь. — Тогда город входил в состав Российской империи и был выбран как будущий центр текстильной промышленности. Начался настоящий бум, за несколько десятилетий население увеличилось с 800 человек до 400 тысяч. Причём Лодзь называли „городом четырёх культур“. Условно можно описать так: поляки составляли коренное население, русские — сословие чиновников и служащих, немцы — специалистов-инженеров, а евреи — торговцев и владельцев маленьких и больших фабрик».
Три героя из фильма Анджея Вайды «Земля обетованная», посвящённого истории Лодзи, говорят: «У тебя ничего нет, у меня ничего нет, и у него тоже. А значит, у нас есть достаточно, чтобы открыть свою фабрику». Кстати, благодаря сильной кинематографической школе, выпускником которой был режиссёр, можно встретить шутливое название HollyLodz по аналогии с Hollywood. Действительно, в XIX веке многие приезжали сюда за выгодой и коммерческим счастьем. «К 1900 году здесь было около 850 фабрик, — говорит Александра Сильбурска, представитель Grupa Fabricum. — Из-за специфики развития у города, по сути, не было традиционной структуры, состоящей из старого центра и расходящихся от него кольцами улиц. Здесь была создана прямая сетка дорог, одна из которых, Пётрковская, стала одной из самых длинных торговых улиц в Европе».
Израиль Познаньский начал строить в Лодзи свою текстильную империю в 1872 году, построив первый корпус на Огородовой улице. Постепенно он превратил свою фабрику в абсолютно независимое предприятие. Сырьё проходило полный цикл обработки — от создания пряжи до окрашивания готовой ткани. Даже оборудование ему не надо было покупать: со временем он научился производить своё. Кирпичи у фабриканта тоже были собственные, немного большего размера, чем было принято. Так хозяин пытался предотвратить или хотя бы отследить попытки рабочих кирпич продать или утащить. Кроме этого, были мастерские, дома для рабочих, столовая, больница, церковь. Неудивительно, что с таким «городом в городе» Познаньский стал одним из двух текстильных королей Лодзи. Первенство в этом негласном соревновании держал Карл Шейблер.
По словам Светланы, весь товар с фабрики импортировался в Российскую империю, а потом в СССР. В XX веке завод переименовали в Poltex, но к концу столетия и он, и весь город переживали тяжёлые времена. Производство сворачивалось, Лодзи присвоили статус свободной экономической зоны. Интересно, что идея перепрофилирования территории принадлежала последнему директору фабрики Мичеславу Михальски.
«Тогда, сразу после 1989 года (первый год польской демократии), он понимал, что производство больше никогда не вернётся в эти стены из-за дешёвого импорта из Китая. Он любил это место и придумал идею, которая в те годы воспринималась как лёгкое сумасшествие. Он говорил о том, что городу нужна площадь с ярмаркой — место, чтобы встречаться и проводить свободное время. И что все здания тут смогли бы иметь новые функции», — рассказывает представитель компании Apsys. Эта фирма, специализирующаяся на развлекательных центрах, провела реновацию территории с 2003 по 2006 год.
ДИСКОТЕКА В ЭЛЕКТРОСТАНЦИИ И БАССЕЙН ИЗ СИСТЕМЫ ПОЖАРОТУШЕНИЯ
По словам Александры, во время реновации были снесены несколько корпусов, не имеющих исторической ценности. Благодаря этому у комплекса появилось больше свободного пространства. Частично его заняли новым торговым центром. Остальные 13 зданий были отреставрированы. «Сейчас весь комплекс, кроме современного шопинг-центра, считается наследием и контролируется местным реставрационным отделением. У арендаторов есть ряд ограничений, например, нужно согласовывать проект вывесок и дверей, которые устанавливаются на исторических зданиях», — добавляет Ольга Сильбурска.
Строения на территории «Мануфактуры» удачно расположены. Главный вход обозначен большими буквами с названием места, стоящими на земле. Сразу за ним начинается площадь, а значит прохожим и туристам не нужно петлять среди дворов и проходов. По бокам площади стоят небольшие здания, а за ними — более крупные, поэтому они не загораживают друг друга.
Самый первый цех Познаньского приспособлен под рестораны и магазин электротоваров. В бывших механических мастерских, амбулатории и пожарной части тоже поместились кафе. В здании электростанции сейчас проводятся дискотеки, в белильном цехе можно поиграть в боулинг и бильярд, а также записаться в школу иностранного языка. В больших зданиях находятся кино и театр, музеи.
Отдельно выделяется ткацкий корпус — самое большое здание комплекса. Пример его приспособления под дизайн-отель разбирал на фестивале «Зодчество-2016» представитель OP Architecten Войтек Поплавский. По его словам, внешний вид здания сохранили практически без изменений, а внутри, наоборот, соединили исторические детали с современными. На первом этаже остались металлические балки и своды Монье, но при этом в центральной части отеля был сделан новый потолок и создан атриум с мягкой цветной подсветкой на светлом фоне. Через яйцевидные прорези в нём можно увидеть всё здание насквозь.
Кроме того, архитекторы использовали возможности больших фабричных пространств. Например, довольно большой зал для танцев можно превратить в камерный, передвинув перегородки. Номера сделали в том месте, где раньше стояли ткацкие станки. Все они выполнены в ярких цветах, как и мебель в лобби. Но самая интересная перекличка истории с современностью получилась при создании бассейна. Во время реставрации архитекторы нашли сохранившийся резервуар для воды, который раньше использовался для тушения пожаров. Ему около 130 лет, и его специально привезли в Лодзь из Манчестера. Элементы этого резервуара использовали в конструкции бассейна, поместив под стеклянную оболочку. Ещё одной исторической аллюзией стала цепочка фонтанов на площади. Она проходит в том месте, где протекала речка Лодка, пока её, как и остальные реки Лодзи, не убрали в трубу.
МУЗЕЙ ФАБРИКИ: СТОЛЕТНИЕ СТАНКИ И «ПОЛТЕКСИАНЕ»
Архитектор Михаил Разумовский рассказывает об исследовании «После фабрики», проведённом бюро «Рождественка», в котором проанализировали 10 успешных примеров реновации по всему миру. По его словам, в большинстве рассмотренных кейсов на обновлённых территориях обязательно старались зафиксировать историю места с помощью музея или других способов. В России, наоборот, таких примеров мало. Хотя очевидно, что их влияние на территорию может быть очень интересным.
На «Мануфактуре» музей фабрики был создан на следующий год после открытия. В нём можно узнать историю деловой империи Познаньского и самого города. Посмотреть старые схемы и буквально потрогать все этапы производства ткани. Самая яркая деталь экспозиции — старые ткацкие станки, которым 120-140 лет. Каждые 30 минут гиды показывают, как они работают. Слушая шум от механизмов, легко представить, какая была атмосфера в ткацких цехах. Найти работающие станки после банкротства завода было сложно, но всё-таки удалось.
По словам Александры, музей общается с бывшими работниками Poltexa и даже ласково называет их «полтексиане». Каждые три месяца проводятся их встречи по разным поводам. Конечно, они частично участвовали в создании экспозиции: дарили экспонаты и делились воспоминаниями.
Кроме музея фабрики, на «Мануфактуре» есть галерея авангардного искусства MC2 и музей истории города в бывшем особняке Познаньских. Михаил Разумовский отмечает, что размещение в бывших фабриках культурных площадок действительно эффективный шаг, но главное не переборщить. «Один из фабричных комплексов в финляндском городе Тампере не смог найти такой баланс, было запущено слишком много однотипных точек. Из-за этого интерес к самой сильной галерее в этом месте начал падать, и уменьшился спрос на всю территорию. Собственнику пришлось придумывать, как перезапустить это пространство», — рассказывает Михаил.
РАЗБОР ПОЛЁТОВ, ИЛИ 9 ПРИНЦИПОВ УДАЧНОЙ РЕНОВАЦИИ
Александра Сильбурска считает, что главные причины успеха «Мануфактуры» — удачное расположение и детальная работа с территорией. «Мы находимся недалеко от главной улицы города Пётрковской. Но, в отличие от неё, здесь всё гораздо компактнее. Есть площадь как публичное пространство, место для встреч, кино, театр, шопинг, еда — всё собрано в одном месте. Кроме того, у Лодзи не такая большая история, как у многих польских городов, но именно поэтому мы больше внимания уделяем созданию нового». А Михаил Разумовский перечисляет девять действенных подходов к реновации промышленных территорий, выведенных исследователем Мэттом Исексеном.
— Непрерывность. Часть предприятия продолжает работать, а часть используется под склады или другое производство. Такой подход существовал в 1970-х, но сейчас уже потерял актуальность.
— Промышленные отели. Вместо одной большой компании территория арендуется несколькими мелкими, как будто делится на ячейки. В качестве примера можно привести московский «Электрозавод».
— Форум для различной культурной деятельности. Фабрика становится кластером кафе, театров, художественных мастерских. Подход не самый прибыльный с точки зрения редевелопмента, но территории после него становятся знаковыми местами притяжения, поэтому он очень популярен.
— Современное жильё. Здания приспосабливаются под лофты, причём они становятся особенно востребованными, когда бывшая фабрика стоит у воды.
— Гостиницы и рестораны. Имеют большой успех на территориях рядом с набережными или туристическими маршрутами.
— Университеты и школы в городских центрах. Большие пространства хорошо трансформируются в лекционные залы, при этом обеспечивается приток людей в дневное время, чего не дают, например, культурные точки. В Москве примером может быть «Артплей».
— Торгово-выставочные центры. Один из немногих подходов, работающих на периферии города.
— Заброшенные места. Если территория не получает должного развития, она всё равно может стать популярной в тематических сообществах.
— Снос. Подход используется, когда пускать людей в аварийное помещение невозможно, а реконструкция стоит дорого. Однако обычно место после этого теряет популярность, а имидж собственника вызывает недоверие у людей. Поэтому такой путь выбирают всё реже.
По словам архитектора, успех Лодзи во многом связан с комбинированием большей части этих инструментов. По его мнению, гибкий, но масштабный подход гораздо эффективнее, чем сценарий, когда сначала приходят художники, а потом бизнес. «У арт-сообщества обычно нет возможности хорошо осваивать пространство, и часть наследия может просто пропасть. Чтобы исторические детали и общий вид фабрики были сохранены, нужен продуманный глобальный проект и соблюдение баланса общего и частного. Например, фабрика Станиславского переделана под жильё и офисы, но там есть имиджевый якорный объект — театр, который пять лет спонсировал застройщик. На „Большевике“ апартаменты и жильё, но тоже есть частный музей», — объясняет Михаил.
Также он не считает минусом то, что на «Мануфактуре» построено новое здание шопинг-центра: «Обычно, если торговый центр делать в фабричном помещении, это получается дороже, и по содержанию такой магазин будет похож на московский ГУМ. А в данном случае ТЦ ориентирован на широкую публику. К тому же исторические здания могут иметь гораздо более ценную функцию, чем молл». Кстати, здесь всё-таки постарались создать смысловую связь между новым зданием и фабричной тематикой. Треугольные элементы на крыше шопинг-центра цитируют форму стеклянных световых фонарей, которые раньше использовались для освещения текстильных корпусов.
Вспоминая российские примеры реновации, Михаил говорит, что у многих городов есть большой потенциал для создания интересных проектов. То, что их нет, упирается даже не столько в финансирование, сколько в само отношение к промышленному наследию. «В Ярославле есть проект TEXTIL, один из немногих успешных за пределами Москвы, но там же стоит интереснейший по своей архитектуре мукомольный завод. Им владеет компания, которая строит в городе торговые центры и, по всей видимости, не имеет представления, что их промышленному зданию можно дать новую эффективную функцию. Сейчас всё чаще поднимаются вопросы о переезде музеев в здания бывших фабрик. А в некоторых городах можно получить такие территории в бесплатное пользование, если есть идея приспособления. Проблема в том, что пока нет понимания всех вариантов приспособления таких зданий и полноценной методологии, как можно промышленное прошлое презентовать людям».
Подписывайтесь на Strelka Magazine в ВКонтакте, Facebook, Telegram
