Когда дочка была помладше, я ходила после работы за ней в садик, а потом мы вместе шли домой. Такие вечерние прогулки у нас были.
Как-то раз шли мы с Машуней из садика домой. Темнело тогда рано, кажется, зимой дело было. Только повернули на нашу улицу, как из кустов на нас выскочило маленькое лысое чудовище.
Животное оказалось собакой. Шерсти на ней практически не было. Глаза дикие, голодные. Собачка скулила, жалась к ногам.
Мы с дочкой испугались сперва. Но Машунька моя тут же стала собачку жалеть. Просила взять ее домой. Ну как тут откажешь? Тем более, что мне тоже было бродяжку очень жаль.
В сумке у меня был только шоколадный батончик. Я разделила его на несколько частей и стала прикармливать собачонку. Так она за нами и увязалась.
Потом начался период лечения. В клинике нам сказали, что собака взрослая, было ей примерно пять лет на тот момент. Нам прописали витамины, благодаря которым шерсть у Тоськи - так дочка бродяжку назвала - отросла очень быстро.
Тоська не любила поводок. Гуляли мы с ней так: цепляли поводок и шли туда, куда вела собака. А если станешь вести Тосю, куда тебе надо, она падала на землю и упиралась всеми четырьмя лапами.
Еще она не выносила веник и швабру. Только начнешь уборку, собака спрячется под стол на кухне. Сидит, рычит оттуда. Видимо, лупили ее чем-то таким. Помнила.
А так уличная собака оказалось ни чем не хуже породистых. Ласковая, добрая, преданная. С Машуней моей любила играть.
Тосички нашей год уже как нет. Умерла от рака.
Вот не могу теперь после нее вообще на других собак смотреть. Маша просит завести собаку, а я все никак. Все же второй такой Тоси на свете просто не существует.