Александр Мякота: Сегодня у нас очередной вебинар, который проводит Корпоративный онлайн университет совместно Ассоциацией "Содействие развитию ВЭД".
Доброе утро, друзья. Я представлю наших гостей. Это Сергей Клоков, руководитель отдела маркетинга компании Эрачейн и Дмитрий Ермолаев, разработчик платформы Эрачейн. Сейчас он руководит отделом разработок. Есть российская компания Эрачейн, которая осуществляет как раз разработку в области блокчейна. У них есть свои решения и самое главное, что они, можно сказать, заявили о себе на одном публичном мероприятии, что у них есть решение или хотя бы желание заняться решением в области логистики и внешнеэкономической деятельностью. Поэтому, собственно говоря, мы их сюда и позвали, и, надеюсь, что они, во-первых, расскажут, что такое блокчейн, чем отличается Эрачейн от блокчейн. Это просто такое брендовое название.
Во-вторых, мы все-таки узнаем, а будет ли блокчейн в логистике, и что нас ждет. Наверное, давайте сначала расскажем о том, что такое блокчейн, чтобы первый уровень непонимания нам убрать.
Сергей Клоков: Для начала хотелось бы поблагодарить Александр, что мы сейчас имеем такую замечательную возможность, рассказать всем специалистам внешнеэкономической деятельности о блокчейне, нашей платформе.
Мы с Александром познакомились в рамках мероприятия Евразия-Экспо, все транспортные коридоры. Там мы представили наш логистический кейс логистической компании. Но давайте по порядку, и сперва мы расскажем, что такое блокчейн и, собственно говоря, о нас, что мы за компания. Для начала, я думаю, начнём мы с того, что такое блокчейн. Чтобы всем было, друзья, понятно, я скажу так, дам простое определение, блокчей, друзья, это база данных нового образца, нового вида, принципиально нового вида. Основное отличие этой базы данных от традиционных, хорошо нам известных баз данных в том, что она не прикреплена к одному серверу. Потому что все базы данных, как правило, установлены на одном, на нескольких серверах, и это несет в себе определенную угрозу, и со стороны безопасности, и со стороны прозрачности.
Блокчейн, это база данных, чтобы было понятно, нового вида, нового образца. Она отличается главным образом от других баз данных, которые сейчас есть, своей децентрализованностью. То есть все данные хранятся не на одном сервере, а они хранятся на множественных компьютерах. То есть база данных не хранится у кого-то одного.
Простой пример приведу. Ну, например, есть компания. У нее есть база данных, предположим, по своим товарным, которые они поставляют контрагентам своим, и эта база, её может видеть только исключительно эта компания. Её не могут видеть, например, партнеры, и соответственно, надежность такой базы тоже под вопросом, потому что все зависит от одного единственного сервера. Если с сервером произошла какая-то беда или проблема, вся база пропадает. Её не могут видеть люди. То есть блокчейн в этом плане предлагает решение распределенной базы. База хранится у всех ее участников.
Например, если база данных установлена на 100 компьютерах, соответственно, она на 100 компьютерах хранится в неизменном виде полностью. Предположим, если, например, каким-то невиданным образом 50 компьютеров отключатся и с ними что-то произойдет, то на остальных 50 компьютерах эта база будет полностью сохранена в неизменном виде.
Таким образом, как вы можете понять, база практически неуязвима для каких-либо атак. Это и хакерские атаки, это и какие-то физические катаклизмы, потому что они тоже не исключены.
Например, была ситуация на Гаити, там было землетрясение, и там пропал в результате землетрясения целый реестр данных по объектам недвижимости, и соответственно, люди просто не могут установить, кто является истинным владельцем какого-либо объекта недвижимости. На самом деле уязвимость базы данных, это большая проблема. Блокчейн эту проблему решает.
Первый основной момент, это база данных принципиально нового вида, децентрализованная база. Её централизация в рамках одной страны или в рамках целого мира делает ее неуязвимой для хакерских атак, для физических катаклизмов. Это первый момент.
Александр Мякота: Сергей, можно вопрос. В этом случае к базе данных доступ есть у всех?
Сергей Клоков: Да, это мы уже подходим ко второму плюсу этой базы данных, это ее открытость и прозрачность. Каким образом это полезно. Например, предположим, бывает складываются такие ситуации, когда база данных одна может быть полезна для нескольких участников, например, рынка. Например, это может быть база данных в Индии. Как раз сейчас на блокчейне внедряется база данных, когда отели могут делиться между собой данными о, например, постояльцах, которые нарушают правопорядок. Некий черный список. И здесь значительно лучше, когда эти данные видят все, когда эти данные не принадлежат кому-то одному, потому что если база данных, например, принадлежит какой-то одной компании, то у остальных компаний, которые хотят этой базой данных пользоваться, может возникнуть недоверие по той причине, что они не имеют контроля над этой базой данных. А блокчейн предоставляет равноправные условия для использования базы данных. Все имеют равные права, все видят действия друг друга, все видят данные в этой базе. Это открывает такие возможности по прозрачности, например, страховые компании, банки, могут использовать базу данных и быть её равноправными членами и доверять друг другу. Это рождает очень много кейсов для бизнеса. И сейчас уже есть подобные кейсы в страховых компаниях, когда страховые компании между собой на блокчейне делятся данными о клиентах, как я уже говорил, о недобропорядочных клиентах, которые хотят получить, например, полис сразу в нескольких компаниях.
Александр Мякота: Тогда получается, что вот эта открытость доступа к базе данных она хороша только в тех случаях, когда она требуется. Если я хочу хранить свою базу своей компании, то мне блокчейн не подходит.
Сергей Клоков: Мы рассматриваем, наша компания рассматривает внутрикорпоративные в том числе блокчейны, потому что мы понимаем, что психологически сейчас не все готовы к подобной открытости перед всем миром. Поэтому можно подумать о внедрении внутрикорпоративного блокчейна. Такие решения прорабатываются не только нами, но и международными игроками.
Александр Мякота: Что они дадут, кроме того, что я увеличу количество серверов внутри компании?
Дмитрий Ермолаев: Они дадут возможность, например, сейчас, если уже так забегать немножко вперед, есть логистический кейс IBM и компании Maersk. Maersk, это контейнерные перевозки.
Александр Мякота: Тут присутствующие это знают.
Сергей Клоков: Да, безусловно. На всякий случай, у нас есть не только логисты. Они запускают пилотные кейсы для логистов, которые позволят всем всем звеньям поставки, всем участникам цепочки поставок, быть в одной базе.
Александр Мякота: Но это как-то общий сервис, а все-таки тут следствие вопроса из вашей реплике о том, что база реплицируются на куче компьютеров. Она полностью реплицируется?
Сергей Клоков: Да, полностью.
Александр Мякота: Получается, мы получаем кучу копий базы. Если база большая, то нам соответственно требуется от этих компьютеров определённые технические параметры.
Дмитрий Ермолаев: Да. Блокчейн по сути дела это не панацея от всего и вся. Это дорогая технология. За удобства, которые она дает, можно и заплатить. Просто так, чтобы вам такая чудесная технология за бесплатно досталась и ничего делать не надо.
Александр Мякота: Мы же не критикуем сейчас блокчейн, а пытаемся понять перспективы его использования. Сейчас мы с вами договорились до того, что в принципе для корпоративных систем, если они небольшие, то эта технология не имеет смысла.
Дмитрий Ермолаев: По сути она не нужна, потому что даже Греф проводил опыты в Сбербанке своём. Они там на своём уровне запустили что-то такое, блокчейн, и между собой документы гоняли. И все сотрудники отделов сказали, зачем нам это надо. Мы же итак сами себе верим.
Сергей Клоков: У меня, кстати сказать, есть статистика положительная в плане как раз внутрикорпоративного использования блокчейна. Сейчас я с вами поделюсь этой информацией. Это компания IBM, как уже я уже говорил, с компанией Maersю. Они подсчитали, что потенциальная экономия от использования блокчейна в логистике может составить примерно 15 процентов на один товар, на доставку. Сейчас объясню как. Объясню, каким образом. Это уменьшение документооборота главным образом, потому что в масштабе крупной корпорации, например, как Maersk, гигант, у которого огромное количество портов, перевалочных пунктов, ну то есть большая инфраструктура, там огромное количество бумаги скапливается. Так вот, например, у нас по нашим данным товары, когда отправляются, например из Восточной Африки в Европу, на один товар приходится 30 взаимодействий людских. Это куча документов, куча накладных, куча всего-всего-всего. И это тонны бумаги в масштабах большой компании, и это большие деньги на самом деле. Потому что таких поставок очень много по миру, когда достаточно большой путь. И соответственно с блокчейн, это все проще, потому что все вот эти взаимодействия могут быть электронными. Не нужно содержать большое количество менеджеров в структурах.
Дмитрий Ермолаев: Тут надо дальше про блокчейн начать рассказывать. Я хочу еще добавить по технологии блокчейн вообще, что это такое. Кроме того что распределенная база данных, которая доступна всем.
Следующий момент это усиленная цифровая подпись. Это неотъемлемая часть блокчейн. В связи с тем, что там математический алгоритм доказательства неизменности данных, они могут быть доказаны только на основе цифровой усиленной подписи. Если мы смотрим в соответствии с законодательством федеральным, что же это за подпись, то мы понимаем, что это усиленная неквалифицированная подпись. У нас в законодательстве есть два типа усиленных подписей - квалифицированная и неквалифицировання. Квалифицированная, это которую дает удостоверяющий центр. И с этим вопросов нет, когда удостоверяющий центр выдал подпись. У него есть на это лицензия, сертификаты и так далее, он отвечает за вот эту подпись, за правильность её создания, за эти ключи, за пару ключей, и одновременно он генерирует, а значит он её и хранит у себя, он имеет доступ к этой подписи. Поэтому в этом кроется опасность или наоборот. Если вы, например, потеряли свою подпись, вы можете её восстановить, если обратитесь в удостоверяющий центр. Она у них есть. Или если вдруг кто-то будет в удостоверяющем центре нечист на руку, он может воспользоваться вашей подписью, что тоже нехорошо. Неквалифицированная подпись генерируется самим клиентом тогда, когда он захочет. Она есть только у этого клиента. Никто о ней не знает, никто ей не подпишет, не расшифрует, ничего, она бесплатна. Это основной плюс технологии блокчейн, и в том что вам не нужно ни к кому идти, у кого-то регистрироваться и что-то предоставлять, вы получили вот эту усиленную цифровую подпись, которая доказывает неизменность данных, занесенных в блокчейн.
Александр Мякота: Дмитрий, но невалифицированные подписи есть не только в блокчкейн.
Дмитрий Ермолаев: Да, они есть не только в блокчейн, но и метки времени на них нет. Может быть такая ситуация. Мы берем электронный документ, подписываем его усиленной цифровой подписью, и дату, и время можем поставить абсолютно любую. Невозможно доказать, когда была совершена эта подпись. А в блокчейн в каждом блоке прописывается меточка времени, и мы не можем положить туда запись задним числом. Всё, блок закрылся, мы больше туда запись не положим. У блока есть метка времени. Это значит, что созданы записи, в будущем они не могут быть как-то сфальсифицированы и заменены.
Александр Мякота: Я правильно понял, что существует последовательная запись, то есть любое изменение порождает новую запись, которая в неизменном виде хранится. И здесь у меня вызывает опасения то, что, если, допустим, мне надо хранить эти записи в течение пяти лет то, что произойдет с этими серверами. Насколько эта система разбухнет. То есть она такая самоувеличивающаяся.
Дмитрий Ермолаев: Да, это одна из проблем, которая тормозит внедрение блокчейна. Одна из проблем, потому что вторая проблема это больше юридическая. Третье, это просто косность мышления. Также, как мы, когда переходили на email с факсов. Все факсы посылали.
Сергей Клоков: Прошу прощения, здесь нас спрашивает Андрей, неквалифицированная электронная подпись в рамках ваших технологий юридически значима?
Дмитрий Ермолаев: Да, в федеральном законодательстве прописаны моменты, когда неквалифицированная становится полностью аналогом рукописной. И мы эти моменты удовлетворяем. Это федеральный закон 63, статья 6, пункт 2. Там написано просто, что люди должны договориться между собой о протоколе проверки этой подписи. В протокол проверки подписи заложен блокчейн. Когда вы запускаете программу блокчейн, вы соглашаетесь с лицензионным соглашением. В лицензионном соглашении прописаны вот эти все пункты. Там несколько пунктов, юридическое обоснование значимости. Получается, что как только вы начали использовать нашу систему блокчейн, вы согласились тем, что все неквалифицированные подписи юридически значимые.
Сергей Клоков: Мы о блокчейн немножко рассказали, но стоит еще технические вкратце дать комментарии. Почему же все-таки в блокчейн нельзя данные изменить. Объясню, почему. Потому что в блокчейне каждый блок находится в зависимости от предыдущего блока. То есть мы, если вдруг поменяем какой-то запись в блокчейне, которая была сделана, в базе данных что либо поменяем, то новые блоки просто не смогут по математическому алгоритму сформироваться, сойтись.
Дмитрий Ермолаев: Будет сразу видно, что они подделаны.
Сергей Клоков: Да, поэтому здесь именно технически в блокчейне нельзя изменить данные. Как бы делает эту базу при ответственном хранении, когда данные очень важные. Кстати сказать, логистические данные, я думаю, в перевозках они очень важные, особенно если это ценный груз. Поэтому здесь это большой плюс, я считаю, блокчейн над традиционными базами данных, потому что здесь информация никуда не пропадет. Это важно, я считаю, для крупных корпораций, которые осуществляют грузоперевозки.
Александр Мякота: Знаете, для кого плюс, а для кого и минусы. Иногда хочется что-то подправить в этих данных. Изменить сможем, не сможем сохранить.
Сергей Клоков: Все данные сохраняются. Уже нельзя после сохранения изменить.
Дмитрий Ермолаев: Можно дописать, например, у вас в бухгалтерии идёт сторинг какой-то, вы хотите отменить предыдущую транзакцию и внести новую. Вы просто поверх наносите запись, говорите, извините, верить последнему, но все видят, что была какая-то ошибка, кто ее внес и что было. Это как лог-файл, который невозможно поменять. Все действия записываются.
Сергей Клоков: И еще, я прошу прощения, коллеги заметили очень важный момент, это конфиденциальность. Наверное, многие слушатели спросят, зададут вопрос, а как же быть с конфиденциальностью передаваемой информации. Мы здесь хотим сказать такую вещь, что у нас платформа обладает возможностью зашифровать информацию.
Дмитрий Ермолаев: Можно сообщение шифровать и договора шифровать, некоторую информацию можно занести в зашифрованном виде. Её расшифрует только получатель и отправитель. Больше никто.
Александр Мякота: Подождите, а сама ЭЦП, это разве не процесс шифрования?
Дмитрий Ермолаев: Нет, ЭЦП это просто математический протокол, который позволяет сказать, что данные, которые относятся к ЭЦП, созданы данным публичным ключом проверочным, не были изменены. Как только там один битик поменялся, уже математика нецелесообразна.
Александр Мякота: Но это не помешают к этим данным подступиться?
Дмитрий Ермолаев: Да, но если вы хотите зашифровать, сначала можно зашифровать, а потом уже подписать.
Сергей Клоков: Еще раз возвращаясь к открытости базы данных, блокчейн - это её открытость, поскольку мы сейчас общаемся с людьми, которые связаны с внешнеэкономической деятельностью, открытость очень хороша для таможни, например, потому что, когда груз идет, очень часто таможня, я думаю, у них тоже очень много и документальной работы и различных проверок. А подобная система, где можно все проследить - вот груз вышел с завода, вот он попал к логисту, вот он пошел на склад, то есть все движение груза от и до отследить, я думаю, для таможни это тоже добавит прозрачность и позволит оптимизировать многие существующие процессы проверки, потому что, я думаю, тратится немало бюджетных средств и процедур, которые как раз направлены на выявление. А здесь в принципе сама система все вам показывает, и всё еще можно проверить, посмотреть. Я думаю, что открытость здесь тоже играет в плюс. Защищенность мы уже сказали. Я думаю, что здесь у нас дальше идет про создание блоков. Я думаю, Дмитрий сказал.
Перейдем к нашей компании, давайте мы расскажем про нас, про Эрачейн. Мы уже начали немножко рассказывать кратенько. На нашей платформе, друзья, чтобы вы понимали, что мы не просто, так сказать, гуру какие-то, которые говорят на модные темы. У нас уже есть реализованный кейс, который реализован с очень серьёзными компаниями, нашими партнерами. Компании занимаются разработкой банковского программного обеспечения. У компаний уже достаточно большой пул клиентов, это 150 банков, действующих по России. Поэтому сейчас мы покажем наш сервис, систему, которая позволяет производить расчеты между покупателем и продавцом в интернет-магазине совершенно принципиально новым инновационным образом. Сейчас мы немножко про это расскажем просто для того, чтобы вы нас воспринимали никак болтунов, потому что сейчас мы на блокчейне очень много людей, которые просто зарабатывают.
Можно показать ролик. Сейчас вы увидите. Это демо-ролик. Здесь показано, как можно посредством нашего сервиса, сервис называется save pay - безопасный платеж, который реализован на базе нашей технологии. Cервис позволяет оплачивать товары в интернет-магазине, не предоставляя данные банковской карты. Вы можете предоставить только свой телефонный номер. И дальше человек, клиент, получает уведомление в своем мобильном банке, получает входящий запрос, что ему нужно оплатить товар. Таким образом, при помощи нашей блокчейн технологии мы добились того, что люди не рискуют предоставлять свои данные банковской карты в интернете. Все, что людям нужно, это указать номер телефона.
Это очень актуально, потому что на самом деле никто не может быть застрахован, что, например, на его компьютере нет троянской программы вируса, или есть. Достаточно часто бывают разные интернет-магазины просто без какой-либо особой репутации, молодые интернет-магазины, где подобные вещи, я думаю, будут способствовать притоку клиентов, и самое главное, что мы предоставляем более выгодные комиссионные ставки для интернет-магазинов, для банков.
По нашим подсчётам интернет-магазины в два раза смогут больше экономить за счет сокращения комиссии.
Александр Мякота: Вы просто это продаете интернет-магазинам, я как покупатель могу скачать это приложение и платить.
Сергей Клоков: У нас это решение ориентировано на интернет-магазины. Интернет-магазины устанавливают модуль.
Александр Мякота: А я, когда регистрируюсь, только телефон говорю?
Сергей Клоков: Мы сейчас это решение позиционируем для интернет-магазинов. Дмитрий Ермолаев: Обычный пользователь в магазине, когда телефон указал, больше ему ничего не надо указывать. Дальше он делает покупку. Единственное, что нужно, чтобы банк, в котором есть счет, был в этой системе. Если банк в этой системе, он заходит в свой мобильный банк или вэб-приложение, смотрит, там этот счет уже есть на оплату, и он там платит. Безопасность в том, что вам не нужно логин, пароль и карту и смски какие-то давать магазину или посреднику какому-то, вы все с банком только со своим работаете. В банке появляются счета на оплату и больше уже ничего.
Сергей Клоков: Это как раз в соответствии с новым законодательным положением банка ЦБ 382-П, это новое положение законодательное, которое говорит о том, что у электронной торговли должно платежи должны осуществляться многоконтурным способом. Чтобы избежать мошеннических действий, не должно все быть в одном окне. Как сейчас, например, вы что-то покупайте в интернет-магазине, вы, наверное, замечали, что часто используют 3d Secure. Вам приходит смска от банка, и вы вводите. Наша технология в этом плане она тоже очень соответствует этому положение, потому что у нас задействовано сразу несколько программных средств. Вы вводите телефонный номер, вы ничем не рискуете, потом вам приходит в ваш банк-клиент запрос. Вы еще раз его подтверждаете, в сам банк клиент вы входите в телефон через отпечаток пальцев.
Дмитрий Ермолаев: Я недавно покупал билеты в кино, с пластиковой картой просто замучился. Водить номера, они отсвечивают, шестерка или девятка. Это очень большая морока.
Это было лирические отступление, которое просто говорит о том, что мы все-таки не только говорим, но и делаем. Сейчас предлагаю еще вкратце пройтись про другие наши кейсы, которые пока у нас существуют. По части из них мы сейчас проводим переговоры с партнерами о внедрении, но часть у нас просто есть, мы бы хотели вам о них рассказать.
Дмитрий Ермолаев: В принципе у нас больше направленность на электронный документооборот, как раз то, что нужно и государственным органам и компаниям, таможенной службе. Мы можем целые документы загружать в блокчейн, можем договора, можем файлы, можем письма, можем их зашифровывать, посылать от одного счета на другой, и по факту это получается как письмо на почте заказное с уведомлением. Только еще математическое доказательство, что данные в этом письме не изменены.
Следующая фишка, мы можем создать цифровые активы, например, баррель нефти, тонны зерна и так далее. То есть не мы, а платформа дает возможность. Можно назвать, написать красиво название, количество задать, логику действий задать определенную, и дальше эти активы могут обмениваться на внутренней бирже непосредственно между участниками. Третьего лица не нужно.
У нас есть статус, и с помощью статусов мы можем назначать какие-то метки, например, награды или лицензии выдавать с такого-то времени по такое-то пользователям платформы. Самое главное, что у нас пользователи платформы -достоверные люди. У нас не просто анонимы, как в биткоенной фираме, а мы можем прямо как в linkedin, в фейсбуке целый личный кабинет пользователя, у которого фотография и его статус.
Сергей Клоков: Некоторые спрашивают, а аккредитив Элси они уже отработают, обналичить стоимость компании получится? Выпуск акций. Очень интересует применение технологии при экспорте энерго-ресурсов.
Дмитрий Ермолаев: Вы можете создать свой актив, например, киловатт-час. Этот актив выставить на торги. По сути дела это вы выставляете права требования третьей стороны к вам, чтобы когда-то это право требования реализовать. И на бирже, например, вы понапродавали миллионов киловатт час, и через какое-то время к вам траншами приходят обратно эти требования на ваш счет и люди говорят, вот я когда-то купил и платил, теперь я хочу получить именно киловатт час, и вы должны это исполнить. По факту блокчейн система заменяет электронный документооборот, выполненный в облаке или на локальном компьютере.
Сергей Клоков: Сейчас еще вопрос: все эти транзакции с save pay записываются в блок explorer? Да, у нас транзакции будут там записываться.
Дмитрий Ермолаев: Там получается так, что когда банк оплатил, он этот свой факт оплаты визирует в блокчейне, так чтобы потом не было вопросов платил он или не платил.
Сергей Клоков: Еще Савченко Алексей спрашивает, есть ли возможность использовать save pay для иностранных клиентов, интернет-магазинов, ориентированных на зарубеж? Можно, да.
Дмитрий Ермолаев: Да, у этой технологии нет ограничений.
Александр Мякота: Я так понимаю, что банки должны подписаться на вашу эту технологию.
Сергей Клоков: Сейчас у нас у этой технологии достаточно перспективное развитие, потому что у наших партнеров, как я уже сказал, есть достаточно большое количество партнеров, уже действующих банков, которых, как я говорил, около 150, с которыми у них партнерские отношения. Так же у нас есть интернет-магазины крупные, с кем мы общаемся. Мы можем и на международный рынок выходить, у нас это в стратегии есть. Само решение очень интересное и перспективное.
Дмитрий Ермолаев: Применительно к таможенной деятельности между таможенной декларацией, как раз здесь у нас есть решение создания шаблона. Может быть создан какой-то шаблон какой-то стандартной декларации, в этом шаблоне есть поля. Заполняете все поля этой декларации. Это шаблон вы предоставляете, например, в таможенный орган при условии, если таможенный орган, конечно, решит этой системой электронно-цифровой подписи воспользоваться усиленной. И все можно упростить. Конечно, основная проблема внедрения блокчейн, это как раз принятие его третьей стороной какой-то. Вам понравилось, вы хотите это использовать, вам нужно, чтобы еще ваш партнер начал это использовать.
Александр Мякота: Тут необязательно лезть именно в сами декларации, потому что эта штука намного сложнее, чем текст на бумаге. То, что вы видите 544 графы и сейчас уже бумажных вообще нет. Но, если хотя бы таможня принимала бы те документы электронные, она принимала бы, что эти документы действительно оформляют эту сделку, потому что основные проблемы с доказательством той же таможенной стоимости являются доказательства того, что эти документы не претерпевали изменения где-нибудь с использованием различных графических редакторов. Вот это было бы, конечно, интересно. Но здесь у меня возникает вопрос о возможности обрабатывать данные, потому что при логистике данные переходят из одного документа в другой. Не хотелось бы их вносить вручную. Можно ли эти блоки предыдущие разбирать как-то для того, чтобы забрать оттуда определенные поля? Выражусь более понятно. У вас в счете-фактуре, мы его инвойсом называем, надо взять поле описания товара, его стоимость, количество, и положить его, предположим, в товаро-транспортную накладную, чтобы это не изменилось, и что это автоматически сделано, чтобы я не руками перебрал.
Дмитрий Ермолаев: Это, конечно, как раз так и сделано. У нас же есть справочник вот этих активов. Как раз создание активов это и есть тот самый справочник, где вы единожды задаете название, описание. В это описание вы можете вставить большой текст, написать там все, что угодно и потом только ссылаться на него. В каждом документе вы пишете номер актива такой-то, и все. Соответственно данные неизмененные они берутся из номера актива такого-то.
Сергей Клоков: Здесь пишут еще наши коллеги участвующие, если нет ограничений, давайте о сотрудничестве, как можно на вашей платформе разрабатывать и изменять банковские услуги финансовых бирж.
Александр Мякота: Я вам дам контакты Вадима Александровича.
Сергей Клоков: Вадим Александрович, мы не против сотрудничать.
Александр Мякота: Он как раз находится в Ирландии. Всё рассказали.
Дмитрий Ермолаев: Да, есть ещё голосование. Но это такой момент политический. Обычно все говорят голосование не подделаешь, но никто им не хочет пользоваться.
Сергей Клоков: Коллеги, еще хотелось бы такое обобщение некое сделать. Если говорить вообще о блокчейне, его признании, о чём Дмитрий говорил частично, здесь время на это нужно. Все к этому идёт. Мое личное мнение, что сперва блокчейн будет использоваться на учете некритичных безопасных вещей, учёт на складах, учет товаров, как учет. Потом, когда люди поймут, что это действительно очень надежная система, возможно будут использоваться все больше. Вначале, я думаю, будет внутрикорпоративное использование. Потому что корпорации, я думаю, будут не готова психологически со всеми делиться. Потом это будет набирать все больший вес, потому что государство тоже разрабатывает свои кейсы. Со временем государство будет уже способствовать, когда оно будет внедрять в жизнь населения и бизнеса технологии блокчейна, все будут тоже больше ему доверять и соответственно он будет таким образом развиваться.
Александр Мякота: Давайте я вам занудный вопрос задам. Вспомним начало нашего вебинара, когда у нас база распределенная и хранится на 100 машинах. Вопрос такой. Все-таки я, если подключаюсь к этой системе, у системы есть какие-то требования технические к моей машине, к каналу связи?
Дмитрий Ермолаев: Это зависит от конкретной реализации конкретного блокчейна.
Александр Мякота: Давайте про ваш скажем.
Дмитрий Ермолаев: У нас текущей блокчейн, он уже больше года работает, в нем блоки собираются каждые 288 секунд, то есть не очень быстро, довольно-таки медленно, порядка четырех минут. Надо ждать. В каждый блок влезает до 4 мегабайта размер записи и до 20 тысяч записей. Блоки, если будут полностью забиты, вам соответственно нужно подбирать компьютер, который будет удовлетворять пропускной способности этого канала. Вам нужно понимать, что столько-то секунд вам 4 мегабайта прилетит. Это очень маленькая на самом деле, то есть никакая. Вам нужно несколько гигабайт диск небольшой. Обычный ноутбук спокойно справляется сейчас с этой задачей. Если будет поставлена другая задача под другие технологические какие-то решения, например, нужно будет собирать по 20000 транзакций в секунду, каждая транзакция, допустим, по килобайту, то соответственно и железо нужно другое. Тут вопрос не в том, как технология подойдет или не подойдет, а в том, какая задача решается с помощью этой технологии.
Александр Мякота: Знаете, что мне не нравится в том, что я слышу про эту технологию. То, что эта технология по сути увеличивает количество копий. То есть это не распределенное вычисление в зависимости от возможностей моего компьютера, а я должен, если увеличатся при разрастании вашей системы, требования к этим конечным маленьким серверам, она будет расти, расти и расти.
Дмитрий Ермолаев: Для сравнения сейчас кошелёк биткоина, если полностью выкачивать всю цепочку, это уже под 200 гигабайт нужно на диске. Качается это 10 или даже 20 минут. Мало того, что он выкачивает, он же проверяет всю логику и вычисления соответствующие делает. То есть это не простая задача.
Сергей Клоков: Александр, здесь знаете, как мне кажется можно проблему разрешить, здесь можно её разрешить тем, что блокчейн может быть как бы секторальным. Например, он может в рамках одной логистической крупной компании, если он будет встроен для упрощения документооборота, для повышения надежности, он не будет большим, как биткоин. В биткоин надо понимать, что весь мир в биткоине сейчас, практически все люди, которые так или иначе про блокчейн знают, у них биткоин шики, Это большущий объем, 200 гигабайт. Мне кажется, не будет такой объем достижим даже в рамках логистических компаний крупных. Там будет поменьше. И потом соответственно можно, как я уже говорил, использовать в определенных секторах блокчейн. Не нужно все приводить на блокчейн. Он может быть для определенных целей, тогда не будет проблем.
Дмитрий Ермолаев: У нас есть еще решение для таких целей, хранить не весь документ, а только его хэш. Хэш это как контрольная сумма. Хэш 32 байта. Соответственно, документ вы сами храните, как хотите. Можете на google, это ваше право. Другое дело, когда вы придёте в суд и вам надо будет подтвердить метку времени, и то, что целостно. Скажете, вот, смотрите, в блокчейне лежит номер записи такой-то, она неизменна. Здесь такой-то хэш, смотрите. Я беру этот документ, превращая его в хэш.
Сергей Клоков: Тут вот Богуцкий Александр спрашивает, нельзя ли поподробнее узнать о решении для автоматизации документооборота на платформе блокчейн. Как решается вопрос хранения больших объемов документов, нет ли проблем с производительностью?
Дмитрий Ермолаев: Конечно, есть проблемы с производительностью. Если бы их не было, блокчейн уже стоял бы везде. Поэтому это как раз вторая сторона медали, да есть плюсы большие, но есть и минусы, что все равно данные все нужно хранить на всех узлах, иначе, если вы не будете хранить и копировать данные на узлах, то потеря данных будет вероятность увеличиваться.
Александр Мякота: А есть представление минимального количества узлов. Я два компьютера поставил, репликацию и сказал, что у меня блокчейн.
Дмитрий Ермолаев: Вообще блокчейн это история доверия. Насколько вам доверяют. Например, вы очень доверенное лицо, и в сети в три узла вы встали четвертым узлом, и все этой сети поверили. А есть, например, сеть из 100 узлов, и каждый узел держится анонимом, которому доверия нет, тогда к этой сети мало доверия. Насколько информация есть, у биткойна порядка 6000 узлов сейчас по всему миру. У некоторых систем есть специальные ограничения с той или иной зоной больше, иначе начинает страдать производительность. Это опять, насколько вы будет доверять, как сильно вы хотите защитить информацию, и как вы сильно готовы заплатить за это все, репликация.
Александр Мякота: Подождите, но производительность, она же от объема данных зависит, а не от количества узлов.
Дмитрий Ермолаев: Нет, количество узлов то же, потому что, представляете, одну транзакцию вы занесли где-то, она должна разлететься по всем, это уже нагрузка на сеть. Чем больше узлов, тем больше. И там везде записаться. В сумме, в совокупности, если вы стоимость всех этих узлов возьмете...
Сергей Клоков: Дим, мы не ответили на вопрос, какое у нас решение для автоматизации документооборота. Может, про документооборот мы сейчас поподробнее расскажем.
Дмитрий Ермолаев: Сама слово автоматизация имеет в виду, что есть некоторая надстройка над первичным документооборотом. Например, выгрузка отчётов, автоматическая какая-то пересылка такому-то менеджеру, такому-то менеджеру. Это немного другая задача блокчейн. По сути дела приличные документы. Замена бумажных на электронные, обычных первичных документов, на хранение в блокчейн и быстрый к ним доступ. Над блокчейном должна строиться надстройка, которая уже по отделам раскидывают, по партнерам, но ссылки идут не на какое-то хранилище, а на блокчейн по хэшу, например. И тут, если автоматизация, это послать письмо, то тут она уже здесь встроена.
Сергей Клоков: Давайте перейдем на кейсы для логистических компаний. Для начала расскажу небольшую такую предысторию, почему мы решили заняться этим логистическим кейсом. Как я уже ранее говорил, во-первых, потому что мы внимательно изучаем постоянно опыт западных компаний, и мы нашли кейс компании IBM с компанией Maersk, также Samsung для своей доставки тоже решил использовать блокчейн. При этом по их данным там до 20 % можно экономить. Основные тезисы, почему можно экономить именно в логистике, это за счет уменьшения документооборота. На данный момент мы предлагаем увязывать наш блокчейн с процессами автоматизации по скану QR-кодов, RFID-меток. Например, товар осуществляет движение, произошло сканирование через RFID-метку, через QR-код и данные попадают в нашу блокчейн платформу. У нас есть этот кейс, но безусловно нам сейчас на данном этапе нужны компании, которые будут готовы...
Дмитрий Ермолаев: Давайте я поясню немножко. Весь инструмент как бэк-офис, сама база данных в виде блокчейна, которая позволяет хранить эти балансы. Например, вы выпустили актив 10 тысяч тонн зерна какой-то там категории, оно у вас на хранится на балансе. Потом вы его продали на бирже, и право собственности на этот товар перешло другому человеку, перешло на другой баланс. Но доставку осуществляет третье лицо. И вот когда к вам приходит доставщик и говорит, а я буду доставлять для того-то, то тут включается следующий механизм другого типа баланса, и вы переносите именно хранение баланса на его баланс. В разрезе времени получается интересная картина. Собственником этого является одно лицо, а перевозку осуществляет другое лицо. И это лицо может дальше поделить эту перевозку, этот пул этих тонн зерна на других перевозчиков, на другие счета, и вы всегда будете видеть у кого сколько хранится ваш заказ, кто в каком состоянии, где он находится, на паровозе или в какой-то там газельке. Этот учет на уровне бэк-офиса у нас есть. Но фронт там красивый для пользователя, у нас оформлен больше похоже как на 1С бухгалтерию. Вы можете поля туда-сюда переводите и в ручном режиме это все ввести данные. Для того, чтобы это автоматизировать, нужно посадить RFID метки, QR- коды через IP связать, для этого нужен, конечно, кто-то, кто взялся бы всё это интегрировать.
Сергей Клоков: Нам нужно интегрирование, здесь мы заинтересованы в крупных компаниях, у которых есть некий уже сложившийся пул этой всей цепочки, потому что, конечно, безусловно, чтобы система наша заработала в полную мощь, ее надо внедрить на всех этих этапах. Если её внедрить, это предоставит колоссальные преимущества, потому что это возможность постоянно контролировать статус по любому товару.
Дмитрий Ермолаев: Например, человек приезжает на газели, выгружает груз и вместо накладной бумажки он просто на своем телефоне нажимает кнопку, прикладывает палец или QR-код коробок пощелкал, что он выгрузил, нажал пальцем и у него транзакция блокчейна упала с его мобильного.
Сергей Клоков: Есть единая система взаимодействий, прозрачных взаимоотношений, который позволят... По опыту западных наших партнеров, которые уже делали пилотные тесты, главным образом там экономия достигается за счет сокращения бумаги и за счет сокращения менеджеров, которые эту бумагу обслуживают.
Александр Мякота: Да я вам скажу, коллеги, что бумага давно уже сократилась практически. Все-таки основная фишка блокчейна, правильно сказал Дмитрий, это доверенная зона. Если она заработает в логистике, то именно поэтому. Потому что то, что вы говорили - подписи, мы итак видим, что пришел из DHL мальчик, ты у него расписался на планшете. Каким-то образом и образ сохранился, что и является подтверждением транзакции, и то, что груз учитывается, и это все уже есть в линии у контейнеров. Но вот именно вопрос доверия этим документам, он как бы остается. Доверие со стороны государственных органов, чтобы нам не пришлось доказывать, что документ подлинный, но и бизнесу тоже надо все-таки понять, что это все равно, как раздеться догола и ничего не иметь возможности одеть. То есть, как есть так и есть. Надо честно ехать и по тем ценам, по которым ты купил.
Дмитрий Ермолаев: Но ведь все к этому идет, потому что кассы-то внедрили у нас онлайн. Все должны каждый ек пробивать и государству отчитываться. Как бы уже в магазинах все голые ходят. И здесь тоже самое будет. Тут вопрос, или вы возглавите, или вас самих притянут за это.
Сергей Клоков: Ну Александр, видимо здесь, знаете как, мы понимаем сейчас, очень многие документы, как я уже вначале говорил, безусловно нельзя перенести на блокчейи, заменить блокчейном, но, возможно, коллеги, которые нас сейчас слушают, и вы, в том числе, возможно, мы вместе как-то подумаем. Может быть опробуем, найдем компании и как-то все вместе поучаствуем, потому что в принципе это довольно интересно, и я думаю, что апробировать эту систему вначале на каких-то процессах учета не столь критично. Можно и в дальнейшем потихонечку усиливать ее влияние.
Александр Мякота: Ну давайте, раз уж мы дошли до уровня обсуждения, как всем нам поучаствовать. Коллеги, ну, во-первых, может быть есть еще какие-то вопросы кроме того, что у отдельных товарищей есть прям конкретные идеи, как посотрудничать. Я так понимаю, чем мы можем вам помочь, как сообщество, это, первое, может быть, найти какие-то кейсы, второе, где-то помочь с постановкой.
Сергей Клоков: Нам было бы очень интересна инсайдерская информация, например, к нам бы пришел человек, который работает или в логистике или в таможне и нам бы рассказал, например, они же пользуются у вас сейчас какими-то программами, чего им не хватает. И мы бы сделали на основе их пожеланий и их инсайдерской информации, возможно, некий прототип с учетом пожеланий, и в дальнейшем опять же через них, может быть, был какой-то выход на людей, которые принимают решения. Может быть, мы могли как-то подумать над пилотным применением, допустим, в логистических компаниях или может быть даже в таможенных органах. Мы открыты для всех, и мы бы хотели. Потому что тут на самом деле камень преткновения основной, это момент внедрения. Какая бы замечательная технология не была, как бы она хороша не была, ключевой момент ее все-таки внедрить. Потому что у Димы очень хорошая платформа, но нам на самом деле очень не просто сейчас, потому что существует огромный скепсис. Здесь этому скепсису причины и различные мошеннические проекты блокчейн, которых было очень много. К этому относится простое незнание законов. Если среди наших слушателей найдутся люди, которые будут готовы лично к нам приехать, мы со всеми будем рады встретиться.
Александр Мякота: Коллеги, мы ещё забыли одну штуку рассказать ребятам, это сколько это стоит вообще. Я задавал этот вопрос у вас в офисе. Я хочу войти в эту систему, допустим. Предположим, вы сами придумали или мы вам помогли, но вы сделали решение для логистики. Как будет оплачиваться.
Дмитрий Ермолаев: Каждая транзакция стоит какую-то стоимость, в зависимости от того, сколько килобайт она весит. На текущем блокчейне она довольно дорогая, порядка одного, полтора рубля. Но я так понимаю, что для логистики это может быть дорого, если идет вопрос об учете, например, каких-нибудь маленьких поставок лекарства по всем больницам. Если это, допустим, вопрос учета большой поставки каких-то больших объёмов, то это наоборот маленькая стоимость. Нет стоимости от объема стоимости поставки. Есть стоимость от размера байт, сколько вы получите блокчейн.
Александр Мякота: Любое деление поставки увеличивает стоимость в этой системе, правильно? Если я, как вы рассказали, разгрузил корабль на газельки, то у меня стоимость резко возросла.
Дмитрий Ермолаев: Да, потому что вы сделали записи соответствующие на разные счета, пошёл учёт.
Александр Мякота: А вот эти полтора, два рубля, это как бы такая уже окончательная цифра, она двигается?
Сергей Клоков: Она двигается, потому что, если есть очень какой-то крупный заказчик, то можно сделать отдельное решение, где можно очень сильно снизить. Или наоборот, где можно и повысить, потому что есть кейсы, где средний чек 20-30 тысяч рублей, им 30 рублей, это вообще ерунда. Зависит от уровня задачи, от того, какое количество транзакций туда будет заноситься в единицу времени, как долго храниться это должно всё.
Дмитрий Ермолаев: Да, Александр, мы, как разработчики, все это готовы обсуждать, и в принципе все вместе можем формировать этот кейс. Тут написал Пожидаев Александр, что 2010 году Еlectronic Shipping Solution анонсировала в порту Приморск технологию электронного документооборота, в частности, электронный коносамент. Тема очень актуальная, нефтяники оценят.
Александр Мякота: Коллеги, есть ли еще вопросы к нашим коллегам из сферы блокчейн. А есть у нас еще разработки в России аналогичные?
Дмитрий Ермолаев: Мы знаем мастерчейн, государственное решение. Его как-то навязывают, там странный подход. Мы видели на гос. портале этот заказ. Там было такое, что в системе должен быть администратор, который умеет блокировать всех, и администраторы, которые умеют видеть зашифрованные сообщения. Вот такой блокчейн они заказывали. Насколько будет в реальности, когда они что-то сделают это все, сложно судить. Есть разные слухи об этом мастерчейн, плохие или хорошие. Но я думаю, что через какое-то время могут появляться новые проекты, конечно. Просто мы очень давно этим занялись. Я занялся вот именно блокчейн технологиями порядка пяти лет назад после знакомства с биткойном. Когда я увидел биткоин, я тоже сначала им заболел, им озарился. Потом пена спала, я понял, что внизу есть технология блокчейн, которая гораздо полезнее будет для бизнеса, для государства без этого хайпового всего наноса.
Александр Мякота: А что вы скажете про сами биткойны, какое будущее у этой валюты?
Дмитрий Ермолаев: Но я думаю, что туманное, потому что сейчас технология блокчейн, это технология для государства и общества, и объединения общества. Все к этому идет, к объединению. Соответственно, если будут введены негосударственные блокчейн реестры, то сам биткоин, у него отпадёт отношение ажиотажное. Он будет, останется, он будет как-то использоваться, но скорее всего такого ажиотажа, что это биткойн и всё, такого не будет. Потому что появится биткойн 2,3, и так далее.
Александр Мякота: Он обеспечен чем, оплатой за эти транзакции?
Дмитрий Ермолаев: На самом деле он ничем не обеспечен, он обеспечен доверием к тому, что запись в неё внесенная не будет утеряна. И когда вы что-то за него купили, деньги перешли безвозвратно от вас к нему и получатель этих денег, он якобы, все, он их получил. Это доверие к нему, которое просто сообщество сделало такой уровень. По факту обеспечения больше никакого нет. То, что там они майнят, это всё очень условно. Если стоимость в ноль упадет, то и стоимость майна упадёт.
Александр Мякота: Так майнинг, это не процесс этого хранения?
Дмитрий Ермолаев: Это процесс вычисления, кто победит в следующем блоке, чтобы его взять себе. Чтобы комиссию с этого блока получить себе.
Сергей Клоков: Коллеги, я хотел добавить, что мы общались недавно с юристом, с международным юристом по блокчейн технологиям, по криптовалютам, её мнение выслушали. Сейчас все страны, все законодательные органы этих стран, все находятся в таком наблюдательно выжидающей позиции. Я понимаю государства все не против развития технологий, они ждут, когда что-то действительно действенное выйдет наружу. Все это можно, соответственно, будет использовать. Пока тут 50 на 50, но промышленное использование блокчейна никто не подвергает сомнению. Поэтому как мы сейчас используем, уже применили для электронной торговли, применение в логистики. То есть такое благородное использование блокчейна никто не запрещает, все только за. А вот что касается криптовалют, да, здесь присутствует определенный риск, прежде всего, потому что анонимность, это невозможность контроля, это возможность совершать неправомерные оплаты, транзакции, возможно такое теневое применение. В нашем случае здесь этого нет. Биткойн, это одно из направлений блокчейн технологии. Это далеко не единственное направление.
Александр Мякота: А вот еще по ролевым нагрузкам этой системы. Есть просто пользователь, который просто там хранит, а есть, как это называется, узел. Дмитрий Ермолаев: Нода, которая все хранит, кто-то за это платит, и он с этого получает, когда собирает блоки. Он на этом зарабатывает. По сути дела это такой же уровень бизнеса, как ЦОД. ЦОД захоронение, а тут, что вы осуществили математическую проверку данных и храните у себя. Вы тоже на этом зарабатываете. Пользователь может ноду не держать, он может пользоваться мобильным приложением, таким легким, которое просто подписывает электронной подписью, шифрует и отсылает дальше.
Александр Мякота: А тот, кто держит ноду, это по сути ваши такие партнеры, которые создают эту сеть хранения?
Дмитрий Ермолаев: Это собственник среды, инвестор, партнёр, тот, кто бизнес на этом делает. Например, кто-то поверх этого протокола сделал свой бизнес, он получается с этого проценты, он гонит транзакции в этой сети, и мы можем дать ему долю, чтобы он зарабатывал, или он купил. Вот такая история, инвестиционная.
Сергей Клоков: Богуцкий Александр интересовался сотрудничеством. Я вам, Александр, написал наш е-mail. Это наш официальный e-mail. Вы можете сотрудничать. У нас тут тоже есть последователи, евангелисты, вы можете с ними тоже общаться, но если вы хотите официального сотрудничества, попрошу на наш e-mail всю информацию направлять.
Александр Мякота: Плюс вы написали сайт, ваши контакты есть.
Сергей Клоков: Да, я написал также сайт.
Александр Мякота: У вас, может, презентация есть? Презентация доступна для
скачивания, но просто не все это делают. Коллеги, есть ли еще вопросы нашим гостям, напишите. Можно использовать часть вашей презентации для создания презентации для своего проекта?
Сергей Клоков: Мы не против. Можете, конечно, потому что мы заинтересованы в распространении нашей технологии, будем только рады.
Александр Мякота: В принципе, я надеюсь, что в следующий раз, когда мы этих ребят соберём по этому поводу, то как минимум они уже не будут писать, что ничего не слышали про блокчейн, во-вторых, какое-то представление для себя создали. Я надеюсь, что заинтересованные участники вебинара с вами свяжутся через меня или напрямую, не важно. И если у вас будет желание, то как минимум наше сообщество готово поучаствовать хотя бы в постановке, определить вам круг проблем, которые существуют в области логистики и сопутствующих процессов таможенной очистки. Конечно, достоинства и проблемы, я думаю, мы оценили. Понимаем, что в этой технологии какое-то будущее есть.
Сергей Клоков: Пишут, в суды уже ходили клиенты с документами, созданными в рамках этой технологий.
Дмитрий Ермолаев: Мы рады, но видите, желающих нет. Это надо сделать постановочные какое-то между двумя юр.лицами, что-то постановочное, кто-то кому-то займ дали или кто-то кому-то поставил, договор был в блокчейне заключен, внесен, и мы пошли судиться, что это не легитимное и прочее. Но если по судам по неквалифицируемой подписи смотреть, то положительных решений полно. Мы-то в общем-то ничем от этого не отличаемся. Поэтому пока не ходили.
Александр Мякота: В принципе вы правильно сказали, что по неквалифицированной подписи достаточно много уже прецедентов, практика есть.
Дмитрий Ермолаев: Просто сами люди боятся почему-то. Они не понимают, что дверь уже открыта, можно туда заходить.
Александр Мякота: А кто подтверждает эту подпись для суда неквалифицированную?
Дмитрий Ермолаев: Это можно обратиться к экспертам, например, к программистам. В этом случае мы, ООО "Эрачейн", являемся экспертом в этой области.
Александр Мякота: А это экспертиза требует удостоверения кого-нибудь сертификата государственного.
Дмитрий Ермолаев: Может быть так, что истец, например, потребует экспертизы от какого-то третьего лица, у которого как раз есть этот сертификат, и он посмотрит исходный код и прочее и скажет, да, усиленная цифровая подпись сделана по каким-то открытым алгоритмам, они представлены в интернете. Мы ничего нового не изобрели, мы взяли готовые библиотеки, которые на гитхабе лежат стандартные.
Сергей Клоков: И потом здесь, Александр, можно еще добавить, что у нас платформа, если из тех, кто сейчас нас слушал или потенциально заинтересованных лиц к нам обратятся, мы же ещё все это проработаем дополнительно, потому что в любом случае система у нас гибкая, мы можем её настроить под каждого человека и компанию индивидуально. Мы все это проработаем, у нас есть юристы в штате и международные юристы есть.
Александр Мякота: Давайте конкретно ответим Михаилу. Нотариус осматривает сайты с почты, что будет осматривать нотариус у вас? У вас тоже есть, наверное, какое-то представление о документах?
Сергей Клоков: Есть лицензия необходимая для программного обеспечения.
Дмитрий Ермолаев: Здесь нотариус не нужен, потому что нотариус заверяет чужое действие, потому что оно по-другому не было заверено. Электронно-цифровая подпись и есть то самое заверение, которое уже произведено. Оно без нотариуса делается. Она как раз и поставляется для того, чтобы не нужен был нотариус. Вы когда в налоговую сдаёте цифровую подпись какую-то, там же нотариуса нет, что вы её сделали цифровую подпись.
Александ Мякота: Давайте так. Смотрите, я просто знаю, что у Михаила достаточно обширная практика в суде в Южном Федеральном округе. Давайте для практикующего юриста. Допустим, существует некий документ, которым обменялись стороны. Этот документ в итоге я в word распечатал. Что мне дальше делать, как в суд с ним идти, если этот документ хранился вот в этой системе?
Дмитрий Ермолаев: Этот же документ он там и хранится. Соответственно вы заходите в эту систему на блок explorer, и там несколько сайтов. На каждом сайте одинаковая информация, то что она в блокчейне. Находите запись, в которой этот документ, и прямо в суде, вам не надо ничего печатать, вы говорите, вот, смотрите, я документ загружаю из хранилища моего, оно общее, оно там хранится неизменно. Если суд говорит, мы ничего не понимаем, ну тогда экспертиза должна быть техническая, которая подтвердит, что, да, это блокчейн неизменный, и этот документ подписан усиленной цифровой подписью по такому-то протоколу, он тоже не изменится.
Сергей Клоков: Ольга спрашивает. Уже есть пример принятия судами таких подписей? Я так понимаю, что есть.
Дмитрий Ермолаев: Я имею в виду по усиленной неквалифицированной подписи. Да, этому закону ФЗ-63 уже 15 лет. Им пользуется народ уже успешно. На этой же выставке, где мы выставлялись, подошел человек и сказал, что мы делаем с неквалифицированной подписью электронные путевые листы, и для ГИБДД они четыре листа еще инструкции прикладывают, чтобы водитель показал им на основании чего электронный документ и он не распечатан, смотри на сайте. И все работает.
Сергей Клоков: На самом деле я хочу всем людям, всем нашим слушателям сказать, пессимистам, у нас, понимаете, люди так устроены, что нам нужно, чтобы внедрила что-то подобное очень известная общепризнанная компания, которой есть доверие. Сейчас, например, есть каршеринг в Москве. Там вообще все делается электронно и удалённо. Люди вообще не посещают офис компании и получают доступ к машине и могут электронно подписать акт приема-передачи. Они просто фотографирует себя, фотографируют паспорт, фотографируют себя с паспортом, и всё. Это давно всё используется, просто люди немножко верят тогда, когда с этим выходит очень крупная компания.
Дмитрий Ермолаев: Путин у нас подписался цифровой подписью, когда, вот тогда только народ начал. Было сказано, что Путин подписался электронной цифровой подписью лет пятнадцать назад что-то там.
Сергей Клоков: Поэтому, друзья, мы учитываем эту особенность, она не только в России, она везде. Поэтому мы ищем крупные компании, с которыми мы заключим партнерство и вместе уже, когда мы заявим о этом вместе, тогда это действительно будет звучать убедительно, и люди будут этим пользоваться. Я понимаю, конечно, скепсис людей, которые боятся.
Александр Мякота: Тут скепсиса нет. Я еще раз вывернусь к юристам. Как сказал Дмитрий, несется документ, указывается этот номер блока, указывается сайт. Если судья сомневается, то назначается экспертиза. К экспертизе, кто привлекается?
Дмитрий Ермолаев: Как судья решит. Я думаю, что специалисты, которые выпустили эту платформу. Для постановочного судебного решения будет два юр. лица не наши, каких-то третьих. А обращение за экспертизой, например, к нам.
Сергей Клоков: Спрашивает Насыров Вадим Александрович, как вы распространены в процентном соотношении за пределами России? Вы знаете, мы работаем активно на азиатском рынке. У нас есть представители в Сингапуре. Мы участвовали в Брикс, в заседании круглого стола, который проходил в Шанхае. Там были разговоры о системе трансграничных платежей. Мы тоже участвовали. Предлагали нашу систему для использования. Так что мы в принципе достаточно активно движемся не только в России, но и в международном направлении. Сейчас для нас на самом деле вебинар прошел буквально спустя неделю после нашей официальной презентации на форуме "Вся банковская автоматизация", на котором мы как раз представили наш кейс. По сути для нашей платформы буквально недавно, две недели назад, прошёл очень переломно важный момент. Мы наконец-то внедрили блокчейн в систему электронной торговли. Поэтому сейчас, я уверен, наша компания будет гораздо более убедительно выглядеть и смотреться, потому что есть уже реально использование. Поэтому мы выгодно сейчас отличались от других. Поэтому, друзья, давайте сотрудничать, работать, кому было интересно, будем рады с вами встретиться. У нас офис в Москве, будем рады пообщаться.