Всё-таки жаль немого кино.
До чего приятно было видеть, как женщина
открывает рот, а голоса не слышно!
Чарли Чаплин
Мы практически уверены, что среднестатистический читатель этой статьи не большой любитель немого кино. Возможно, он осилил один из фильмов Эйзенштейна или Чаплина, чтобы выпендриться расширить кругозор. Однако это, к сожалению, не даёт полного понимания кинематографической индустрии того времени и одного из важнейших процессов в её истории — перехода от немого кино к звуковому. Мы расскажем про две игровых картины, посвящённые важному этапу развития самого молодого вида искусства.
Историческая справка
Всё началось с телеграфа, который стал прародителем телефона, из которого возник фонограф. С этого момента появилась возможность делать электрическую запись. Она осуществлялась при помощи микрофона и триодных ламп, усиливающих звук. Патенты на изобретения принадлежали электропромышленным компаниям, которые позже были монополизированы американской General Electric Western и немецкой Allgemeine Elektrizitäts-Gesellschaft Tobis-Klangfilm.
Изначально о новой технологии в Голливуде и слышать не хотели — она могла подорвать его гегемонию, так как экспорт стал бы невозможным из-за языковых барьеров (позже таким образом Америка пыталась навязать миру английский язык). Тем не менее появилась компания, которая только что купила прокатную сеть из 15 кинотеатров. Новая технология показалась владельцам хорошим вложением, ведь можно было экономично заменить оркестры на громкоговорители. Так, Warner Brothers стали первыми со звуковым кино в кармане. Однако в тот момент они находились на грани банкротства, и этот жест был скорее истеричным поиском руки помощи в темноте, чем глубоким пониманием значения технологии для киноиндустрии. По контракту у них были всего две знаменитости — Джон Бэрримор и овчарка Рин-Тин-Тин. Ворнеры решили поэкспериментировать и записали музыку для последнего фильма «Дон Жуан» с Бэрримором на плёнку. Картина стала успешной, что убедило предпринимателей продолжить начатое, и уже через несколько месяцев подготовка к «Певцу джаза» шла полным ходом. Первым по-настоящему звуковым кино, с диалогами, стали «Огни Нью-Йорка», вышедшие на экраны 15 июля 1928 года.
Последующие фильмы не перешли моментально на использование новой технологии по экономическим причинам. Зарубежные рынки закрыли бы свои двери перед десятой музой на непонятном языке. Французы возмущались, почему фильмы были не на французском. Англичане были раздражены американским акцентом. Поэтому звуковое кино не сразу было принято так радушно, как уже привычное и любимое немое.
Singin' in the Rain (1952)
Несмотря на непопулярность немого кино сейчас, его «контрафактные» версии публика принимает подозрительно хорошо. Так, «Поющие под дождём» был помещён британским журналом Sight & Sound на 20 место в списке «50 лучших фильмов всех времён» в 2017 году, а критики называют его лучшим мюзиклом из всех существующих.
На вечеринке владельца крупной киностудии демонстрируют новое явление, которое повергает в ужас «немых» актёров — «Певец джаза». Все видят в нём вульгарное начало и не особо впечатлены. Однако с главой компании Р.Ф. Симпсоном спорить бессмысленно — он узрел успех картины и собирается его повторить. На пути к цели появляется много препятствий: Дон Локвуд, звезда немого кино, выдаёт смешную игру; практически никто не умеет пользоваться микрофоном; у ведущей актрисы оказывается ужасный голос и нью-йоркский выговор. Остаётся один вариант — сделать мюзикл и продублировать Лину. На замену берут Кэти, которая оказывается в этой сфере на более долгое время, чем ей хотелось, и за кулисами, без признания.
«Поющие» снискали славу более бытовыми вещами, чем изображение смены кинопарадигм, — красотой танца, сюжетными перипетиями, музыкой, в конце концов. Преобладающее большинство рецензий, которые можно встретить в Интернете, посвящены воспеванию именно этих элементов. Тем не менее как раз транзит обеспечивает большинство комических моментов — от представлений зрителей, что кино озвучивали прямо во время сеанса, до лёгких пародий на звёзд немой эры. Лина Ламонт в исполнении Джин Хэген — олицетворение этой уходящей эпохи. Дав намёк, но не спойлер, скажем, что она исчезает со сцены примерно так же. Дон Локвуд же, герой Джина Келли, смог приспособиться. Однако этот шанс был дан не всем — в студийных стенах Голливуда звук разрушил не одну карьеру.
The Artist (2011)
По сюжету известный актёр, звезда Голливуда конца 20-х обаятельный Джордж Валентайн с внешностью реального Дугласа Фэрбенкса и усами Джона Гилберта распрекрасно живёт со своим верным псом-партнёром по съёмочной площадке (не овчаркой) и женой, но частенько ходит налево. У него есть слава, влияние и любимая работа. Достаток позволяет держать колоссальных размеров дом, машину престижной марки и дворецкого. Однако в один момент над этой империей величия проплывает тёмная туча и останавливается. В 1929 году студия перестаёт выпускать немые фильмы. Жизнь Валентайна идёт под откос, вплоть до того, что он продаёт всё, что у него когда-либо было. На фоне его падения поднимается звезда молодой Пеппи Миллер, случайно попавшей в сети Голливуда и готовой менять мир кино. Для простой констатации факта транзита пяти Оскаров и ещё более 30 наград в придачу многовато. Тогда в чём гениальность «Артиста»?
Нужно сказать, что ради создания не просто стилизации, но духа того времени, фильм был снят в чёрно-белом цвете и без звучащих диалогов. Ты ощущаешь себя находящимся именно в той эпохе, смотрящим кино, снятое в тот период, понимающим чувства обычного зрителя, который давно уже мечтает услышать голоса актёров. Фильм Мишеля Хазанавичуса демонстрирует всю прелесть немого кино, его интернациональность и выразительность. Когда картина появилась в кинотеатрах, не все были готовы к возвращению к истокам. Некоторые зрители в Ливерпуле даже потребовали возврата денег после начала сеанса. На наш взгляд, очень зря, несмотря на то, что сам переход к разговорному кино был оправдан мнением «публика всегда права». Возможно, они где-то глубоко чувствовали подделку, зная время создания фильма. Однако всё, что «Артист» представляет на суд, исторически достоверно. Здесь нет реальных персонажей 20х-30х годов, но есть их точно визуализированные архетипы.
Сам режиссёр ещё надеется увидеть фильмы, снятые в формате «без разговоров».
«С приходом звукового кино мы приобрели несколько вещей — если бы кино оставалось немым, у нас не было бы Билли Уайлдера, не было бы Вуди Аллена. Но мы точно что-то упустили. … Может, единственная вещь, о которой я сожалею, это то, что звуковое кино убило немое. Я думаю, они могли бы сосуществовать.»
Подкинем вам ещё немного информации для размышления в свободное время — имя главного героя отсылает к реальной звезде эпохи немого кино Рудольфу Валентино, который умер на пике своей карьеры. Даже названия вымышленных фильмов с Джорджем Валентайном в главной роли («Русское дело», «Немецкое дело») имеют сходство с картинами Рудольфа («Шейх», «Сын шейха»).
Заключение
Эпиграф перед статьёй — не просто ироничное сетование Чарли Чаплина на изменения в киноиндустрии, ведь для него это была настоящая катастрофа. Осуждение новой техники привело Эйзенштейна, Пудовкина и Александрова, знаменитых русских режиссёров, к составлению «Заявки». Они признавали, что эпоха немого кино близка к концу, однако, не могли смириться с этим.
«Звук — обоюдоострое изобретение, и наиболее вероятное его использование пойдет по линии наименьшего сопротивления, то есть по линии удовлетворения любопытства. … Первый период сенсаций не повредит развитию нового искусства, но страшен период второй, который наступит вместе с увяданием девственности и чистоты первого восприятия новых фактурных возможностей, а взамен этого утвердит эпоху автоматического использования его для «высококультурных драм» и прочих «сфотографированных» представлений театрального порядка»
Не все истории конца двадцатых закончились так хорошо, как в представленных картинах. Агрессивное внедрение этого новшества стало таким же трагичным явлением, как геноцид. Сравнение не беспочвенное — Кеннет Энгер в книге Hollywood Babilon написал про холокост звука. В списках жертв и Джон Гилберт, сыгравший с Гретой Гарбо в нескольких фильмах и умерший в 38 лет от инфаркта миокарда, и Лиллиан Холл-Дэвис, перерезавшая себе горло из-за того, что потеряла работу, и русские эмигранты во Франции. Аршо Шахатуни не смог остаться актёром, поскольку практически не говорил по-французски, и стал преуспевающим гримёром, а Иван Мозжухин из-за сильного акцента был отодвинут на второстепенные роли, где оставался вплоть до смерти в 1939.
Автор: Анастасия Агеева