Снова бегу и снова опаздываю. Через 20 минут надо забрать Севу из школы, а я плетусь на станции Nanterre. До пригорода, где живут Татьяна и ВиктОр еще ехать минут 20, а потом бежать до школы 15 минут. Как пить дать – опоздаю. Придется снова общаться с maîtresse. Она ненавидит Россию. Хоть об этом и не говорит вслух. Но ее штуки о медведях, акценте, одежде как у матрешки - бесят. Вообще не понимаю, зачем Севу отдали учиться в этот класс.
- Просто не обращай внимания, - как-то сказала Татьяна. – Ее единственный сын влюбился в русскую Наташу и уехал в Сибирь. Вот она и бесится.
- А девчонка не захотела в Париже жить?
- Что ты, она приехала сюда как невеста, пожила пару месяцев и уехала. Жили-то в одном доме с мамой. Она каждое утро уже на пороге стояла. Под предлогом, что свежих круассанов к завтраку принесла, осматривала квартиру, простыни нюхала, в стиральную машину заглядывала...
- Серьезно?!
- Да, вот девочка и не выдержала. Уехала к себе. В Сибири, не помню в каком городе, то ли Красноярске, то ли Ачинске в банке работала, зарплата хорошая, друзья..А француз –то оказался не робкого десятка. Любил сильно. Наших девчонок многие любят. Бросил тут все и уехал следом. С матерью больше года не общается, вот она и срывается на всех русских. Мы внимания не обращаем. Она только взрослых обижает, детей любит. Постарайся ее не нервировать...
Это было сложно. В первый день, когда я только старалась приноровиться к расписанию, опоздала на 10 минут, то она завела меня в учительскую и отчитывала при своих коллегах. Говорила очень быстро. Пока я мысленно переводила одно слово, она уже с десяток других наговаривала. Уши пылают, щеки, Сева смотрит на раскрасневшуюся меня и молчит. Всю дорогу молчали. Лишь дома разговорились.
- Знаешь, почему у нас одни русские работают? – спросил меня паренек.
- Почему?
- На папу сосед злится, потому что он не работает, а папа работает. А учительница маму не любит из-за того, что прическа у нее всегда красивая. А еще из нашей квартиры всегда вкусно пахнет.
Это правда. Я продолжаю каждый вечер готовить ужин. При чем не только для Севы. Татьяна просит нажарить котлет или приготовить овощное рогу. Где она ходит – бродит – не мое дело. Главное, всегда приходит к семи вечера. Муж ее примерно в восемь вечера дома. Я его не дожидаюсь. Беру деньги и мчу домой. От них до моего пригорода полтора часа. Обычно в RER учу лекции или слушаю аудиокниги на французском.
По пятницам к Севе приходит учитель музыки, и я слушаю, как парень учится играть на фортепиано. Хотя ему это не нравится. И баскетбол, на который вожу его по вторникам, ему тоже не в кайф. Он полненький и его там обзывают. Сева хочет в шахматы играть и рисовать роботов. Но его никто не слышит.
Мне жаль мальчика. При всей занятости и обеспеченности ему поговорить не с кем. Ни на русском, ни на французском. Матери нет, отец работает. «Только нянька русская... да что она понимает о жизни в Париже, сама тут недавно. И все ей по кайфу. Поживет и увидит, что не все французы такие прекрасные как о них принято думать», - так наверное думает Сева.
Мне хочется стать другом Севе, но понимаю, что надолго меня не хватит...